<<
>>

ADELANTE [ВПЕРЕД]

В сентябре 1936 г. начальник пропаганды Коминтерна в Западной Европе посоветовал Москве сформировать интернациональные бригады для участия в борьбе на стороне Испанской республики. Эта идея принадлежала Морису Торезу, французскому коммунисту, который не забыл, что Интернациональный легион Красной Армии принимал участие в гражданской войне в России.

Поэтому с самого начала бригады, хотя их и изображали как спонтанные действия добровольцев, были на самом деле строго подчинены коммунистическому движению. Они не подчинялись регулярному командованию Испанской республиканской армии; все их высшие военные и политические руководители назначались коммунистами и все новобранцы утверждались советскими агентами. Они сражались под лозунгами «Испания — могила европейского фашизма», No pasaran! [Они не пройдут] и Adelante! [Вперед].

Главное управление по набору добровольцев находилось в Париже, и возглавлял его Иосип Броз, или «Тито», будущий диктатор Югославии. Была создана тайная железная дорога, по которой, используя фальшивые паспорта, рекруты доезжали до испанской границы, а оттуда — на главную базу бригад в Альбацете в Ламанче.

В Европе в связи с депрессией был избыток людских ресурсов — безработные, беженцы из фашистских стран, мятежные интеллектуалы. Из тех 50000, которые вступили в бригады, самый большой контингент составляли выходцы из французской Конфедерации

труда, из польских шахтерских организаций в Бельгии и французского департамента Le Nord и немцы-эмигранты левых взглядов. Восемьдесят процентов из них были рабочими. Ядро составляли иностранные волонтеры, которые уже побывали на фронте и теперь составили немецкие, итальянские, французские и английские колонны интернациональных бригад. Среди лидеров этого движения были Карло Россели, социалист, бежавший из фашистской тюрьмы в Италии, и Ганс Беймлер, немец, бежавший из Дахау.

Добровольцев-интеллектуалов было немного, но они были очень голосистыми. Они отзывались на призыв, часто не понимая последствий:

Многие услышали на далеких оконечностях земли,

На сонных равнинах, на затерянных островах, где живут рыбаки,

Или в самом сердце развратных городов;

Услышали и отправились в путь, как чайки, как семена цветов.

Военное руководство бригад не имело опыта войны. Главнокомандующий Андре Марти, каталонский моряк из Перпиньяна, возглавил мятеж на французском флоте, когда тот находился в море у Одессы в 1919 г. Главный военный советник полковник Кароль Сверчевский (Вальтер) был польским офицером из советских органов госбезопасности и профессором военной академии в Москве. Генерал-инспектор Луиджи Лонго и главный политический советник Джузеппе де Витторио были итальянскими коммунистами. Единственным офицером, который проявил настоящий

талант военачальника, был Лазарь Штерн — генерал Клебер, австрийский еврей из Буковины, который перешел к большевикам, будучи военнопленным в России. Он, как и многие его товарищи, будет затем расстрелян по приказу Сталина по возвращении его в Россию.

Нет причин сомневаться в мужестве этих людей. Они жили в нищенских условиях и подчинялись суровой дисциплине, подвергались наказаниям за малейший проступок. Они сражались с отчаянной отвагой.

Во время осады Мадрида в 1936 г., например, Британский батальон потерял треть своих бойцов. В Джараме тот же батальон потерял 375 человек из 600. Но хуже всего то, что бригады использовались для грубого подавления бывших союзников коммунистов — социалистов и анархистов.

К концу 1938 г. Кремль согласился отозвать бригады, Около 12000 покинули Испанию, оставляя в стране 6000 немцев, которым некуда было ехать. Прощальный парад в Барселоне состоялся 15 ноября; несли портреты Негрина, Азаньи и Сталина. К уходившим обратилась La Pasionaria (Пламенная) Долорес Ибарури:

«Вы — история... Вы — легенда... Мы вас не забудем. И когда снова распустит листочки оливковое дерево мира и смешается с лаврами победившей Испанской республики... возвращайтесь!»

Благодаря тому, что позднее политика западных держав приняла антифашистское направление, деятельность интернациональных бригад привлекла одобрительное внима- 730 TENEBRAE

ние многих. Вообще-то на стороне Франко сражалось больше иностранцев: регулярные войска фашистов, добровольцы-идеалисты, некоторые, такие, как Ирландская бригада генерала О'Даффи, — откровенные авантюристы. Чтобы увидеть всю картину в целом, надо сравнить, сколько добровольцев собрали коммунисты в 1936-1937 гг. и сколько привлекли фашисты в Испанию и во время Второй мировой войны.

иностранных добровольцев в составе Интернациональных бригад. Надо сказать, что позднее (в 1938-1939 гг.) действительно материализовался тот кошмар, который рисовала фашистская пропаганда. При докторе Негрине правительство подпало под влияние бескомпромиссных коммунистов, а его агентство безопасности (Военная служба расследования — SIM) — под прямой контроль Советского ГПУ. Золото Испанской республики, которое было вывезено для безопасности в Одессу в сентябре 1936 г., так никогда и не вернулось в Испанию. [ADELANTE]

Эта война была долгой, с перерывами и часто запутанной. Многое было трудно понять. Изнурительные и жестокие локальные столкновения были более обычным делом, чем продолжительные кампании или позиционные сражения. За линиями фронта обе стороны прибегали к кровавым расправам с заключенными и гражданским населением. Не простым был стратегический план. После первоначальных стычек, когда армейские гарнизоны в Мадриде и Барселоне при помощи артиллерийских обстрелов были приведены в повиновение, в руках правительственных войск оставалась большая часть территории, кроме северо-запада у Коруньи и крайнего юга у Севильи. Но как только армия вновь закрепилась вдоль границы с Португалией и захватила цент-

ральный укрепленный пункт — Толедо, она могла постепенно окружать опорные пункты правительства на северном побережье и в коридоре между Мадридом и Валенсией. Военная хунта закрепилась в Бургосе (со штабом в Саламанке), правительство — в Валенсии. К чрезвычайным событиям этой войны следует отнести осаду националистами Овьедо в течение года, бомбардировку немцами Герники в апреле 1 937 г., стремительные операции по захвату Эбро и опорного пункта Теруэль в 1938 г. и в 1939 г. роковую осаду сначала Барселоны (январь), а затем Мадрида (март). В Барселоне, этом «самом диком городе Европы», где каталонцы и анархисты противостояли любому правительству, будь оно красное или белое, все закончилось чудовищной резней, к которой прибегли сначала потерпевшие поражение коммунисты, а потом их былые союзники — анархисты, устроившие такую же бойню. В Мадриде, где остатки Совета обороны Народного фронта наконец освободились от коммунистов, трагедия закончилось тем, что мятежники триумфально вошли в город 29 марта. На параде победы лозунги Франко: «Порядок в стране» и «Espana una, grande, libre» («Испания единая, великая и свободная») звучали теперь убедительно. Республиканские лидеры бежали. Тысячи беженцев перешли Пиренеи54. Франко

ФАРАОН

Мавзолей генерала Франко в Долине павших у Мадрида был возведен после его победы в 1939 г. Он состоит из грандиозной подземной базилики, которая величиной превосходит неф Собора Св. Петра. К базилике ведет тоннель, высеченный в граните, вдоль которого расположены могилы жертв гражданской войны. Снаружи мавзолей венчает «величайший христианский символ, когда либо воздвигнутый» — каменный крест высотой 148 метров и весом 181740 тонн. Он был создан рабским трудом бывших военнопленных, одежда которых была помечена буквой Т (trabajador — рабочий). В течение двух десятилетий эти работяги влачили невыносимое существование, ограниченное местом их работы, каменоломнями и принудительными церковными службами в расположенном поблизости Эскориапе. Официальным их нанимателем был Совет по замещению наказаний трудом — название, сильно напоминающее девизы нацистов. Говорят, что один нацистский офицер, побывавший там в 1940 г., сказал: «Кем он [Франко] себя считает— новым фараоном?»

Затмение в Европе, 1914-1945 731

крепко ухватил Испанию и продержал ее в руках 40 лет. [ФАРАОН]

Победу Франко над «народом Испании», как формулируют это оппоненты, часто приписывают лучшему вооружению франкистов и иностранной помощи. Но правда не была так проста и приятна. «Народ Испании» был не на одной стороне, как и испанские «антидемократические силы». Трудно сказать, что именно погубило Испанскую республику: ее националистские элементы или тоталитаристы в ее собственных рядах. Франко смог собрать воедино своих сторонников, а сторонники Республики не смогли организовать единой и действенной демократии.

Гражданская война преподала Испании суровый урок, явив плоды братоубийственной ненависти. Потери насчитывают от 400 ООО до миллиона55. Европа получила еще один наглядный урок, увидев, посредством каких механизмов дисциплинированное меньшинство захватывает контроль над страной, которая позволила ему появиться на свет. Кроме того, поскольку симпатии Запада были решительно на стороне побежденной Республики, чрезвычайно возрос страх перед общей угрозой фашизма. К тому же уменьшились страхи перед «красным призраком». Из-за нежелательной победы Франко общественное мнение в демократических странах Запада надолго склонилось к антифашизму (отказавшись от антикоммунизма). Франко укрепил решимость Запада устоять перед Гитлером и Муссолини и одновременно понизил чувствительность Запада к режиму Сталина. После марта 1939 г. политикам на Западе стало трудно говорить, что коммунизм так же опасен, как фашизм.

Но по иронии судьбы победа Франко пришла слишком поздно, чтобы остановить ход событий. Если бы фашизм победил в Испании в 1937 г. или 1938 г., вполне можно представить себе, как Запад вовремя бы поднялся и задавил Гитлера в зародыше. Вполне возможно представить себе, что история не знала бы политики «умиротворения». Но на самом деле, пока три года тянулась гражданская война в Испании, диктаторы восходили «от силы в силу» и шанс создать систему коллективной безопасности был упущен. «Коллективная безопасность»

«Коллективная безопасность» — это недоношенное дитя западных стран, в особенности

англичан, которые всегда были мастерами заставлять других сражаться за себя. Рассуждения на эту тему начались еще в конце 1933 г., когда Гитлер впервые вывел Германию из Лиги Наций. До тех пор Запад не очень беспокоился, поскольку Советский Союз прямо на него не покушался. Но перспектива, что нацистская Германия станет свободно хозяйничать в Центральной Европе, означала непосредственную угрозу западным странам. У Лондона и Парижа была возможность принять очевидное решение — воссоздать стратегический треугольник Великой войны и сделать Советский Союз противовесом Германии. На такое решение в особенности надеялись англичане (еще с 1917 г.). Возникала, конечно, проблема с общественным мнением (ведь западные политики долго поносили коммунизм и Советы); но вполне можно было рассчитывать на изобретательность дипломатов, которые могли бы разъяснить, что теперь советский режим вступает в конструктивную фазу, что Сталин демократичнее Ленина или Троцкого. Вот так погрязший в самых страшных массовых убийствах во всей европейской истории Сталин вдруг стал респектабельным и был принят в сообщество миролюбивых наций. Представитель Гитлера вышел из Лиги 14 октября 1933 г.; представитель Сталина Максим Литвинов вошел в нее 18 сентября 1934 г.

С точки зрения Сталина, rapprochement (возобновление дружественных отношений) с Западом сулило ему определенные выгоды. Могла вырасти торговля, а с ней и импорт технологий. Улучшится имидж СССР, а нацисты будут поставлены в тупик. Преданные Москве коммунистические партии за границей получат шанс на признание и, войдя в Народный фронт, — как в Испании — смогут затем проникнуть в демократические парламенты и союзы. Здесь, правда, также возникала дипломатическая по своей природе проблема, поскольку сталинисты обычно называли демократических политиков «буржуазными эксплуататорами» и «лакеями международного империализма»; впрочем, Сталин вовсе не собирался отказываться от тайных сношений с Берлином или даже от возможности заключения в последующем сделки с Гитлером. До поры до времени он оставлял открытыми все возможности.

Нацисты наблюдали за акробатикой Запада с плохо скрываемым презрением. Каждый их шаг

732 TENEBRAE

сводил на нет версальское урегулирование. В июле 1934 г. им почти удался переворот в Австрии, где они убили канцлера д-ра Энгельберта Дольфуса, который при помощи Национального фронта организовал однопартийное, но антинацистское государство. В 1935 г. они отпразднуют присоединение к Рейху Саарской области через плебисцит, предусмотренный Договором, затем быстро вновь вводят воинскую повинность, возрождают Люфтваффе и отказываются от пунктов договора о разоружении. В марте 1936 г. они открыто бросают вызов Версальскому договору, вновь занимая демилитаризованную зону в Рейнской области. В 1937 г. они выходят из опиравшегося на англичан Комитета по невмешательству, который старался не допускать иностранные войска в Испанию, и подписывают Антикоминтерновский пакт с Италией. В марте 1938 г. Гитлер придумал «Anschluss», или «присоединение» Австрии, провозгласил образование Великой Германии и триумфально вошел в Вену.

При этом, хвастаясь размахом немецкого перевооружения, Гитлер преувеличивал его. Он помалкивал, однако, о том, что уже приказал своему штабу готовиться к войне. [ХОССБАХ] Сказанное не означает, что он уже приготовил привязанный ко времени план событий; напротив, главный конфликт, к которому готовились немецкие промышленники и генералы, должен был наступить не ранее 1942 г. Пока же, используя тактику блефа и запугивания, Гитлер проводил политику «мирной агрессии». Он чувствовал, что сможет добиться своего без войны или, самое большее, посредством локального конфликта. В рамках этой политики он начал весной 1938 г. поднимать шум о невыносимом угнетении судетских немцев в Чехословакии. К тому времени лидеры западных стран уже заметили, что нацистская Германия нацелена на экспансию и что политика коллективной безопасности не приносит конкретных результатов. Тогда по наущению нового премьер- министра Англии Невила Чемберлена решились пойти на политику умиротворения. Чемберлен ясно сознавал, что новая война в Европе подорвет хрупкую экономику послевоенной Британии, а также будет угрожать ее заморским империалистическим завоеваниям.

Политика умиротворения, несмотря на закрепившуюся за ней репутацию, не обязательно была

унизительной капитуляцией. Были в ней элементы и реализма, и великодушия, и уж, конечно, в рамках этой политики, хотя и отдавали предпочтение переговорам с Германией, но ни в коем случае не опускались до того цинизма, который проявлялся в прежних отношениях Франции и Британии с Италией. Как хорошо было известно Чемберлену, Соглашение Хора-Лаваля (декабрь 1935), который подразумевал лишь молчаливое согласие с возможным нападением на Абиссинию, был дезавуирован и в Лондоне, и в Париже, и привел к падению его организаторов. Более того, спустя 20 лет после Великой войны либеральное общественное мнение уже готово было обсуждать жалобы Германии на положение немецких меньшинств в Восточной Европе. Многие также принимали План Макдональда (1933 г.), выдвигавший идею сбалансированного вооружения в Европе вместо поддержания (до бесконечности) превосходства союзников. Генералы заявляли, что у союзников оставалось только два пути результативного вмешательства в случае агрессии Германии на Восток. Однако сотрудничество с Красной армией Сталина грозило многими опасностями, а прямые действия против Германии на Западе могли быть предприняты только с развертыванием полномасштабной войны, которой все желали избежать. Так что, в конечном счете, вовсе не постыдно было Чемберлену отыскивать Герра Гитлера в Германии, как и искать разрешения судетского вопроса. Ошибкой были не сами переговоры, а поведение переговорщиков и их приоритеты. Чемберлен отправился, как ягненок в логово льва, прискорбно мало зная о «далекой стране», судьба которой висела на волоске. Не следует также думать, что политика умиротворения западных держав ограничивалась Гитлером. Несколько позднее она стала определяющей в отношениях со Сталиным. Демократические правительства, которые пренебрегают основами морали, ведут

56

переговоры с диктаторами на свой страх и риск .

Мюнхенский кризис, как его назвали, разразился в сентябре 1938 г. при условиях, выдвинутых Гитлером, которым никто всерьез не противостоял. Он касался планов Германии в отношении союзника Франции — Чехословакии. Но Франция отступила, а правительство Чехословакии не было допущено к обсуждению главных вопросов; и, ко- Затмение в Европе, 1914-1945 733

ХОССБАХ

5 ноября 1937 г., с 4.15 до 8.30 дня в рейхсканцелярии в Берлине проходило совещание. Присутствовали все важнейшие лица Германии, включая Геринга, барона фон Нейрата и Редера. К ним обратился Гитлер по вопросу «возможного хода развития и необходимых шагов, вытекающих из нашего внешнеполитического положения». Свои высказывания по этим вопросам фюрер, как в мелодраме, объявил «своего рода завещанием на случай его кончины». Они известны из Меморандума, написанного Хоссбахом, который вел протокол:

«Цель германской политики — обеспечение и сохранение Volksmass, или расового сообщества, и его дальнейшего развития. Таким образом, речь идет о проблеме жизненного пространства... Германской политике в своих расчетах приходится иметь дело с двумя ненавистными противниками: Англией и Францией, ибо могучий германский колосс в центре Европы для них бельмо на глазу.

Германский вопрос может быть решен только силой, что никогда не бывает без риска... остается еще дать ответ на вопрос: когда и как? Здесь можно различать три варианта.

Вариант 1:

время: 1943-1945 гг. По истечении этого времени можно ожидать изменений только к нашей невыгоде.... Если фюреру суждено дожить до того времени, то его не подлежащее никакому изменению решение таково: не позднее 1943-1945 гг. решить вопрос о германском жизненном пространстве.

Вариант 2.

Если социальная напряженность во Франции превратится

в такой внутриполитический кризис, что в результате французская армия окажется втянутой в него и будет отстранена от военного применения против Германии, может наступить момент для действий против Чехии.

Вариант 3.

Если Франция окажется настолько связанной войной с каким-либо другим государством, что не сможет выступить против Германии... целью №1 для нас является одновременный разгром Чехии и Австрии.

Имея у себя за спиной Россию, Польша будет мало склонна вступить в войну...

Вмешательство России весьма сомнительно ввиду позиции Японии [по отношению к России]. Англия, находясь в войне с Италией, не присоединится к действиям против Германии».

Меморандум Хоссбаха больше, чем какой-нибудь другой документ, вызвал расхождения во мнениях об истоках Второй мировой войны. Он был представлен прокурорами союзников на Нюрнбергском процессе, где его использовали для обвинения Геринга и других в участии в разработке планов войны 1939-1945 гг. Однако значение Меморандума было сильно снижено, когда английский историк Тейлор продемонстрировал, что Меморандум противоречит позиции прокуроров на Нюрнбергском процессе. Он показал, что, напротив, в ноябре 1937 г. нацисты не имели конкретных планов войны и что Гитлер неправильно представлял себе ситуацию. Фюрер, как его представляет Меморандум, только разглагольствует (и при том очень туманно) о возможности ограниченной войны где-то до 1943-1945 гг.: «Гитлер делился по большей части своими мечтами... Он не раскрывал своих глубинных мыслей... Меморандум рассказывает нам то, что мы и так знаем, а именно, что Гитлер (как и все другие государственные деятели Германии) намеревался стать господствующей силой в Европе. Он также рассказывает, что он размышлял, как именно этого добиться. Его размышления были ошибочными. Они едва ли вообще имели какое-нибудь отношение к развязыванию войны в 1939 г. Если бы жучок на скачках давал такую неясную информацию клиентам, ему бы не поздоровилось»...

Анализ А. Дж. П. Тейлора тем более удивляет, что этот историк известен своей германофобией.

Разгневанные критики осуждали Тейлора за мнимое пренебрежение историческим контекстом и динамикой экспансионизма нацистов. В середине декабря 1937 г., настаивали они, директивы германской армии изменились в предвидении агрессии против Австрии и Чехословакии. Они считали эту перемену аргументом в пользу их интерпретации Меморандума, а само совещание — той точкой, где экспансия Третьего Рейха «перестает быть латентной и становится явной». Они не смогли заметить, что военная агрессия Германии против Австрии и Чехословакии осуществилась на деле не больше, чем другие ошибочные сценарии фюрера.

На самом деле, отвергнувшего «практически всеобщее мнение, что Гитлер планировал 734 TENEBRAE

Вторую мировую войну» Тейлора обвинили в том, что он хочет снять с Гитлера ответственность. Что замечательно продемонстрировал Тейлор, так это странное сочетание

в характере фюрера общего агрессивного замысла и неумения разрабатывать систематические военные планы.

Почти 30 лет спустя поразительная особенность споров об истоках Второй мировой войны состоит в отсутствии даже упоминания Сталина или активного взаимодействия немецкой и

советской политики. Все участники этих споров включая Тейлора ограничиваются обсуждением намерений Германии. Ни один не посчитал нужным остановиться на намерениях СССР. Историки столкнулись с крепко закрытыми дверями советских архивов. Если существует советский эквивалент Меморандума Хоссбаха, то он до сих пор не увидел свет. Нет возможности узнать, думал ли Сталин о войне так же, как Гитлер, или иначе. Тогда, в отсутствие документальных подтверждений намерений Сталина, большинство исследователей предпочли считать, что и говорить не о чем.

Долгая традиция документированной истории, таким образом, стимулировала появление двух крайностей. Одна формулируется так: если у нас нет соответствующего документа, то ничего и не произошло. Другая хорошо передается законом Тейлора, как его формулируют те, кто его не любит: документы ничего не значат. Обе крайности одинаково пагубны.

нечно, никто не подумал о том, чтобы сохранить обороноспособность Чехословакии. Предполагалось, что переговоры остановят немецкую экспансию на Восток. А между тем в них не участвовали две главные заинтересованные стороны: Польша и СССР. Предполагалось показать Гитлеру, на какой он идет риск, но, между тем западные державы не выложили на стол свои самые сильные карты. Как Гитлер правильно почувствовал, самые возмутительные аспекты его притязаний не будут рассматриваться. Это в сочетании с беспредельной доверчивостью Чемберлена предопределило исход. «Несмотря на его суровое и жесткое лицо, — писал Чемберлен о Гитлере, — я почувствовал, что на этого

57

человека можно положиться» .

Чемберлен трижды приезжал в Германию. В Берхтесгадене 15 сентября Гитлер потребовал у него отделения Судетской области — «окончательное требование фюрера». Он пообещал рассмотреть это требование. В Годесберге 23-го ему был предъявлен неожиданный ультиматум с требованием эвакуации и аннексии Судетской области в течение пяти дней. Британский кабинет и все заинтересованные это требование отклонили. Франция и Германия начали мобилизацию. В Мюнхене 29-30 сентября Чемберлен встречался с Гитлером в последний раз в компании с Даладье и Муссолини, который и предложил эту встречу. Он передал меморандум, принимающий в основных пунктах неприемлемый Годесбергский ультиматум. С помощью своих замечательных коллег он затем передал ультиматум чехам, которые находились в соседней

комнате, принуждая их принять неприемлемое или отвечать за последствия. В качестве своего последнего вклада он подчеркнул, что союзники станут гарантами "обрубленной" Чехословакии, которую лишали ее великолепных пограничных укреплений; затем был написан проект декларации об англогерманской дружбе. Выходя из самолета, он размахивал документом, уверяя, что привез «мир нашему поколению». То есть Чемберлен пребывал в том же духе, что и Форин офис, давший в том же году совет английской футбольной команде — перед началом матча с немцами в Берлине поднять руки в нацистском салюте.

Три раунда переговоров Чемберлена с Гитлером следует считать самой позорной в истории капитуляцией. Под давлением Беспощадного, Неумный в компании с Безвольным достигли Жалкого. Чемберлену ни в коем случае нельзя было уступать требованиям фюрера, не оговорив самых жестких условий безопасности Чехословакии, но он уступил. Бенеш, президент Чехословакии, не имел права соглашаться на раздробление своей страны, ограничившись лишь личным протестом; но он это сделал. Итоги подвел Черчилль в Палате общин: «Под угрозой пистолета потребовали один фунт. Когда дали один фунт, под угрозой пистолета потребовали два фунта. Наконец, диктатор согласился принять один фунт 17 шиллингов б пенсов, а остальное — в виде благопожеланий на будущее... Мы потерпели

58

поражение без войны» .

В другом месте Черчилль писал, что у Британии был выбор «между позором и войной»; «мы

Затмение в Европе, 1914-1945 735

выбрали позор, а получим еще и войну». Не прошло и шести месяцев, как остатки Чехословакии распались, а Гитлер вошел в Прагу.

Без сомнения, Мюнхен психологически обозначил критическую точку в довоенной дипломатии. Впрочем, он не сделал войну неизбежной; но он посеял смятение, среди которого родились два фатальных убеждения. Во-первых, он убедил Гитлера (а возможно, и Сталина), что дальнейшая мирная агрессия легко принесет новые дивиденды. Во-вторых, на Западе сложилось впечатление, что переговоры с нацистами были ошибкой. Начался новый раунд, когда карта сама показывала, что теперь под угрозой Польша, а Мюнхен показывал, что Гитлер и Сталин будут вести аг-

лись в столкновения с Красной армией на границах Монголии. В рамках этого конфликта Япония присоединилась к Германии и Италии как одна из держав оси. Так что в 1939 г. Европа стала лишь еще одним из уже открывшихся театров военных действий.

Возникло второе, европейское измерение тех кампаний, которые до того можно было суммировать (используя японский лозунг), как '«Азия для азиатов». В этом смысле региональный конфликт превратился в глобальный. Многие эту войну называют «войной с Гитлером» — что тоже не вполне точно.

К 1939 г. напряжение сильно возросло в связи с общим перевооружением: перевооружались все _________________________________________________________

США Соединенное

королевство

Франция Германия СССР
Производство (1938 г.)

(валовой продукт в 1932 г. = 100%)

153 143 108 211 258"
Относительная производственная мощь (мировое производство) = 43,3 9,4 6,6 11 5
100% 1929 г. 1938 г. 28,7 9,2 4,5 13,2 17,6
Военные расходы (1933-1938 гг.) (млн.фунтов стерлингов) 1175 1201 1088 3540 2808
Относительный военнопромышленный потенциал (1937 г)
1.)

(мир в целом = 100%)

41,7 10,2 4,2_______ 14,4 14,059

рессию мирными методами, что Запад захочет их остановить, не вступая в переговоры, что поляки любой ценой постараются избежать судьбы Чехословакии. Это было смертельно опасно.

В любой книге о европейской истории 1939 год назван «годом, когда мир снова пришел к войне» или что-нибудь в этом роде. Во всех хронологиях, кроме тех, которые некогда выходили в свет в СССР, этот год знаменует «начало Второй мировой войны». Это только еще раз показывает, как эгоцентричны европейцы. К тому времени война уже шагала по миру 8 лет. Японцы вторглись в Маньчжурию в 1931 г. и вели войну в центральном Китае с 1937 г.. С августа 1938 г. они втяну-

государства. За два года до этого по настоянию Черчилля Англия приняла решение увеличить и переоснастить свои ВВС. Именно благодаря этому решению Англия в будущем уцелеет. В то же время Франция создала новое Министерство обороны и национализировала большой концерн Шнейдер-Крезо. По всему было видно, что европейские правительства готовились к долгой войне, в которой промышленная мощь страны будет столь же решающим фактором, как и обученные войска. В этом отношении (в последнее десятилетие перед войной) обнаруживались значительные изменения.

Цифры, конечно, варьируются по разным источникам. Но показатели по Великобритании де- 736 TENEBRAE

монстрируют несколько непреложных фактов: тоталитарные государства пострадали от депрессии гораздо меньше, чем демократические. Их военные расходы в два раза превышали совокупные военные расходы всех западных государств. Их относительный военно-промышленый потенциал — который вычисляется по способности превратить промышленную мощь в военную (что имеет вид ряда параметров, как, например, количество и производительность парка станков) — был приблизительно одинаковым и у каждой из этих двух стран равнялся суммарному потенциалу Англии и Франции. Италию едва ли можно было принимать во внимание. Относительный военный потенциал Японии был установлен (с некой долей иронии) где-то на уровне 3,5%. Все остальные страны мира вместе едва составляли 10%.

Было ясно: Сталин и Гитлер уже имели военные машины, каких не было ни у кого в Европе. Если бы США остались в стороне, едва ли западные страны сдержали бы Гитлера или Сталина. Если бы Сталин и Гитлер объединились, то Запад бы не смог их остановить. Взгляды всех были прикованы к Сталину и Гитлеру и к тем несчастным странам, которые оказались зажатыми между ними. Все остальное было второстепенным.

Намерения Сталина в 1939 г. определялись такими факторами, которые не всегда обсуждаются. Профессиональные историки, поскольку они никогда не имели доступа к документам, утверждают, что предмет обсуждения вообще отсутствовал. Но мы можем его реконструировать в общих чертах. Вообще говоря, революция внутри СССР подошла к моменту относительной стабилизации, так что Вождь мог больше заниматься активной внешней политикой. Миновали особенно трудные годы первых пятилеток и коллективизации; завершался период большого террора; а перевооруженная Красная армия могла считаться одной из сильнейших в Европе. Оставались, однако, два сдерживающих момента. Еще не завершилась последняя направленная против офицерского корпуса фаза чисток; в 1939 г. расправа со старыми военными кадрами шла полным ходом. А кроме того, Красная Армия все еще вела бои против японцев в Монголии. Сталин, всегда осторожный, расчетливый и скрытный, вряд ли пустился бы в большую авантюру в Европе, не

подготовив новых офицерских кадров и не разрешив японского

конфликта. Очевидно, что его первейшей целью было втянуть Германию в войну с западными государствами, пока СССР собирает силы60.

Положение Гитлера не было таким стесненным. Он только что получил полный контроль над Вермахтом и не ввязывался ни в какие военные конфликты. Теперь он занимал пост военного министра и пост главнокомандующего. Он покончил полностью с оппозицией в Генеральном штабе, а после отставки д-ра Шахта прямо контролировал и немецкую промышленность. Его протеже в Испании должен был вот-вот победить, и Мюнхенский триумф разрушил оборонительные планы его восточных соседей. Его ставленники по всей линии на Востоке непрерывно организовывали провокации — в Клайпеде (Мемеле) в Литве, в Свободном городе Данциге, в немецкой общине в Польше и в Словакии, где местное националистическое движение ждало поддержки от Берлина. На предстоящий сезон у него не было определенных военных планов, но когда он склонялся над развернутой картой у окна из зеркального стекла в Орлином гнезде возле Берхтесгадена, ему, должно быть, казалось, что Европа полна благоприятных возможностей. Кого же выберет своей жертвой Орел?

В начале 1939 г. Гитлер еще был готов заключить сделку с Польшей. Через 3 недели после Мюнхена он вызвал в Берхстегаден польского посла и обрисовал ему такие возможности. Это было заключительным моментом некоторых приготовлений, предпринятых Герингом во время его охотничьих вылазок в польские леса, что заставило коммунистическую пропаганду полагать, будто нацистско-польский альянс уже осуществился61. Гитлер предлагал полякам уступить Германии права на Данциг и разрешить строительство автобана Берлин-Кенигсберг по польской территории, а в обмен они могли вступить в полезный для них политико-экономический союз, направленный против СССР. Скрытая угроза была очевидна. Если поляки будут так глупы, что откажутся, то Гитлер и так отберет Данциг, после чего станет искать политико-экономического союза с СССР против Польши. Надо думать, что известные националистические и идеологические предубеждения Гитлера заставляли его думать, что поляки согласятся. В конце концов, поскольку польские полковники должны были иметь дело с самой боль- Затмение в Европе, 1914-1945 737

шой в Европе еврейской общиной и поскольку Польша была истово антикоммунистической, могло казаться, что Польша и нацистская Германия — естественные партнеры.

Увы, ни Гитлер, ни ero советники ничего не знали об отчаянной храбрости поляков. Они не знали, что польские националисты были столь же враждебны Германии, сколь и России. Они не знали, что польские полковники станут защищать собственное решение еврейской проблемы, особенно, когда начнут вмешиваться иностранцы. Но главное, они не знали, что наследники Пилсудского дадут ему совершенно иной ответ, чем Чемберлен или Бенеш. Полковники не собирались гнуть спину и шаркать ножкой перед бывшим австрияком и бывшим капралом. Внутреннее чувство требовало от них сражаться и погибнуть сражаясь. Каждый ответственный деятель Польши, кому пришлось в 1939 г. иметь дело с нацистскими и советскими угрозами, исповедовал моральные принципы маршала Пилсудского: «Быть побежденным, но не уступить — это и есть победа»62.

Итак, фюрер томился в ожидании. Шли недели; Польша намеренно открывает переговоры «о торговых отношениях и добрососедских отношениях» с СССР; предложения Берлина оставлены без ответа. 21 марта 1939 г., через неделю после падения Чехословакии, снова вызывают польского посла, чтобы сообщить ему, что отсутствие прогресса привело фюрера в гнев. 28 марта Германия денонсирует пакт о ненападении на Польшу. Нацистская пропаганда обращается к теме Данцига и невыносимого положения немцев в Польше. 31 марта Англия добровольно предоставляет Польше гарантию ее независимости. В ответ Гитлер 3 апреля дает тайные указания спланировать захват Данцига и возможную войну с Польшей. [СУСАНИН]

Тем временем в руки фюрера сваливаются все новые и новые приобретения. 10 марта объявлено о смещении центральными чехословацкими властями в Праге автономного правительства Словакии; оскорбленный лидер словаков монсеньор Тисо обращается за защитой к фюреру. Президент Чехословакии просит приема в Берхстегадене. После взбучки перед известным окном и одного из самых известных в истории представлений Гитлера (во время которого потерявшего сознание посетителя приводили в чувство уколами) президент Гаха смиренно принимает неизбежность раздробления его страны. Богемия и Моравия будут обращены в протекторат нацистов; Словакия станет суверенной республикой; Прикарпатская Рутения отойдет к Венгрии. Гитлер с триумфом отправляется в Прагу, как он въезжал без единого выстрела и в Вену. 21-го немецкие войска захватывают Мемель в Литве. Чемберлен, наконец, понимает, что Гитлер — не человек слова. Британская «гарантия» Польше, этот блеф слабого, как раз и явилась результатом его запоздалого понимания. Сверх всего венгры, никого не спросясь, захватывают Рутению. В Страстную пятницу 2 апреля итальянская армия вторгается в Албанию. Война накрыла Европу.

Имея определенные обязательства перед Польшей, западные государства теперь хотели предпринять какие-то меры. В апреле и мае межсоюзническая миссия посещает Варшаву. Было особенно подчеркнуто, что в случае нападения немцев на Польшу задачей польской армии будет сдерживать войска Вермахта, пока союзники будут готовить контратаку на Западе. Генерал Га-мелен заявлял вполне определенно: на 15-й день после начала мобилизации — самое позднее — le gros de nos forces (основная масса наших сил) будет переброшена через франко-германскую границу. Еще одна военная миссия была отправлена в Москву, чтобы обсудить совместные действия с Красной армией. Однако задолго до того, как она в счастливом неведении отплыла 5 августа на неспешном корабле в Ленинград, Гитлер и Сталин договорились сами разрешить польский кризис.

Восстановление дружественных отношений между нацистами и Советами произошло где-то в первую неделю мая, когда правая рука Сталина Молотов стал комиссаром по иностранным делам. Предшественник Молотова еврей Литвинов, женатый на англичанке Айви, был тесно связан с Западом и с неустойчивой политикой коллективной безопасности. Его последнее предложение англо-советского оборонительного альянса не встретило никакого сочувствия. Молотов был назначен с надеждой на возобновление связей с Берлином. В июне в Москве начались прямые переговоры с немцами, замаскированные под торговые переговоры.

738 TENEBRAE

<< | >>
Источник: Дэвис. Н.. История Европы. 2005

Еще по теме ADELANTE [ВПЕРЕД]:

  1. Упражнение 21.Наклоны вперёд сидя на платформе BOSU
  2. 8. Наименее развитые страны. Что их ждет впереди?
  3. И чтобы догнать ушедшую вперёд Западную Европу, нужно за­тратить много денег, усилий и времени.
  4. Шаг вперед — шаг назад
  5. Одиннадцать разрывов преемственности В шестидесятые годы, когда количество социальных критиков, смотревших вперед, превышало количество критиков, смотревших назад, стало обычным определять, по крайней мере, одиннадцать разрывов
  6. Упражнение 26.Ходьба по роликовой платформе
  7. Упражнение 2
  8. Упражнение 1. Разведение рук в стороны
  9. Техника "человек-поток", "человек-оборотень", "человек-сканер":
  10. Упражнение 28. Ходьба по гимнастической скамейке
  11. УПРАЖНЕНИЕ: ПРЕДВИДЕНИЕ ДИНАМИКИ ИДЕИ
  12. ЧТО ЭТО ТАКОЕ?
  13. Упражнение 20.Подъём ноги из положения сидя на платформе BOSU
  14. Упражнение 32. Приседания с подъёмом на носки
  15. Вы можете измениться
  16. Придя к власти, большевики незамедлительно приступили к строительству нового государства.
  17. 4.5.1. Основные правила поведения в ресторане