<<
>>

§ 4. Юридическое закрепление правового статуса иностранного военнопленного в российском законодательстве в XIX — начале XX вв.

История закрепления статуса иностранного военнопленного на территории Российской империи в отечественном законодательстве, на наш взгляд, исключая отдельные эпизоды, о которых шла речь в первых параграфах, начинается с Высочайше утвержденного Положения «О пленных» от 9 июля 1829 года[78].

Здесь следует оговориться, что обращение к истории вопроса не случайно, так как правовой статус иностранного военнопленного в годы Первой мировой войны, как отмечалось ранее, — феномен, формирующийся на протяжении длительного времени. И каждый последующий закон есть развитие предшествующего. Он отражает и развивает важные признаки правового статуса, который и будет представлять суммарный результат правового опыта отечественного законодателя.

Указанный нормативный правовой акт важен для нас тем, что в нем впервые в отечественном законодательстве предметом правового регулирования становится плен. Это и первый опыт написания подобного закона с точки зрения юридической техники. Документ содержит шесть глав, каждая из которых сопоставима с «Положением о военнопленных» от 7(20) августа 1914 г. — основным законодательным актом, регламентирующим положение иностранных военнопленных на территории России в годы Первой мировой войны. Он определяется многие дефиниции, которые не утратили со временем своего содержания и вошли в тексты законов периода мировой войны.

Так, уже в первых статьях (ст. ст. 2, 3) определялся круг субъектов, на которых распространялось данное Положение. Пленные делились на два разряда: «.. .взятые в плен на поле брани с оружием в руках и ... пленные без оружия, добровольно отдавшиеся и переметчики». В первой главе законодатель выделял этапы военного плена. Первый из них был связан с нахождением при действующей армии; второй — со следованием в Россию к местам постоянной дислокации; третий — со спецификой их нахождения в местах содержания. Во второй главе законодатель закрепляет механизм охраны пленных в процессе следования к месту размещения. Гуманистический характер норм права относительно пленных, о котором писал еще А. В. Лохвицкий, усматривается в обязанностях лиц, ответственных за доставку плененных. Например, для перевозки больных и различных тяжелых грузов разрешалось использовать подводы. В снабжении продовольствием чины армии неприятеля приравнивались к соответствующим чинам Русской армии, что в полной мере согласовывалось с исторически сложившимся принципом содержания иностранных военнопленных. Проводя параллели между Положением о военнопленных 1829 г. и Положением о военнопленных 1914 г., мы находим в них аналогичные требования к содержанию иностранных военнопленных. Например, преемственность наблюдается в решении вопроса о денежном и продуктовом довольствии военнопленных в период нахождения на сборных пунктах и в процессе дальнейшего препровождения их к местам назначения. В статьях 15-17 третьей главы Положения о военнопленных 1829 г. закреплялось право на получение денежного и продуктового довольствия всем, в том числе рядовому составу. В главе пятой Положения 1914 г. регламентируются вопросы о довольствии военнопленных нижних чинов во время следования в сборные пункты (ст. 65), нахождения в сборных пунктах (ст. 66), их пребывания при местных воинских частях (ст.

67).

Указанное право военнопленного тесно связано с обязанностями военных начальников Русской армии и гражданских чиновников Российской империи. Так, из расположения действующей армии, согласно нормам третьей главы, пленные следовали в империю к пограничным пунктам (ст. ст. 26-36). Эти пункты определялись приказом Главнокомандующего действующей армии, который был обязателен как для военных, так и для гражданских губернаторов. Губернаторы пограничных пунктов должны были отслеживать точность выполнения правил размещения пленных и докладывать военным властям, возможно внося свои предложения. Представителями армии в пограничных пунктах выступали специальные штаб-офицеры, в обязанность которых входило выяснение фактов противоправных деяний в отношении военнопленных или фактов правонарушений самими пленными. Факт передачи военнопленных фиксировался в квитанции, которую выдавали сопровождающему офицеру, с указанием замечаний, если таковые были. Штаб-офицеры должны были обеспечить пленных кормовыми денежными средствами, были уполномочены объявлять и определять срок карантина для них, и лишь затем под конвоем этапировать в губернские пункты. Важно, что юридически закреплялась и денежная норма для пленных на период следования по этапам. Пашам выделялся 1 рубль, офицерам — 50 копеек, нижним чинам — 15 копеек в сутки. Деньги и ценные вещи изымались и подлежали возврату только при возвращении плененного на родину.

Перечисленные положения в значительной степени расширяют представления о правовом положении иностранного военнопленного на территории Российской империи и свидетельствуют о формировании определенных традиций, которые в той или иной степени сохранялись и в годы Первой мировой войны.

Рассматриваемый нами документ важен для нашего исследования и тем, что в нем впервые закрепляется порядок содержания пленных на местах их жительства внутри государства (глава четвертая). При размещении пленных учитывался разряд, к которому относился пленный. Так, лица, попавшие в плен с оружием в руках, физически здоровые, на вид до 50 лет, направлялись на работы в западные города России. В свою очередь лица, получившие статус пленного без оружия, размещались в юго-западных губерниях. Определялось важное условие - пленные не должны были мешать местным жителям, им следовало проживать в казармах или в других отдельно построенных помещениях.

В Положении 1829 г. впервые закрепляется порядок привлечения военнопленных к труду, который, как бы это ни выглядело удивительным, должен был оплачиваться. Так, в ст. ст. 43-44 определяли суточную норму содержания, она составляла 2/3 от солдатского оклада. Напротив, пленным, не привлекавшимся к работам, выдавалось обычное суточное довольствие, сумму которого мы приводили выше. Если пленный нуждался в недостающих вещах, то он мог сшить себе одежду, комплект которой определялся следующим образом: шинель из крестьянского сукна, широкие брюки по типу турецких, сапоги, две рубахи. Наблюдение за пленными возлагалось на гражданского губернатора, «...долженствующего иметь бдительный надзор, дабы они содержимы были как следует, и все положенное им исправно бы до них доходило.». Контроль над всем осуществлял Инспекторский департамент Главного штаба Его Императорского Величества. Таким образом юридически определялся порядок управления делами военнопленных.

В особую категорию военнопленных выделялось высшее офицерство. Их положение регламентировалось отдельными нормами, включенными в пятую главу «О пленных, не включенных в правила в предыдущих главах начертания». Их особый статус подчеркивался необходимостью получения «Высочайшего разрешения касательно места для проживания и определения содержания». Этот факт находит отражение в законодательных актах поздних периодов, выводя правоотношения высших военных чинов в иную правовую плоскость, коль скоро речь может идти об обладании военнопленными такого рода информацией, содержащей государственную тайну.

В заключительной части Положения законодатель (Глава VI «Общие положения») сосредоточивается на основных правах и обязанностях пленных. Пленным запрещалось просить милостыню. Их право на сохранение чести в данном случае вытекало из обязанности следовать установленным правилам поведения. Пленные подлежали ответственности за совершенные ими проступки в рамках действующего российского законодательства.

Военнопленный мог осуществлять обряды богослужения, и никто не имел права стеснять его в этом. Он мог рассчитывать на неприкосновенность собственности: все, что было изъято у пленного, должно было возвращаться, он также мог вывезти с собой все то, что приобрел за период пребывания в плену. В какой-то степени он мог рассчитывать на охрану здоровья. Пленных должны были принимать во всех больницах наравне с чинами Русской армии. Офицерский состав мог в отдельных случаях проживать на квартирах. Все военнопленные имели право на выплаты денежного содержания. Особенностью положения пленных являлось то, что согласно данному Закону они фактически наделялись правосубъектностью отдельных категорий свободных подданных Российской империи.

Таким образом, закон способствовал тому, чтобы военнопленный, находящийся на территории России в качестве законного представителя своего отечества и армии, имел право на сохранение чести как нравственной добродетели, присущей воину, несмотря на временное ограничение свободы.

Положение о военнопленных 1829 г., являясь первым

специализированным нормативным правовым актом, фактически консолидировало нормы, регламентирующие правовое положение иностранных военнопленных, пребывающих на территории России, закрепило основные права, свободы и обязанности пленных, которые получили развитие в последующих законодательных актах. В нем установлены принципы содержания плененных лиц, юридически обозначена русская традиция правового регулирования подобного рода общественных отношений.

Основные идеи, нашедшие отражение в Положении о пленных 1829 г., получили развитие в Положении о пленных 1854 г.[79], появившемся в ходе Крымской войны 1853-1856 гг. Преломляя свой интерес к вопросу правовой регламентации статуса иностранного военнопленного на территории Российской империи через призму военных событий, отечественный законодатель расширяет представление о субъектном составе комбатантов и некомбатантов (ст. ст. 1-3). В число первых включаются экипажи неприятельских судов в полном составе и иностранцы всех наций, находившиеся в рядах турецких войск, даже, возможно, не принадлежащие к боевому составу. Ко второму разряду, как и в предыдущем Положении, относятся лица, взятые в плен без оружия, добровольно сдавшиеся и перебежчики. Следовательно, появляется новая субъектная группа, связанная с представителями вооруженных и не вооруженных морских сил противника. Это важно, так как ранее правовой режим военного плена рассматривался только с позиции участников сухопутной войны.

В целом Положение о пленных 1854 г. по структуре и основным положениям не отличается от ранее рассмотренного Положения, поэтому остановимся лишь на нововведениях, получивших развитие в последующих законодательных актах.

В этой связи следует обратить внимание на § 9 второй главы, в котором определяется новое направление в управлении военнопленными — самоуправление. Так, каждые 50 человек пленных получали право избирать из своей среды старшину, в обязанности которого входил надзор за порядком, учет и распределение продовольствия и т. д. Таким образом закреплялись начала самоорганизации пленных. Подобного рода дозволения предоставляли возможность пленным, во-первых, самим перераспределять полученную провизию, во-вторых, влиять на объективную обстановку плена посредством обращения к выборному лицу, состоящему в указанной должности, в-третьих, устанавливать через него связь с гражданскими и военными российскими чиновниками, выражая свои просьбы и претензии.

Одновременно вносились изменения в третью главу «О довольствии, содержании и помещении пленных» содержит три отделения, § 26-38, в которой закреплялись нормы довольствия военнопленных в зависимости от чина. Каждый пленный имел право на выдачу продуктового довольствия в натуре. Денежное довольствие назначалось, согласно § 27, избирательно и выдавалось: «...коим, по особым каким-либо уважениям, главные начальники войск признают нужным назначить оные.». Данная норма отличается от норм Положений 1829 и 1914 гг., на основе которых военнопленным должны были выдаваться и денежное (для офицеров), и кормовое (для рядовых и унтер-офицеров) довольствие. Согласно Положению 1854 г. выдача денежного довольствия военнопленным зависела от субъективных предпочтений администрации лагеря (это правило изменится с принятием Положения о военнопленных 1904 г., в котором окончательно будет закреплена норма о выплате денежного довольствия

офицерскому составу1). Военнопленные, как и прежде, при необходимости должны были снабжаться одеждой. Согласно § 32 на каждого нуждающегося полагались шинель, куртка и широкие брюки по турецкому покрою. В зависимости от чина одежду подразделяли по качеству ткани, материалу. В зимнее время каждому также полагались полушубок, шапка, пара теплых рукавиц и шерстяных носков.

Нормы, регламентирующие размещение пленных, сохранялись во всех Положениях в неизменном виде вплоть до 1914 г. (например, п. 56), при этом подчеркивалось, что цена платы за наем таких помещений не должна превышать цены, установленные в данном районе. Ответственность за размещение иностранных военнопленных возлагалась на начальников губерний, а также полицмейстеров в чьи обязанности входил надзор за соблюдением прав пленных. Кроме того, губернаторы должны были ежемесячно, согласно § 38 Положения о пленных 1854 г., подавать в Инспекторский департамент Военного министерства так называемые «перечневые ведомости» и именные списки о пленных.

И если в списке прав иностранного военнопленного, находящегося на территории Российской империи, практически ничего не изменилось, то в обязанности настоящий правовой акт внес некоторые изменения. Согласно данному Положению на государственные трудовые работы не привлекались пленные, относящиеся ко второму разряду, т. е. сдавшиеся в плен добровольно или перебежчики. Несколько менялся порядок привлечения к уголовной ответственности. Дела пленных мужского пола, совершивших преступление, подлежали рассмотрению в военно-полевых судах. В том случае, если отсутствовали таковые, дело рассматривалось в судах общей юрисдикции и ответственность наступала на общих основаниях, как у гражданских лиц. Субъекты при этом различались по гендерному признаку. Военный суд избирал более жесткую в отношении мужчин санкцию, в том числе и высшую меру — расстрел, женщины-военнопленные пользовались снисхождением и не подлежали расстрелу. Осужденный же на общих основаниях пленный мог рассчитывать на более справедливый и мягкий приговор.

Таким образом, можно заключить, что в целом сохраняется традиция гуманного отношения в иностранному военнопленному на территории России. Как результат, государство посредством правовых предписаний гарантирует пленному не только жизнь, но и возможность не утратить правосубъектность, сохраняя и обеспечивая ему отдельные права и свободы человека. Плен становится областью специального правового регулирования, зоной действия специальных нормативных правовых актов, регламентирующих различные сферы жизни человека в непростых условиях войны.

Более близким по структуре, содержанию прав и обязанностей к Положению о военнопленных 1914 г. является Временное положение о военнопленных 1877 г.1 Положение содержит 4 главы, 62 статьи. В первой главе (ст. ст. 1-9) законодатель отходит от привычного разделения пленных на группы, внимание акцентируется на организации работы сборных пунктов и отправке пленных из действующих войск к местам их окончательного пребывания (ст. 2). Надзор за пленными и распорядительные полномочия по обеспечению бытового и иного содержания пленных в пути следования возлагались на партионного начальника (ст. ст. 4-6). В этом качестве выступали офицеры и унтер-офицеры действующей Русской армии. В обязанности партионных начальников входил надзор за порядком среди военнопленных, получение для них кормовых денег, прием от пленных ценных вещей на хранение и выдача им соответствующей квитанции.

Нововведением следует считать ст. ст. 7-9, посвященные порядку этапирования пленных. Наибольший интерес представляет примечание к

ст. 7: «Русские подданные, находившиеся в турецких войсках или флоте, не признаются военнопленными. По взятии их с ними поступают по общим законам Империи». Данная позиция встречается впервые в документах, регламентирующих правовой статус пленного. В последующем эта норма получит закрепление в примечании к п. 28 Положения о военнопленных 1914 г. Таким образом, определялась субъектная группа — русские подданные. Нетрудно предположить, каков подтекст подобной поправки: задержанные при подобных условиях российские граждане могли иметь статус либо наемников, которые не обладали статусом пленного, либо были дезертирами, т. е. военными преступниками, и потому априори не могли считаться военнопленными.

Значимым для понимания предмета исследования является анализ ст. ст. 12-16, а также ст. ст. 22, 23, 27, 28 второй главы документа. Нововведением явилось учреждение должности уездного воинского начальника[80], на которого возлагались обязанности при получении информации о времени прибытия в сборный пункт партии пленных принимать меры для размещения и довольствия пленных в сборном пункте (ст. 12); принимать от партионного начальника, прибывшего с партией военнопленных, списки и принадлежащие пленным деньги и ценные вещи, если таковые имелись (ст. 13); после проверки людей и имущества выдавать партионному начальнику квитанцию, в которой указывать имеющиеся претензии (ст. 14); всех прибывающих на сборный пункт пленных записывать в особые алфавитные книги; отвечать за формирование партии пленных, готовить сопроводительные документы, снабжать их всем необходимым для дальнейшего следования к месту пребывания на территории России и т. д.

Уездный воинский начальник занимал значительное место в обеспечении механизма защиты правового статуса пленного на самом затруднительном этапе — следования к месту постоянной дислокации. Должность предполагала, безусловно, большую ответственность и значительный объем работы. Уездный воинский начальник являлся одним из субъектов, представляющих государство в отношениях с военнопленными. Подчинялся он, в свою очередь, губернскому воинскому начальнику. В Положении о военнопленных 1914 г. обязанности и права уездного воинского начальника получили развитие в главе III (ст. ст. 31, 33-37, 43, 44, 48). Вопросами устройства пленных на местах занимались военные губернаторы.

К новшествам следует отнести ст. 38, где закреплялось право офицера с разрешения начальников частей проживать на частных квартирах в районе расположения части. При этом офицер должен был дать честное слово («слово офицера — закон»), что не будет покидать пределы определенного района. Подобную привилегию для офицерского состава мы находим в ст. 58 Положения о военнопленных 1914 г.

В рассматриваемом документе подвергаются изменению и нормы о привлечении пленных к труду (ст. ст. 39-42). К работам могли привлекаться пленные только нижних чинов. Работы, на которые привлекались пленные, носили государственный, общественный или частный характер. Труд должен был оплачиваться : «...деньги, заработанные пленными, записывают на приход по особым шнуровым книгам и сдают на хранение в местные казначейства. Часть заработка пленным выдается на руки.». Таким образом, работа для пленного являлась не только повинностью, но и способом заработать средства для существования, тем самым реализовывалось в какой- то степени право на относительную свободу действия и самосохранение.

Еще одна особенность трудового использования военнопленных была закреплена в ст. 40. Так, работы, к которым могут быть привлечены пленные, должны соответствовать их воинскому званию и общественному положению и не должны быть направлены против их отечества и его союзников. Таким образом закреплялся принцип сохранения достоинства пленного и неумаления его патриотических чувств. Одновременно вводилась норма (ст. 42), направленная на борьбу с возможными злоупотреблениями со стороны властей, в чьем ведении находился пленный. В частности, лицам, надзирающим за пленными, воспрещалось брать их к себе на работы «... даже за плату и по добровольному соглашению с пленным».

В вопросе обеспечения питанием военнопленных интересным представляется примечание к ст. 48, в котором определено, что «начальники частей, при которых состоят пленные, принимают. меры к тому, чтобы пища для военнопленных состояла преимущественно из продуктов, употребляемых пленными на родине. ». Данное примечание присуще только настоящему Положению и направлено на обеспечение права

военнопленного, на соблюдение его национальных традиций.

В остальном существенных изменений в ранее обозначенные положения правового статуса иностранного военнопленного на территории России Временное положение о военнопленных 1877 г. не внесло. В целом рассмотренный нами документ имел огромное значение в

совершенствовании отечественного законодательства о военном плене. В нем впервые выделяется субъектная группа по признаку подданства, не имеющая права на статус пленного. Вводятся специальные управленческие должности, играющие важную роль в обеспечении механизма реализации правового статуса военнопленного. Произошло уточнение норм материального снабжения, которые представляются вполне удовлетворительными для поддержания жизнедеятельности военнопленного.

Отдельно регламентируются трудовые отношения, а также порядок отправки к местам постоянного пребывания на территории России. При этом сохраняются основные права пленного, которые мы уже встречали в ранее представленных Положениях о пленных. Остается градация пленных по воинскому званию, однако для офицеров при этом сохраняются

дополнительные привилегии в виде возможности проживания на съемных квартирах «под честное офицерское слово». Нормативные предписания, закрепленные в исследуемом документе, в некоторой степени расширили диапазон правового положения пленного, а также послужили основанием для совершенствования нормотворчества в части расширения прав иностранного военнопленного на территории России.

Принятое в начале XX в. Временное положение о военнопленных, Высочайше утвержденное 13 мая 1904 г.1 (документ состоит из 5 глав, включающих 76 статей), фактически синтезировало весь вековой опыт отечественного законодателя и предопределило содержание законодательства периода Первой мировой войны.

Во Временном положении (глава I ст. ст. 1-23) в отличие от ранее рассмотренных законов, достаточно широко интерпретировалось понятие «военнопленный», которым считалось любое лицо из вооруженных сил противника, захваченное русскими войсками (ст. 1), выделяется обособленная группа, не имеющая права на статус пленного — шпионы. Считалось, что военному плену могут быть подвергнуты иностранные подданные, входящие в состав экипажей торговых судов, а также газетные корреспонденты, репортеры, маркитанты и т. п.

Наиболее значимой в исследовании правового статуса иностранного военнопленного является ст. 3. В ней предписывалось обращаться с военнопленными, как с законными защитниками своего отечества, человеколюбиво. Норма, закрепленная в ст. 3, является ключевой в реализации принципа гуманности, поэтому в неизменном виде сохраняется в ст. 3 Положения о военнопленных 1914 г. Одновременно признается, что пленный — это законный (курсив наш. — А. Ц.) защитник своего отечества. Данный принцип определяет все последующее развитие правового статуса военнопленного. Нормативное выражение этого принципа в правовых

документах мы находим впервые. В последующем он встречается в Положении о законах и обычаях сухопутной войны, где получает свое нормативное выражение в ст. 4 второй главы. Анализируя предшествующие Положения о пленных, мы упоминали данный принцип исходя из смысла, изложенного в нормах-предписаниях. Здесь же человеколюбивое отношение к пленному получило прямое нормативное выражение.

Обращаясь к анализу иных статей, закрепляющих свободу совести (ст. 4), право собственности (ст. 5), право на принятие помощи от частных лиц и от обществ оказания помощи военнопленным (ст. 15) с дополнением права на составление духовного завещания, что ранее не предусматривалось, и т. д., мы приходим к выводу о том, что в этой части законодатель не вносит ничего нового, данные позиции исторически сложились, устоялись и рассматриваются как основополагающие в правовом статусе иностранного военнопленного, находящегося на территории Российской империи. Аналогичный вывод формируется и в результате аналитики той части закона, где закрепляются обязанности пленных (ст. ст. 6-10), правила привлечения их к труду (ст. ст. 12-14) и т. п.

Следует отметить, что Временное положение 1904 г. совершенствует систему управления пленом. Наиболее значимым является учреждение государственного учетного органа — Центрального справочного бюро (ЦСБ) о военнопленных. Организационно-правовая основа его деятельности была закреплена в ст. ст. 19-21 первой главы. В его обязанности входил сбор сведений и составление именных карточек о каждом военнопленном; сбор и хранение любых личных вещей, оставшихся после сражения, или личных вещей пленных, умерших в госпиталях и лазаретах; сообщение в МИД России сведений обо всех взятых в плен подданных иностранных государств, находившихся во вражеской армии и флоте, об умерших пленных; сбор через МИД сведений о русских пленных, находящихся в других государствах, выполнение роли посредника между пленниками, их родными и близкими. Данный государственный орган являлся справочным и информационным центром о пленных. Он представлял одно из центральных звеньев в цепи механизма реализации правового статуса пленного на территории России. По сути, он служит единственным каналом связи военнопленного с внешним миром, его родиной, семьей.

В этой части заслуживает внимания глава IV «О помещении военнопленных внутри Империи и о надзоре за ними» (ст. ст. 51-66), поскольку достаточно подробно раскрывает формы организации внутренней государственной деятельности в отношении иностранных военнопленных. Так, согласно ст. ст. 51, 53 основным органом по управлению

военнопленными являлось Военное Министерство по Главному штабу. Данное ведомство собирало информацию о численности и размещении военнопленных при местных войсках, о пленных вообще, обо всех подданных иностранных государств, взятых в плен. Все полученные сведения сообщались в справочное бюро о военнопленных. Кроме этого, Военное министерство по Главному штабу занималось снабжением местных воинских начальников подробными инструкциями по содержанию военнопленных и формам ведения отчетности о них.

В целом анализ настоящего Временного положения о военнопленных позволяет утверждать о значимости для развития отечественного законодательства нововведениях: предпринята попытка определить содержание понятия военнопленный -- это любое лицо, захваченное Русской армией из числа военнослужащих армии и флота противника, также разграничены условия пленения гражданских лиц из числа экипажей судов и следующего за армией вспомогательного персонала, напрямую не участвующего в военных действиях, нормативно закреплен принцип человеколюбивого отношения к законному защитнику своего отечества, попавшему в плен.

Подводя итог истории развития юридического закрепления правового статуса иностранного военнопленного в российском законодательстве до Первой мировой войны, следует отметить, что этот процесс претерпел несколько этапов, каждый из которых связан с принятием соответствующего положения (закона) о военнопленных.

В результате к началу Первой мировой войны сложились и были юридически закреплены представления о правовом статусе иностранного военнопленного, находящегося на территории Российской империи. Правовой статус иностранного военнопленного определялся как специальный статус комбатанта, захваченного представителями армии государства-противника. Военный плен на территории России, как показывает анализ нормативных правовых актов, исторически не имел форму наказания и не преследовал цели физического уничтожения противника. Плен на территории России, скорее, можно отнести к способу временного ограничения свободы, вызванного чрезвычайными обстоятельствами войны, для лиц из числа вооруженных сил противника и сопровождающего его гражданского персонала. Круг прав и обязанностей плененного человека приобрел четкое очертание и в полной мере соотносился с его законным интересом сохранить жизнь и здоровье. К ним относились: право на охрану жизни и здоровья, удовлетворительные бытовые условия, право и обязанность трудиться, большую роль в жизни военнопленного играло вероисповедание. Это обстоятельство могло улучшить его положение (если лицо исповедовало православие) или ухудшить (если лицо являлось представителем иной религии). Основы российского законодательства традиционно предписывали обращаться с пленными гуманно, не проявляя к ним необоснованной жестокости.

Изучив весь собранный и представленный в главе материал, с уверенностью можно утверждать, что отечественное законодательство по вопросам правового положения иностранных военнопленных, находящихся на территории Российской империи, развивалось параллельно международному праву и имело собственный генезис. Сближение произошло в конце XIX — начале XX вв., когда окончательно сформировалась правовая основа регулирования правового статуса военнопленного. По инициативе

России на первой Гаагской конференции в 1899 г. впервые на международном уровне среди ведущих мировых держав был поднят вопрос о положении личности во время войны. С течением времени именно такая постановка вопроса и инициатива одной из мировых держав позволила сформулировать основополагающие принципы правового статуса иностранного военнопленного, как на территории России, так и на территории других государств.

Огромную роль в юридическом закреплении правового статуса военнопленного сыграла Гаагская конференция 1907 г. Принятые на данной конференции документы стали правовым основанием для общей гуманизации войны, в том числе для защиты не только законных комбатантов, но и не сражающихся лиц — гражданского населения, медицинского персонала, интендантского состава и т. д.

Накануне Первой мировой войны все лучшее и прогрессивное в вопросах регулирования положения человека на войне, в том числе в плену получило правовую поддержку. В предвоенный период закладываются основы для правового статуса военнопленного на весь последующий XX век.

<< | >>
Источник: Цветков Алексей Олегович. ПРАВОВОЙ СТАТУС ИНОСТРАННЫХ ВОЕННОПЛЕННЫХ НА ТЕРРИТОРИИ РОССИИ В ПЕРИОД ПЕРВОЙ МИРОВОЙ ВОЙНЫ (1914-1918 гг.). Диссертация на соискание ученой степени кандидата юридических наук. 2016. 2016

Еще по теме § 4. Юридическое закрепление правового статуса иностранного военнопленного в российском законодательстве в XIX — начале XX вв.:

  1. ГЛАВА 1. ПОНЯТИЕ ПРАВОВОГО СТАТУСА ИНОСТРАННОГО ВОЕННОПЛЕННОГО И ЕГО ОТРАЖЕНИЕ В МЕЖДУНАРОДНОМ ПРАВЕ И РОССИЙСКОМ ЗАКОНОДАТЕЛЬСТВЕ В ДОВОЕННЫЙ ПЕРИОД.
  2. § 4. Опыт реализации норм международного права и отечественного законодательства, регулирующих правовой статус иностранных военнопленных, находящихся на территории России в годы Первой мировой войны
  3. ГЛАВА 2. ПРАВОВОЙ СТАТУС ИНОСТРАННОГО ВОЕННОПЛЕННОГО, НАХОДЯЩЕГОСЯ НА ТЕРРИТОРИИ РОССИИ, В ОТЕЧЕСТВЕННОМ ЗАКОНОДАТЕЛЬСТВЕ ПЕРИОДА ПЕРВОЙ МИРОВОЙ ВОЙНЫ (АВГУСТ 1914 — МАРТ 1918 гг.)
  4. Цветков Алексей Олегович. ПРАВОВОЙ СТАТУС ИНОСТРАННЫХ ВОЕННОПЛЕННЫХ НА ТЕРРИТОРИИ РОССИИ В ПЕРИОД ПЕРВОЙ МИРОВОЙ ВОЙНЫ (1914-1918 гг.). Диссертация на соискание ученой степени кандидата юридических наук. 2016, 2016
  5. § 2. Историко-правовые аспекты формирования правового статуса иностранного военнопленного, находящегося на территории России, в исследованиях отечественных юристов в довоенный период
  6. § 3. Формирование статуса иностранного военнопленного в международном праве
  7. § 2. гражданСко-Правовой СтатуС объединений гоСударСтвенных юридичеСких лиц в роССийСком Праве 1. Особенности гражданско-правового статуса государства и его юридических лиц
  8. Российское законодательство о военнопленных (1649, 1829-1918 гг.)
  9. § 1. Понятие правового статуса военнопленного
  10. ВОЛОСАТЫХ Евгений Андреевич. ХРОНОДИСКРЕТНОЕ ИСТОРИКОТЕОРЕТИЧЕСКОЕ ИССЛЕДОВАНИЕ ПРАВОВОГО СТАТУСА МИРОВОГО СУДЬИ В РОССИЙСКОЙ ИМПЕРИИ И РОССИЙСКОЙ ФЕДЕРАЦИИ. ДИССЕРТАЦИЯ на соискание ученой степени кандидата юридических наук. 2016, 2016
  11. § 2. Нормативная правовая основа положения иностранного военнопленного, находящегося на территории России в годы Первой мировой войны
  12. § 3. Брест-Литовский мирный договор и его роль в правовом регулировании положения иностранных военнопленных на территории России
  13. 2.15. Эволюция юридической науки в России в XIX в. – начале XX в.
  14. РАЗВИТИЕ РОССИЙСКОГО ПРАВА ВО ВТОРОЙ ПОЛОВИНЕ XIX - НАЧАЛЕ XX в.
  15. Статус СМИ в законодательстве Российской Федерации
  16. Семочкина Марина Алексеевна. ИНВЕСТИЦИОННАЯ ДЕЯТЕЛЬНОСТЬ С УЧАСТИЕМ ИНОСТРАННЫХ ИНВЕСТОРОВ В РОССИЙСКОЙ ФЕДЕРАЦИИ (ПРАВОВОЙ АСПЕКТ). ДИССЕРТАЦИЯ на соискание ученой степени кандидата юридических наук. 2014, 2014
  17. Семочкина Марина Алексеевна. ИНВЕСТИЦИОННАЯ ДЕЯТЕЛЬНОСТЬ С УЧАСТИЕМ ИНОСТРАННЫХ ИНВЕСТОРОВ В РОССИЙСКОЙ ФЕДЕРАЦИИ (ПРАВОВОЙ АСПЕКТ) ДИССЕРТАЦИЯ на соискание ученой степени кандидата юридических наук. Москва – 2014, 2014
  18. § 1. Историография и источники изучения правового статуса мировых судей в Российской империи и Российской Федерации
  19. Понятие конституционно-правового статуса как юридической категории сопряжено также с понятием конституционного и правового статуса.