<<
>>

Глава 2 СУБСТАНЦИОНАЛЬНЫЕ И ФОРМАЛЬНО-ЮРИДИЧЕСКИЕ ПРИЗНАКИ ГОСУДАРСТВА И ГОСУДАРСТВЕННОСТИ'

Одним из характерных признаков современного состояния общест­венных наук можно считать не только наличие своеобразных «концепту­альных ту пиков»1, но и «понятийного кризиса»[120] [121] [122] в целом, которое отража­ется не только на характере научных исследований, но и на практическом преломлении таких исследований.

Неупорядоченность категориального аппарата существенным образом затрудняет конкретну ю работу, споры и дискуссии, обращенные не только к истории возникновения тех или иных институ тов и форм жизнедеятельности общества, но и анализ актуальных проблем его современного развития и модернизации.

Обновление трактовок ряда фундаментальных категорий и понятий теории госу дарства и права (большая часть которых была сформу лирована еще в XIX в. применительно к уровню и развитию общества и науки того времени), с одной стороны, является закономерным процессом, связанным не столько с демонтажем догматических идеологических конструкций, но и с накоплением огромной массы информации о развитии общества в прошлом и настоящем, приращением знаний о ходе и закономерностях государственного строительства. С другой стороны, этот процесс нередко затрудняет уяснение сути ключевых категорий, порождает далеко не всег­да оправданное многообразие суждений о их сущности и содержании. Следствием этого процесса является, в частности, недостаточность и не­адекватность традиционного представления о «признаках» государства, его основных характеристиках, взаимосвязи с иными сегментами социаль­ной жизнедеятельности.

При всем многообразии точек зрения относительно природы государ­ства и его функций, причин его возникновения, места и роли в жизни об­щества, исследователи, обычно, остаются удивительно единодушными в выборе основных критериев государства. Именно последние дают возмож­ность рассматривать государство как особый тип социальной организации, судить о формировании принципиально новой организации, отрицающей предшествующие формы социальной жизни, противопоставляемой обыч­но традиционным социальным организациям (род, племя, община и пр.). И эту организацию, институты, созданные в процессе ее формирования, реализующие правоустановительную, медиативную, перераспределитель­ную. защитную и иные функции в рамках жизнедеятельности общества, исследователи обычно именуют государством.

Государство, как особый тип социальной организации, на всех этапах развития человеческого общества толкуется как институт, обладающий сходными характеристиками, критериями1. Многие аспекты представле­ний о таких критериях выглядят, по нашему мнению, спорными и нередко вызывают закономерные сомнения, как, например, характерное для пред­ставителей различных школ отождествление государства и государствен­ного аппарата, противопоставление «родового» и «государственного», «го­сударственного» и «общинного» и т. д. Популярные в нашей юридической литературе рассуждения о функциях, которые должно выполнять «новое» государство, не всегда, к сожалению, дополняются анализом механизмов, необходимых для их осуществления. Так, если государство ассоциируется со сложившейся административной системой, государственным аппара­том, то остается неясным, насколько и почему именно последний может и должен стать инструментом «реального» согласования экономических и социальных интересов различных регионов и социальных групп, форми­ровать такие важные для политико-правовой жизни концептуальные поня­тия.

как «государственные интересы», «государственная политика» и т. д.

Рассмотрим основные фундаментальные понятия, лежащие в основе понимания субстанциональных и формально-юридических признаков го­сударства и государственности.

Важнейшим признаком государства является государственная власть, ее «надобщественностъ»[123] [124] и суверенность. В силу известной автономно­сти государства и общества «надобщественность» государственной власти выражается в несовпадении государственной власти и населения, в четком выделении властвующих из числа всех остальных[125]. Суверенность государ­ственной власти характеризуется: а) универсальностью государственной власти, т. е. ее распространением на все население и всю территорию го­сударства; б) верховенством, выражающимся в том, что именно эта госу­дарственная власть (а не политическая партия, промышленная корпорация или церковь) принимает наиболее важные решения в стране; в) недопу­стимостью вмешательства в ее прерогативы или замены какой-то другой властью извне или изнутри государства; г) монопольной возможностью применения средств принуждения.

Следующий признак государства — население, проживающее на тер­ритории данного государства. Население, народ, этническая общность формирует государственную власть и одновременно подчиняется ей1. Эти двусторонние отношения выражаются в правоотношениях подданства, гражданства, связанных с взаимными правами и обязанностями гражданина и государства. Становясь гражданами (в республиках) и или подданными (в монархиях) государства, индивиды теряют абсолютную свободу осущест­вления своих субъективных прав, получая взамен право требовать от госу­дарства защиты этих прав как в самом государстве, так и за его пределами.

Понятие государственной территории как признак государства сформировалось в «процессе исторически обусловленного и необходи­мого распределения географической среды между историческими груп­пировками человеческого общества»[126] [127]. В современной юридической науке под государственной территорией принято понимать пространственную сферу государственной юрисдикции, или, иначе говоря, пространство, на которое распространяется государственный суверенитет.

Территория представляет собой необходимую материальную основу государственности, подразумевающую наличие естественных материаль­ных ресурсов, и в первую очередь естественных богатств, являющихся предметом труда (уголь, нефть, металлы и т. д.). Территория государст­ва включает сухопутные, водные, подземные и воздушные пространства. В теоретическом государствоведении существует разделение государст­венной территории на фактическую и юрисдикционную.

Фактическая территория — это пространственная сфера в пределах, определенных государственными границами. Юрисдикционная террито­рия — это территория, на которую распространяется юрисдикция данного государства (пространство, в пределах которого действует национальное законодательство). Юрисдикционная территория государства складывает­ся из фактической территории, а также территорий с «особым правовым режимом» — участков местности, в географическом смысле не относя­щихся к данному государству, однако подпадающих под его юрисдикцию вследствие правил, установленных в международно-правовых актах. В ка­честве подобных территориальных образований могут рассматриваться «зоны экстерриториальности» — например, «участки государственной территории, на которых официально размещены посольства и диплома­тические представительства, иностранные воинские части, допущенные к транзиту или временному пребыванию на территории государства, ино­странные военные суда и самолеты, а на основе специальных соглаше­ний — и помещения различных международных организаций» а также оккупированные территории1.

Посредством перечисления названных признаков — государственная (публичная и суверенная) власть; население и территория — с момента возникновения общей теории государства (XIX в.) чаще всего дают его определение. В конце XIX — начале XX в. к признакам государства от­носили также закон (право, справедливость) и цель — общее благо. При этом предполагалось, что закон и цель являются связующими народ в еди­ное государство звеньями. Так, крупнейший теоретик XIX в. Б.Н. Чичерин считал, что государство есть «союз народа, связанного законом в одно юридическое целое, управляемый верховной властью для общего блага»[128] [129]. Л.А. Тихомиров определял государство как «союз членов социальных групп, основанный на общечеловеческом принципе справедливости, под соответствующей ему верховной властью»[130]. «Государство, — писал И. А. Ильин, — есть союз людей, организованный на началах права, объе­диненный для господства над единой территорией и подчиняющийся еди­ной власти»[131]. В современных источниках государство определяется как «политико-правовая организация общества, распространяющая свою су­веренную власть на занимаемую территорию, действующая в интересах всего общества или отдельной его части, обладающая монополией на зако­нотворчество, правосудие, легальное принуждение»[132].

Принимая эту дефиницию за основу, следует отметить, что она но­сит чрезвычайно широкий характер. Очевидно, что и отдельный человек, и объединения людей в процессе своей жизнедеятельности, реализации прав и обязанностей вступают в те или иные отношения не с государством «как таковым», а с конкретными органами государства — «агентами» пу­бличного порядка1. В этой связи, «персонифицируя» государство «как та­ковое». под ним можно понимать аппарат публичной политической влас­ти, реализующий суверенную государственную власть на определенной территории и обладающий монополией на законотворчество, правосудие, легальное принуждение.

Однако само по себе наличие публичной власти, территории и суве­ренитета не дает ответа о сущности государства, его целях и функциях, средствах и методах деятельности, путях и перспективах дальнейшего раз­вития. Поэтому, наряду с теориями о признаках государства, существует немало теорий, раскрывающих его сущностные характеристики, посредст­вом которых осуществляется «персонификация» конкретного государства или групп государств.

Существует, например, несколько подходов к пониманию социальной сущности государства.

Первый подход, который с определенной долей условности может быть назван социогеографическим, рассматривает государство как про­странственную сферу социальной деятельности, основополагающим па­раметром которой является территория государства, в пределах которой данная деятельность осуществляется. При этом территория выступает не только как юридическая категория, характеризующая, в частности, грани­цы государственной юрисдикции, но и как естественная географическая среда, в которой существует данное человеческое общество[133] [134].

Второй подход, который можно обозначить как «собственно соци­альный», связывает понимание сущности государства с так называемым «человеческим фактором». В соответствии с этим подходом государство представляет собой социальную организацию — сообщество, членов ко­торого объединяет сам факт их взаимосвязи с государством (гражданство, подданство). При таком подходе государство выступает в качестве наибо­лее крупной, обособленной и устойчивой формы социального единства, позволяющей решать широкий круг задач, связанных с осуществлением регулятивно-охранительных функций.

Третий подход — социополитический, основан на характеристике государства как механизма публичной политической власти и, одновре­менно, как инструмента, посредством которого обеспечивается принятие и реализация властных предписаний, а также привлечение к ответствен­ности и осуществление наказания в отношении представителей социума (индивидов и корпораций), нарушающих порядок исполнения властных требований либо выполняющих эти требования с нарушением установ­ленной процедуры.

Среди теорий, относящихся к сущности государства, можно выделить также теорию элит, технократическую теорию, теорию плюралистической демократии, теорию «государства всеобщего благоденствия».

Теория элит сформировалась в начале XX в. (работы В. Парето, Г. Моски) и получила развитие в середине века (X. Лассуэлл, Д. Сартори, Т. Дай и др.). В основе этой теории — представления о том, что народные массы не способны управлять государством и эта задача осуществляется верхушкой общества — его элитой. Элиты формируются по различным признакам (происхождение, образование, опыт, способности и пр.), при этом они могут пополняться за счет наиболее способных представителей масс. Современные сторонники этой теории считают, что существует не­сколько элит, между которыми идет борьба за власть, причем народ конт­ролирует их деятельность, используя избирательное право[135].

Технократическая теория. Эта теория возникла в 20-х гг. нашего столетия и получила значительное распространение в 60-70-х гг. Ее сто­ронниками были, в частности, Т. Веблен, Д. Барнхейм, Г. Саймон, Д. Белл и др. Фактически, за исключением отдельных нюансов, это современная интерпретация теории элит. По мнению представителей технократической теории, управлять обществом должны (и часто действительно управляют) специалисты — управленцы, менеджеры. Именно они способны опреде­лить действительные потребности общества, оптимальные пути его разви­тия, необходимые средства. В результате управление становится научным и обеспечивает прогрессивное развитие общества. Идеи этой концепции активно используются в других теориях, относящихся как к сущности го­сударства, так и к другим его сторонам.

Теория плюралистической демократии. Эта теория (Г. Ласки, М. Дю- верже, Р. Дарендорф, Р. Даль и др.) также появилась в XX в. и отражает по­литические взгляды как социал-демократов, так и либералов. Ее основной смысл заключается в том, что в современном обществе классы, по сути, пе­рестали существовать, власть, таким образом, утратила классовый харак­тер. Общество представляет собой совокупность социальных объединений людей (страт), образующихся по различным признакам: возраст, профес­сия, место жительства, круг интересов и пр. Таким образом, существуют страты стариков и юношей, спортсменов и любителей пива и т. п. Каждый человек входит во многие страты. На их основе создаются различные по­литические и общественные организации, оказывающие давление на ор­ганы государства и направляющие тем самым государственную политику. Таким образом, любой человек, каждое объединение обладают «частицей» государственной власти, участвуют в управлении государством, а государ­ство становится выразителем всеобщей воли, интересов всего общества. Положительная сторона этой теории заключается в ее действительно де­мократическом характере, обосновании участия всех граждан в делах го­сударственного управления.

Теория «государства всеобщего благоденствия» возникла после вто­рой мировой войны и явилась антиподом ранее существовавшей концепции о том, что государство не должно вмешиваться в общественную жизнь, за исключением случаев правонарушений (теория «государства ночного сто­рожа»). Ее основы были сформулированы Д. Кейнсом в 30-х гг. и получили развитие в работах Д. Мюрдаля, А. Лигу, К. Боулдинга, В. Мунда и др. По мнению представителей этого направления, государство стало надклас­совым, выражает интересы всех слоев населения, обеспечивает благоден­ствие всех. Базой теории послужили несомненные успехи развитых стран в обеспечении высокого уровня жизни населения, в осуществлении круп­ных государственных программ в социальной, культурной и иных сферах. Теория подчеркивает ценность каждой человеческой личности, ставит ее интересы в основу деятельности государства. Положительная сторона тео­рии заключается в том, что она обосновывает приоритет общечеловечес­ких ценностей, интересы и права человека. Ее недостаток — умалчивание того факта, что «всеобщее благоденствие» нередко достигается посредст­вом перенесения центра эксплуатации на полуколониальные и развиваю­щиеся страны, где уровень жизни населения исключительно низок, значи­тельная его часть живет ниже уровня нищеты, голодает.

К теориям о средствах государственной деятельности следует от­нести теорию «технократического государства». Ее основой являются успехи многих стран в освоении и использовании технических средств, в том числе вычислительной техники и радиоэлектроники. Считается, что дальнейшее развитие техники позволит по-новому решать многие вопро­сы государственного управления: например, можно будет проводить опро­сы граждан и даже голосование (референдум) с использованием радиоте­левизионной техники, компьютеры дадут возможность принимать неза­висимые от воли отдельных лиц и поэтом}' справедливые и оптимальные решения и т. и.

Из теорий, прогнозирующих дальнейшее развитие государства, отме­тим теорию конвергенции, которая появилась в 50-60-х гг. XX в. (работы Д. Гэлбрейта. Р. Арона. П. Сорокина и др.). Эта теория рассматривала вза­имное влияние государств двух систем: западных — США, Англия и дру­гих с Советским Союзом и другими странами социалистического лагеря. Делался вывод о том, что происходит «обмен» между этими государства­ми. причем каждая группа заимствует лучшее. В результате происходит сближение государств по их сущности, организации, формам деятельнос­ти и пр. Это должно привести к том}', что через какое-то время различия утратятся и возникнет «постиндустриальное государство» единого типа, которое будет государством «всеобщего благоденствия».

Кроме вышеназванных подходов, традиционно рассматриваемых в качестве основных типов понимания государства, распространено также понимание государства: в качестве социально-политического порядка (ре­жима): как правового образования (государство как политико-правовая си­стема): как результата селективной эволюции социума.

Рассмотрение государства как социально-политического порядка акцентирует внимание на его характеристике как динамичной системы, складывающейся из общественных отношений, возникающих в связи с установлением и реализацией общезначимых правил поведения. При этом государство рассматривается как сложившийся социальный порядок, яв­ляющийся результатом естественного стремления социума к упорядочен­ности отношений как внутри самого себя (государственный порядок, госу­дарственный строй), так и вовне (мировой порядок)[136].

Представление о государстве как о правовом образовании можно сформулировать словами Г. Кельзена: «Государство — это персонифици­рованный правопорядок»1. Наконец, государство можно рассматривать как определенный культурологический феномен, возникающий на определен­ном этапе развития человеческой культуры и отражающий наиболее харак­терные черты, свойственные тому или иному этносу.

Важное познавательное значение для понимания сущности государ­ства имеет типология государств, которая, как один из вариантов их клас­сификации, основывается на наиболее важных, сущностных признаках. Можно выделить два подхода к типологии государства: цивилизационный и формационный.

Цивилизация (от лат. “civilis” — «гражданский», «общественный», «государственный») — понятие весьма емкое и неоднозначное. Эго и сино­ним культуры, и уровень, ступень развития материальной и духовной куль­туры и даже эпоха деградации и упадка культуры в противовес ее целост­ности, органичности[137] [138] [139]. А поскольку культура, как известно, имеет несколь­ко сотен определений’, то в результате появляется возможность говорить о самых разных вариантах цивилизационной типологии. Основываясь на различных подходах к понятию цивилизации, можно выделить, например, следу ющие виды цивилизаций и соответствующие им типы государства: восточные, западные и смешанные (промежуточные); древние, средневе­ковые и современные; крестьянские, промышленные и научно-техниче­ские; доиндустриальные. индустриальные и постиндустриальные; локаль­ные. особенные и современные[140].

Одним из недостатков цивилизационного подхода является то, что основанная на нем типология государства практически не учитывает один из атрибутивных признаков государственности — принадлежность полити­ческой власти. В этой связи типология, основанная на характере властеотно- шений, т. е. сути власти, ее социальной (классовой) принадлежности, носит более инструментальный характер. Речь идет о формациоииом подходе[141], который применялся в отечественной науке. В его основе лежит понятие исторического типа государства — «совокупность основных, важнейших черт государства определенной общественно-экономической формации, выражающих их классовую сущность (а также совокупность государств, относящихся к одной общественно-экономической формации и имеющих единую классовую сущность)»[142].

Выделение общественно-экономических формаций базируется, пре­жде всего, на способе производства материальных благ и его основе — форме собственности на средства производства. Тип же государства связы­вается с принадлежностью государственной власти определенному классу, которая в большинстве случаев производна от формы собственности.

Помимо узкоклассового подхода в основе формационной теории ле­жит еще один существенный недостаток — недооценка культурологиче­ской составляющей бытия государства, серьезных различий между восточ­ными и западными типами культур, которые, определяя важнейшие свой­ства ментальности соответствующих обществ, определяют и особенности отношения людей к государству и власти. Не следует игнорировать и то, что формационная типология государств не объясняет тех весьма важных, сущностных различий, которые имеют место между государствами одной и той же общественно-экономической формации.

Сказанное выше позволяет сделать вывод о том, что государство пред­ставляет собой сложное явление, понимание сущности и содержания кото­рого должно осуществляться с учетом различных аспектов. В этой связи подчеркнем следующее.

Первое. Любая типология государств, как уже отмечалось, есть на­учная абстракция, результат некой категоризации, дефинирования, иден­тифицирования, описания, поскольку в каждом государстве существует множество прямых и обратных связей между институтами государства и обществом, делающих, с одной стороны, принципиально различными сущность государственности, например, респу блики в составе Российской Федерации и Французской Республики, или, с другой стороны, сближаю­щих парламентскую монархию в Англии с президентской республикан­ской в США. В этой связи даже широко используемое в науке деление го­сударств на тоталитарные, авторитарные, либеральные и демократические является достаточно условным, предполагая существование многих про­межуточных форм.

Примером может служить, в частности, так называемое «корпоратив­ное государство». Этот термин используется для обозначения одной из го­сударственных форм авторитаризма, при которой основные коллегиальные органы формируются из представителей профессиональных корпораций, строго отобранных правительством. Классическое корпоративное государ­ство существовало в фашистской Италии (1926-1943 гг.); его элементы су­ществовали в нацистской Германии и в СССР1.

Второе. Названные выше признаки государства не являются «извеч­ными» и неизменными. В отдельные периоды исторического развития го­сударственности можно встретить весьма экзотические признаки, которые отличали те или иные государственные образования[143] [144]. Не менее важно и то, что содержание «классических» признаков государства меняется в ходе исторического развития самого института государства. Во многом это свя­зано с процессами социодинамики государственного устройства, появле­нием таких надгосударственных структур, как СНГ или Евросоюз, меняю­щимся характером федеративных отношений. Концептуальные положения о единстве и неделимости государственного суверенитета, например, вхо­дят в противоречие с действительностью, с практикой сложившихся отно­шений между Европейским Союзом и входящими в него государствами. Особенно ярко это проявляется во французской юридической доктрине, поскольку Франция является страной, где теория государственного суве­ренитета в свое время была разработана Ж. Боденом[145] и где представления о единстве и неделимости суверенитета достаточно сильны.

Иную позицию занимают некоторые представители немецкой юриди­ческой науки, полагающие, что суверенитет в ходе исторического развития утратил качество обязательного политико-юридического свойства госу­дарства[146] и стал «безынтересным для определения природы федеративного государства»[147]. Встречаются такие суждения и в отечественной литературе[148].

Представляется, что подобная констатация неприемлема для России, непродуктивна в научном и практическом отношениях, поскольку сво­дит на нет один из ведущих признаков федеративной государственности. Суверенитет является обязательным атрибутивным признаком государст­венности. Тот факт, что суверенитет един и неделим в масштабах феде­рации, не означает изъятия федеральным центром у субъектов федерации права властвования в пределах, установленных федеральной конституци­ей. Реализуя это право, субъекты федерации участвуют в образовании су­веренной воли федерации, причем не просто разделяют полномочия цен­тральной государственной власти, как это имеет место в децентрализован­ном унитарном государстве, но участвуют в формировании и реализации самой сущности суверенитета.

Третье. Выделяемые в отечественной литературе признаки государ­ства трактуются как исчерпывающие. С такой оценкой трудно согласиться безоговорочно. Дело в том, что и наличие аппарата публичной политиче­ской власти, и суверенитета, и государственной территории не означает, что государство может нормально функционировать, решать стоящие пе­ред ним задачи, как бы по-разному ни трактовалась суть этих задач. И про­тогосударство, и государство современное невозможно представить без хозяйственной деятельности людей, без экономики.

Говоря об экономике как хозяйственной деятельности людей, мы имеем в виду не теории объяснения происхождения государства1, а его важнейший субстанциональный и формально-юридический признак, в равной степени присущий и древним государствам и государствам сов­ременным. Не слу чайно поэтому' в основе цивилизационной теории пони­мания (не типологии, а именно понимания) сути государства и государст­венности лежит выделение обществ аграрных, промышленных, научно- технических или, соответственно, доиндустриальных, индустриальных и по стинду стриальных[149] [150].

В основе критериев выделения этих обществ лежит не только собст­венно характер хозяйственной деятельности людей, но и специфические проявления сути государства. Не случайно поэтому в современной науч­ной литературе, как отечественной, так и западной, характер экономиче­ской системы тесно увязывается с государством и такими его признаками, как аппарат публичной политической власти, территория, суверенитет1.

Если за основ) рассмотрения экономики как признака государства взять ее понимание в качестве хозяйственной деятельности, осуществляе­мой в целях производства и распределения материальных благ, необходи­мых для обеспечения социальной жизнедеятельности, то логика дальней­ших теоретических построений может быть следующей.

На протогосударственном уровне речь можно вести о хозяйственной деятельности вообще, хозяйственной деятельности «как таковой», как раз­новидности предметной человеческой деятельности, выделившей его из животного мира. В этом смысле хозяйственная деятельность существовала с момента возникновения homo sapiens и существует в настоящее время.

На государственном уровне речь идет уже не о хозяйственной дея­тельности «как таковой», а об экономической системе государства, кото­рая включает в себя множество взаимодействующих и конкурирующих между собой элементов, выступающих как совокупность различных типов субъектов хозяйственной деятельности, отношений, возникающих в про­цессе этой деятельности, средств и форм производства и распределения материальных благ и услуг и т. д. Экономическая система включает в себя и основополагающие институты (например, институт собственности), и конкретные «правила игры» участников экономических отношений, фор­мируемых рынком и государством и обеспечивающих эффективность (неэффективность) всей национальной экономики.

На надгосударственном и межгосударственном уровнях экономи­ческая система приобретает специфические черты, прежде всего, за счет субъектов непосредственной экономической деятельности, например, транснациональных корпораций[151] [152] и субъектов установления для них «пра­вил игры» (правового регулирования, например, антимонопольной дея­тельности[153] [154]).

Четвертое. Экономическая система, как и целый ряд иных социаль­ных явлений, «принадлежит» одновременно и обществу, и государству, выступая материальной основой их жизнедеятельности и следствием не­разрывной генетической связи: связи возникновения, функционирования, развития. В этом качестве экономическая система, как подсистема общест­ва и государства, имеет свои закономерности, логику функционирования и развития. С одной стороны, она подчинена внутренним закономерностям макроэкономического развития, обусловленным научно-техническим про­грессом, тенденциями развития мирохозяйственных связей, сдвигами в отраслевом и территориальном разделении труда. Все это обусловливает цикличность и волнообразность ее развития. С другой стороны, экономика, цикличный и волнообразный характер ее развития обусловлен закономер­ностями развития общества и государства, качественными изменениями в социодинамике общественного развития, в государственном устройстве, системе национального (а на определенном этапе — и международного) законодательства.

Для того чтобы некий социум рассматривался как государство, доста­точно констатации публичной политической власти, территории, сувере­нитета. Содержательную субстанциональную и формально-юридическую характеристику государственно-организованному обществу придают такие признаки, которые характеризуют форму государства как единство трех ведущих юридических конструкций: форма правления, политико-террито­риальное (государственное) устройство, государственный (политический) режим. Самостоятельным (в той мере, в какой самостоятельным может быть любой иной признак) субстанциональным и формально-юридическим признаком государства выступает характер его экономической системы, по­нимаемой как «исторически возникшая или установленная, действующая в стране совокупность принципов, правил, законодательно закрепленных норм, определяющих форму и содержание основных экономических отно­шений, возникающих в процессе производства, распределения, обмена и потребления экономического продукта»1. Соответственно этому можно вы­делить государства с традиционной, рыночной и смешанной экономикой, экономикой индустриального и постиндустриального типа[155] [156].

Пятое. Традиционно выделяемые признаки государства (власть, территория, население, суверенитет) выступают для экономики в качест­ве среды — географической, социокультурной, политической, правовой, технологической, экологической. Важнейшими составляющими среды функционирования экономики является комплекс природных условий, источников сырьевых, материальных, финансовых, человеческих и иных ресурсов. Определяющее влияние на экономику оказывают элементы сре­ды социальной, среди которых особое значение имеют социокультурные и национально-исторические традиции страны, форма государства и особен­ности национальной правовой системы.

Ключевой составляющей функционирования экономической системы является организационная структура экономики, которая выполняет роль ее несущей конструкции[157]. Она включает в себя комплекс экономических институтов, организаций, объединений, конгломератов, весь спектр субъ­ектов экономической деятельности и комплекс взаимоотношений между ними, внутренний рынок со всеми его структурными и функциональны­ми составляющими, а также конкурентную среду, характеризующуюся сложностью, неопределенностью, динамичностью, растущими темпами постоянных изменений в условиях конкурентной борьбы и возрастающим усилением соперничества на нескольких уровнях: общества в целом, кор­поративных объединений, отдельной сферы бизнеса, отдельной корпора­ции, базовых системных элементов и т. д.[158]

Средовые факторы и организационная структура экономики опре­деляет как условия функционирования экономической системы, так и характер ее взаимосвязи и взаимовлияния с государством. Диалектика этой взаимосвязи и взаимозависимости определяется формулой: «эконо- мическая система высту пает материальным условием функционирования государства1, а государство — условием и гарантом функционирования экономики». Стабильность политико-правовой системы обеспечивает ста­бильность приемлемых для участников экономических отношений и бес­перебойно работающих «правил игры», поддерживаемых принудительной силой и авторитетом государства; стабильность экономической системы обеспечивает реализацию государством соответствующих решений, выте­кающих из его конститу ционных обязанностей и декларируемых гарантий по созданию условий, обеспечивающих достойную жизнь и свободное раз­витие человека (ч. 1 ст. 7 Конституции РФ).

Гармоничное развитие экономики во многом определяется гибкостью сочетания двух видов регуляторов экономических отношений: юридиче­ских и экономических законов[159] [160]. Экономические законы — это необходи­мые, устойчиво повторяющиеся, причинно обусловленные связи и взаи­модействия экономических явлений в процессе производства, распределе­ния, обмена и потребления товаров, работ и услуг. Экономические законы существуют независимо от общественного сознания и предваряют его, юридические законы следуют за ним, определяются степенью осознания обществом экономических законов. Не слу чайно поэтому именно эконо­мические отношения, включая существовавшие на ранних этапах эволю­ции человеческого общества примитивные формы производства, обмена, распределения и потребления, выступают обстоятельствами, обусловлива­ющими появление права.

Юридические законы создаются, изменяются и отменяются людьми (высту пающими от имени государства и наделенными государством опре­деленными полномочиями) в установленном порядке и на основе пони­мания их роли в практической жизни. И с этой точки зрения их возник­новение субъективно, хотя содержание юридических норм объективно обусловлено реальным уровнем экономического и политического разви­тия общества. Экономические законы «регу лируют» лишь общую направ­ленность функционирования и развития экономики, дают хозяйствую­щим субъектам возможность выбора такого варианта действий, который обеспечивает наилучший экономический результат. Юридические законы придают экономическим отношениям упорядоченный характер, создают их «юридический каркас».

Сформулированные выше положения в известной мере носят идеаль­ный характер, поскольку исходят из идеальной ситуации, предполагаю­щей, что юридические законы учитывают объективный характер законов экономических и устанавливают правила поведения участников экономи­ческих отношений сообразно познанным на данном этапе развития об­щества и государства законам экономическим. Однако такая ситуация в реальной жизни встречается крайне редко в силу ряда причин, среди кото­рых ведущую роль, очевидно, играет и трансгрессивная природа государ­ственной власти, стремящаяся подчинить экономику решению в первую очередь тактических задач, постоянно возникающих перед публичной ад­министрацией. Далеко не все эти задачи носят собственно экономический характер. Очень часто экономика становится «разменной картой» в руках политиков, стремящихся удержать политическую власть, заручиться под­держкой бизнес-элиты или населения путем принятия выгодных тем или иным промышленным группам или популистских юридических законов, в равной степени игнорирующих объективные экономические законы.

Подобная ситуация встречается в государствах с любым политиче­ским режимом, что подтверждает современная практика функционирова­ния экономики и в странах так называемой развитой демократии, и в стра­нах, только вступающих на путь демократического развития и создания рыночной экономики. В этой связи трудно не согласиться с К. Поппером, критиковавшим еще в начале прошлого века К. Маркса и его последова­телей за обосновываемую ими «теорию бессилия политической власти» перед экономикой[161]. Другое дело, что «насилие политической власти над экономикой», характер взаимодействия государства и экономики находит­ся в прямой зависимости от особенностей политического режима, степени независимости от «политических игр» законодательной, исполнительной и судебной ветвей власти, развитости институтов гражданского общества.

<< | >>
Источник: Аврутин Ю.Е.. Избранные труды. О государстве и государственной власти, законности и правопорядке, публичном управлении и администра­тивном праве. 2017

Еще по теме Глава 2 СУБСТАНЦИОНАЛЬНЫЕ И ФОРМАЛЬНО-ЮРИДИЧЕСКИЕ ПРИЗНАКИ ГОСУДАРСТВА И ГОСУДАРСТВЕННОСТИ':

  1. Глава З ВЛАСТЬ В СИСТЕМЕ СУБСТАНЦИОНАЛЬНЫХ И ФОРМАЛЬНО-ЮРИДИЧЕСКИХ ПРИЗНАКОВ ГОСУДАРСТВА И ГОСУДАРСТВЕННОСТИ*
  2. Глава 15 КОНСТИТУЦИОНАЛИЗАЦИЯ ПРАВОВОГО РЕГУТИРОВАИИЯ ДЕЯТЕЛЬНОСТИ РОССИЙСКОЙ ПОЛИЦИИ: АКСИОЛОГИЧЕСКИЕ И ФОРМАЛЬНО-ЮРИДИЧЕСКИЕ АСПЕКТЫ'
  3. Раздел третий РАЗМЫШЛЕНИЯ О РОЛИ АДМИНИСТРАТИВНОГО ПРАВА И ПРОЦЕССА В ОБЕСПЕЧЕНИИ ЖИЗНЕДЕЯТЕЛЬНОСТИ ГОСУДАРСТВА И ОБЩЕСТВА: КОНСТИТУЦИОННО-ПРАВОВОЕ, ФОРМАЛЬНО-ЮРИДИЧЕСКОЕ И АКСИОЛОГИЧЕСКОЕ ИЗМЕРЕНИЕ
  4. ГОСУДАРСТВЕННЫЙ СУВЕРЕНИТЕТ КАК ВАЖНЕЙШИЙ ПРИЗНАК ГОСУДАРСТВА
  5. Механизм государства: понятие, признаки, принципы. Отождествление механизма государства с аппаратом государственной власти.
  6. Понятие и признаки государственной власти и государства. Структура государственной власти
  7. 1.8. Формально-юридический (догматический) метод юриспруденции
  8. Господство формально-юридического подхода
  9. Глава 8 ПРАВООХРАНИТЕЛЬНАЯ СИСТЕМА: СУБСТАНЦИОНАЛЬНАЯ ХЛРЛкТН’ИСТИк'А
  10. В чём же состоит суть формально-юридической методологии?
  11. Для какого вида государственного (политического) режима характерны следующие признаки: безраздельное господство исполнительной власти; существование парламента, выполняющего совещательные функции при главе государства; персонифицированный характер государственной власти?
  12. ФОРМАЛЬНО-ЮРИДИЧЕСКИЙ И СИСТЕМНЫЙ СПОСОБЫ ТОЛКОВАНИЯ ПРАВА
  13. Глава 3. ГОСУДАРСТВО: ПОНЯТИЕ, ТИПЫ, ФОРМЫ, ФУНКЦИИ 3.1. Понятие и основные признаки государства
  14. ГЛАВА III ПОНЯТИЕ И ПРИЗНАКИ ГОСУДАРСТВА
  15. Вопрос 3. Понятие, признаки и виды юридических фактов. Фактический (юридический) состав