[ Природа зла]
57.
58. Теперь нужно сказать, что такое само зло.
Познать природу зла саму по себе — самое трудное, потому что всякое знание есть прикосновение к форме, а зло — это бесформенность и лишенность [формы].
Ho, может быть, нам удастся пролить некоторый свет и на это, если мы обратим взор на само благо и совокупность благ: так мы сможем, пожалуй, увидеть и зло, что оно такое.Как первое благо по ту сторону всего, так и само зло непричастно каким-либо благам — постольку, поскольку оно зло; оно есть недостаток, отсутствие благ и их лишенность.
Что такое благо, как оно существует и каков его порядок — это было изложено нами в другом месте.
Зло же, поскольку оно зло, естьлишенность всякого блага. Это значит, что, как зло, оно непричастно источнику благ; как беспредельное, [оно чуждо] пределу всех сущих; как бессилие, [оно лишено] силы, которая в благе; как несоразмерность, ложь и безобразие, [оно чуждо] красоте, истине и мере, без которых в смешанных сущих не бывает единства. Как неукорененное в своей собственной природе и неустойчивое, [оно непричастно] «вечности, пребывающей в едином»[331], и ее силе, ведь изменчивость — признак бессилия. Как безжизненность, [оно непричастно] первому единству идей и его тамошней жизни. Как разрушающее и разлагающее все, к чему приближается, и как вечно незавершенное, [оно чуждо] творящей совершенство благости целых; ибо разрушающее — это то, что уводит от бытия к небытию; разлагающее — то, что уничтожает связь, сплоченность и единство бытия; незавершенность — то, что губит свойственное каждому сущему совершенство и нарушает его естественное расположение. Кроме того, природе зла свойственна безграничность, а это значит — недостаток или отсутствие высшего единства; и бесплодность, а это значит, что оно ничего не порождает; и бездеятельность — отсутствие творческой [силы]. Неопределенность, бессилие, ничтожество — все это лишенности соответствующих благ: единства, порождающей силы и созидательной деятельности. Кроме того, зло — причина неподобия, разделенности на части и беспорядка; следовательно, оно лишено благ, уподобляющих [отражения вечным образцам], и неделимого провидения, [которое управляет] частными [сущими], и по- рядкаДустановленного] для разделенных на части [сущих].
напротив, зло бездеятельно, темно и присутствует лишь в материальном. Bce перечисленные выше и иные подобные свойства зла суть не что иное, каклишенности соответствующих благ.
Блага в первую очередь существуюттам [т.е. в идеальном мире]; наше благо здесь — это часть и отражение тамошнего; так вот, зло — это лишенность здешнего блага, а тем самым лишенность тех [высших прообразов], отражением которых мы называем наше здешнее благо. И разве не так же обстоит дело с телом и душой? Ведь зло в телах — это лишенность не только телесного блага, но и предшествующего ему блага в душах. Потому что телесное благо — это отражение блага душевного. Значит, разложение, порча и недостаток — это отпадение не от чего иного, как от силы умопостигаемых [вечных сущих]; ибо всякая форма — создание ума, и только природа ума сообщает форму [всему, что ниже].
Итак, о том, что любое зло — это лишенность или недостаток соответствующего блага, сказано достаточно.
59. Теперь же поговорим вот о чем: если зло по своей природе таково, как мы сказали, то откуда у него [сила] противостоять благу?
Дело вот в чем: оно, конечно, лишенность, но не совсем. Сосуществуя с неким благим состоянием, лишенность этого состояния самим своим присутствием ослабляет его, а сама заимствует у него силу и форму. Кроме того, [между собственно лишенностью, то есть отсутствием формы, и злом, то есть отсутствием блага, есть разница.] Лишенность той или иной формы — это полная лишенность, то есть отсутствие данной формы; когда она есть, это значит, что соответствующей формы, или состояния нет; такая лишенность не вступает с формой в борьбу. Ho лишенность того или иного блага борется против состояния, обусловленного данным благом, выступая как его противник и своего рода противоположность. Такая лишенность не совсем бессильна и бездеятельна; сосуществуя с благом, она берет от него силы; благо как бы сообщает ей и форму, и энергию.
Платон это знал; он говорит, что несправедливость как таковая бессильна и совершенно не способна действовать; только присутствие справедливости придает ей силу и действенность[332]; но для этого несправедливость не должна оставаться в пределах собственной природы, ничтожной и безжизненной, [адолжна присоединиться к противоположному благу]. Ибо жизнь — прежде зла; живое сообщает злу причастность к жизни; а всякая жизнь как таковая есть сила.
Возникнув в чужой жизни, зло входит в силу и противостоит благу, пользуясь его силой для того, чтобы с ним воевать, и чем больше СИЛ B [живом] существе, тем больше энергии у [вселившегося в него] зла, тем мощнее его действия, и наоборот.
B телах природные силы сосуществуют с противоестественными энергиями; но с возрастанием противоестественного естественные силы убывают; а когда [зло в теле достигает наивысшей точки], естественный порядок нарушается совсем, [и тело гибнет, а с ним исчезает и его зло]. Так и в душах: чем меньше порочность души, тем мощнее ее действия, а больший порок производит меньшие действия. Ибо по мере того, как зло в душе освобождается от своей противоположности, гнусность и безобразие возрастают, а сила и энергия убывают, и душа становится больной, бессильной и неспособной кдействию. Если бы у зла была собственная сила, то с возрастанием порочности росла бы и злая сила дурных поступков, как возрастает сила холода по мере того, как он вытесняет тепло; но зло черпает силу не из себя, а из противоположного, пока оно с ним сосуществует. A по мере того, как это противоположное [злу благо] исчезает, уменьшается и исчезает и зло; точнее, само зло, [как недостаток и лишенность,] становится больше, но действует оно все меньше.
60. Если мы правы, то надо считать, что зло не действует и ничего не может. Действенность и мощь у него от противоположного. Смешиваясь со злом, благо становится бессильно и бездейственно, а зло от присутствия блага обретает мощь и действенность: ибо оба они — в одном [существе].
B телах материя выступает противоположностью противоположного [ей, т.е. формы]; естественное сообщает силу противоестественному, а противоестественное отнимает силу у естественного. Оно ослабляет его деятельность и нарушает порядок, а именно порядок есть благо природы[333]. Так же и в душах: одержав верх над благом, зло пользуется его силой, чтобы творить злое; пользуется разумом и его изобретательностью для [удовлетворения] вожделений.
Оба, [благо и зло,] сообщаютдругдругу свою природу: одно — силу, другое — слабость. Само же по себе зло по своей природе ничего не делает и ничего не может. Ибо всякая сила — благо, и всякое деяние — распространение силы. He может быть злой силы, злой для обладающих ею, потому что дело всякой силы — спасать и сохранять то, что ею обладает и в чем она есть, а зло губит каждое [существо], в котором оно есть.
61. Итак, зло само по себе бездейственно и немощно. Если оно при этом еще и невольно, как утверждает сам [Платон][334], и нежеланно, то оно есть лишенность первейшей триады блага: воли, силы и действия. Благо желанно, исполнено благой силы и деятельно по своей природе; зло нежеланно, бессильно и бездейственно. Ведь никто не желает того, что для него гибельно; и никакая сила не разрушает своего обладателя; и никакая деятельность не осуществляется вопреки соответствующей силе и возможности.
K злу стремятся те, кто принимает его за благо; зло для них кажется желанным, но только кажется, и лишь постольку, поскольку оно смешано с благом. Точно так же и сила и деятельность зла — лишь кажущиеся: зло обладает ими лишь постольку, поскольку оно — не зло само по себе. Ведь оно никогда не существует в самом себе, а всегда в чем-то другом; оно всякий раз приходит извне и приобретает [за счет того, в чем поселяется, свое кажущееся существование,] некое «недобытие», почему и называется злом.
Именно это, по-видимому, имеет в виду Сократ, когда он объясняет [в Теэтете] — для тех, кто способен понять, — что зло и лишенность — не совсем одно и то же. Ибо нельзя отождествлять с лишенностью то, что способно как-то действовать и обладает какой-то силой; лишенность, не имеющая ни силы, ни действенности, не может быть ничему противоположна. Зло же, с одной стороны, само по себе естьлишенность, а с другой стороны, оно есть «как бы противоположность»[335] [благу]. Таким образом, [будучи по природе лишенностью,] оно по положению [т.е. за счет того, что существует всегда в чем-то другом, реальном и благом] становится причастно тамошней[336] силе и действительности; оно оказывается способно кдействию и начинает выступать в качестве противоположности, поселяясь здесь [т.е. «в смертной области»[337], где властвует закон противоположностей].
Итак, зло — не вполне лишенность и не вполне противоположность, оно — «как бы противоположность» (ѵпешѵтюѵ) благу.
Таким образом, мы объяснили, что такое зло, какова его природа, каким образом оно существует и откуда [берется].
62. Теперь надлежит сказать о том, какие есть различные [виды зла] и сколько их.
Мы уже говорили выше о том, что есть зло в душах, и есть ЗЛО B телах; и что душевное зло бывает двух видов: одно в неразумной жизни, другое — в разуме[338].
Повторим еще раз: зло бывает в трех [вещах, а именно,] в частной душе, в подобии души[339] и в единичном теле.
Подобно тому, как высшая душа получает благо от ума (хата vovv), ибо ум ей предшествует; так неразумная душа получает благо от разума (хата Aoyov), ибо всякое сущее получает свое благое состояние от того, что над ним; и так же тело имеет свое благое состояние от природы, так как для него природа — начало движения и покоя[340]. Соответственно зло в разумной душе направлено против ума: оно «как бы противоположно» (ѵттеѵаѵтюѵ) уму; в неразумной душе оно против разума (лада Aoyov), поскольку для такой души хорошо соответствовать разуму; а в теле зло то, что противно природе.
Эти три вида зол возникают в трех природах, которые способны утрачивать силы и заболевать, так как их бытие — частное, и они поэтому стоят ниже всех [сущих][341]. B самом деле, целые [сущие], как было уже не раз сказано, всегда обладают своим благом; зло есть только здесь, то есть в единичных и индивидуальных [сущих], в которых недостаточно силы, оттого что меньше бытия, и больше разделения, оттого что затемнен свет единства.
63. Итак, есть два вида зол: душевные и телесные. Душевных зол тоже два вида: болезнь и позорное безобразие, как говорит элейский гость[342]. Безобразие — это невежество и лишенность ума, а болезнь — душевная смута и недостаток разумно упорядоченной жизни.
B свою очередь, душевное безобразие и болезнь тоже делятся надвое. Есть безобразие мышления, а есть — мнения, поскольку знание бы- ваед двух видов; в одном случае налицо недостаток научного знания, в другом — искусства и опыта. И болезнь так же: одна вносит разлад и смуту в знания, другая — во влечения и склонности. Одна смущает восприятие и возбуждает воображение, вызывая ложные представления; другая состоит в том, что влечения перестают следовать разуму. У людей, ведущихжизньдеятельную, влечения начинают сталкиваться и про- тиворечитьдругдругу;утех, кто предается созерцательной жизни, в размышление врываются представления воображения и уносят прочь чистые и нематериальные предметы умного созерцания.
Противоестественность тоже бывает двух видов: безобразие и болезнь. Телесное безобразие и уродство — это ослабление формы; а болезнь — нарушение в теле порядка и равновесия.
64. Вот сколько насчитывается различных видов зла.
Основных видов зла три, потому что меры сущих [заложены] в трех
началах: в природе, в душе и в уме. Соответственно, и безмерности три вида: это лишенность логосов естественных, душевных или свойственных уму.
To, что упорядочивает и делает прекрасным [какое-либо существо или вещь], сильнее и выше того, что становится упорядоченным и прекрасным[343], — я имею в виду первое упорядочивающее. Такова для тел природа, для неразумных живых существ разумная жизнь, для разумных существ — ум. Ибо для высших душ благо — это стоящий над ними ум. A для душ-отражений источником, из которого они черпают свое благо, служит либо высшая душа[344],либо некие более удаленные от них источники, предусмотренные провидением. Тела же получают благо одни от частной природы, другие — от природы в целом[345].
65. Кто-то может счесть неразрешимым такой вопрос: как вообще возможно зло и откуда оно может взяться, если есть провидение?
B самом деле: если зло есть, оно должно потеснить того, чье провидение направляет ко благу [все сущее]. A если провидение распространяется на все сущее, то зла не может быть ни в чем.
Эту апорию пытались разрешить по-разному. Одни заключали, что если зло есть, то не все зависит от провидения. Другие, убежденные, что все исходит от блага и провидения, делали вывод, что зла нет.
Ho так или иначе, эта апория тревожит душу.
Быть может, нам удастся наметить такой путь решения, где оба положения не будут противоречить друг другу.
Во-первых, скажем о душевном зле.
Если бы оно существоваловдушах само по себе, не смешанное с противоположным [т.е. с благом], совершенно непричастное ему [т.е. благу], непроницаемо темное, полный мрак и ничего больше, — тогда оно, конечно, могло бы служить препятствием делам провидения, которое заботится, «чтобы все было хорошо, и ничто не было дурно»[346]. Если же, как мы уже не раз говорили, это зло есть одновременно и благо; если оно не само-зло[347], ни с чем не смешанное; если оно в каком-то отношении зло, в каком-то — нет, а не просто зло, не чистое зло как таковое, — тогда, с одной стороны, его причастность к благу не мешает нам считать его злом, настоящим полноценным злом; с другой же стороны, несмотря на сущую в нем злобность, все, что существует и возникает до него, — благо, [т.е. присутствие зла не делаетдурным по существу то, в чем зло находится].
Одним словом, сказать, что бог — причина всех [вещей], или сказать, что бог — единственная причина всех [вещей] — не одно и то же[348]. Первое верно, второе — нет.
Ум — причина [вещей], сообразных уму; душа — причина тех, что подчинены ей [т.е. одушевленных существ]; природа — причина тел и всего, что в телах. Каждая причина действует по-своему: одна [то ev] изначально и едино, другая [о vovg] вечно, третья [у фѵху] самодвижно, четвертая [у фѵтд] необходимо.
Существующее сообразно уму не подобно ни тому, что выше него, ни тому, что после него и ниже, поскольку оно ниже[349]. Итак, если все происходит от провидения и ни в чем нет зла, поскольку все получает свое бытие или становление от провидения, разве не может бьггь так, что зло получает свое место среди сущих постольку, поскольку эти сущие происходят отдуши?[350]
Что тут удивительного? И чему удивляться, если одно и то же оказывается злом для отдельных частей и в то же время благом для целого? Ведь не только всякая деятельность, но и всякий деятель хорош благодаря провидению.
Итак, если даже в душевных пороках есть что-то хорошее, то на провидение можно положиться, в том смысле, что оно ничего не оставляет вне своего попечения.
Душевное зло можно разделить надва вида: одно — внутреннее, присущее самой душе, например, ложные представления, дурной характер, неправильные решения. Другое находится вне души — это разнообразные поступки, вызванные страстью или вожделением.
66.
Еще по теме [ Природа зла]:
- [В героях зла нет]
- [Причины зла]
- O самостоятельном существовании зла
- b. Сущность зла
- Плотин: критика платоновского учения о творении мира и о природе. Природа как иррациональная энергия мировой души
- § 3. Проблема зла в русской культуре
- [В богах зла нет]
- Действующая и парадигматическая причины зла]
- 7. источник зла
- 3-1. Дуализм добра и зла
- Понятия добра и зла в этике. Зло и грех
- e. Итоги рассмотрения проблемы зла
- [В демонах зла нет]
- [В ангелах зла нет]
- 5.3. В чем божественность постижения добра и зла?
- В чем божественность постижения добра и зла?
- Tpu платонических концепции зла: душа, материя и индивидуация
- ВВЕДЕНИЕ ЧУВСТВО ЗЛА B XX BEKE