Киберфронтир: почему не сбывается пророчество об информационном обществе?

Мануэль Кастельс в работе «Галактика Интернет» употребляет термин фронтир для обозначения Интернета как передовой линии развития компьютерных информационных технологий [1 24, с. 61]. Кастельс при этом делает очень важное наблюдение, которому, однако, не придает, как нам кажется, должного значения - линия фронтира постоянно смещается «к западу» [124, с.

Как отмечают А.А. Кононов и Г.Л. Смолян, «Интернет является необходимой системообразующей средой для формирования элементов информационного общества» [130, с. 5]. Анализировать «географию» нового информационного пространства необходимо именно на основе анализа Интернета - специфической среды коммуникации между человеческими индивидуумами, внутри которой формируются новые феномены социальности, новые социальные отношения и особенная социокультурная среда. Невозможность вынесения Интернет- пространства за скобки социальности вытекает из работы А.М. Бекарева: «всякое предполагаемое человеком пространство

существует не вне, а внутри границ социального» [79, с. 283-284].

2.2.1. Специфика социальности виртуальной коммуникации: «паутина» в географическом ландшафте или «пятое измерение» пространства? Виртуальное пространство Интернет-коммуникаций оказывается новым измерением пространства вообще, а отношения внутри этого информационного

пространства оказываются новым измерением социальности в частности. Специфическая природа виртуального Интернет- пространства по отношению к пространству географическому подразумевается, но не называется напрямую, например, М.В. Катковой: «Мгновенность передачи информации изменяет

масштабы событий, и в обществе появляются предпосылки создания единого, фактически безграничного пространства, возможности которого сегодня демонстрирует Интернет». Однако исследователь считает, что информационное пространство - это лишь «физическое пространство, в котором циркулируют информационные потоки» [126, с. 26].

Здесь налицо противоречие, так как физическое - дискретно, разбито на отдельные локусы, оно конечно, скорость перемещения в нем ограничена уровнем развития технологий. Однако Интернет- пространство - «едино», «безгранично», «мгновенно» в плане перемещений как коммуникации (т.е. противоположно по этим признакам пространству географическому).

Виртуальное пространство имеет и вневременную природу. Часть Сети всегда функционирует и наполнена «жителями» - это «двадцатичетырехчасовое общество» (twenty-four-hour society) [117, с. 36].

Соотношение особых отношений виртуального пространства и виртуального времени рождает виртуальный пространственно­временной континуум - систему, где все коммуникации осуществляются по принципу: «Где? - где бы это ни было, оно - здесь. Когда? - когда бы это ни было - оно сейчас». Примечательно, что понимание феномена Интернета как нового пространственно­временного континуума было отмечено неоднократно [116, с. 57­58], однако ему не придавалось должного концептуального значения.

Новое виртуальное пространство - с момента своего «рождения» по настоящее время - оказалось в состоянии

«фронтира» по отношению к пространству реальному.

«географически» - эта та среда, которая осваивается и расширяется «на запад» - к своим еще неоткрытым и незаселенным территориям. Во-вторьх, и это еще более важно, Интернет породил особую социальную среду и социокультурную ситуацию. Проанализировать их на соотношение с социокультурной ситуацией фронтира мы и попытаемся.

2.2.2. Фронтир, украина и Интернет - в поисках общего знаменателя. Тема «фронтира» в отечественной и зарубежной исторической науке разрабатывалась абсолютно под разными названиями (фронтир, украина, осваиваемая территория), но весьма сходными путями [159]. Однако при разности названий характерные черты социумов фронтира будут общими, что позволяет вести речь уже не о сходствах и различиях феноменов, сколько об универсальности типических черт социальности в ситуации освоения нового пространства. «Фронтирность» Интернета и его смещение «к западу» отмечает, например, М. Кастельс [124, с. 61, 63], однако не придает этому должного значения. Термин «электронный фронтир» в отношении Интернета и виртуальной реальности также используется либертарианской организацией «защиты» свободы нового виртуального пространства - Electronic Frontier Foundation.

Мы воспользуемся кратким описанием «социального портрета» фронтира, предложенного Н.Ю. Замятиной:

• фронтир - зона неизвестного. Этой территории только еще предстоит быть освоенной;

• фронтир имеет сравнительно низкую плотность населения;

• граница фронтира непрерывно смещается географически (до исчерпания возможностей экспансии или географических барьеров);

• фронтир слабо сопряжен с зоной действия государственных законов;

• право силы и ее культ в среде «обитателей» фронтира порождают также ироническое, неуважительное отношение к окружающим;

• романтизация в уже освоенном пространстве территории «бывшего» фронтира и украинного образа жизни;

• возникновение определенной символики, фронтирной моды, фронтирных «профессий» - будь то ковбои или казаки;

• пожалуй, самая важная характеристика фронтира - это свобода. Личная свобода, свобода перемещения, ношения и использования оружия в определяемых правом силы и осознанием собственного достоинства границах. Такая свобода означала и стихийную демократию;

• свобода означала и легкость в восприятии нового. Фронтир - территория не изобретения, но легкого внедрения любого изобретения;

• индивидуализм обитателей при одновременном стремлении собираться в сообщества, которые слабо поддаются внешнему управлению - казачьи или ушкуйные ватаги, салуны, банды на Диком западе и пр.;

• упрощение религиозных обрядов, снижение требований морали, «распущенность» нравов, стремление к обогащению [115].

Представленные выше характеристики являются если не исчерпывающими, то хотя бы достаточными для соотнесения какой-либо территории с понятием фронтира.

2.2.3. Социокультурная среда киберфронтира: типические черты Интернет-социальности. Как и всякий фронтир, киберпространство поначалу не освоено. Его граница расширяется,

но не за счет открытия новых территорий смелыми пионерами- путешественниками, а вследствие прямого создания этих территорий энтузиастами-профессионалами/любителями. Прогресс технологий определяет возможность расширения этого пространства дальше «на запад». Первоначально «плотность населения» киберфронтира низка [124, с. 15]. Однако с течением времени эта величина растет, поскольку технологически освоение Интернета упрощается, ИКТ (информационно-коммуникационные технологии) становятся все более простыми в освоении и доступными все менее квалифицированным пользователям. На территории киберфронтира образуются свои перенаселенные «клондайки»: несколько лет назад Интернет пережил бум

блогосферы - сайтов, предлагающих услуги ведения Интернет- дневника. Сейчас Интернет переживает расцвет социальных сетей, крупнейшие из которых в России - www. odnoklassniki. ru и www. vkontakte. ru - исчисляют своих пользователей миллионами.

Влияние государств здесь значительно «усечено». Хотя «электронный фронтир» создавался странным тандемом Министерства обороны США, университетов и большого бизнеса, бизнес в итоге освоил территорию фронтира раньше государства (этот момент также повторяет историю реального фронтира на «Диком западе»). Большинством государств признается, что правовое регулирование деятельности в зоне электронного фронтира развито достаточно слабо. Вместо этого Интернет порождает собственные правила и нормы поведения [98]. Это связано с рядом причин.

Во-первых, традиционные формы охраны правопорядка, контроля над соблюдением норм морали и этикета не действенны в виртуальном пространстве.

Во-вторых, электронный фронтир привлекает определенный тип личности - территория виртуальной социальности «отражает индивидуализм, нежелание подчиняться заведомым правилам» [157].

В-третьих, Интернет-комьюнити, привлеченное

возможностью свободного информационного обмена, целенаправленно борется с попытками эту свободу ограничить.

Традиционные нормы морали и нравственности в «Сети» воспринимаются в лучшем случае иронически, в худшем - отрицаются вообще. Появляется такое понятие, как вирт, - по сути, коллективная мастурбация при посредничестве видео-, аудио- или текстуального контакта через Интернет, когда пользователи в диалогической форме или при помощи онлайн-трансляции описывают / передают последовательность своих эротических действий. Религия искажается - от статьи об Иисусе Христе на

34 35

«Абсурдопедии» до культов «Летающего макаронного монстра» , Ктулху и т.д. Одновременно и сама «Сеть» становится объектом религиозного или псевдорелигиозного переживания; в художественной культуре получает свое осмысление идея нового

36

«сетевого» мессианства^[12].

Характерной чертой обитателей нового фронтира с самого начала стала абсолютизация свободы, которую он приносит [2]. М. Кастельс, исследуя феномен Интернета, пишет, что даже целью развития Интернета его первыми творцами - университетскими преподавателями и студентами - была свобода коммуникации [124, с. 6, 63]. Эта свобода осознается и в процессе, который рано или поздно начинается на любом фронтире: территория, освоенная храбрыми пионерами, привлекает внимание бизнеса и государства. Линия фронтира начинает смещаться. Сайты правительств, ТНК, просто мелких фирм и организаций начинают занимать все больше места, развивается юридическая база, хотя очень часто это «развитие» означает перенос актуальных положений законодательства из «реального» права в право на территории «виртуальности».

Настоящее признаваемое большинством обитателей - это право киберспейса - право знания, как силы. Здесь не столько скорость нервной реакции, точность моторики и глазомера определяют вашу победу, а знания о лучшем программном обеспечении, методах его конфигурирования, о методах программирования «влет» без долгой и тщательной проверки готового программного продукта. Но и скорость нервной реакции, и точность моторики тоже играют свою роль - в большинстве субкультур киберспейса спорные вопросы часто проверяются при помощи виртуальной схватки в компьютерной игре. Из идей - собственных и чужих - обитатели киберспейса постоянно стремятся извлечь выгоду. Поэтому Интернет быстро оказывается перенасыщен рекламой (основная форма мошенничества - предложения быстро и легко заработать «через Интернет»). Реальная выгода, как правило, достигается либо за счет предоставляемых возможностей коммуникации, либо за разработку и внедрение новой территории-«Клондайка». М. Кастельс отмечает, что «реализация потенциала превращения интеллекта в средство получения прибыли стала краеугольным камнем предпринимательской культуры Силиконовой долины и Интернет- индустрии в целом. это культура, высшими ценностями которой являются количество заработанных денег и скорость, с которой они заработаны.» [124, с. 75].

Киберфронтир рождает нового «старого» романтического героя. В литературе нового фронтира, которой стал «киберпанк», вполне обычно название героя - «киберковбой», что весьма характерно, не правда ли? А один из замечательных паропанк- фильмов называется «Дикий Дикий Запад» («Wild Wild West»), что также весьма характерно. Здесь одновременно и указание на схожесть современной техносферы с фронтиром эпохи американских пионеров, и интертекстуальная игра, отсылающая нас к универсальной аббревиатуре www - указателю глобальной сети, ставшей главной территорией нового «дикого “дикого веста”». Романтическими героями киберпространства становятся хакеры, программисты и системные администраторы. Они наделяются харизматически-отрицательными характеристиками: небритость и внешняя «помятость», способность к неограниченному употреблению алкоголя, способность к решению профессиональных задач в любом физическом и психическом состоянии (при одновременном сознательном стремлении к достижению измененного состояния сознания) и пр.

Этот герой - индивидуалист по своей природе; однако при крайнем индивидуализме своих членов Интернет сверхнасыщен различного рода комьюнити, по сути своей, неуправляемыми или слабоуправляемыми. Социальные сети, где распространены «клоны» реальных известных людей, соседствует с рекламой порнографии, здесь совершаются финансовые мошенничества и одновременно присутствуют сообщества профессионалов, например, учителей, обменивающихся опытом, - ярчайший пример таких слабоуправляемых комьюнити при наличии реальной администрации сообществ, где свобода и прибыль возведены в абсолют, мораль упрощена до предела, единственная реальная норма права - право силы.

Киберфронтир с легкостью усваивает новое. Исторически подтвержденный, но курьезный факт - прогресс в области вычислительной техники 1990-х - 2000-х гг. поддерживался растущими требованиями к «скорости» компьютеров со стороны производителей компьютерных игр. Этим путем появились такие устройства, как видеокарта, звуковая карта, физический ускоритель и т.д. Фронтир столь же легко осваивает и новые виртуальные и программные технологии.

Итак, как мы можем отметить, по основным социокультурным чертам развивающееся интернет-пространство совпадает с типической ситуацией фронтира. Однако именно фронтирная концепция понимания Интернет-социальности позволяет решить проблему «вечного становления» информационного общества, феномены которого мы наблюдаем в реальности, но никак не можем достичь его как стадии социального развития. Однако время идет - Восток осваивает Дикий Запад, фронтир сдвигается все дальше - а предсказанное информационное общество все никак не наступит, потому что было всегда и никогда не было в той форме, которая предсказана его современной концепцией. Низкая релевантность прогнозов, основанных на концепции «информационного общества» объясняется в числе прочего и тем, что тренды развития современности отмечались и анализировались для ситуации освоения «востока» «западом» - традиционной социальности виртуальной, а не наоборот - освоения виртуальности традиционными формами социальности, «запада» «востоком». Смещение фронтира к «западу» означает и эскалацию всех отмеченных выше черт социальности, прежде всего, негативных на новой технологической основе. Так, несколько месяцев назад в Интернете чрезвычайное распространение получили «цифровые наркотики» - аудио-записи низкочастотных колебаний, которые воздействуют на мозг рецепиента, вызывая заранее определенные ощущения - сексуального оргазма, эйфории, наркотического опьянения, вызванного приемом героина, и т.д.

Значительная часть феноменов социальности, которыми оперирует информационно-постиндустриальная концепция,

представляет собой явления фронтира: власть и сила, которые дает знание, рост числа занятых в информационной сфере, технологическое развитие информационных технологий, морально­нравственные, эстетические перверсии, становление нового типа личности.

2.2.4. Слепые рапсоды информационной эпохи, или почему футурологи «первой волны» оказались в Старом Свете, а не на передовой киберфронтира? Примем мы или нет гипотезу о киберпространстве как новом фронтире (а не уже фактически освоенной территории) однако дальнейшее описать достаточно просто. В отличие от Америки, ограниченной тремя океанами, зона расширения электронного пространства теоретически бесконечна. От создателей теории информационного общества героев фронтира отделяли минимум 3 фактора, которые стали пространственными:

1 - функционирование сети как отдельной географической локации, слабо привязанной к земным координатам (да и то - только при большом желании и необходимости такой привязки, в большинстве случаев коммуникация между пользователями сети агеографична или географически анонимна). Так, Мануэль Кастельс отмечает этот факт, как примат виртуальных контактов над реальными в развитом сообществе хакеров [124, с. 67]. Однако в той же работе «Галактика Интернет» Кастельс не придает должного значения исследованиям урбанистов, ограничившись кратким и безликим замечанием: «сеть заменяет место в качестве основы социальности как в пригородах и городах» [124, с. 152]. Из этого Кастельс фактически делает вывод не о том, что сама сеть становится пространством, а о том, что сеть имеет внепространственную природу. Действительно, сложно не согласиться с тем, что «Интернет имеет свою собственную географию, географию, представляющую собой сети и узлы, обрабатывающие информационные потоки, генерируемые и направляемые из различных мест.» [124, с. 241]. Однако, с нашей точки зрения, это не география планетарного пространства, а география города. Весьма специфического города, который, во-

37

первых, многоязычен и поликультурен . Во-вторых, город- Интернет разделен на отдельные «гетто» по этим признакам, также как и по профессиональным привязанностям, хобби и интересам его жителям. Афины классического периода, как мы уже отмечали выше, в этом плане являются столь же информационным пространством, сколь и современный Интернет.

Стоит отметить, что Сеть предоставляет особые отношения между виртуальным миром и личностью. Начнем с того, что возможность одновременного существования в нескольких местах сети - это не только возможность, но и зачастую необходимость, которая к тому же пропагандируется как необходимый элемент

о о

профессионализма в работе с Сетью .

2 - хронологическое разделение поколений. Первым пионерам нового фронтира сейчас около 50 лет. В то время как их «историки» и «романисты» очень часто значительно старше. Конечно, новое поколение футурологов уже привязано к этому фронтиру. Однако в силу гуманитарности образования большинства из них технологически неосвоенные зоны фронтира - еще не созданное виртуальное пространство - для них также недоступны.

Футурологи обычно относятся к категории «юзеров» . Собственно, это подразумевает и третий фактор «отчуждения» первого поколения исследователей феномена «информационного общества» от исследуемого пространства:

3 - необходимость определенной образовательной и пр. квалификации, набора «информационных компетенций».