§ 2. Другие поздние пифагорейцы

Возможно, что к поздним пифагорейцам следовало бы отнести и Эврита как ученика Филолая, и Экфанта с Гикетом как лиц, время жизни которых совершенно неизвестно. Г. Дильс в своих «Досократиках» поме­щает Экфанта и Гикета после Архита, Эврита же рань­ше.

Амикла, Клиний, Дамон, Финтий, Сим, Мионид, Эвфра- нор, Ликон. Однако связанная с этими именами инфор­мация невелика, а иногда и ничтожна. Даже истори­ческое существование некоторых из этих поздних пифагорейцев сомнительно.

Так, например, некоторые сомневаются в историче­ской реальности Тимея Локрского, видя в нем лишь придуманный Платоном литературный персонаж. Bce же Сократ говорит в диалоге Платона «Тимей» об этом пифагорейце слишком конкретно (указывая его родину, напоминая об его богатстве и родовитости, о полученных им почестях и об его успехах в филосо­фии), чтобы можно было с полным на то правом сомневаться в рсалыюсти Тимея. Кроме того, в переч­не сочинений Аристотеля у Диогена Лаэрция значатся «Извлечения из Тимея», а Свида, ссылающийся на Гезихия, упоминает Тимея как философа-пифагорейца, автора ряда математических сочинений, а также «О природе» и «О жизни Пифагора» [Д 49 (36) la]. Платона, как известно, некоторые античные авторы обвиняли в том, что он в своем диалоге «Тимей» ис­пользовал чужой трактат, который назывался «О ми­ровой душе и природе» и принадлежал пифагорейцу Тимею. Однако этот трактат, по-видимому, подделка I в. н. э. — извлечение из диалога «Тимей» Платона. Таким образом, если признать, что этот диалог афин­ского философа никак не отразил взгляды самого Тимея, то мы должны также признать, что нам об учении Тимея ничего не известно, так как другой ин­формации об этом учении у нас нет.

Более знаем мы о другом пифагорейце — Оккеле из Лукании. Ero имя приводит Ямблих в своем каталоге. Оккел не грек, а коренной житель южной Италии — левканиец. Это единственный случай, когда пифагорей­ское учение не ограничилось кругом греческого мира, но было воспринято и некоторыми образованными або­ригенами. Оккел назван в письме (возможно, что под­ложном) Архита к Платону как лицо, чьи сочинения искали Архит и его друзья. Ради этого литературного розыска они отправились к левканам, где нашли по­томков Оккела, а у них его сочинения: «О законе»,

«О царской власти», «О святости», «О природе вселен­ной». Отрывок из последнего труда этого пифагорейца- левканийца цитирует Стобей, но это считается поддел­кой. Филон рассказывает, что в этом сочинении Оккел посредством ясных доказательств высказывал уверен­ность в вечности мира, отрицая как его возникновение, так и уничтожение. Цензорин также сообщает, что и Пифагор, и Архит, и Оккел, и вообще все пифагорей­цы считали род человеческий всегда существующим. Лаврентий Лид приводит, кроме того, слова Оккела, который как пифагореец выделял, по-видимому, число три как основное: «Троица впервые соединила начало, середину и конец» [Д 48 (35a) 8].

Доказательством того, что пифагорейские нравст­венные правила вдохновляли пифагорейцев, живших уже спустя долгое время после гибели Пифагорейского союза, служит история о сиракузских пифагорейцах Финтии и Дамоне, подробно рассказанная Аристоксе- ном и ставшая сюжетом для многих литературных об­работок в Новое время — например, баллада Фридриха Шиллера «Порука» и т.

Итак, он попросил отпустить его для этого, говоря, что он поставит поручителем Дамона. Итак, рассказы­вал Дионисий, он в изумлении спросил, найдется ли такой человек, который согласился бы остаться в каче­стве поручителя за смерть. Когда же Финтий ответил утвердительно, то был нризван Дамон; выслушав рас­сказ о случившемся, он сказал, что ручается и будет ждать тут, пока не вернется Финтий». Сам Дионисий был прямо поражен этим, те же, которые первые при­думали это испытание, насмехались над Дамоном как над отданным на гибель и, шутя, говорили, что взамен дана лань. И вот когда уже солнце было на закате, является Финтий на смертную казнь, чем все были пора­жены и пленены.

Итак, рассказывал Дионисий, он сам, обпяв и поце­ловав (тех) мужей, попросил, чтобы они приняли его самого третьим в (свою) дружбу, тс же ни за что не согласились на это, как он ни настаивал» [Д 58 (45) Д 7]².

Дионисий Младший, рассказав Аристоксену эту историю, поведал ему также и о пифагорейце Клинии, который, узнав, что киренец Прор по причине некото­рых политических обстоятельств потерял свое состоя­ние и находится в крайней нужде, отправился из Ита­лии в Кирену со значительной суммой денег и вернул состояние Прору, зная о нем только то, что он пифаго­реец. Клиний вместе с другим пифагорейцем Амиклом отговаривал Платона от сожжения сочинений Демо­крита, напоминая разбушевавшемуся идеалисту, что его затея бесполезна, так как эти сочинения имеются у многих. Это он, испытывая гнев и укрощая себя, играл на флейте.

Среди пифагорейцев были и самозванцы. 06 одном из них сказано Аристоклом у Евсевия так: «Все пре­восходит своей глугюстыо то, что было сказано Лико- ном, называвшим себя пифагорейцем. A именно он говорит, что Аристотель своей умершей жене прино­сит такие жертвы, какие афиняне (приносят) Деметре, и что он купается в теплом масле и его продает» [Д 57 (44) 4].

Остается только упомянуть последних из пифаго­рейцев— тех, кого видел Аристоксен. Это Ксенофил из Фракии, а также Диокл, Полимнаст, Эхекрат и Фантон

из Флиунта. 0 них известно очень мало. Ксенофил был музыкантом и философОхМ. On был моложе софиста Горгия на два года, то есть родился около 480 г. до н. э., и прожил 105 лет, преимущественно в Афи­нах, ни разу не испытав телесного недомогания и уме­рев в величайшей славе. Ero учеником был Аристоксен до того, как он стал учеником Аристотеля.

ПРИМЕЧАНИЯ

¹ Пропорции определяются Архитом так: «(Пропорция назы­вается) арифметической, если три термина (числа, образующие ее) находятся в следующем соразмерном отношении: насколько первый (термин) больше второго, настолько второй больше третьего. И в этой пропорции отношение больших (числовых) терминов бывает меньше, отношение же меньших (числовых терминов) — больше. Геометрической же (называется пропорция), если в каком отноше­нии первый (числовой термин) находится ко второму, в таком же и второй к третьему. Из них большие термины образуют (между собой) точно такое же отношение, как и меньшие (между собой). Подпротивная же (пропорция), которую мы называем гармониче­ской, (бывает в том случае), если (числовые термины) находятся в таком отношении: на какую часть собственной (величины) первый (числовой) термин превосходит второй, на ту же самую часть третьего (термина) средний термин превосходит третий» [Д47 (35) B 2].

² To же в изложении Диодора: «В царствовании Дионисия некий пифагореец Финтий, которому за злой умысел против тирана пред­стояло подвергнуться наказанию, попросил у Дионисия отсрочки для того, чтобы распорядиться сперва относительно своего имущест­ва. On сказал, что в качестве поруки за свою смерть даст одного из друзей. Когда же царю показалось невероятным, чтобы нашелся такой друг, который предоставил бы себя заключить в темницу вместо него, Фиитий пригласил одного из своих друзей — филосо- фа-пифагорейца, по имени Дамон, который без колебания стал по­ручителем за смерть его...» [Diodor X 4, 3].