<<
>>

Актуальность темы исследования.

Международные инвестиции - одна из основ современной глобальной экономики. После длительного снижения объема трансграничных инвестиций в результате финансового кризиса 2008 года, длившегося вплоть до 2012 года включительно, мировые рынки капитала вновь демонстрируют рост, который в 2013 году, по данным ОЭСР, составил 4,5%[1].

Эксперты Конференции ООН по торговле и развитию (ЮНКТАД) прогнозируют увеличение объема прямых иностранных инвестиций с $1,45 трлн. по итогам 2013 года до $1,6 трлн. в 2014 году и до $1,8 трлн. в 2015 году[2] [3]. Наиболее быстрое восстановление демонстрируют члены Форума Азиатско-Тихоокеанского экономического сотрудничества (АТЭС) и государства группы БРИКС (Бразилия, Россия, Индия, Китай, ЮАР). Россия, являющаяся членом обеих групп, традиционно

демонстрировала более скромные объемы притока прямых инвестиций из-за рубежа, чем Китай, Бразилия и ряд членов АТЭС. Однако ситуация изменилась в 2013 году, когда инвестиции из-за рубежа в российскую экономику, по данным ЮНКТАД, составили рекордные $94 млрд. (рост по сравнению с показателем 2012 года - 83%). Подобный скачок объясняется совершением в 2013 году сделки по приобретению британской компанией Бритиш Петролеум 18,5% акций ОАО «Роснефть» в рамках поглощения последней ОАО «ТНК-BP» . Впрочем, даже без учета данной сделки объем прямых иностранных инвестиций в Россию демонстрирует устойчивый прирост, начиная с 2010 года.

Неизменно растет и доля прямых иностранных инвестиций в общем объеме инвестиций в нашу страну: по данным Национального рейтингового

агентства (НРА), в 2013 году доля прямых инвестиций в общем объеме составила рекордные 15,35%[4]. Впрочем, несмотря на благоприятную статистику, нельзя утверждать, что положение дел с иностранными инвестициями в России является благополучным. Основная проблема заключается в том, что значительную часть иностранных инвестиций в Россию составляют инвестиции из офшорных территорий, являющихся, в свою очередь, лидерами среди стран, импортирующих российский капитал. Подобное положение дел позволяет экспертам делать вывод о фактическом российском происхождении значительной части прямых иностранных инвестиций[5] [6] [7]. По данным НРА, без учета офшорных территорий приток иностранных инвестиций в Россию составил $15,2 млрд.; капиталовложения из офшоров составили 41,35% от общего объема прямых иностранных инвестиций .

Несмотря на вышеуказанные особенности, Россия остается одним из важнейших мировых развивающихся рынков и привлекает значительный объем прямых иностранных инвестиций. По данным Всемирного банка, прямые иностранные инвестиции в 2012 году составили 2,5% от внутреннего валового продукта (ВВП) России , что является весьма значительным показателем. В рейтинге Всемирного банка “Doing Business 2014” Россия совершила рывок на 19 пунктов по сравнению с прошлым годом и впервые вошла в первую сотню рейтинга. Тем не менее, согласно исследованиям основной проблемой России как рынка для прямых иностранных инвестиций остаются правовые риски, в частности, 55% инвесторов, опрошенных в ходе исследования компанией EY, указали на правовые и административные факторы в качестве основных преград для ведения бизнеса в России .

Создание условий, обеспечивающих эффективное функционирование инвестиционных процессов, становится одной из важных функций государства, ведущей формой реализации которой выступает создание правовых гарантий осуществления инвестиционной деятельности. Необходимость совершенствования законодательной базы для осуществления инвестиций в России и чрезвычайная важность иностранных инвестиций для российской экономики неоднократно подчеркивалась на высшем уровне. Так, выступая на инвестиционном форуме «Россия зовет!» в октябре 2013 года, Президент РФ В.В. Путин подчеркнул, что уже в ближайшие годы суммарный объем инвестиций в российскую экономику должен составить 25% ВВП, а к 2018 году - 27%[8] [9]. С 2011 года по поручению Президента РФ Агентством стратегических инициатив и Минэкономразвития РФ реализуется Национальная предпринимательская инициатива по улучшению инвестиционного климата[10], направленная на повышение инвестиционной привлекательности РФ.

Важнейшей составляющей правового аспекта инвестиционной привлекательности государства является наличие развитой базы нормативноправовых актов, регулирующих порядок осуществления инвестиционной деятельности и основные гарантии, предоставляемые иностранным инвесторам. Важнейшей гарантией является защита инвестиций от экспроприации и выплаты надлежащей компенсации в случае, если экспроприация имела место. В международном инвестиционном праве существует развитый комплекс норм, регулирующих данный инструмент как на уровне национального законодательства, так и на уровне актов международно-правового характера. Важнейшее значение для такого регулирования имеет практика Международного центра по урегулированию инвестиционных споров (МЦУИС), учрежденного в соответствии с Вашингтонской конвенцией о порядке разрешения инвестиционных споров между государствами и юридическими и физическими лицами другого государства (далее - Вашингтонская конвенция). Несмотря на то, что Россией эта конвенция не ратифицирована, практика МЦУИС играет определяющую роль в международном коммерческом арбитраже. Более того, российские инвесторы могут выступать стороной спора в МЦУИС, если они осуществляют капиталовложения на территории государства, являющегося стороной Вашингтонской конвенции (например, именно такая ситуация возникла в деле MTS OJSC v. Republic of Uzbekistan)[11].

Принимая во внимание тот факт, что в настоящее время масштабные национализации иностранной собственности осуществляются государствами все реже, нельзя не отметить, что они по-прежнему имеют место[12] и учитываются инвесторами и экспертами в качестве значимого риска. Помимо этого, все большее распространение получает непрямая национализация иностранной собственности, осуществляемая путем принятия регулятивных актов, лишающих инвестора возможности осуществлять права собственности по отношению к объектам его инвестиций без лишения самого титула собственника. Надежная защита от всех форм национализации является одним из важнейших факторов повышения инвестиционной

привлекательности любого государства, в том числе и России, как импортера капитала. Анализ мирового опыта регулирования принудительного изъятия иностранных инвестиций, включая непрямую экспроприацию, имеет существенное теоретическое и практическое значение. Изучение

современных подходов к решению данных вопросов, с одной стороны, позволит учитывать их при совершенствовании российского законодательства об иностранных инвестициях, а с другой стороны, обеспечит российским инвесторам, осуществляющим вложения за рубежом, возможность оценки рисков, связанных с принудительным изъятием их собственности.

Степень научной разработанности темы. Отсутствие в

отечественной юридической литературе специальной монографической литературы по исследуемой теме подтверждает недостаточную степень ее разработанности. В российской юридической науке можно выделить обстоятельные работы, посвященные изучению правового регулирования иностранных инвестиций в целом, содержащие разделы об экспроприации собственности иностранного инвестора. В частности, необходимо отметить труды И.З. Фархутдинова[13] и Д.К. Лабина[14], Н.Г. Дорониной и Н.Г. Семилютиной[15], в которых экспроприации иностранных инвестиций посвящены самостоятельные части. Отдельные вопросы, касающиеся национализации иностранных инвестиций, рассматриваются в работах И.В. Ершовой[16], Е.Е. Веселковой[17], А.С. Юхно[18], А.П. Гармозы[19], Н.Н

Вознесенской18 19 [20] и др. Хотя в данных трудах затрагиваются определенные аспекты национализации иностранных инвестиций, ни одна из них не содержит обширного детального анализа данного явления с учетом различных доктринальных точек зрения и международной арбитражной практики.

В отечественных юридических журналах был опубликован ряд самостоятельных статей, непосредственно посвященных рассматриваемым вопросам[21]. Они посвящены анализу отдельных аспектов национализации собственности иностранного инвестора, таких как соотношение прямой и косвенной экспроприации, порядок определения компенсации,

правомерность экспроприации и др. Однако в указанных работах экспроприация не рассматривается во взаимосвязи с другими институтами международного инвестиционного права, в частности, с основными понятиями, выработанными отечественной и зарубежной доктриной и международной арбитражной практикой, с вопросами коллизионного и процессуального права.

Среди диссертаций на соискание ученых степеней, связанных с темой настоящего исследования, можно выделить работы Ю.А. Дорофеевой и М.В. Щербиной . Указанные работы содержат подробный анализ положений российского законодательства о национализации иностранных инвестиций, в них представлен обзор советской и российской доктрины по вопросам принудительного изъятия собственности иностранного инвестора. Однако они содержат ссылки на устаревшие доктринальные источники и практически полностью игнорируют современные работы зарубежных ученых, посвященные данной теме, а также не учитывают богатую международную арбитражную практику. Диссертационное исследование В.Д. Денисенко , выполненное на схожую тему, хоть и включает ссылки на современную зарубежную доктрину, так же как и предыдущие работы не уделяет должного внимания практике МЦУИС и других международных арбитражей.

Таким образом, несмотря на пристальный интерес российских ученых к правовому регулированию иностранных инвестиций в целом и к вопросам экспроприации, в частности, можно констатировать, что теоретическая база и опыт, накопленные зарубежной доктриной и практикой, либо остаются практически невостребованными со стороны российских исследователей, либо используются лишь для рассмотрения более общих вопросов международного инвестиционного права без акцентирования внимания на вопросах экспроприации собственности иностранного инвестора. [22] [23] [24]

Цели и задачи исследования. Целью настоящего исследования является комплексный анализ института экспроприации собственности иностранного инвестора в международном инвестиционном праве во взаимосвязи с другими его институтами с опорой на доктрину и международную арбитражную практику. Для достижения поставленной цели необходимо решить следующие задачи:

• Определить место института экспроприации в системе международного инвестиционного права.

• Охарактеризовать основные источники международного инвестиционного права и их роль в регулировании вопросов экспроприации.

• Дать определение важнейшим понятиям международного инвестиционного права, в том числе понятию иностранных инвестиций и иностранного инвестора.

• Классифицировать действия, являющиеся экспроприацией, с

точки зрения теории и практики международного инвестиционного права, определить понятия «прямая» и «косвенная» экспроприация и «действия, эквивалентные

экспроприации».

• Проанализировать существующие стандарты компенсации, выплачиваемой инвестору в случае принудительного изъятия его собственности, порядок определения размера такой компенсации и факторы, влияющие на ее величину.

• Изучить существующие механизмы разрешения инвестиционных споров и основные процессуальные нормы, регулирующие порядок их реализации.

Объект и предмет исследования. Объектом исследования является комплекс правоотношений, складывающихся в связи с принудительным изъятием собственности инвестора, осуществляющего капиталовложения на территории другого государства. Предметом исследования являются нормы, содержащиеся в национальном законодательстве об инвестициях различных стран, международных двусторонних и многосторонних соглашениях, выводы международной арбитражной практики, а также доктрина международного инвестиционного права.

Методологическая основа исследования представлена совокупностью общих и специальных методов научного познания, включая такие методы, как исторический, формально-логический, сравнительный методы, анализ и синтез, индукцию и дедукцию. Центральное место в работе заняли следующие методы: исторический метод, позволяющий проследить эволюцию и трансформацию правопонимания и правоприменения в отношении категорий «иностранные инвестиции, иностранный инвестор», «экспроприация иностранных инвестиций»; формально-логический метод, позволяющий установить теоретическую и практическую разницу между правомерной и неправомерной экспроприацией; сравнительный метод, позволяющий выявить особенности юридической природы и процедуры разрешения споров по делам об экспроприации собственности иностранного инвестора в международном арбитраже на основании Вашингтонской конвенции и в международном коммерческом арбитраже на основании Арбитражного регламента ЮНСИТРАЛ.

Теоретическую основу исследования формируют труды российских ученых по международному частному и международному инвестиционному праву, в частности, работы М.М. Богуславского, Г.М. Вельяминова, Е.Е. Веселковой, Н.Г. Вилковой, Н.Н. Вознесенской, Л.Н. Галенской, А.П. Гармозы, А.А. Данельяна, Г.К. Дмитриевой, Н.Г. Дорониной, Н.Ю. Ерпылевой, А.Н. Жильцова, В.А. Канашевского, Б.Р. Карабельникова, М.Б. Касеновой, А.С. Комарова, А.А. Костина, Д.К. Лабина, В.Н. Лисицы, Н.И. Марышевой, Т.Н. Нешатаевой, Г.А. Пакерман, Г.В. Петровой, Н.Г. Семилютиной, И.З. Фархутдинова, И.О. Хлестовой и др.

Большое значение для проведения настоящего исследования имеют работы современных зарубежных специалистов по международному инвестиционному праву, в том числе К. Амерасингхе, Д.Р. Бишопа, М. Болла, Д. Боуэтта, Я. Браунли, А. Брошеса, М. Вайнигера, К. Вильямса, Э. Вонг, Б. Вортли, М. Димси, Р. Дольцера, М. Домке, К. Дугана, М. Кантора, С. Кинселлы, П. Коммо, С. Крёлля, Дж. Кристи, Дж. Кроуфорда, Х. Кьос, Дж. Лью, К Маклаклана, И. Марбё, Л. Мистелиса, А. Ньюкомба, Л. Параделла, Дж. Полсона, С. Пратта, М. Райзмана, С. Рипинского, Н. Рубинса, Б. Сабахи, М. Сорнараджи, Д. Дж. Уоллеса, Л. Шора, К. Шрейера и др.

Нормативная и эмпирическая база. Нормативную основу данного исследования составляет национальное законодательство об иностранных инвестициях различных стран, комплекс двусторонних соглашений о поощрении и взаимной защите капиталовложений, заключаемых многими странами, многосторонние международные договоры в сфере иностранных инвестиций, и в первую очередь, Вашингтонская конвенция 1965 г. о порядке разрешения инвестиционных споров между государствами и юридическими, физическими лицами другого государства, Сеульская конвенция 1985 г. об учреждении Многостороннего агентства по гарантиям инвестиций, ряд актов Всемирной торговой организации (ВТО), Договор к Энергетической хартии (ДЭХ) и др. Из актов регионального значения необходимо отметить Ашгабадское соглашение СНГ «О сотрудничестве в сфере инвестиционной деятельности» и Североамериканское соглашение о свободной торговле (НАФТА). В настоящем исследовании значительное внимание уделено международной арбитражной практике, составляющей его эмпирическую основу. В частности, анализируются дела, рассмотренные Международным центром по урегулированию инвестиционных споров (МЦУИС), ИраноАмериканским трибуналом по претензиям (далее - Ирано-Американский трибунал), Стокгольмским арбитражным институтом, а также ad hoc арбитражами и др.

Научная новизна исследования. В диссертационном исследовании впервые комплексно анализируется правовое регулирование экспроприации иностранных инвестиций в соответствии с актуальной международной арбитражной практикой и современной доктриной международного инвестиционного права. В результате такого анализа сформулированы основные понятия, связанные с принудительным изъятием иностранных капиталовложений, определено правовое содержание институтов экспроприации и компенсации, рассмотрены основные механизмы разрешения споров, возникающих в этой связи между инвестором и принимающим государством. В результате проведенного исследования могут быть сформулированы и вынесены на защиту следующие положения, которые являются новыми или содержат существенные элементы новизны:

1) Международное инвестиционное право можно рассматривать как комплекс правовых норм, регулирующих отношения в сфере осуществления инвестиций иностранными физическими и юридическими лицами на территории другого государства, независимо от происхождения таких норм. В этом контексте экспроприация собственности иностранного инвестора должна рассматриваться как один из институтов международного инвестиционного права. Нормы последнего содержатся как в национальном законодательстве различных государств, так и в правовых актах международного характера. Среди таких актов многосторонние

международные соглашения выполняют ограниченную регулятивную функцию, т.к. они либо затрагивают лишь специфические вопросы осуществления инвестиций (Вашингтонская и Сеульская конвенции), либо имеют ограниченную территориальную сферу действия (НАФТА или Ашгабадское соглашение). Соглашения в рамках ВТО и ДЭХ также не могут рассматриваться как универсальные многосторонние соглашения об инвестициях в силу ограниченного спектра общественных отношений, к которым применяются содержащиеся в них материальные нормы. Принимая во внимание отсутствие многостороннего инвестиционного соглашения,

14

многочисленные попытки принятия которого под эгидой различных организаций не завершились успехом, можно утверждать, что в настоящее время основным источником материальных норм международного инвестиционного права являются двусторонние инвестиционные

соглашения, ставшие оптимальным способом достижения баланса интересов между развитыми странами, экспортирующими капитал, и развивающимися странами, на территории которых осуществляются капиталовложения. Немаловажное значение в качестве источника международного

инвестиционного права имеет практика международных коммерческих арбитражей, главное место среди которых занимает МЦУИС.

2) В международной арбитражной практике и доктрине сложилось

устоявшееся понятие инвестиций. Ключевыми делами, рассмотренными МЦУИС и носящими прецедентный характер, стали дела Fedax NV v. Republic of Venezuela и Salini Costruttori S.p.A. v. Morocco, в которых были сформулированы критерии для отнесения определенных действий к инвестиционной деятельности. К этим критериям относятся:

продолжительность данных действий, осуществление их с целью получения регулярной прибыли, распределение риска, связанного с этими действиями, между несколькими сторонами правоотношений (чаще всего - между инвестором и принимающим государством), связанность таких действий со значительными капиталовложениями, позитивный вклад в экономику принимающей страны.

3) Практика МЦУИС и других арбитражей выработала критерии

отнесения физических и юридических лиц к категории иностранных

инвесторов. При этом ключевым для трибуналов становится вопрос об

определении национальной принадлежности данных лиц, осуществляющих

капиталовложения. При определении национальности физических лиц

МЦУИС использует формальный критерий гражданства, подтверждаемый

соответствующими документами, выданными в соответствии с

национальным законодательством. МЦУИС сознательно отказывается от

15

оценки «эффективности гражданства» даже в делах, в которых фигурирует двойное гражданство инвестора. При определении национальности юридических лиц МЦУИС использует формальные критерии места их инкорпорации или места осуществления ими основной экономической деятельности, в зависимости от того, какой из критериев предусмотрен в качестве основного применимым двусторонним инвестиционным соглашением. Несмотря на прямо предусмотренную Вашингтонской конвенцией возможность «снятия корпоративной вуали», МЦУИС реализует ее крайне редко. Даже в ситуациях, где имеет место «планирование обретения» юридическим лицом национальности с целью доступа к более благоприятному режиму осуществления капиталовложений, МЦУИС продолжает придерживаться формальных критериев. Единственным признанным исключением являются дела, касающиеся «длящейся

национальности».

4) Экспроприация (и аналогичные понятия, такие как

«национализация», «принудительное изъятие») является публично-правовым актом, связанным с лишением инвестора титула в отношении принадлежащих ему объектов гражданских прав, составляющих инвестиции. Именно так в большинстве нормативных и доктринальных источников определяется классическая «прямая» экспроприация. Источники международного инвестиционного права предъявляют определенные требования к акту экспроприации для признания ее законной. К наиболее распространенным из них относятся недискриминация, наличие определенного общественного интереса и соблюдение надлежащей правовой процедуры. Обязательным условием законности экспроприации также является выплата надлежащей компенсации. Наличие последнего условия приводит к уменьшению теоретической разницы между правомерной и неправомерной экспроприацией, т.к. в обоих случаях у государства возникает обязанность выплатить инвестору компенсацию: в первом случае -

как требование законности изъятия, а во втором - как мера ответственности.

16

Практическая разница сводится к различиям в определении размера компенсации: незаконность экспроприации порождает у потерпевшей стороны право требовать не только возмещения убытков, но и упущенной выгоды. Помимо прямой экспроприации в последнее время все большее распространение получила практика непрямой («ползучей») экспроприации или, иными словами, применения мер, эквивалентных экспроприации. Обобщая подход, используемый МЦУИС и другими международными арбитражами, а также доктриной международного инвестиционного права, можно выделить следующие основные признаки действий государства, составляющих непрямую экспроприацию: степень вмешательства в права собственности на инвестиции, цель и характер принимаемых мер экспроприационного характера и их влияние на разумные ожидания инвестора. При этом отдельные арбитражи отказываются от использования этих критериев в пользу доктрины оценки исключительно степени ограничения прав собственности инвестора.

5) Ни в доктрине, ни в практике международного инвестиционного

права не существует устоявшегося стандарта компенсации. Господствующей

в настоящее время является формула Халла, требующая выплаты

достаточной, действительной и незамедлительной компенсации. Несмотря на

снижение ее роли под давлением развивающихся стран, она по-прежнему

находит отражение в большинстве национальных и международно-правовых

нормативных актов. Определение точного размера компенсации является

предметом усмотрения арбитражей. Общим принципом выступает принцип

справедливой рыночной цены, однако методы ее определения могут

кардинально различаться и зависеть от целого ряда факторов. Среди

наиболее распространенных методов можно выделить методы

ликвидационной стоимости, восстановительной стоимости, бухгалтерской

стоимости и метод дисконтированного денежного потока. Первые три метода

являются разновидностями метода оценки активов и обычно используются

лишь в специфических случаях, например, для оценки предприятий, не

17

приносящих прибыль. Метод дисконтированного денежного потока (далее - ДДП) в настоящее время является господствующим в международной арбитражной практике. Он позволяет не только оценить фактическую стоимость изъятых активов, но и учитывать потерю инвестором будущих доходов. Метод ДДП наиболее полно отражает стоимость инвестиций не как совокупности объектов, а как действующего предприятия (going concern). Однако он не лишен ряда недостатков, в частности, его использование сопряжено с определенной долей спекулятивности при расчете ставки дисконтирования и денежных потоков будущих периодов.

6) Международной арбитражной практике известны факторы, ограничивающие размер компенсации за принудительное изъятие собственности или освобождающие государство от соответствующей обязанности. К ним относится отсутствие прямой причинной связи между действиями государства и убытками инвестора, несоблюдение инвестором обязанности по минимизации вреда, если у него присутствовала реальная возможность для этого, и виновное поведение потерпевшей стороны. Помимо денежной компенсации в международном инвестиционном праве существуют и другие средства правовой защиты, доступные инвестору. Несмотря на то, что МЦУИС не уполномочен выдавать государствам обязательные для исполнения предписания неденежного характера, известны случаи, когда МЦУИС предлагал принимающему государству применить реституцию в качестве альтернативы выплате компенсации.

7) Для процедуры рассмотрения международных инвестиционных

споров характерно преимущественное использование системы

международного коммерческого арбитража. Суды принимающего государства или государства, национальность которого имеет инвестор, не являются эффективным средством правовой защиты в силу юрисдикционных ограничений и иммунитетов государств, а использование дипломатической защиты сопряжено с целым рядом проблем, связанных с тем, что частные

лица не являются субъектами международного публичного права.

18

Современная система рассмотрения споров об экспроприации чаще всего подразумевает обращение заинтересованной стороны с иском в МЦУИС или арбитражи ad hoc. Подавляющее большинство последних действуют на основании Арбитражного регламента ЮНСИТРАЛ, в то время как МЦУИС подчиняется Вашингтонской конвенции и принятым в соответствии с ней арбитражным правилам. Вашингтонская конвенция и Арбитражный регламент ЮНСИТРАЛ имеют различную правовую природу: конвенция и арбитражные правила специально созданы для урегулирования споров между государствами и инвесторами в рамках процедур МЦУИС, а Арбитражный регламент ЮНСИТРАЛ сформулирован для применения коммерческими арбитражами при разрешении максимально широкого круга частноправовых споров.

8) Различие в сущности Вашингтонской конвенции и Арбитражного регламента ЮНСИТРАЛ приводит к разным требованиям, предъявляемым к отдельным элементам спорного правоотношения для признания соответствующим арбитражем своей компетенции. Единственным условием юрисдикции арбитража, действующего в соответствии с Арбитражным регламентом ЮНСИТРАЛ, является наличие действительного соглашения сторон. Данное требование присутствует и в Вашингтонской конвенции, причем судебная практика признает согласием со стороны государства не только включение арбитражной оговорки в контракт или заключение арбитражного соглашения, но и закрепление положения о передаче споров в МЦУИС в национальное законодательство или двусторонний инвестиционный договор. Вашингтонская конвенция также предъявляет требования как к ratione personae (сторонами спора должны быть государство и иностранный по отношению к нему инвестор), так и к ratione materiae (спор должен быть непосредственно связан с инвестициями) правоотношения, служащего основанием для подачи иска.

9) Различия характерны и для процессуальных норм, содержащихся

в Вашингтонской конвенции и Арбитражном регламенте ЮНСИТРАЛ. Они

19

касаются процедуры формирования арбитража, наличия у трибунала полномочий по принятию обеспечительных мер и в наибольшей степени - процедуры признания и исполнения арбитражных решений. Признание, исполнение и обжалование решений, вынесенных арбитражем в соответствии с Регламентом ЮНСИТРАЛ, производится на основании норм Нью- Йоркской конвенции ООН 1958 г. о признании и приведении в исполнение иностранных арбитражных решений и национального законодательства страны, где соответствующее действие истребуется, в то время как решения МЦУИС не требуют признания и должны исполняться как решения государственных судов, а обжалованы могут быть лишь внутри МЦУИС в рамках специальной процедуры.

10) Главенствующим принципом при определении права, применимого к спорам при экспроприации иностранных инвестиций, является принцип автономии воли сторон. В случае отсутствия соглашения между сторонами МЦУИС, согласно императивными нормам Вашингтонской конвенции, обязан применять право государства, являющегося стороной в споре, и нормы международного права. Арбитражи, действующие в соответствии с Арбитражным регламентом ЮНСИТРАЛ, выбирают применимое право по своему усмотрению либо используя коллизионные нормы права страны, с которой спорное правоотношение наиболее тесно связано, либо ориентируясь лишь на свое внутреннее убеждение. Однако даже в этом случае арбитражи чаще всего применяют право государства - реципиента инвестиций.

Практическая значимость. Практическая значимость данной работы заключается в том, что содержащиеся в ней сведения и выводы характеризуют современное состояние правового регулирования отношений, возникающих в сфере международного инвестиционного права. Результаты диссертационного исследования могут быть использованы в научноисследовательской деятельности, преподавании международного частного

права в высших учебных заведениях, практикующими юристами, а также

20

международными арбитрами и судьями при разрешении международных коммерческих споров.

Апробация результатов исследования. Диссертация подготовлена и обсуждена на кафедре международного частного права Национального исследовательского университета «Высшая школа экономики». Основные положения и выводы использовались автором при проведении семинаров по международному частному праву, а также в практической работе. Положения и выводы диссертации также отражены в опубликованных автором статьях:

• Ксенофонтов К.Е. Экспроприация, национализация и гарантии прав собственности иностранного инвестора // Вестник Государственной регистрационной палаты при Министерстве юстиции РФ. 2011. № 6. С. 31-38. - 0,66 а.л.

• Ксенофонтов К.Е. Защита от экспроприации собственности иностранного инвестора: международно-правовые стандарты // Вестник Государственной регистрационной палаты при Министерстве юстиции РФ. 2012. № 4. С. 60-65. - 0,45 а.л.

• Ксенофонтов К.Е. Снятие корпоративной вуали в

международных инвестиционных спорах // Вестник Государственной регистрационной палаты при Министерстве юстиции РФ. 2013. № 6. С. 69-75. - 0,58 а.л.

• Ксенофонтов К.Е. Допустимость экспроприации собственности

иностранного инвестора принимающим государством //

Международное право и международные организации. 2013. № 3. С. 323-329. - 0,69 а.л.

• Ксенофонтов К.Е. Об экспроприации иностранной собственности

в международном инвестиционном праве // В кн.: Право и политика: теоретические и практические проблемы. Сборник материалов 2-й Международной научно-практической

конференции, посвященной 20-летию юридического факультета

Рязанского государственного университета имени С. А. Есенина. / Отв. ред.: А. Малько. Рязань : Издательство «Концепция», 2013. С. 278-281. - 0,2 а.л.

• Ксенофонтов К.Е. Зонтичные оговорки как механизм защиты иностранных инвестиций // Законодательство и экономика. 2014. № 5. - 0,56 а.л.

Структура работы построена в соответствии с целями и задачами исследования и включает введение, три главы, заключение и библиографию.

<< | >>
Источник: Ксенофонтов Константин Евгеньевич. ЭКСПРОПРИАЦИЯ СОБСТВЕННОСТИ ИНОСТРАННОГО ИНВЕСТОРА В МЕЖДУНАРОДНОМ ИНВЕСТИЦИОННОМ ПРАВЕ. Диссертация на соискание ученой степени кандидата юридических наук. 2014. 2014

Еще по теме Актуальность темы исследования.:

  1. Актуальность темы исследования
  2. Актуальность темы исследования.
  3. Актуальность темы исследования.
  4. Актуальность темы исследования.
  5. Актуальность темы исследования
  6. Актуальность темы исследования
  7. Актуальность темы исследования.
  8. Актуальность темы исследования.
  9. Актуальность темы диссертационного исследования
  10. ВВЕДЕНИЕ Актуальность темы исследования
  11. Актуальность исследования
  12. Актуальность исследования
  13. 1.3. Ландшафтоведение в современном обществе и актуальные задачи ландшафтных исследований*
  14. Степень разработанности темы исследования.
  15. Научная разработанность темы диссертационного исследования.