<<
>>

Влияние теоретических аспектов конституционного принципа презумпции невиновности на решение проблем в сфере обеспечения национальной безопасности и решение проблем обеспечения и защиты прав и свобод человека Конституционным судом Российской Федерации (В. М. Абдрашитов)

На современном этапе развития общества и государства проблема обеспечения и защиты прав и свобод человека и гражданина перестала быть вопросом каждого отдельного государства или их альянсов, от­дельных международных организаций.

Думается, что в период глобаль­ных угроз терроризма, природных и антропогенных катастроф, эконо­мических санкций и финансовых столкновений это дело всего мирового сообщества, всех цивилизованных государств, однако при обязательном соблюдении принципов современного международного права и в пер­вую очередь принципа государственного суверенитета. Международное сотрудничество в области обеспечения глобальной безопасности и за­щиты прав и свобод человека движется на современном этапе развития государства и права сразу по двум направлениям. Одно из них характе­ризуется разработкой и принятием общих и специальных актов в облас­ти закрепления прав человека, а другое - сотрудничеством государств в области создания реального механизма защиты прав человека, контроля за их соблюдением, универсальных актов по обеспечению как глобаль­ной, так и национальной безопасности.

Создание комплексной системы обеспечения и защиты зафикси­рованных в международно-правовых актах и в национальном законо­дательстве прав и свобод человека и системы международных орга­нов, наделенных функциями международного контроля за деятельно­стью государств в сфере обеспечения прав и свобод человека, являет­ся важнейшей функцией международного гуманитарного права[278]. Од­ной из характерных особенностей развития сотрудничества госу­дарств в области прав человека на современном этапе является созда­ние системы международного контроля за претворением в жизнь взя­тых ими на себя юридических обязательств.

Его учреждение и функционирование является одним из наибо­лее значительных достижений в регулировании аспектов междуна­родной безопасности, а также прав человека второй половины два­дцатого века[279], которые находят свое подтверждение в национальных актах.

Так, Конституция РФ в первой главе «Основы конституционно­го строя» декларирует положение о том, что «Человек, его права и свободы являются высшей ценностью. Признание, соблюдение и за­щита прав и свобод человека и гражданина - обязанность государст­ва»[280]. Данное положение - одна из фундаментальных основ конститу­ционного строя РФ. Понятием «высшая ценность» не определяется никакая другая основа конституционного строя. Положение о правах и свободах вынесено в число первых, провозглашенных Конституци­ей, думается, далеко не случайно. Место этого института обусловлено тем, что права, свободы человека признаются высшей ценностью. Важнейшей гарантией обеспечения и защиты прав и свобод человека выступает принцип презумпции невиновности. Напомним, что прин­цип презумпции невиновности (ст. 49 Конституции РФ) является од­ним из основополагающих для демократического устройства общест­ва в целом, а не только для современного уголовного судопроизвод­ства. В Конституции Российской Федерации термина «презумпция невиновности» как такового нет, однако косвенно об этой норме го­ворится во второй главе, которая называется «Права и свободы чело­века и гражданина». Так, в ст. 49 Основного закона читаем:

1.

Каждый обвиняемый в совершении преступления считается невиновным, пока его виновность не будет доказана в предусмотрен­ном федеральным законом порядке и установлена вступившим в за­конную силу приговором суда.

2. Обвиняемый не обязан доказывать свою невиновность.

3. Неустранимые сомнения в виновности лица толкуются в поль­зу обвиняемого.

Иными словами, если вас не осудили, а виновность не доказана в предусмотренном федеральным законом порядке, не установлена вступившим в законную силу приговором суда, то вы не преступник, в отношении вас нельзя совершать никаких ограничивающих прав и свобод, тем более силовых, насильственных действий.

Напомним также, что Основной закон доминирует над всеми ос­тальными актами, включая, Уголовный и Уголовно-процессуальный кодексы РФ, и если те противоречат ему, то именно их следует изме­нять. Впрочем, правосудие в нашей стране осуществляется в строгом соответствии с Конституцией - этот принцип отмечен в обоих кодек­сах и является основополагающим. К этому стоит добавить, что во «Всеобщей декларации прав человека», принятой и провозглашенной резолюцией 217А (III) Генеральной Ассамблеи ООН от 10 декабря 1948 г., указано следующее:

• каждый человек, где бы он ни находился, имеет право на при­знание его правосубъектности (ст. 6);

• каждый человек, обвиняемый в совершении преступления, имеет право считаться невиновным до тех пор, пока его виновность не будет установлена законным порядком путем гласного судебного разбирательства, при котором ему обеспечиваются все возможности для защиты (ст. 11 ч. 1).

Рассмотрев ту форму, в которой выражен данный принцип, об­ратимся к анализу его содержания. За относительной простотой фор­мулы презумпции невиновности и формулировки этого принципа в ст. 11 Декларации кроются серьезные проблемы для правопримените­лей внутреннего законодательства[281]. Они связаны с интерпретацией в конституциях и иных конституционных актах, с их реализацией в жизни, что можно обнаружить на противоречивых подходах понима­ния и использования принципа презумпции невиновности в России, выраженного в Конституции РФ в ст. 49, где, в отличие от ст. 11 Все­общей декларации, акцент делается на совершенно другом аспекте. Поскольку особенность любой декларации состоит в том, что в ней изложены права, свободы и возможности людей в различных облас­тях человеческой активности[282], во Всеобщей декларации принцип пре­зумпции невиновности выражен в виде права на то, чтобы «считать­ся невиновным», а не так, как он выражен в Конституции РФ. При­чем при всей жесткости и категоричности формы выражения пре­зумпция невиновности в России «...работает через раз или даже от случая к случаю, а формула Всеобщей декларации работала, работает и наверняка будет работать»[283].

Категоричность и жесткость выражения презумпции невиновно­сти в российском варианте полностью компенсируется завершающей частью, а именно: «...пока его виновность не будет доказана в преду­смотренном федеральным законом порядке и установлена вступив­шим в законную силу приговором суда» (ст. 49 и. 1 Конституции РФ).

В этой связи хотелось бы отметить как не самый удачный выход из сложной ситуации, выраженный в Конституции РФ, т. е. отсылка к федеральному закону[284], так и несовершенность самого федерального закона - УПК РФ[285], в свете выражения смысла, содержания и проце­дуры реализации[286] принципа презумпции невиновности[287]. Однако вер­немся к рассмотрению вопроса о принципе презумпции невиновности в рамках его выражения во Всеобщей декларации 1948 года. Выраже­нию данного принципа предшествует положение, согласно которому «каждый имеет право на то, чтобы его дело было рассмотрено гласно и с соблюдением всех требований справедливости независимым и беспристрастным судом» (ст. 10 Всеобщей декларации), что является существенной гарантией в защите и осуществлении права на защиту в судебном порядке. Остановимся на рассмотрении самой формулы презумпции невиновности в ст. 11.

Обращает на себя внимание сразу несколько моментов, вызы­вающих серьезный научный интерес:

а) «...имеет право считаться невиновным...»,

б) «...пока его виновность не будет установленазаконным порядком путем гласного судебного разбирательства...» и

в) «... ему обеспечиваются все возможности для защиты».

Рассмотрим первое положение. Оно продиктовано декларатив­ным характером самого документа и, поскольку выход за рамки и возможности характера изложения невозможен, сразу становится по­нятным, почему принцип презумпции невиновности выражен именно так: «...имеет право считаться невиновным...». Потому что такое право есть у каждого человека.

Обратимся к рассмотрению второго положения. Оно непосред­ственно связано с формой логической передачи формулы принципа презумпции невиновности, а именно: «положение верно и справедли­во, пока не установлено обратное», т. е. его неверность и несправед­ливость, а верность утверждения «невиновный» будет существовать до тех пор, пока не будет на основании правовых понятий судом ус­тановлена виновность лица[288], а, следовательно, это приведет к утвер­ждению суда: «виновен» или «виновный»[289]. Причем процесс установ­ления виновности или невиновности лица путем надлежащего дока­зывания будет осуществляться только путем открытого, т. е. публич­ного и гласного судебного разбирательства, при котором будут вы­полняться все процессуальные требования, условия и даже формаль­ности, на что указывает словосочетание «...законным путем...», пол­ностью, как представляется, соответствующее по форме и содержа­нию конкретному понятию, отражающему универсальный принцип, существующий в американском доказательственном процессе «proce­dural due process»[290] или просто «due process of law»[291].

Немаловажным дополнением ко всему сказанному является га­рантия предоставления каждому обвиняемому всех возможностей для защиты. Их можно определить как совокупность прав обвиняемого и его представителя (защитника) в рамках процесса, а также все иные возможности, которые предоставлены всем лицам, подозреваемым (обвиняемым) в совершении преступления, как во время процесса, так и после него[292] (т. е., иными словами, включая все то, что не запрещено законом). Это, думается, является особо важным и актуальным, по­скольку презумпция невиновности действует до момента вступления в законную силу процессуального акта суда, вынесшего окончатель­ное решение (вердикт)[293].

Таким образом, анализ формулы и формы выражения принципа презумпции невиновности во всеобщей Декларации прав человека 1948 г. позволяет сделать вывод о том, что данный вариант вышеука­занного принципа является наиболее удачным с точки зрения лин­гвистического построения и адекватно отражает содержание пре­зумпции невиновности, основываясь на ее англо-американской моде­ли.[294] Именно эта формула, содержащаяся во Всеобщей декларации, легла в основу конституций большинства стран как базовая, гене­ральная линия, определяющая вектор дальнейшего развития гарантий и обеспечения прав и свобод человека и особенно права на судебную защиту (на настоящий момент насчитывается 87 конституций, приня­тых после 1948 г.; они содержат полный перечень фундаментальных прав, которые полностью или с небольшими изменениями воспроиз­водят все основные и дополнительные положения Всеобщей деклара­ции, а другие были включены в них под ее влиянием или в их «духе». Не стала исключением и Россия, идущая медленной, но уверенной поступью к построению демократического правового государства с высокой степенью автономности и правообеспеченности каждого гражданина.

Итак, делая предварительный вывод и резюмируя все вышеска­занное, можно заключить, что принцип презумпции невиновности прописан в таких международно-правовых нормативных актах, как:

- Всеобщая декларация прав человека, принятая 10 декабря 1948 г. (т. е. в главном международно-правовом документе);

- Европейская конвенция о защите прав человека и основных свобод, 1950 г.;

- Международный пакт об экономических, социальных и куль­турных правах, 1966 г.;

- Международный пакт о гражданских и политических правах, 1966 г.

Однако несмотря на это, в настоящий момент в области обеспе­чения и защиты прав и свобод человека существует уже давно на­зревшая, но все еще не разрешенная, являющаяся очень актуальной[295] как по своей сути, так и по содержанию необходимость сформулиро­вать и в Конституции РФ, и в современном уголовно-процессуальном законодательстве РФ принцип презумпции невиновности (заметим для справедливости, уже закрепленный в ст. 14 УПК РФ) надлежа­щим образом, что, как представляется, диктуется осуществляемой в России в настоящий момент комплексной правовой и административ­ной реформой[296].

Оценивая то, как дана формулировка принципа презумпции не­виновности в УПК РФ, с позиций международного права вообще и международного процессуального права[297] в частности, следует разре­шить целый ряд вопросов, связанных с раскрытием содержания этого понятия. К их числу можно отнести:

1) является презумпция невиновности объективным правовым положением, выражающим отношение закона к вопросу о виновности лиц, в отношении которых фактически ведутся действия инкримини­рующего характера, или она - субъективное мнение отдельных участ­ников процесса по данному вопросу;

2) к кому следует относить презумпцию невиновности (к обви­няемому или к любому лицу, на которое падает подозрение в прича­стности к расследуемому преступлению);

3) как формулировать презумпцию невиновности: лицо «счита­ется» или «предполагается» невиновным, либо «не считается» винов­ным;

4) что понимать под термином «в предусмотренном законом по­рядке» (считается ли лицо невиновным до вынесения органами пред­варительного расследования постановления о привлечении лица в ка­честве обвиняемого, обвинительного заключения, обвинительного ак­та, постановления о прекращении уголовного дела или уголовного преследования по так называемым нереабилитирующим основаниям, либо до вынесения судом обвинительного приговора, либо до вступ­ления приговора в законную силу, либо до принятия в установленном законом порядке иного решения);

5) на каких стадиях процесса действует презумпция невиновно­сти (на всех ли стадиях, включая пересмотр приговоров, вступивших в законную силу, или ее действие прекращается после вступления приговора в законную силу);

6) как соотносится принцип презумпции невиновности и прин­цип обязательности исполнения приговора, вступившего в законную силу.

Разногласия по этим и многим другим вопросам обусловливают существование различных и далеко не одинаковых определений пре­зумпции невиновности как в международных актах[298], так и в Консти­туции РФ (ст. 49), УПК ряда стран[299], Модельном уголовно­процессуальном кодексе для государств - участников СНГ от 17 фев­раля 1996 г. (ст. 23), работах многих советских и российских ученых[300].

Сопоставление приведенных в указанных источниках формули­ровок показывает, что в одних случаях презумпция невиновности распространяется только на обвиняемого, а в других - как на обви­няемого, так и на подозреваемого, а иногда и на любое лицо, каждое лицо, привлекаемое к уголовной ответственности; в одних случаях лицо «считается» или «предполагается» невиновным, а в других- «не считается» виновным; в одних случаях обвиняемый считается невиновным до тех пор, пока не доказано обратное, а в других случа­ях - до вынесения судом обвинительного приговора или до вступ­ления приговора в законную силу и т. д. За такими, казалось бы, терминологическими расхождениями скрываются вопросы, которые имеют не формальное, а большое теоретическое и практическое зна­чение. Для уяснения сущности и значения презумпции невиновности важно точно определить, кто считается невиновным - обвиняемый (подсудимый), подозреваемый или всякий гражданин. Ряд авторов, подразумевая под термином «обвиняемый» только лицо, привлечен­ное к уголовной ответственности в качестве обвиняемого, полагают, что в определение презумпции невиновности необходимо включить не только обвиняемого, но и подозреваемого[301]. Думается, что сферу действия этого института не следует ограничивать указанием кон­кретной процессуальной фигуры (обвиняемый, подсудимый, подозре­ваемый - на эти категории лиц имеются указания в ст. 49 Конститу­ции РФ, ст. 14 УПК РФ, ст. 16 УПК РБ, ст. 23 УПК РУ, ст. 15УПККР).

Представляется, что презумпция добропорядочности каждого гражданина трансформируется в презумпцию невиновности с

момента появления в уголовном судопроизводстве лиц, невиновность которых вызывает сомнения у правоохранительных органов. Эти лица могут не выступать в качестве подозреваемого или обвиняемого. Не исключено, что они и не станут таковыми вообще.

Такого рода лица по УПК РФ называются по-разному: «лицо, в отношении которого прекращено уголовное преследование» (ст. 213 ч. 4); «лицо, привлекаемое к уголовной ответственности» (ст. 318 ч. 5 и. 4); «лицо, в отношении которого подано заявление» (ст. 319 ч. 3, 4); «лицо, сделавшее добровольное сообщение о совершенном им пре­ступлении» (ст. 142 ч. 1); «лицо, к которому были применены прину­дительные меры медицинского характера» (ст. 133 ч. 2 и. 5); «лицо, подвергнутое мерам процессуального принуждения» (ст. 133 ч. 3); «свидетель, допрашиваемый об обстоятельствах, могущих быть ис­пользованными против него» (ст. 56 ч. 4 и. 1). Презумпция невинов­ности должна полностью распространяться и на этих лиц, т. к. поня­тие «обвиняемый « следует понимать в соответствии с Конвенцией по правам человека. Этот термин является более емким. Европейский суд склоняется при рассмотрении конкретных дел к выбору в пользу «содержательного», а не «формального» понятия «обвиняемый» в тексте и. 2 ст. 6. В свете и целях и. 2 ст. 6 Конвенции по правам чело­века «обвиняемого» можно было бы определить как каждое лицо, привлекаемое к уголовной ответственности, т. е. всякое лицо, неви­новность которого в совершении преступления ставится под сомне­ние. Так этот вопрос урегулирован в МУПК (ч. 1,2 ст. 23) и УПК РК (ч. 1,2 ст. 19).

Необходимо также решить, что следует понимать под термина­ми: «установленный законом порядок», «в соответствии с требова­ниями уголовного судопроизводства». Формулировка этого элемента принципа презумпции невиновности в Конституции РФ (ст. 49 ч. 1), УПК РФ (ст. 14 ч. 1), УПК РБ (ст. 16 ч. 1), УПК РУ (ст. 23 ч. 1), УПК РК (ст. 19 ч. 1), УПК КР (ст. 15 ч. 1), МУПК (ст. 23 ч. 1) более конкре­тизирована по сравнению с Международным пактом о гражданских и политических правах и Европейской конвенцией о защите прав чело­века и основных свобод, где говорится просто о законном порядке признания лица виновным. На первый взгляд может показаться, что данному принципу, сформулированному в международных актах, противоречат правила Конституции РФ (ст. 49 ч. 1), УПК РФ (ст. 14 ч. 1) и других указанных выше источников, связывающие возмож­ность признания лица виновным с обязательным проведением судеб­ного разбирательства - стадии, где сосредоточены максимальные га­рантии прав и законных интересов личности[302] [303]. Однако Европейские комиссия и суд по правам человека, толкуя термин «законный поря­док» в формулировке презумпции невиновности, данной Конвенцией («Каждый человек, обвиняемый в совершении уголовного преступле­ния, считается невиновным до тех пор, пока его виновность не будет установлена законным порядком» (ст. 6 ч. 2)), указали, что презумп­ция невиновности, воплощенная в п. 2 ст. 6, и различные права, неис­черпывающий перечень которых приводится в и. 3 ст. 6, являются со­ставными элементами понятия справедливого судебного разбиратель­ства по уголовным делам/ В приложении протокола № 11 к Конвен­ции по защите прав человека и основных свобод «Заголовки статей, подлежащие включению в текст Конвенции о защите прав человек и основных свобод и Протоколов к ней» указано, что ст. 6 должна быть озаглавлена «Право на справедливое судебное разбирательство». Это означает, что решение вопроса о признании лица виновным по УПК РФ не противоречит и. 2 ст. 6 Конвенции о защите права человека и основных свобод[304] [305]. Тем более на это указано в ст. 11 Всеобщей декла­рации о правах человека, принятой ООН в 1948 г., где прямо отмече­но, что виновность лица устанавливается путем судебного разбира­тельства. Практика Европейского суда по правам человека также сви­детельствует о том, что лицо признается виновным независимым и беспристрастным судом при справедливом и публичном судебном разбирательстве. В этом отношении характерны решения по делам Адольфа против Австрии, Минелли против Швейцарии2.

Возникает также вопрос, является ли презумпция невиновности объективным правовым положением, выражающим отношение закона к вопросу о виновности привлеченного к уголовной ответственности лица, или она - субъективное мнение отдельных участников процесса по данному вопросу. Сразу же надо рассеять обычно возникающие относительно презумпции невиновности недоразумения: как же обви­няемый может считаться невиновным до завершения расследования и судебного разрешения уголовного дела, когда он потому и привлечен в качестве обвиняемого, что в отношении его были собраны веские доказательства его виновности[306]. Презумпция невиновности вовсе не является выражением субъективного мнения того или другого субъ­екта уголовно-процессуальной деятельности, она является выражен­ным взаконе объективным правовым положением[307]. Она не запрещает дознавателю, следователю, прокурору изобличать обвиняемого, дока­зывать его виновность. Однако этот общепризнанный принцип за­прещает объявлять обвиняемого, каждое лицо, привлекаемое к уго­ловной ответственности, виновным, поступать с ним как с преступни­ком. Так, Европейский суд по делу Минелли против Швейцарии постановил: «Презумпция невиновности нарушается, если ранее ви­новность обвиняемого не была доказана по закону и, прежде всего, если он не имел возможности осуществить свои права на защиту...»[308].

Этот суд также часто заявлял, что предварительное содержание под стражей не должно использоваться в качестве предварительного нака­зания (решение по делу Летелье от 26 июня 1991 г., решение по делу Томази от 27 августа 1992 г.)[309].

Презумпция невиновности как объективное правовое положение означает, что закон считает лицо, привлеченное к уголовной ответст­венности, невиновным, пока те, кто считает его виновным, не дока­жут, что он действительно виновен, и его виновность не будет уста­новлена вступившим в законную силу решением суда. Анализ ч. 1 ст. 14 УПК РФ позволяет выделить два неразрывно связанных между собой признака:

1) признак доказанности виновности в предусмотренном на­стоящим Кодексом порядке;

2) признак установления виновности вступившим в законную силу приговором суда.

Может показаться, что такая формулировка данного принципа в УПК РФ по сравнению с международными актами ставит обвиняемо­го в менее выгодное положение, поскольку его формулировка в Меж­дународном пакте о гражданских и политических правах (ч. 2 ст. 14) и в Европейской конвенции о защите прав человека и основных свобод (п. 2 ст. 6) акцентирует только доказанность (установленность) ви­новности законным порядком, не связывая этот признак с конкрет­ным решением суда о признании лица виновным. Однако и по меж­дународным актам можно сделать вывод, что вопрос о виновности решается в судебном документе, который объявляется публично (п. 1 ст. 6 Конвенции, ч. 1 ст. 14 Пакта), так как презумпция невинов­ности является одним из элементов справедливого судебного разби­рательства.

Отмечая это, следует сказать, что Европейский суд по правам человека считает, что посягательство на презумпцию невиновности может исходить не только от судьи или от суда, но и от всех осталь­ных органов государства[310], т. е. сфера применения этого принципа шире: он обязателен не только для уголовного суда.

В этой связи УПК РФ в свете Конвенции по правам человека требует от всех до вступления приговора в законную силу относится к лицу, привлеченному к уголовной ответственности, не как к винов­ному в уголовно-правовом смысле. До вынесения обвинительного приговора и вступления его в законную силу обвиняемый еще не счи­тается законом виновным и поэтому к нему не могут быть применены меры уголовного наказания или, используя фразеологию судебного решения Европейского суда по делу Лутц против ФРГ, меры, ему равносильной[311].

В этом отношении примечательно также высказывание Евро­пейского суда по делу Саундерс против Соединенного Королевст­ва, смысл которого заключается в том, что предварительное рассле­дование по объему гарантий прав личности отличается от судебной процедуры, установленной ст. 6 Конвенции[312]. Поэтому лицо может быть признано виновным только в судебном порядке со всеми выте­кающими уголовно-правовыми последствиями.

Принцип презумпции невиновности определяет правовой статус лица, привлеченного к уголовной ответственности, не только в уго­ловном процессе, но и во всех общественных отношениях, в которых он выступает в качестве субъекта. При отсутствии вступившего в за­конную силу обвинительного приговора суда за лицом, даже если оно содержится под стражей, сохраняются трудовые, семейные и иные права и свободы человека и гражданина. Между тем из этого призна­ния не вытекает, что лицо, привлекаемое к уголовной ответственно­сти, до вступления судебного решения в законную силу в уголовно­процессуальном смысле считается невиновным.

При наличии обоснованного подозрения о совершении преступ­ления данным лицом предусматривается возможность ограничения некоторых прав этого лица (например, права на свободу передвиже­ния, на личную свободу и т. д.) в предусмотренном законом порядке. Совместимы ли такие меры с презумпцией невиновности? Ц,ель этих правоограничений заключается не в карательном или исправительном воздействии на лицо, привлеченное к уголовной ответственности, а в создании условий для законного и обоснованного разрешения уго­ловного дела. Наиболее существенное, чем отличаются меры процес­суального принуждения от уголовного наказания, - их условный, временный характер. Решения о мерах процессуального принуждения исполняются лишь постольку, поскольку существуют обстоятельства, которыми они вызваны, а если данные обстоятельства миновали, то они должны быть отменены. Из изложенного вытекает, что следова­тель, дознаватель и прокурор должны устанавливать, доказывать ви­новность обвиняемого, но объективная доказанность его виновности в стадии предварительного расследования не прекращает действия пре­зумпции невиновности как объективного правового положения, так как лицо, привлеченное к уголовной ответственности, по закону в уголовно-правовом смысле считается невиновным до тех пор, пока его виновность не будет установлена вступившим в законную силу решением суда.

На вопрос о том, кто должен считать (признавать) виновным ли­цо, привлекаемое к уголовной ответственности, государство или за­кон, следует ответить, что лицо признается виновным законом, а не государством, так как понятие «государство» обычно ассоциируется с правоохранительными органами и их должностными лицами - работ­никами органов дознания, следователями, прокурорами или судьями. Однако эти органы и должностные лица действуют строго в рамках, установленных законом. Вопрос о виновности положительно реша­ется не только при вынесении таких решений, как:

1) привлечение лица в качестве обвиняемого;

2) обвинительное заключение;

3) обвинительный акт.

Этот вопрос положительно решается при принятии решения о прекращении уголовного дела или уголовного преследования по не­реабилитирующим основаниям. В связи с этим были предложения за­претить освобождение от уголовной ответственности в стадии пред­варительного расследования и освобождать от уголовной ответствен­ности только по приговору суда[313]. Прекращение уголовного дела или уголовного преследования по нереабилитирующим основаниям не означает, что презумпция невиновности после этого полностью пре­кращает свое действие, и лица, в отношении которых состоялись под­робные решения, считаются виновными. В этих случаях имеет место лишь установление виновности лица для целей прекращения дела или преследования, а не признание его виновным в совершении преступ­ления приговором суда[314].

Здесь уместно сослаться на дело Лутц против ФРГ, анализ ко­торого позволяет сделать вывод о различном решении вопроса о ви­новности на разных этапах уголовного процесса до судебного разби­рательства и во время судебного разбирательства. По данному делу, которое было прекращено в связи с истечением срока давности до су­дебного разбирательства, Европейский суд поддержал правительство ФРГ в том, что, прекращая дело до судебного разбирательства, оста­ются серьезные подозрения относительно г-на Лутца в совершении правонарушения, и если бы срок давности не истек, то обвиняемый, вероятнее всего, был бы признан виновным и осужден[315].

Признание лица виновным означает его осуждение судом, выне­сение в отношении него обвинительного приговора как с назначени­ем, так и без назначения наказания, наступление уголовной ответст­венности, претерпевание отрицательных последствий принуждения, даже и при освобождении от отбывания наказания, т. е. наступление для виновного уголовно-правовых последствий за совершенное им преступление. Установление же виновности лица не связывается за­коном с возможностью наступления уголовно-правовых последствий, а влечет только уголовно-процессуальные последствия. Это выража­ется, например, в том, что такие лица не имеют судимости, не могут именоваться совершившими преступление и т. д.

Практика Европейского суда по правам человека, в частности, предусматривает возможность прекращения дела обвинением на предварительном расследовании по малозначительным преступлени­ям в случае, если само лицо отказывается от своего права на судеб­ную защиту, либо по иным основаниям, когда расследование не счи­тает возможной передачу дела в суд, однако сам факт прекращения дела не должен повлечь для лица каких-либо последствий, косвенно указывающих на его вину. В этом отношении показательны, напри­мер, два противоположных дела. Так, по делу Минелли против Швейцарии при прекращении в связи с истечением срока давности на обвиняемого возложили основную часть издержек и часть расхо­дов частных обвинителей. Европейский суд по данному делу выявил нарушение п. 2 ст. 6 Конвенции (презумпции невиновности), оценив возложенные расходы как наказание[316]. По делу Лутц против ФРГ Ев­ропейский суд, ссылаясь на свое разъяснение Конвенции, что п. 2 ст. 6 не обязывает Договаривающиеся Государства возместить лицу, обвиняемому в совершении преступления, его убытки, если уголов­ное преследование было прекращено[317], не выявил нарушений пре­зумпции невиновности, так как отказ от оплаты издержек и расходов г-на Лутца не приближается к наказанию или к мере, равносильной наказанию[318]. Именно это положение было взято за основу Конститу­ционным судом РФ при рассмотрении дела о конституционности ст. 6 УПК РСФСР. В своем Постановлении от 28 октября 1996 г. суд отме­тил, что «решение о прекращении уголовного дела не подменяет со­бой приговор суда и, следовательно, не является актом, которым ус­танавливается виновность обвиняемого в том смысле, в каком это предусмотрено статьей 49 Конституции Российской Федерации».

Итак, сравнительный анализ положений нового российского УПК РФ с позиций международных норм и стандартов позволяет предложить следующую редакцию определения конституционного принципа презумпции невиновности: каждое лицо, привлекаемое к уголовной ответственности, считается законом невиновным до тех пор, пока его виновность не будет доказана в ограничиваемый срок, в предусмотренном законом порядке и установлена вступившим в за­конную силу судебным актом[319], имеющим окончательное значение по делу. Более того, исходя из содержания положений п. 4 ст. 15 и ст. 46 Конституции РФ, каждому гражданину предоставлено право на су­дебную защиту как в рамках российской судебно-правовой системы, так и в межгосударственных судебных органах защиты прав и свобод, при условии того, что к моменту обращения в последние инстанции исчерпаны все имеющиеся внутригосударственные средства правовой защиты.

К указанному следует добавить, что согласно ст. 1 и 7 Конвен­ции государство после ратификации положений ЕК принимает на се­бя двойное обязательство: не только исполнять запрет сторонами по делу на оговорки общего характера, но и последовательно модерни­зировать собственное законодательство, правоприменительную прак­тику и принимать соответствующие исполнительные мероприятия на основе постановлений Европейского суда по правам человека. Более того, указанные государства в первую очередь должны незамедли­тельно ликвидировать все имеющиеся нарушения прав и свобод и по­ложения законодательных и иных актов. Таким образом, в соответст­вии с положениями и. 4 ст. 15, 46 Конституции РФ и ст. 1, 13, 57 ЕК, а также ФЗ «О ратификации ЕК о защите прав человека и основных свобод» от 30 марта 1998 года, на граждан РФ распространилась юрисдикция Европейского суда по правам человека, в который они получили возможность обращаться с жалобами на нарушения своих прав в силу признания РФ ipsofacto и без специального соглашения юрисдикции Европейского суда по правам человека обязательной по вопросам толкования и применения Конвенции и Протоколов к ней. Думается, что далеко не лишним будет указать, что такое сближение и возникновение еще более тесных связей с европейской правовой и судебной системой, а также перенос международных принципов и норм на благодатную российскую почву уже начало давать свои оп­ределенно позитивные результаты. Конституционный суд РФ, Вер­ховный суд РФ в своих правоприменительных актах все чаще приво­дят отдельные положения статей, идеи Международного пакта и Кон­венции, прямо ссылаясь на международные акты, а в последние годы и непосредственно на решения Европейского суда по правам челове­ка. Наиболее ярким примером, заслуживающим особого внимания, является постановление Конституционного суда РФ от 27 июня 2000 года по жалобе гражданина Маслова В.И., в котором Конституцион­ный суд использовал полную трактовку ст. 6 Конвенции, данную не­однократно в ряде решений Европейского суда[320].

Также стоит отметить особо, что Европейский суд по правам че­ловека неоднократно, последовательно и достаточно часто обращает внимание на многочисленные и постоянные ошибки, многие из кото­рых приобретают системный характер и касаются в первую очередь ошибок российского судебно-правового механизма, судебной и ис­полнительной системы; на частые случаи неисполнения его постанов­лений. Представляется, что для качественной и эффективной защиты прав и свобод человека и гражданина в России очень важно внедрять влияние Европейской конвенции о защите прав человека и основных свобод и непосредственно решений Европейского суда по правам че­ловека на правозащитную деятельность российских судов различных уровней.

Помимо этого следует активно развивать и совершенствовать деятельность множества уже созданных, но недостаточно эффективно функционирующих специализированных правозащитных институтов, напрямую связанных с обеспечением, защитой и гарантированием прав, свобод и законных интересов человека и гражданина: это и уполномоченные по правам человека, и уполномоченные по правам детей, адвокатура, нотариат, третейские суды, корпоративные судеб­ные органы, медиаторские образования и некоторые другие.

Таким образом, представляется, что чем лучше и качественне будут обеспечиваться права и свободы граждан Российской Федера­ции, тем меньше будет проблем, в первую очередь, с национальной безопасностью как у нашего государства, так и у самих граждан Рос­сии; они не будут искать защиты в международных судебных орга­нах, тем самым не будут ронять престиж Российской Федерации в глазах всей международной общественности.

2.2.

<< | >>
Источник: М. Абдрашитов.. Юридические препятствия в реализации прав и законных интересов: вопросы идентификации и преодоления : моно¬графия / В. М. Абдрашитов и др. ; под ред. В. Ю. Панченко, А. А. Петрова. - Красноярск : Сиб. федер. ун-т, 2016. - 396 с. . 2016

Еще по теме Влияние теоретических аспектов конституционного принципа презумпции невиновности на решение проблем в сфере обеспечения национальной безопасности и решение проблем обеспечения и защиты прав и свобод человека Конституционным судом Российской Федерации (В. М. Абдрашитов):

  1. Возможность обеспечения стратегического аспекта энергетической безопасности Российской Федерации на основе традиционных решений
  2. B сфере обеспечения защиты прав и свобод человека, закрепленных в Конституции, законах и международных договорах Республики Узбекистан:
  3. Глава 18 АДМИНИСТРАТИВНО-ПРАВОВОЙ РЕЖИМ ОБЕСПЕЧЕНИЯ ОБЩЕСТВЕННОГО ПОРЯДКА: ПОЛИЦЕЙСКИЙ ВЗГЛЯД НА ПРОБЛЕМУ И ПУТИ ЕЕ РЕШЕНИЯ'
  4. § 1. значение конституционного права обвиняемого на рассмотрение его дела судом с участием присяжных заседателей для защиты прав и свобод человека и гражданина от незаконного, необоснованного и несправедливого обвинения и уголовного наказания
  5. Имплементация положений Европейской Конвенции о защите прав человека и основных свобод и Конституция РФ по вопросам исполнения решений по искам к казне Российской Федерации
  6. Тема 6. Конституционно-правовое обеспечение национальной безопасности России
  7. 33.4. Специальные государственные органы, выполняющие функции по обеспечению национальной безопасности в Российской Федерации
  8. § 1. Конституционно-правовая природа института информационного обеспечения выборов в Российской Федерации
  9. Принципы конституционного статуса человека и гражданина Российской Федерации
  10. 6.3. Конституционно-судебный контроль в сфере национальной безопасности
  11. §2. Конституционные права, свободы человека и гражданина в Российской Федерации: классификация, содержание
  12. § 4.4. Гарантии и защита конституционных прав и свобод
  13. Статья 7.29. Несоблюдение требований законодательства Российской Федерации о контрактной системе в сфере закупок товаров, работ, услуг для обеспечения государственных и муниципальных нужд при принятии решения о способе и об условиях определения поставщика (подрядчика, исполнителя) Комментарий к статье 7.29
  14. 3. ФИЛОСОФИЯ ДРЕВНЕГО КИТАЯ В РЕШЕНИИ ПРОБЛЕМ ЧЕЛОВЕКА
  15. § 2. Экономические права и свободы человека и гражданина в системе конституционных прав и свобод
  16. Тема 4. Правовая политика Российской Федерации в сфере национальной безопасности
  17. 5.3. Обеспечение и защита прав, свобод и законных интересов граждан