<<
>>

Таким образом, рассмотрение норм правовых актов в системе позволяет проводить оценку пробела в оспариваемом акте.

B данном деле Суд фактически сделал предметом своего рассмотрения пробел и в дальнейшем признал его не соответствующим Конституции Республики Дагестан.

Аналогично поступил Конституционный Суд Российской Федерации, установив в Постановлении от 15 марта 2005 года № З-П, что «статья 279 Трудового кодекса Российской Федерации, предоставляя сторонам трудового договора право определять размер компенсации, выплачиваемой руководителю организации в случае досрочного расторжения с ним трудового договора, не закрепляет ее минимальную величину, что приводит к несоразмерному ограничению [конституционных] прав ... и противоречит Конституции Российской Федерации».[381] B данном случае Суд, констатируя наличие пробела, признает сам пробел не соответствующим Конституции.

Таким образом, в ходе осуществления абстрактного и конкретного последующего нормоконтроля конституционные (уставные) суды обладают широкими возможностями по выявлению законодательных пробелов. Суды выявляют пробелы как при анализе норм, конституционность которых оспаривается, причем выявление пробела в такой норме может повлиять на ее конституционность, так и при анализе всей системы норм, регулирующих спорный вопрос. Установив наличие законодательного пробела, суды, как правило, указывают законодателю на необходимость предпринять меры по устранению пробела, а также зачастую самостоятельно устраняют выявленный пробел. Вариант реакции судов на выявляемые ими законодательные пробелы будут рассмотрены в последующих параграфах настоящей работы.

Выявление и установление пробелов в праве происходит также в ходе реализации конституционными (уставными) судами полномочия по разрешению споров о компетенции, что вполне ожидаемо, ведь возникновение спора о компетенции между органами государственной власти (органами местного самоуправления) обусловлено неопределенностью в вопросе о том, какой орган вправе или обязан реализовать то или иное полномочие или обладает ли орган в принципе конкретным полномочием.

Следует отметить, что конкретизация полномочий органов государственной власти Российской Федерации, субъектов Российской Федерации, а также полномочий органов местного самоуправления осуществляется не только в ходе

385

разрешения споров о компетенции. Можно сказать, что преимущественно такая конкретизация имеет место при реализации полномочия органов конституционной юстиции по толкованию норм основного закона, а также абстрактного нормоконтроля. Такая ситуация имела место, например, в уже упомянутых в настоящем параграфе постановлениях Конституционного Суда Российской Федерации по делам о толковании статей 107, 136, части 2 статьи 137 Конституции Российской Федерации, а также в ряде дел о проверке конституционности отдельных указов Президента Российской Федерации.[382] [383]

B ходе проведения экспертизы Федерального конституционного закона «О Конституционном Суде Российской Федерации» Венецианской комиссией

Совета Европы экспертами комиссии указывалось на отсутствие в данном Законе

387

разницы между рассмотрением споров о компетенции и нормоконтролем.

M.C. Саликов, анализируя данное полномочие Конституционного Суда Российской Федерации, приходит к выводу о затруднительной реализации процедуры обращения в Суд с ходатайством о разрешении спора о компетенции ввиду сложных критериев допустимости ходатайства, установленных Федеральным конституционным законом «О Конституционном Суде Российской

388

Федерации». Кроме того, как отмечает H.B.

Витрук, пределы проверки норм в ходе осуществления абстрактного и конкретного нормоконтроля также включают проверку норм с точки зрения установленных Конституцией Российской Федерации разделения государственной власти на законодательную, исполнительную и судебную, разграничения компетенции между федеральными органами государственной власти, а также разграничения предметов ведения и полномочий между органами государственной власти Российской Федерации и органами государственной власти субъектов Российской Федерации, установленного Конституцией Российской Федерации, Федеративным и иными договорами о разграничении предметов ведения и полномочий, что позволяет разрешать так называемые «скрытые» споры о компетенции в рамках реализации иных полномочий Конституционного Суда.[384] [385] [386]

Тем не менее, даже в единичных случаях рассмотрения Конституционным Судом Российской Федерации споров о компетенции можно говорить о выявлении и устранении Судом законодательных пробелов. Специфика данной деятельности органов конституционной юстиции в ходе реализации рассматриваемого полномочия очень схожа, на наш взгляд, со спецификой выявления и устранения пробелов в ходе толкования основного закона. Ходатайство о разрешении спора о компетенции будет допустимым только в том случае, если оспариваемая компетенция определяется конституцией (уставом). Таким образом, вновь встает вопрос о возможности наличия пробелов в нормах основного закона, а также о возможности устранения пробелов посредством толкования конституции (устава), ведь именно посредством толкования суд будет определять, к компетенции какого органа относится то или иное полномочие.

Наличие споров о компетенции подтверждает, по нашему мнению, возможность существования пробелов в нормах основного закона. B отдельных случаях органы не могут самостоятельно определить, кому принадлежит рассматриваемое полномочие, следовательно, степень правовой неопределенности нормы такова, что затрудняет правоприменение и позволяет говорить о пробеле в праве. Кроме того, неопределенность в вопросах распределения компетенции в отдельных случаях обусловлена сознательным решением законодателя, что позволяет говорить о первичных субъективных пробелах, но не о квалифицированном молчании, так как неясность компетенционных норм может привести к произвольному правоприменению, что является недопустимым.

Так, к примеру, Конституция Российской Федерации, установив порядок назначения на должность Генерального прокурора Российской Федерации, не предусматривает порядка временного отстранения его от должности. Конституционный Суд Российской Федерации в Постановлении от 1 декабря 1999 года № 17-П «По спору о компетенции между Советом Федерации и Президентом Российской Федерации относительно принадлежности полномочия по изданию акта о временном отстранении Генерального прокурора Российской Федерации от должности в связи с возбуждением в отношении него уголовного дела» установил отсутствие правового регулирования указанного вопроса, а также посредством толкования норм Конституции установил, что Президент Российской Федерации в силу своего конституционно-правового статуса главы государства, который несет ответственность за согласованное функционирование органов государственной власти, обязан издать акт о временном отстранении Генерального прокурора Российской Федерации от должности в случае возбуждения в отношении него уголовного дела. При этом Суд в очередной раз указал законодателю на возможность предусмотреть иные механизмы отстранения Генерального прокурора от должности на время проведения

390

расследования уголовного преступления.

Ha наш взгляд, в данном случае вновь можно говорить об интерпретационном правотворчестве Конституционного Суда и констатировать устранение выявленного пробела.

Рассмотрение иных полномочий органов конституционной юстиции не столь тесно связано с выявлением и устранением законодательных пробелов. Так, в ходе проверки соблюдения установленного порядка выдвижения обвинения Президента Российской Федерации в государственной измене или совершении иного тяжкого преступления (аналогичные полномочия встречаются и в компетенции конституционных (уставных) судов субъектов РФ) едва ли может быть выявлен пробел, ведь Конституционный Суд Российской Федерации уполномочен проверить фактическое соблюдение порядка, который уже установлен действующим законодательством и вряд ли потребует дополнения. Также, на наш взгляд, невелика вероятность выявления пробела в ходе осуществления предварительного нормоконтроля.

Конституционный Суд Российской Федерации осуществляет предварительный нормоконтроль в отношении не вступивших в силу международных договоров Российской Федерации, в том числе международных договоров о принятии в Российскую Федерацию и образовании в ее составе нового субъекта Российской Федерации.[387] [388]

Предметом проверки Конституционного Суда Российской Федерации являются нормы международного договора, следовательно, в рамках анализа данного полномочия стоит в первую очередь говорить о возможности выявления пробелов в нормах международных договоров, что довольно затруднительно ввиду специфики норм международного права, а также их взаимодействия с нормами национального законодательства. Безусловно, существует вероятность выявления Судом пробела в действующем законодательстве Российской Федерации попутно с рассмотрением норм международного договора, однако два примера реализации Конституционным Судом данного полномочия свидетельствуют о том, что такая вероятность довольно мала.

Проверка международного договора по порядку заключения предполагает соотнесение фактических обстоятельств заключения договора с нормами Конституции Российской Федерации, регулирующими порядок его заключения. По сути, такой нормой является только норма пункта «б» статьи 86, согласно которой Президент России ведет переговоры и подписывает международные договоры Российской Федерации. Ввиду скудности конституционного регулирования данного вопроса Суд обращается к нормам международного права, в частности, к Венской конвенции о праве международных договоров, и фактически основывает вывод о конституционности порядка заключения договора на нормах международного права.[389]

При оценке конституционности норм международного договора по содержанию Конституционный Суд может обращаться к действующему законодательству Российской Федерации в определенной сфере. Так было, в частности, в деле о проверке конституционности не вступившего в силу международного договора Российской Федерации - Протокола о присоединении Российской Федерации к Марракешскому соглашению об учреждении Всемирной торговой организации.[390] Представляется, что в ходе анализа действующего законодательства потенциально возможно выявление законодательного пробела.

Вероятно, можно также вести речь о выявлении пробела в действующем законодательстве Российской Федерации, связанного с необходимостью имплементации норм международного договора в правовую систему России. Например, после ратификации Россией Конвенции о правах инвалидов внесены изменения в ряд законов Российской Федерации, направленные на закрепление и конкретизацию гарантий прав инвалидов,[391] что свидетельствует о пробельности законодательства России в сфере обеспечения прав инвалидов на уровне, закрепленном Конвенцией. Однако говорить о пробеле в таком случае, на наш взгляд, преждевременно. Во-первых, потому что на стадии проверки международного договора Судом он еще не вступил в силу, следовательно, обязанность приводить текущее законодательство в соответствии с ним еще не возникла. Во-вторых, так как международные договоры являются составной частью правовой системы России, можно говорить о непосредственном действии гарантий, которые закреплены в международном договоре.

Подводя итоги вышесказанному, отметим, что выявление пробелов в праве осуществляется конституционными (уставными) судами в ходе реализации их конкретных полномочий. Выявление и устранение пробелов в ходе толкования основного закона, а также в ходе разрешения споров о компетенции обладает своей спецификой, однако все же можно говорить о выявлении пробелов в нормах конституций (уставов), а также об их устранении в рамках интерпретационного правотворчества судебных органов. Конституционные (уставные) суды активно выявляют законодательные пробелы при осуществлении абстрактного и конкретного последующего нормоконтроля. Несмотря на то, что органы конституционной юстиции в Российской Федерации не обладают отдельным полномочием по оценке конституционности пробелов в праве, такая оценка фактически возможна и проводится, так как оспариваемые нормы рассматриваются судами в системной взаимосвязи со всем комплексом норм, регулирующих определенные общественные отношения. При наличии пробела рассмотрение нормы будет происходить в системной взаимосвязи C обнаруженным пробелом.

<< | >>
Источник: КУЗНЕЦОВА ЕВГЕНИЯ ВИКТОРОВНА. ВЫЯВЛЕНИЕ, ПРЕОДОЛЕНИЕ И УСТРАНЕНИЕ ЗАКОНОДАТЕЛЬНЫХ ПРОБЕЛОВ ОРГАНАМИ КОНСТИТУЦИОННОЙ ЮСТИЦИИ B РОССИЙСКОЙ ФЕДЕРАЦИИ. ДИССЕРТАЦИЯ на соискание ученой степени кандидата юридических наук. 2015

Еще по теме Таким образом, рассмотрение норм правовых актов в системе позволяет проводить оценку пробела в оспариваемом акте.:

  1. Таким образом, процедура выбора судом второй инстанции способа рассмотрения дела не согласуется с принципом диспозитивности
  2. § 7. Пробелы в нормативном акте
  3. Таким образом, к характерным чертам мусульманской правовой доктрины необходимо отнести:
  4. Таким образом, причинами возникновения мусульманской правовой доктрины, ставшей источником права, являются:
  5. Преодоление пробелов посредством установления порядка реализации правовых норм.
  6. Тема 22 ПРОБЛЕМЫ ПОСТРОЕНИЯ ПРАВОВЫХ НОРМ. ПРИЕМВІ (СПОСОБЫ) ПРАВОТВОРЧЕСКОЙ ТЕХНИКИ ПРИ ПОСТРОЕНИИ НОРМ ПРАВА В РОССИЙСКОЙ ПРАВОВОЙ СИСТЕМЕ
  7. Правда, таким образом, понятие Божественное, восходящее к Богу.
  8. Сформулируем онтологическую проблему таким образом.
  9. Таким образом,Гегель создал надэтическое мировоззрение
  10. Таким образом, в условиях состязательности ч. 1 ст. 204 ГК РФ нуждается в дополнительном истолковании
  11. 6.Оценка, по какой стоимости не позволяет получить точные данные о динамике основныхфондов, а так же определить степень их изношенности. Однако с помощью этой оценки можно установить размер производственных затрат на создание основных фондов:
  12. Таким образом, можно констатировать двойственный характер инструкций ЦИК России