<<
>>

3. ПРЕДПОЧТЕНИЕ: МЫСЛЬ СЕРДЕЧНАЯ

Модусы внутренней жизни, скрытые и тайные пружи­ны предпочтений, зарождение и побуждения к цели, внут­ренние духовные движения и т.д. всегда волновали челове­ческую мысль. Христианская традиция поучала о «внутрен­ней жизни» и «внутреннем человеке».

Внутреннюю жизнь Святой апостол Павел называет «внутреннейшей за завесой»221, куда предтечею за нас во­шел Иисус. Для людей - «наследников обетования» эта жизнь служит твердым утешением и «предлежащей надеж­ной», «якорем безопасным и крепким».

Святой апостол Павел пишет о «внутреннем человеке» и происходящем в нем борении: «Обретаю убо закон, хотя- щу ми творити доброе, яко мне злое прилежит. Соуслажда- юся бо закону Божию по внутреннему человеку; вижду же ин закон во удех моих, противувоюющ закону ума моего и пленяющ мя законом греховным, сущим во удех моих»222 . Для «наследников» внутренняя жизнь является «твердым обетованием», все устремления сердца — мысли, чувства и дела - направляются этой надеждой. Внутренний человек совершает «упражнения в духовном делании»; в нем «воз- греваются вожделения»; происходят внутренние борения и др. Деяния «внутреннего человека» связаны с исканиями беспредельного блага в Боге, с делом благоугождения223. B и­сторико-философской традиции ценность теряет эту абсо­лютную меру, становится конечной, «земной».

Понятие ценности

Главныссмыслы, заложснныевтсории ценности, пред­варительно можно выразить в форме вопросов: как проис­ходит выбор «лучшего»? отчего одну всшь считают лучше другой? исходит ли оценка лучше от субъекта или же всиіь является таковой «на самом деле»? и др.

Мыслители самых разных направлений, несмотря на от­личие позиций, сходятся во мнении о субъективных исто­ках ценности,осердечных причинах возникновения ценно­стного отношения к вешам, явлениям, событиям и др. Та­кое понимание обращает к истокам, к Истине: «Ибо где сокровище ваше, там и сердце ваше будет»224. Со-крытыс, нс-словесные сердечные пружины обнажаются в ценност­ном взгляде на вещи. Ценность являегся отношением, ко­торое насквозь пропитаносердечным чувством. Один из па- мятниковлрсвнсрусской литературы гласит, что «бесы вла­гают помыслы в сердце человека, тайны его нс зная; Бог один знаст сердце человека».

Уже со времен Сократа за меру всех вещей стали брать нс мир природных процессов, а созидательнуюдеятсльнос гь людей; счастье стадо идеалом повседневной жизни. Арис- тотельотмечает, что «ложное и истинное не находятся в ве­щах, а имеются в рассуждающей мысли»225. Блез Паскадь как бы вторит: «Во мне, а не в писаниях Монтеня содер­жится все, что я в них вычитываю». Логика разума, продол­жает мыслитель, дополняется еще логикой сердца: именно данным инструментом изображения веры и любви человек чаще всего и пользуется.

«Внимание к жизни» — такую метафору используютдля выражения смысла понятия ценности, указывая на тесную связь с интересами человека, с главными регулятивами его жизни226. Несомненна интенциональность ценности, по­скольку к одному и тому же предмету можно относиться по- разному: его можно ненавидеть, любить и т.д.

B сердечном ходе мысли можно увидеть проявление ала- сти «модального модуса», или сферы необходимого, (жела­тельного): система деонтических норм служит предписани­ем, что позволено, а что запрещено.

K этим вне-логичным ходам сердечной мысли мы еше не раз будем возвращаться, полагая, что ценность прямо связана с системой предпочте­ний, с формированием внутренней жизни человека.

Среди исследователей понятия ценности распростра­нено и противоположное мнение об истоках ценностного отношения к предмету. Полагают, что ценность не может быть исчерпана отношением, субъективным взглядом на предмет. Впечатление о ценности, считают авторы другой точки зрения, - складывается в прямой зависимости от свойств самого предмета, т.е. является порождением самих этих свойств. Дж.Мур считает вопрос о ценности одним из важнейших вопросов этики, и связывает его с вопросом об абсолютном добре и благе человека. B качестве критерия философ выдвигает илею наибольшей ценности предмета при условии, если бы он существовал вуниверсумеабсолют- ноодин, не завися ни отчегодругого. Именносоответствсн- но этому критерию Myp считаетдобро внутренней ценнос­тью. Внутренней ценностью обладает не какой-то един­ственный предмет, а некое их органическое целое. Таковым философ признает «определенные состояния сознания, ко­торые в общих чертах можно определить как удовольствие обшения с людьми и наслаждение прекрасным»227 . Myp по­лагает важным существование не одного только наслажде­ния, но и самих материальных предметов, приносящих на­слаждение — реальныхлюдей, реальные предметы искусст­ва, реальной природы и др. Без материальных качеств органическое целое распадается и не будет иметь никакой внутренней ценности.

C изложенной точкой зрения не соглашается Э.Дюркгейм, с точки зрения которого внутренне-субстан- циальными свойствами хлеба окажутся в таком случае хи­мические свойства. Между тем ценностью хлеб становится іміііміри условии использования его в качестве пищи. Глав­ное при определении ценности являются, поДюркгейму, не cio:ibKo поиски соотнесенности C каким-либо внутренним свойством самой веши, а и нахождении ее истоков в идеа- ;іс \ Полагают также, что вопрос о ценности той или иной RClllll произволен OT смсны циклов интереса к ней, OT пери- o;ioii полъема и упадка. Сама же вешь нс имеет внутренней IiciiiiOCTи. И ііроиискает этоот прихоти человеческого вни­мания и восхишения. Поясняя свою позицию, Хэкинг от- мсчасг. что, к примеру, у коллекпии китайского фарфора «ист никакой сушей в нсбессх внутренней иенности,аесть лишь истинно человеческая ценность - скромный пример набора тех внутренне человеческих ценностей, некоторые из которых сильнее проявляются в одно время, некото­рые - в другое».

Итак, мы гюлагасм ценностьпроизводной отссрдечных іоводов. следует в итоге констатировать, что аксиологичес­ким предикат «благо» характеризует не предметсам носебс: ценности нс имманентны бытию, а принадлежат к сфере разума. Сам предмет нейтрален в ценностном отношении. Появление аксиологического знака «хорошо-млохо» («с п равелл и во- неспра ведл и во», «полсзно—бесполс зно», «добро-зло» и т.п.) зависитотсердечного чувства, отдушев- ной привязанности иди же от недюбви; последняя, напро­тив, ведет к отторжению всего «немилого сердцу*.

Мотивы (куда склоняется сердце), а не субстанциаль­ные качества самого предмета предопределяют приорите­ты, ценностный вес, который приписывается предмету. Сле­довательно, по способу своего происхождения ценности субъективны. Субъективность злесь надо понимать в ши­роком смысле. Это могут быть «предпочтения», выросшие и предопределенные культурно-историческими обстоятель­ствами. Как это, к примеру, случилось в историческом спо­ро натурфилософов античной Грсиии. Вполне естественно, что античный рационали зм принимал за высшую ценность логос, тогда как доксу относил к «неразумному* знанию.

Приведенная историческая оііснка вызывает интерес прежде всего с точки зрения тех аргументов, которые использова­лись для обоснования мысли о «неразумности» доксы. Об­ратимся поэтому к дошедшим до нас отрывкам из сочине­ний античных авторов. Это важно eiue и потому, что дан­ную идею фактически продолжают обсуждать и ионыне: современная философско-мстолологическая мысль также гяготсст к миру логоса.

Согласно взглядам Демокрита, «ссть два вида мысли: олна - законнорожденная, другая - незаконнорожденная. K не законнорожденной относится все следующее: зрение,слух, обоняние, вкуе, осязание, другая же законнорожденная. K ней относится скрытое (от наших чувств)*>224. Будучи «рож­дены порознь и осуществляя себя порознь", «очи разума», или логос, открывают подлинную реальность; и, напротив, «лок- са», или «не - разумное», «не - чистое» мышление, искажаст метну. Аргументация о гом, «чистому» противостоит «не­чистое», «законнорожденное - «не-законнорожденному», построена на мысли о противостоянии положительного яв­ления отрицательному. Однако отрицание «не» здесьоказы- вается чисто внешним, формальным, а не внутренним, су­щественным. Втораясоставляюшая процедурыаргументации предполагает, во-первых, наличие самой процедуры обосно­вания и. во-вторых, соотнесенностьобъекта классификации e его природообразующими модусами. Междутсм внешнего отрицания логосу оказалосьдостаточно, чтобы занести док- су классу альтернатив.

B соответствии с таким ходом мысли, логос и доксу ста­ли относитькдвум разнонаправленным способам освоения реальности. Принимая в качестве исходной мысльобасси- мстричности двух компонент сознания, перцепциям изна­чально стали приписывать анти-черты. Jloroc открыт, пря­молинеен, познание протекает в пределах заданной систе­мы абстракций и понятий, что в конечном итоге предопределяет возможность единственной истины И TCM самым исключает вариативность. Отсюда и соответствую- ший образ реальности - жестко организованной конст­рукции, которая подчиняется законам логики. Если логос вечен и неизменен, то докса конечна и случайна, кратко живуча. Как подмсчаст Платон в «Тимее», в вечном потоке все гибнст и возникает, но не сушествует на самом деле. Если логос связан с поиском истины, то у доксы иные познава­тельные функции: локса выражает отношение к предмету - разного рода желания, намерения, оценки и др. Логос занят обоснованием истины, выдвигает эту процедуру на первое место, ибо именно на этом этапе строятся основоположения, анализируются исходные принципы и понятия, при­влекаются исторический и другие типы обоснования и др.

Между тем в мире доксы обоснование разворачивается по иному канону. Непосредственная связь со всем строем жизни, погруженность в практику жизни обусловливаетта- кие важные качества перцепций, как конкретность и им­пульсивность. БуДучи спонтанными по способу своего происхождения, перцепции в значительной мере незави­симы от предваряющих объяснительных процедур, от «от­даленных» причин-оснований. Вот почему в мире человеческих чувств невозможно жить «чужим умом», по абстрактно-всеобщим меркам, часто далеким от понима­ния конкретныхжизненно-практическихситуаций. Кмыс- ли о недостаточности универсально-безличностного зна­ния при решении проблем экзистенциального плана мы еще не раз булсм возвращаться. Доксу, таким образом, не удовлегворяег знание родов и видов, на которое направ­лен логос, доксу интересует привходящее, а не обобщенно­существенное: в силу последнего обстоятельствадокса об­речена на «поштучное» существование, отчего вынуждена следовать за реальностью, воспринимать последнюю «во всехес и згибах и поворотах, усваиватьсамодвижение внут­ренней жизни вещей»23".

Сказанное о способе обоснования природы доксы по­зволило убедиться в том, что на аргументацию, носившую чисто формальный характер, оказала влияние система воз-

173

зрсний античного рапионализма. Высокие оііснкм логоса, справедливые сами по себе, развернулись в парадиг му, а си­стему предпочтений. B итоге положительный феномен (лок- ea) был приравнен к отрицательному (не — разумный). Дви­жущей силой предпочтений являются сердечныс привязан­ности, а нс логические доводы. основанные на объективно — взвешенных аргументах. Отсуіегвие последних повлияло на историческую оценку доксы. Это, вчастности, нашлоотра- женме во взглядах на гслесность у Декарта231 и Ламетри232.

06 исторических «последствиях» указанного способа аргументации нам хорошо известно. Мысльо неравных ito- жаватсльных возможноеіях двух составляющих сознания «чистого разума»23' и чувственного познания открыло воз­можность продвижения рационалистической модели позна­ния. Рационализм выступил как исследовательская програм­ма в самых разных сферах познания и практики. Такая экспан­сия ска залась на исторической судьбе «неинтеллешбельного» знания. Последнее вплотьдоссрелины XIX векаоставалосьсла- бо и зученным, не имеюшем развернутых концепций. Ho и нынс в новом контексте социальной практики обоснование вопроса о соотношении рациональных и внеранионалыімх начал чело­веческого сознания строится явно или неявно не без влияния сложившихся предпочтений.

Итак, исходя из сказанного об исторической судьбе внерационального знания мы видим, что приоритеты фор­мируются вне зависимости от логических доводов. Ha ар­тикуляцию ценностного веса значительное влияние оказы­вают конкретно-исторические обстоятельства.

<< | >>
Источник: Н.Т. Абрамова. НЕСЛОВЕСНОЕ МЫШЛЕНИЕ. 2002

Еще по теме 3. ПРЕДПОЧТЕНИЕ: МЫСЛЬ СЕРДЕЧНАЯ:

  1. 5.2. Закономерности развития потребительских предпочтений
  2. 1.3. Парадоксы предпочтения фенотипии
  3. 3.1.3. Прочие категории прямого родства и семейного предпочтения
  4. Глава 12 Возрастные особенности и половые различия в предпочтении защиты и совладания
  5. Экономическая мысль Древнего Востока 2. Экономическая мысль античного мира
  6. Парадоксы предпочтения фенотипии
  7. ЭКСТРАСЕНСОРНОЕ ВОСПРИЯТИЕ: ЭФФЕКТ ПРЕДПОЧТЕНИЯ
  8. Нарушения ритма, вызванные сердечными гликозидами
  9. Об умно-сердечной молитве
  10. Внезапная сердечная смерть
  11. Электрокардиографические проявления интоксикации сердечными гликозидами
  12. Уровень сердечных гликозидов в сыворотке крови
  13. Факторы, влияющие на дозировку сердечных гликозидов
  14. Определение собственной частоты сердечного ритма
  15. 0 СУЩНОСТИ СЕРДЕЧНОЙ МОЛИТВЫ