<<
>>

Правосубъектность, право (дее) способность, субъективные права.

Одно из важнейших качеств гражданской правосубъектности образует признаваемая за ее носителями правоспособность, принадлежащая всем субъектам гражданского права не-

196 См, например: Кузнецова Л. Г., Шевченко Я. Н Гра>«;длн-скоправовое положение несовершенна ютних. М., 1968; Пергамент А. И. Опека и попечительство. М., 1966

114

зависимо от того, являются ли они также и дееспособными. Поскольку правоспособность есть способность к обладанию гражданскими правами и обязанностями, а субъекты гражданского права всегда правоспособны, хотя и не во всех случаях дееспособны, С. Н. Братусь еще в работах начала 50-х годов пришел к поддержанному многими учеными197 выводу, что правосубъ-ектность и правоспособность понятия тождественные.198

Этот вывод подвергся и разносторонней критике. Одни авторы выступали против его генерализации, полагая, что за пределами гражданского права вообще нет места для правоспособности и речь должна там идти лишь о правосубъектных лицах и их субъективных правах.199 Другие же не признавали его обоснованным и применительно к одной лишь сфере гражданского права.200

Действительно, гражданские правоотношения устанавливаются для того, чтобы их участники не только становились носителями определенных прав и обязанностей, но и осуществляли свои права и обязанности в реальной общественной жизни. У одной группы субъектов гражданского права — юридических лиц — такая возможность возникает благодаря тому, что они являются право- и дееспособными одновременно, а так как недееспособных юридических лиц не бывает, тезис о тождестве правоспособности и правосубъектности мог бы быть распространен лишь на таких субъектов гражданского права, какими являются граждане. Но и в этих, сравнительно более узких, границах он не выдерживает ни научной проверки, ни практического испытания, появившись скорее всего вследствие смешения предпосылок, достаточных для признания гражданской правосубъектности за гражданином, и условий, без обеспечения которых правосубъектность была бы лишена реального смысла.

Необходимой и вместе с тем достаточной предпосылкой признания гражданина субъектом гражданского права служит уже сам по себе факт объявления его правоспособным. В противном случае пришлось бы отказать в гражданской правосубъектности малолетним, душевнобольным и слабоумным, а несовершеннолетние, алкоголики и наркоманы считались бы субъектами гражданского права только в силу закрепленной законом их частичной или ограниченной дееспособности.

Но, во-первых, дееспособность, как и правоспособность, составляет одно из проявлений правосубъектности, а не чего-либо другого. Если отождествлять правосубъектность с правоспособ-

's? См., например: Материалы дискуссии по вопросам правосубъект-ностн. — Вести. Ленингр. ун-та, 1956, № 5, с. 146.

198 Братусь С. Н. Субъекты гражданского права, с. 5 и ел.

199 ф л е и шин Е. А. Соотношение правоспособности и субъективных. прав.—В кн.: Вопросы общей теории советского права. М., 1960, с. 255—283.

200 См., например: П е р г а м е н т А. И. К вопросу о правовом положении несовершеннолетних.—Учен. зап. ВИЮН. Вып. 3, 1955, с. 112 и ел.

120

ностью, то для дееспособности вообще не останется сколько-нибудь определенного места в общей системе правовых явлений-

Во-вторых, согласно прямому указанию закона, к недееспособным и частично дееспособным в обязательном порядке назначаются опекуны и попечители, а в отношении детей соответствующие функции возлагаются на их родителей.

Это строжайшее законодательное предписание тем и обусловлено, что, поскольку правосубъектность есть единство право- и дееспособности, такое единство обеспечивается путем присоединения к правоспособности подопечных дееспособности их родителей, опекунов или попечителей.

В-третьих, дееспособность родителей, опекунов или попечителей служит не только приобретению прав и обязанностей для подопечных, но и обеспечению соответствия требованиям гражданского закона всякого иного их поведения (например, фактического обладания собственным имуществом, его использования и т. п.). Поэтому перечисленные лица несут либо полную, либо субсидиарную ответственность за вред, причиненный их подопечными.

Конечно, недееспособный не перестает быть субъектом гражданского права и в те промежутки времени, в которые его правоспособность по разным причинам не восполняется дееспособностью других лиц (например, от момента смерти родителей малолетнего до момента назначения к нему опекуна). Но в этих условиях правосубъектность проявляется только в юридическом обеспечении охраняемых законом интересов ее носителя. В своем всеобъемлющем действии право как система норм общеобязательного поведения непосредственно обращается лишь к людям, наделенным сознанием и волей. Когда же такая возможность исключается недееспособностью правосубъектного лица,' само право ставит между ним и собой субъекта дееспособного. Благодаря такому приему и достигается соблюдение свойственного правосубъектности единства право- и дееспособности в случаях признания субъектами права правоспособных, но недееспособных лиц.

По-разному обосновывается также юридическое содержание самой гражданской правоспособности. В теоретическом освещении этой проблемы явственно вырисовываются два противоположных взгляда: теория динамической .правоспособности, выдвн-нутая М. М. Агарковымв 1940 г., С. Н. Братусем теория статической правоспособности г62"

Согласно динамической теории, содержание правоспособности зависит не только от ее государственного признания, но и от того, какими конкретными правам.и правоспособное лицо об-

201 А гарно в М. М. Обязательство по советскому гражданскому поа-ву, с. 70—73.

202 Братусь С. Н. Субъекты гражданского права, с. 5—10.

121

ладает, в каких отношениях с другими субъектами оно фактически находится. Всякий, например, вправе страховать имущество. Но реальной такая способность становится лишь для того, кто уже обладает каким-либо имуществом как возможным объектом страхования. А поскольку конкретные отношения, участником которых правоспособное лицо становится, не остаются неизменными, то и правоспособность приобретает динамические качества, меняя свое содержание всякий раз для каждого данного лица вслед за изменением его отношений с другими лицами.

Согласно статической теории, содержание правоспособности зависит всецело от ее государственного признания, а вовсе не от отношений ее носителя с другими лицами. В отношениях с другими лицами формируются конкретные правомочия и обязанности, состав которых действительно не остается неизменным для каждого в отдельности правосубъектного лица. Но правоспособность — не конкретные права и обязанности, а абстрактная и всеобщая предпосылка обладания ими. Понимаемая таким образом, эта предпосылка не может дифференцироваться при сопоставлении одного субъекта с другим или тем более изменяться для одного и того же субъекта в разных конкретных общественных отношениях. Она принадлежит всем и каждому, оставаясь равной и неизменной как 'по объему, так и по содержанию. |

Оценивая изложенные концепции с чисто социальной точки зрения, нельзя не отметить очевидных преимуществ второй перед первой. Если первая .УДДаздняет равенство _между_людьми да же в предёл'ах_их_ правоспособТюсти, тс^тодая„не исключает неравенства только в сфере обладания конкретньши субъективными_^1рава1йи.'" Из последнегб^о.тожёния вытекает, что в обществе, разделенном на антагонистические классы, в равной правоспособности выражается формальное равенство всех перед законом и в неравных имущественных правах — классово-экономическое неравенство между разными людьми. В социалистическом обществе реально гарантированная равная правоспособность отражает уничтожение классового неравенства, а несовпадающие конкретные имущественные правомочия — сохра-; нение элементов такого неравенства, которое может быть устранено лишь с победой коммунизма.

Если подходить к тем же концепциям как к определенным юридическим построениям, то следовало бы обратить внимание на достоинства и недостатки каждой из них.

М. М. Агарков, выдвигая теорию динамической правоспособности, должен был признать, что не всякое доступное лишь данному лицу действие знаменует осуществд;еди-е...дрй.надлеж_ащего ему субъективного права. Оно "может знаменовать также ."особое ср^т^^ие^пра'воспосо&ностп этого лица, обусловленное его отношениями с"другими лицами З^убъективному праву всегда про

тивостоит чья-либо обязанность. Но тот, например, кто направил кому-либо офферту, ничем не обязан перед ее адресатом, а тбльло связан возможностью получения от него акцепта в установленный срок; Состояние юридической связанности порождярт су^^ственно__и ноепр аво1оёяв.тен'иГ,_ нежели" субъективное пра -во. Это""специфическое правовое явление, занимающее как бы Промежуточное положение между правоспособностью и субъективным правом, получило наименование секу нд ар ного п р ав а.

В противоположность этому С. Н. БраТусь, отстаивая теорию статической правоспособности, исключал не только секундарные права, но и какие бы то ни было промежуточные стадии между правоспособностью и субъективными правами. То, что М. М. Агарков именует секундарным правом, для С. Н. Братуся — либо элемент правоспособности, либо обычное субъективное право. А поскольку правоспособность,-^:,.„с,у.ммар.но„в,цр.ажен.наа \ способность к правообладанию, то любые ее проявления не могут быть ничем иным, кроме как субъективными правами.

Этот конечный вывод ошибочен. Существует немало действий, (таких, как обнаружение находки, заключение договоров, не сопряженное с использованием уже имеющихся правомочий), которые хотя и проявляют правоспособность, но отнюдь не воплощаются в уже возникших субъективных правах. Субъектив- ' ное право опирается на правоспособность как на свою необходимую общую предпосылку, но непосредственно возникает не из правоспособности, а из предусмотренных' законом юридических фактов, к числу которых относятся как события, так и действия, включая такие действия, возможность совершения которых обусловливается уже сложившимися или складывающимися конкретными отношениями. Обращая внимание на этот процесс, Л1. М. Агарков не допускал каких-либо прегрешений против истины,

Позиция М. М. Агаркова становилась уязвимой начиная лишь с того момента, как указанная промежуточная ситуация была возведена им в ранг если и не субъективного права, то по крайней мере секундарного права. Разумеется, акцептовать офферту вправе не любое лицо, а лишь то, которому она адресована. Но происходит это не потому, что у адресата офферты появилось секундарное право. Здесь действуют совершенно иные причины, связанные с тем, что подавляющее большинство правоотношений возникает не из единичных юридических фактов, а из определенной их совокупности. Вследствие этого самое образование субъективного^ гГрГва" "выливается вболее или менее длягельный процесс, разобщенный во времени по отдельным ста-' дням, ..,каждая„^из'" которых .вызывает свои Ьбособлённыё, хотя "и далеко не ,.з.,а.ве.рш.&нные,юг)ндачес]{ие"^'^ формирования субъективного права есть именно "этот процесс и ничего более. Он опирается на правоспособность, отнюдь не сообщая ей качества динамичности, и ведет к появлению субъек-

123

тивного права, отнюдь не предвосхищая его правами секундар-ными. И если бы указанный проце-сс-не был предан забвению в полемике с М. М. Агарковым, С. Н. Братусь имел бы все основания констатировать, что на одном его полюсе лежит правоспособность какабстрактная способность правбобладания, а на другом —- субъективное право как одно из конкретных проявлений правоспособности,...

И все же правоспособность не только отлична от субъективного права, но и сходна с ним по многим объединяющим их общим признакам, так как быть правоспособным тоже означает «иметь право», хотя бы последнее и сводилось не более чем к праву выступать в качестве носителя различных конкретных правомочий и обязанностей. Поэтому проблема .соотношения субъективных прав с правоспособностью сохрлнила___ .научную значимость и за пределами "полемики между сторонниками динамической и статической теорий.303 '"Для" её" Непосредственного анализа динамическая ~тёЬ'рия"существенна как ориентирующая

/ на развивающийся процесс вычленения субъективного права из

л * , ~" "•'——•————————•*—————————г-—-—•—-

" правоспособности, а статическая теория — как проводящая

разграничение названныЗП?атегбр^Г~Т?а' основе философских критериев абстрактного и конкретного, возможного и действительного. Но прямого ответа на вопрос об отличии субъективного права от правоспособности ни та, ни другая теория не дает. К тому же его разрешение зависит от сложившихся взглядов не только на понятие правоспособности, но и на сущность самого субъективного права.

Важно, прежде всего, установи! ь, может ли субъективное право существовать вне правоотношения или, наоборот, правоотношения всегда появляются одновременно с тем, как возникают субъективные права.

Подавляющее большинство советских цивилистов не мыслит существование субъективного права.,вн^..пр_а.воо.т]Цйи1енйя. Такая позиция в сочетании со статической теорией правоспособности позволяет утверждать, что там, где норма права закрепляет лишь отношения с государством, правовое регулирование не выходит за рамки правоспособности, а как только устанавливаются правовые отношения между конкретными лицами, у этих лиц возникают также субъективные права и соответствующие-им обязанности.

Иное положение складывается в случае, если допустить с, у-. ществование субъективных прав вне пра^оотношейиа. Вслед за некотор"ым}Г""сп"ёцйалйстами в области теории права подобную конструкцию к абсолютным гражданским правам применил

203 Ее изучению посвящались специальные исследования советских цивилистов См., например: Юркевич Н. Г. О соотношении правоспособности и субъективного права.—Тезисы докладов 21 научной сессии Белорусок, унта. Миней, 1956, с. 39.

124

Д. М. Генкин.204 Наряду с многосторонней критикой205 она встретила также определенную поддержку, причем встретила ее не от кого-либо иного, как от С. Н. Братуся—автора теории статической правоспособности.206 В результате С. Н. Братусь полностью лишил себя возможности провести такое размежевание субъективных прав и правоспособности, которое логически вытекает из разработанной им статической теории. Этой возможности оказались лишенными и все другие авторы, не считающие правоотношение обязательной формой проявления субъективных прав. Действительно, в той мере, в какой субъективное право не порождает правоотношений между управомоченным и конкретными обязанными лицами, оно не выходит за пределы правовых связей своего носителя с государством, которым такое право санкционировано и потому обеспечивается мерами юридической охраны. Но тем самым исчезает всякое различие между субъективным правом и правоспособностью, которая, согласно статической теории, также не зависит от отношений с конкретными лицами и всецело определяется фактом ее государственного признания.

Не менее важно, с другой стороны, выявить, исчерпывается ли содержание субъективного права обеспечиваемой им мерой дозволенного управомоченному поведения или оно предполагает, кроме того, возможность требовать определенного поведения от других, обязанных, лиц.

Многие советские цивилисты включают в содержание субъективного права обе._н^званные возможности. Такая позиция в сочетании со статической теорией правоспособности позволяет утверждать, что там, где норма права определяет лишь меру дозволенного государством поведения, правовое регулирование не выходит за рамки правоспособности, .а как только устанавливаются границы поведения одного лица, на которое вправе притязать другое, у этих лиц возникают также субъективные права и соответствующие им обязанности.

Иное положение складывается, если сводить субъективное право к одной лишь мере поведения, дозволенного управомоченному. Вследствие такого сведения разграничить правоспособность и субъективное право не в состоянии даже авторы, которые одновременно выступают против концепции, выводящей абсолютные права за пределы правоотношений.207 Парадокса-

ЭМ Генкин Д. М. 1) Право собственности как абсолютное субъективное право.—«Советское государство и право», 1958, № 8, с. 92 и ел.;

2) Право собственности в СССР. М., 1961, с. 32—46.

205 См., например: Флейшиц Е. А. «Абсолютная» природа права собственности.—В кн.: Проблемы гражданского права. Л., 1962, с. 214 и ел.

206 Братусь С. Н. Предмет и система советского гражданского права. М., 1963, с. 189.

207 См., например: Толстой Ю. К. К теории правоотношения. Л., 1959, с. 35 и ел., 77 и ел.

125

лен, однако, тот факт, что конструирование субъективного права исключительно по признакам дозволенного поведения заимствуется ими не у кого-либо иного, как у С. Н. Братуся208—создателя теории правоспособности, опираясь на которую только и можно провести размежевание правоспособности и субъективных прав. В результате С. Н. Братусь дважды лишил себя такой возможности — как при исключении абсолютных прав из состава правоотношения, так и при отождествлении субъективного права с мерой поведения, дозволенной управомоченному. Действительно, мера юридически дозволенного поведения, обра;

зует, содержание правоспособности., в такой же степени, как и субъективного права._ Именно это и имеют в вйду,'""когда говорят; что '6'ыть'йравоспособным — значит обладать управомочен-ностью на определенное поведение, быть носителем определенного права. А если в характеристике субъективного права дело ограничивается указанием лишь на меру дозволенного поведения, то тем самым какое бы то ни было различие между субъективным правом и правоспособностью устраняется.

В работе, опубликованной в середине 50-х годов, Н. Г. Александров, подходя к правоспособности с общетеоретических позиций, рассматривал ее «как своеобразное длящееся отношение между лицом и государством, отношение, обусловливающее возможность для лица при наличии фактических условий, предусмотренных юридической нормой, становиться участником правоотношений того или иного вида, то есть обладать теми или иными правомочиями и нести те пли иные обязанности».209 Приведенное положение в сочетании со статической теорией С. Н. Братуся и дает ключ_к__решению_обсуждаемой "роблемы, если при этом субъективное право не выводится за рамки правоотношения, а в его содержании различаются^дозволенностьрпр.еделен-ного поведения самому управомоченному^иг^озможцосгь^тр^бо-вать определенного поведения от обязанных лиц. Тогда становится понятным, что: а) правоспособность — предпосылка правоотношения, а субъективное право — один из необходимых его элементов; б) правоспособность воплощает отношение ее носителя с государством, а субъективное право — с обязанным лицом; в) правоспособность определяет меру дозволенного ее обладателю поведения, а субъективное право — также, меру поведения обязанных лиц, на которое вправе притязать управомо-ченный.

Вопрос о соотношении правосубъектностн с право(дее)'способностью, а того и другого с субъективными правами исторически поднимался советской гражданскоправовой наукой в связи с учением либо о гражданском правоотношении, либо о пра-восубъектности граждан, хотя формулированные на этой основе

208 Братусь С. Н. Субъекты гражданского права, с. 8—13.

209 Алекс а ндр ов Н. Г. Законность и правоотношения в советском обществе. М., 1955, с. 116.

126

общие положения были распространены также на юридических лиц. В свою очередь и разработка учения о юридических лицах послужила основой для таких выводов, которые, наряду со специальным, нередко приобретали существенное общетеоретическое значение.

<< | >>
Источник: О. С. ИОФФЕ. Развитие цивилистической мысли в СССР (часть I). –Ленинград: Из-во Ленинградского ун-та. –1975. –160 с.. 1975

Еще по теме Правосубъектность, право (дее) способность, субъективные права.:

  1. ОБЪЕКТИВНОЕ И СУБЪЕКТИВНОЕ ПРАВО. СТРУКТУРА СУБЪЕКТИВНОГО ПРАВА
  2. § 11. Содержание права. Объективное право и субъективное право
  3. Центральный элемент гражданского правоотношения - его содержание, т.е. связанные между собой субъективное право и субъективная обязанность участников.
  4. Тема 17 ПОНЯТИЕ НРАВСТВЕННО-АДЕКВАТНОГО ПРАВА СУЩНОСТВ, ПРИНЦИПЫ, ФУНКЦИИ ПРАВА ОБЪЕКТИВНОЕ И СУБЪЕКТИВНОЕ ПРАВО
  5. § 5. Субъективное право
  6. ПРАВОСУБЪЕКТНОСТЬ (ПРАВОДЕЕСПОСОБНОСТЬ) КАК ОСОБОЕ ЮРИДИЧЕСКОЕ СВОЙСТВО СУБЪЕКТА ПРАВА
  7. § 4. Субъективное право и юридическая обязанность
  8. Субъективное право
  9. 18.5. Субъективные юридические права и субъективные юридические обязанности
  10. 74. Субъективное право и юридическая обязанность: понятие и структура
  11. Объективное и субъективное право
  12. 12. Субъективное право и юридическая обязанность
  13. Право на свободное использование своих способностей и имущества для экономической деятельности (ч. 1 ст. 34 Кон - ституции РФ).
  14. 27. Понятие права: объективный и субъективный смысл
  15. § 4. Право объективное и субъективное, естественное и позитивное. Интегративный подход к праву