<<
>>

ШАМАН

Шаман, или племенной врачеватель, —хорошо известная фигура у туземных народов Сибири, и дальше на восток у эскимосов (самоназвание — инуиты) и у американских индейцев. Врачеватель, колдун и мудрец, он является представителем древней профессии, и его снадобья, заклинания и высказывания дают ему уникальный в своем роде авторитет.

Часто одетый в маску с рогами и с характерным инструментом своего ремесла — барабаном, посредством которого он общается с духами деревьев, камней и воздуха, он может быть проводником как добрых, так и злых сил. Он путешествует невидимо для остальных в верхний и подземный миры и доставляет оттуда людям мудрость Великого Духа. Шаманизм уцелел до наших дней во многих отдаленных районах России, но не следует слишком удивляться, обнаружив его в Центральной Европе.

Женщины также могут быть шаманками.

В Венгрии на протяжении всего XIX века шли споры о происхождении мадьяр. В народе их считали потомками гуннов. [ЧАБА] НО ученые придерживались другой точки зрения. Одно академическое направление искало истоки среди иранских и хазарских предков. Другое,

основанное Яношем Сайновичем (1733-1785), устремляло свои взгляды еще дальше на восток. С тех пор финно-угорские связи были не только выявлены, но и обоснованы филологами, археологами и антропологами. Доказано, например, что могильник около села Большие Тиганы на р. Каме, открытый в 1974 г., был одной из больших стоянок мадьяр на их пути на запад. Кроме того, современные исследования венгерского фольклора обнаруживают в нем многочисленные следы шаманизма, что также указывает на связи с Сибирью, о которых ранее никто не подозревал.

должны были продемонстрировать, что строение черепа носителей кельтских имен

31

уступает строению черепа тех, кто носит англосаксонские имена . (Никакой надежды для Дэвисов!). К аналогичным результатам в Германии пришла евгеника. Хьюстон Стюарт Чемберлен (1855-1927), англичанин, живший в Германии, сузил понятие творческой расы с «арийской» до «тевтонской». «Настоящая история, — писал он, — начинается с того момента, когда германец взял наследие античности в свою крепкую руку.» И дальше: «Всякий, кто считает, что Христос был евреем, — или невежда, или обманщик»32. [КАВКАЗСКАЯ РАСА]

Панславянское движение в РОССИИ также было полно расовых обертонов. Выступая за объединение всех славян под эгидой царя, панслависты часто полагали, что политическое единство возникнет на почве некоего (несуществующего) национального родства славян. Панславизм не находил отклика у католиков-поляков и хорватов, у которых были собственные, более ранние версии панславизма и которые теперь выдвигали теорию, что русские — это славянизированные финны33. Панславизм особенно популярен был у сербов, чехов и болгар, смотревших на Россию как на освободительницу. Русский национализм, слившийся с панславизмом, проявлял черты беспримерного мессианства. Достоевскому удавалось извлечь нотку оптимизма из самого неподходящего материала: «Великий народ наш был взращен, как зверь, претерпел мучения еще с самого начала своего, за всю свою тысячу лет, такие, каких ни один народ в мире не вытерпел бы... , а наш только окреп и сплотился в этих мучениях...

Россия вкупе со славянством и во главе его скажет величайшее слово всему миру, которое тот когда-либо слышал; и это слово будет заветом общечеловеческого единения... У нас, несмотря на всю разноголосицу, все же сходятся и сводятся к этой одной окончательной общей мысли общечеловеческого единения»34.

Писатель принимал желаемое за действительное в грандиозном масштабе, как грандиозна и сама страна, о которой он говорил.

Все виды литературы и искусства но всей Европе были призваны в то время иллюстрировать и расцвечивать национальные темы. Поэты стремились быть посвященными в национальные барды. У прозаиков обнаружилась склонность писать исторические или псевдоисторические романы о национальных героях и национальных обычаях. Романы сэра Вальтера Скотта (1771-1832) были признаны образцовыми в этом жанре, хотя Вальтер Скотт не был первым. Широкое признание Мировой двигатель, 1815-1914 605

получил роман «Тадеуш из Варшавы» (1803 г.) Джейн Портер (1776-1850) о жизни Костюшко. Той же романтической тяге к национальному колориту следовали художники и скульпторы. Многими гранями сиял беспримерный талант главного романтика Франции Виктора Гюго (1802-1885).

Музыканты, обращаясь к национальным фольклорным мелодиям и ритмам, создавали своеобразные и проработанные национальные стили, которым предстояло в будущем стать особыми приметами многочисленных национальных школ. От изысканных мазурок и полонезов Шопена и «Венгерских рапсодий» Листа начинается череда великолепных достижений чехов Бедриха Сметаны (1824-1884), Антонина Дворжака (1841-1904) и Леоша Яначека (1854-1928); норвежца Эдварда Грига (1843-1907), финна Яна Сибелиуса (18651957) и датчанина Карла Нильсена (1865— 1931); испанцев Исаака Альбениса (1860-1909), Энрике Гранадоса (1867-1916) и Мануэля де Фальи (1876-1946); венгров Белы Бартока (1881-1945) и Золтана Кодаи (1882-1967); англичан Эдварда Элгара (1857-1934), Фредерика Делиуса (1862-1934) и Ралфа Воанил-Вильямса (1872-1958); знаменитой русской «Могучей кучки»: Цезаря Кюи (1835-1916), Милия Балакирева (1836-1910), Александра Бородина (1833-1887), Николая Римского-Корсакова (1844-1909) и Модеста Мусоргского (1839-1881 ). Все эти национальные школы расширили социальную почву музыки как искусства. Более того, те народы, которые не могли обратиться ко всей Европе из-за языковых барьеров, обрели свой голос в концертных залах.

Примечательно, что абстрактная природа музыки пробуждала самую разную реакцию на одни и те же созвучия. Такой композитор, как Шопен, привлекал не только тех слушателей, которые разделяли его политические взгляды, но и тех, кто был к ним совершенно безразличен. Не было никакого противоречия между национальным и универсальным аспектами его гения. Изумительная двойственность настроя горько-сладких польских мелодий сплеталась у него то с растущим протестом, то с томной грустью. Одним ка-

залось, что он положил на ноты польскую историю; у других он пробуждал острые чувства исключительно личного, интимного свойства. Как сказал Роберт Шуман о, может быть, самом знаменитом произведении Шопена «Революционном этюде», он. 10 N° 12, он рассказывает о «ружьях, спрятанных в цветах».

В мире оперы национальные мифы, соединяясь с грандиозной музыкой, породили музыкальные драмы невиданной силы. Публика буквально не могла пошевелиться, слушая «Бориса Годунова» Мусоргского или «Кольцо Нибелунгов» Вагнера, и ей были уже безразличны исторические ошибки и СМЫСЛ. Национальные оперы оказались тем поприщем, где волшебство музыки было тем пронзительнее, чем невероятнее было либретто. [НИБЕЛУНГИ] [ОПЕРА] [СУСАНИН] [ТРИСТАН]

Несомненно, что рост национализма был тесно связан с модернизацией европейского общества. И некоторые историки марксистского толка заходят так далеко, что считают эту зависимость полной. «Главная черта современной нации и всего, что с ней связано, —

35

пишет один из них, — это модернизированность» . В этом утверждении неверна его чрезмерность, крайность. Политическое притеснение совершенно так же порождало национализм, как и социально-экономическая модернизация, и нам известны примеры, когда национальные движения развивались задолго до модернизации. Чего нельзя отнять у модернизации, так это изменения природы национализма — исключительного, дотоле неизвестного расширения его социальной базы. «Перерождение, трансформация

национализма» в начале периода модернизации после 1870 г. — вот реальность, которую нельзя отрицать.

Национализм составляет также важное отличие цивилизации от культуры. Цивилизация

606 DYNAMO

это сумма всех идей и традиций, которые были унаследованы от древнего мира и христианства; цивилизация наложилась на национальные культуры народов Европы извне, составляя в то же время их общее наследие. Культура36, напротив, выросла из повседневной жизни людей. Она образовалась из всего, что было особенного у определенной нации: родного языка, фольклора, религиозных особенностей, своеобразных обычаев. И если раньше цивилизация превозносилась, а культура презиралась, то теперь национализм произвел обратное действие. Теперь превозносились национальные культуры, и принижалась общая цивилизация. Утратила свое значение образованная, многоязыкая, космополитичная элита Европы; окрепли полуобразованные национальные народные массы, считавшие себя только французами, немцами, англичанами или русскими.

Теоретизирование по поводу национализма со временем не ослабевало. И среди идей, которые были в ходу в конце XX в., надо рассмотреть как упомянутую уже социологическую связь «национализма» с «модернизацией», так и психологическое понятие «нации» как воображаемого сообщества, к которому лишенный корней или недавно получивший образование индивидуум себя сознательно относит, а также понятие «придуманной традиции» — механизм, которым пользовались складывающиеся нации для создания собственной мифологии. Интересно, что все эти очень современные идеи можно обнаружить в работах малоизвестного польского социалиста и социолога Казимежа Келлес- Крауза (1872-1905)37.

Националистические страсти неотвратимо порождали конфликты. Почти повсюду в Европе имелись этнические меньшинства, чей народный, популярный национализм неизбежно приходил в столкновение с государственным национализмом власти. В Великобритании было три потенциальных сепаратистских движения; в Российской империи — семьдесят. Даже в Германской империи, которая этнически была замечательно гомогенной, проявились давние конфликты в бывших польских провинциях, на датской границе в Шлезвиг-Гольштейне и в Эльзас-Лотарингии. [ЭЛЬЗАС] [ШЛЕЗВИГ] Немалые конфликты возникали также между лидерами национальных движений и лидерами социалистов или либералов, которые или отвергали национализм как таковой, или возражали против приоритета национальных целей.

В этом отношении хорошим примером может быть Россия, где создание империи династией Романовых пришло в противоречие не только с интересами нерусских народов, но и с народным национализмом самих русских. На исторической территории старого Московского государства «империи» было нелегко уживаться с «нацией». Имперские институты, создававшиеся на основе двора, дворянства и бюрократии, были чем-то вроде иностранных оккупантов среди преимущественно крестьянского общества и имели с ним мало общего. Промедление с освобождением крестьян только откладывало освобождение этой крестьянской нации, жизнь которой была организована вокруг крестьянских общин и Русской православной церкви. Решающее значение имел провал попытки в начале XIX в. ввести в употребление Библию на народном языке, которая могла бы стать краеугольным

38

камнем в строительстве здания современной национальной культуры .

С течением времени национализм часто принимал все более воинственные формы. Национальные движения, которые поначалу были частью либеральной борьбы с реакционными династическими режимами, переживали разочарование, когда их цели оказывались нереализованными. Вот почему в последней четверти XIX в. «старый освободительный и объединяющий национализм» часто уступал место крайним формам «абсолютного национализма». Начинались разговоры об изгнании меньшинств, о мнимом «предательстве» тех, кто не отвечал догматическим определениям самих националистов. (Именно в этом отрицательном смысле термин национализм начинает употребляться в 1890-е гг.) Германия теперь должна быть только для немцев, Румыния — для румын, а Руритания39 — для руританцев.

Возможно, именно в империалистической Германии особенно привились понятия Blut und Boden то есть "кровь и почва"'. Но своих самых пылких адвокатов «интегральный национализм» нашел во Франции, в писаниях Мориса Барреса (1862— 1923) и Шарля Морраса (1868-1952), ставших в 1899 г. соучредителями движения «Аксьон франсез». Они выступали за Францию только для французов, причем для лояльных, коренных фран- Мировой двигатель, 1815-1914 607

цузов-католиков. Баррес, депутат от Мозеля, всю жизнь боролся за возвращение Эльзас- Лотарингии. Ero книга Les Deracines ("Беспочвенники", 1897 г.) породила самоё представление о не имевших корней и потому бесполезных членах общества. Вскоре эта идея была обращена и против евреев. В книге «La Colline inspiree» («Вдохновенный холм», 1913 г.) отстаивалась идея, что быть французом — значит быть католиком. Моррас сыграл ведущую роль в движении антидрейфусаров, а позднее поддерживал Петена в вишистской Франции. Постепенно язык его работ приобретает такой экстремизм, что в 1926 г. они помещаются в католический «Индекс запрещенных книг».

"Абсолютный национализм" повлиял на все национальные движения периода «fin de siecle» — конца XIX в. Помимо Германии и Франции он оказал сильное воздействие на Польшу, где характерным в этом отношении было Национальное демократическое движение Романа Дмовского (1864—1939). В Италии им страдали ирредентисты, такие как Габриэль д'Аннунцио (1863-1938), стремившиеся отобрать у Австрии Триест и Южный Тироль. В России "абсолютный национализм" отвергал всех, кто не соглашался, что быть русским — значит быть православным. В Великобритании он наблюдался у тех, кто приравнивал британское к английскому. В Ирландии он был представлен как протестантами Ольстера, утверждавшими, что Ольстер — не место для католиков, так и экстремистами среди ирландских католиков, которые рассматривали всех протестантов и англо-ирландцев как агентов иноземного владычества. Среди евреев оно представлено тем крылом сионизма, которое считает Палестину не только убежищем для угнетаемых евреев, но и землей для «еврейского государства», где неевреев будут только терпеть.

Многое зависело от того политического окружения, в котором существовали различные политические движения. Некоторые политологи даже поддались искушению приписывать Западной Европе «умеренные, гуманные и либеральные» формы национализма, а национализм в ВОСТОЧНОЙ Европе характеризовать как «нетерпимый, этнический»40. Эта классификация явно несправедлива. В Западной Европе достаточно нетерпимого, этнического национализма: от ИРА до фламандского Отечественного фронта. Многие же национальные движения в Восточной Европе равно включают и «незападные», и «западные» элементы. Просто эти ярлыки не работают. Однако действительно, автократические режимы Восточной Европы подавляли национализм либерального толка, провоцируя яростное сопротивление отовсюду. И если почти повсюду в Европе народный национализм получил свободу действия (спустя 50 лет после 1870 г.), то многие народы, находившиеся в составе Российской империи, должны были отложить надежды на освобождение еще почти на столетие. Эту задержку следует приписать, скорее, сменявшим друг друга политическим режимам, а не особым свойствам порабощенных ими народов.

Национально-освободительное движение Италии достигло своих целей лишь после долгой борьбы в 1871 г. Это движение стало называться Риссорджименто («Возрождение»), по названию газеты, основанной в 1847 г. в Турине самым выдающимся лидером этой борьбы графом Камилло ди Кавуром (1810-1861), премьер-министром Сардинии. Зародилось это движение еще в тайных обществах, среди знаменитых карбонариев, поднявших неудавшиеся восстания в Неаполе (1820 г.), Турине (1821 г.) и Риме (1830 г.), а также в недрах «Молодой Италии» Джузеппе Мадзини (1805-1872). Мадзини, этот революционер и пророк, провел большую часть жизни в ссылке в Марселе, Берне и Лондоне. Он создал национальную идеологию, пробудил своих соотечественников ото сна, привлек на свою сторону некоторых симпатизировавших этой борьбе правителей, таких, как Карл Альберт Сардинский. «Нация, — провозгласил он, — это сообщество граждан, говорящих на одном языке.» В 1834 г. он создал международное общество «Молодая Европа», где обучали заговорщиков, подготавливая их к созданию демократических конституций по всей Европе.

1848 г., год революций, выдвинул Италию на передний край борьбы, прокатившейся по Европе. Независимые республики были провозглашены в Венеции и Риме. Сицилия и Неаполь выступили против своего монарха Фердинанда II Бурбона. Карл Альберт начинает "Священную войну" против Австрии, надеясь воспользоваться восстанием в Милане. Но все было раздавлено контрударами генерала Радецкого и безжалостны- 608 DYNAMO

ми бомбардировками Короля-Бомбы. Неверным оказался лозунг Мадзини Italia fara da se ("Италия справится сама"). Его романтический соратник Джузеппе Гарибальди (18071882), сражавшийся и в Риме, и в Венеции, бежал в Южную Америку.

Десятилетие спустя условия уже стали лучше, когда Сардиния Кавура примкнула к делу Италии, увидев в этом лучше средство для свержения австрийцев. После успехов сардинских войск в Крыму Наполеон III лично поинтересовался: «Что я могу сделать для Италии?», — и был заключен франко-сардинский пакт. Франция поддержала Сардинию против Австрии на севере, однако продолжала защищать Папскую область в центре. И лишь три года спустя завершилась эта борьба. В 1859-1860 гг. победы при Мадженте и Сольферино обеспечили успех франко-сардинского натиска на австрийскую Италию, в то время как потрясающая частная экспедиция «тысячи» краснорубашечников Гарибальди обеспечила падение Сицилии и Неаполя. Плебисциты в Парме, Модене и Тоскане дали результаты в пользу Италии; Франция взяла себе Савойю и Ниццу; Австрия продолжала удерживать Венецию; а с помощью Франции папа продолжал править в Риме. Но в мае 1861 г. общеитальянский парламент в Турине провозгласил Виктора Эммануила II (правил в 1849-1878 гг.) королем Италии. В 1866 г., когда Австрия воевала с Пруссией, Италия сумела присоединить Венецию. В 1870 г., когда с Пруссией воевала Франция, Италия захватила то, что оставалось от Церковного государства, и ограничила владения папы Ватиканом. За исключением Трентино (Южного Тироля) и Истрии королевство Италия теперь было единым. Кавур уже умер; Гарибальди удалился на остров Капри; республиканец Мадзини, все еще пребывавший в ссылке, пребывал в отчаянии. [ЛЕОПАРД]

Национальное движение в Германии во всех своих главных чертах напоминало национальное движение Италии. Оно зародилось на волне энтузиазма «Войны за независимость» 1813-1814 гг. и из тайных обществ времен Реставрации. Это движение пережило громадную неудачу в 1848 г., когда была созвана, но затем сразу же распущена всегерманская ассамблея. Своей цели оно достигло в 1871 г., когда к нему присоединяется король Пруссии.

За период до марта 1848 г., который назвали Vormarz, бесплодность Германского Союза стала очевидна. Ее Бундестаг (Союзный сейм) выродился в простой апелляционный суд и все еще был занят улаживанием последствий Тридцатилетней войны. Та статья его конституции, которая требовала от каждого германского монарха созывать парламент, соблюдалась или не соблюдалась но желанию. Либеральные инициативы душились правом монархов отменять законы и призывать на помощь внешние силы. В 1848-1849 гг. в Германии, как и во Франции и Италии, бушевали восстания: в Вене, Берлине, Кельне, Праге, Дрездене, Бадене и других местах. Национальный Предпарламент, собравшийся в соборе Св. Петра во Франкфурте, разработал конституцию будущей Германской империи, однако не мог провести в жизнь ни одного постановлений. К тому же он был глубоко расколот по вопросу о Шлезвиг-Гольштейне. Предпарламент не мог решить, следует ли ограничить Германию исключительно немецкими этническими территориями или включать также Австрийскую империю, бывшую в основном не немецкой. Парламент предложил корону Фридриху Вильгельму IV Прусскому, но тот отклонил эту честь, от которой «пахло сточной канавой». Предпарламент разошелся в июле 1849 г. среди взаимных упреков и сожалений.

Пруссия обратилась к объединению Германии в 1860-е гг., в основном как к средству вырваться из Германского Союза и покончить с постоянным впутыванием в дела Австрии. В начале правления Вильгельма I (правил в 1861-1888 гг.) Пруссия вступила в сложный период. Авторитарная система правления к тому времени укрепилась благодаря военным реформам фон Роона; в то же время благодаря выборам в ландтаге появилось либеральное большинство, во главе которого встала Прогрессивная партия Вальдека. В 1862 г. Отто фон Бисмарк (1815-1898) был назначен премьером, чтобы разрешить назревший кризис — если понадобится, то и неконституционными методами. Бисмарк ставил себе целью поставить Пруссию во главе Германии, а Германию — во главе Европы. Невероятное напряжение вызвало решение о создании совместной прусско-австрийской администрации Шлезвиг- Гольштейна. Вильгельм I не мог решить, то ли Мировой двигатель, 1815-1914 609

<< | >>
Источник: Дэвис. Н.. История Европы. 2005

Еще по теме ШАМАН:

  1. 1)Кто он, шаман?
  2. ШАМАН
  3. 13) Духи-помощники и Ийэ-Кыыл шамана.
  4. "ШАМАНСКАЯ БОЛЕЗНЬ"
  5. 4) Шаманские самострелы.
  6. 6) Выбор и посвящение шамана.
  7. 3) В чем роль бубна и его звучания в камлании шамана?
  8. 10) Феномен шамана Георгия Герасимова.
  9. 14) Шаманские сражения.
  10. Заклинание духов в наши дни