<<
>>

б) ТИПЫ И ФОРМЫ ГОСУДАРСТВА

...Форма государства так же неизбежно вытекает из формы хозяйства и из ее соответствующего использования, как ребенок рождается от совокупления мужчины и женщины.

Энгельс Ф. Писъмо Ф. Мерингу, 28 сентября 1892 г.— Маркс K., Энгельс Ф.

Соч., т. 38, с. 412

Непосредственное отношение собственников условий производ­ства к непосредственным производителям — отношение, всякая данная форма которого каждый раз естественно соответствует определенной ступени развития способа труда, а потому и обще­ственной производительной силе последнего,— BOT в чем мы всегда раскрываем самую глубокую тайну, скрытую основу всего обще­ственного строя, а следовательно, и политической формы отно­шений суверенитета и зависимости, короче, всякой данной спе­цифической формы государства. Это не препятствует тому, что один и тот же экономический базис — один и тот же со стороны основных условий — благодаря бесконечно разнообразным эм­пирическим обстоятельствам, естественным условиям, расовым отношениям, действующим извне историческим влияниям и т. д.— может обнаруживать в своем проявлении бесконечные вариации и градации, которые возможно понять лишь при помощи анализа этих эмпирически данных обстоятельств.

Маркс К. Капитал, т. III.— Маркс K., Энгельс Ф,

Соч., m. 25, ч. II, с. 354

Централизованная государственная власть с ее вездесущими органами: постоянной армией, полицией, бюрократией, духовен­ством и судейским сословием,— органами, построенными по прин­ципу систематического и иерархического разделения труда,— существует со времен абсолютной монархии, когда она служила сильным оружием нарождавшемуся буржуазному обществу в его борьбе за освобождение от феодализма. Французская революция XVIII века вымела вон хлам сеньоральных, местных, городских и провинциальных привилегий, очистив таким образом обществен­ную почву от последних средневековых помех для этой государст­венной надстройки. Она приобрела свою окончательную форму во время Первой империи, которая сама была создана коалиционными войнами старой, полуфеодальной Европы против новой Фран­ции. При последующих парламентских режимах обладание пра­вительственной властью не только стало яблоком раздора между конкурирующими фракциями господствующих классов, которых непреодолимо влекли к ней предоставляемые ею доходы и влия­тельные и выгодные должности,— вместе с экономическими из­менениями в обществе изменялся и ее политический характер. По мере того как прогресс промышленности развивал, расширял и углублял классовую противоположность между капиталом и тру­дом, правительственная власть принимала все более и более ха­рактер национальной власти капитала над трудом, политической силы, организованной для того, чтобы с помощью насилия обес­печивать социальное порабощение, характер простой машины клас­сового господства. Вслед за каждой народной революцией, озна­чающей новый шаг вперед в ходе (развитии) борьбы классов (клас­совой борьбы), угнетательский характер государственной власти выступает наружу все более беспощадно, все более обнаженно. Июльская революция, передав управление государственной маши­ной из рук земельного собственника в руки капиталиста, передала его тем самым из рук более отдаленного врага рабочих в руки непосредственного их врага.

Поэтому государственная власть ванамает по отношению к рабочему классу более ясно выраженную позицию враждебности и подавления. Февральская революция поднимает знамя «социальной республики» и таким образом с самого начала доказывает, что уже разоблачен истинный смысл государственной власти, что отвергнуто ее притязание на роль вооруженной силы, якобы охраняющей общественное благоденст­вие, на то, что она будто бы является воплощением общих интере­сов общества, стоит выше враждующих частных интересов, кото­рым отводятся их соответственные сферы,— эта революция до­казывает, что тайна государственной власти как орудия классово­го деспотизма раскрыта, что рабочие добиваются республики уже ие как политической разновидности старой системы классово­го господства, а как революционного средства для уничтожения самого классового господства. Видя, чем им угрожает «социаль- пая республика», господствующий класс инстинктивно чувствует, что анонимное царство парламентарной республики может быть превращено в акционерную компанию его враждующих фракций, между тем как монархии прошлого уже самим своим названием свидетельствуют о победе одной фракции и о поражении другой, о преобладании интересов одной части господствующего класса над интересами другой, земельной собственности над капиталом — или капитала над земельной собственностью. B противоположность рабочему классу господствующий до настоящего времени класс, в каких бы специфических формах он ни присваивал себе труд масс, имеет один и тот же экономический интерес: сохранить пора­бощение труда и пожинать его плоды либо непосредственно в ка­честве земельного собственника и капиталиста, либо косвенным путем в качестве государственных паразитов земельного собствен­ника и капиталиста; поддерживать насильственными методами такой «порядок», при котором производящая масса, «подлая чериь», служит только источником богатства и господства для «высших классов». Поэтому легитимисты, орлеанисты, буржуаз­ные республиканцы и бонапартистские авантюристы, жаждущие оправдать свое звание защитников собственности прежде всего расхищением ее, сплачиваются воедино и входят в «партию поряд­ка», явившуюся практическим итогом революции, совершенной пролетариатом, который восторженно провозглашал лозунг «со­циальной республики». Парламентарная республика партии поряд­ка это не только царство террора господствующего класса: госу­дарственная власть становится в ее руках открыто признанным орудием гражданской войны капиталиста и земельного собственни­ка, не говоря уже об их государственных паразитах, против революционных стремлений производителя.

При монархических режимах меры подавления стоящего в данный момент у власти правительства и провозглашаемые им

принципы разоблачаются перед народом теми фракциями господ­ствующего класса, которые не находятся у власти; оппозиция в сре­де господствующего класса стремитея заинтересовать народ в своих партийных распрях тем, что апеллирует к его собственным иптересам, принимает позу народных трибунов, отстаивая народ­ные свободы. Ho в анонимном царстве республики, где слиты во­едино способы подавления, применявшиеся при всех отошедших в прошлое режимах (которая берет орудия подавления из арсена­лов всех отошедших в прошлое режимов) и где эти способы при­меняются беспощадно, различные фракции господствующего клас­са справляют настоящую оргию ренегатства. Они с циничной наглостью отрекаются от сделанных ими в прошлом заявлений, попирают свои «так называемые» принципы, проклинают револю­ции, которые они во имя этих принципов сами провоцировали, проклинают само имя республики, хотя лишь ее анонимное царство дает достаточный простор, чтобы включить их в общий крестовый поход против народа.

Маркс К. Второй набрасок «Гражданской войны во Франции».— Маркс H., Энгельс Ф. Соч., т. 17, с. 612—615

...Пролетариату для овладения политической властью также нужны демократические формы, но они для него, как и все поли­тические формы, только средство. Если же кто-либо теперь стре­мится к демократии как к цели, то он должен опираться на крестьян и мелких буржуа, то есть на классы, которые обречены на гибель и, поскольку онп хотят искусственно сохранить себя, являются реакционными по отношению к пролетариату. Далее, не следует забывать, что последовательной формой господства буржуазии является именно демократическая республика, которая, правда, сделалась слишком опасной вследствие уже достигнутой пролетари­атом ступени развития, но, как показывает пример Франции и Америкн, она все еще возможна как прямое господство буржуазии. «Принцип» либерализма, как «определенный, исторически сло­жившийся», является, таким образом, в сущности лишь непосле­довательностью; либеральная конституционная монархия явля­ется адекватной формой господства буржуазии: 1) вначале, когда буржуазия еще не вполне справилась с абсолютной монархией, и 2) в конце, когда пролетариат делает демократическую респуб­лику слишком уж опасной. И все же демократическая республика Всегда останется последней формой господства буржуазии — той формой, в которой ему приходит конец.

Высшая форма государства, демократическая республика, становящаяся в наших современных общественных условиях все более и более неизбежной необходимостью и представляющая собой форму государства, в которой только и может быть доведена до конца последняя решительная борьба между пролетариатом и буржуазией,— эта демократическая республика официально ни­чего не знает о различиях по богатству. При ней богатство поль­зуется своей властью косвенно, но зато тем вернее: с одной сторо­ны, в форме прямого подкупа чиновников — классическим образ­цом является Америка,— с другой стороны, в форме союза между правительством и биржей, который осуществляется тем легче, чем больше возрастают государственные долги и чем больше ак­ционерные общества сосредоточивают в своих руках не только транспорт, но и самое производство и делают своим средоточием ту же биржу. Ярким примером этого, кроме Америки, служит новейшая Французская республика, и даже добропорядочная Швейцария внесла свою лепту на этом поприще. Ho что для этого братского союза правительства и биржи совсем не требуется демократической республики, доказывает, кроме Англии, новая Германская империя, где нельзя сказать, кого выше вознесло всеобщее избирательное право: Бисмарка или Блейхрёдера.

Наконец, имущий класс господствует непосредственно при помощи всеобщего избирательного права. До тех пор пока угнетенный класс — в данном случае, следовательно, пролетариат — еще не созрел для освобождения самого себя, он будет в большинстве своем признавать существующий общественный порядок единст­венно возможным и политически будет идти в хвосте класса капи­талистов, составлять его крайнее левое крыло. Ho, по мере того как он созревает для своего самоосвобождения, он конституируется в собственную партию, избирает своих собственных представите­лей, а не представителей капиталистов. Всеобщее избирательное право — показатель зрелости рабочего класса. Дать больше оно не может и никогда не даст в теперешнем государстве; но и этого достаточно. B тот день, когда термометр всеобщего избирательного права будет показывать точку кипения у рабочих, они, как и ка­питалисты, будут знать, что делать.

Энгельс Ф. Происхождение семьи, частной собственности и государства.—

Маркс H., Энгельс Ф. Соч., т. 21, с. 172—173

Да, но ведь у вас во Франции республика, скажут нам экс- радикалы,— у нас другое дело; мы можем использовать прави­тельство для социалистических мероприятий!

Республика по отношению к пролетариату отличается от мо- нархиитолькотем,чтоона является готовой политическойформой для будущего господства пролетариата. Ваше преимущество перед нами состоит в том, что вы ее уже имеете; нам же придется потра­тить двадцать четыре часа, чтобы ее создать. Ho республика, как всякая другая форма правления, определяется своим содержани­ем; пока она является формой господства буржуазии, она так же враждебна нам, как любая монархия (если отвлечься от форм проявления этой враждебности). Таким образом, принимать ее за форму по существу социалистическую или доверять ей, пока она во власти буржуазии, социалистические задачи — это ничем не обоснованная иллюзия. Мы сможем вырвать у нее уступки, но никогда не возложим на нее осуществление наших собственных задач; разве только если бы мы могли контролировать ее меньшин­ством, настолько сильным, что оно в любой день могло бы превра­титься в большинство.

Энгельс Ф. Писъмо П. Лафаргу, 6 марта 1894 г.—

Маркс K., Энгельс Ф. Соч., т. 89, с. 184

...Первым шагом в рабочей революции является превращение пролетариата в господствующий класс, завоевание демократии.

Маркс K., Энгельс Ф. Манифест Коммунистической партии.— Соч., m. 4, с. 446

Между капиталистическим и коммунистическим обществом ле­жит период революционного превращения первого во второе. Этому периоду соответствует и политический переходный период, и государство этого периода не может быть ничем иным* кроме как революционной диктатурой пролетариата.

Маркс К. Критика Готской программы.—

Маркс K., Энгельс Ф. Соч., m. 19, с. 27

Формы государства были чрезвычайно разнообразны. Bo вре­мена рабовладельческие в странах наиболее передовых, культур­ных и цивилизованных по-тогдашнему, например, в древней Гре­ции и Риме, которые целиком покоились на рабстве, мы имеем уже разнообразные формы государства. Тогда уже возникает раз­личие между монархией и республикой, между аристократией и демократией. Монархия — как власть одного, республика — как отсутствие какой-либо невыборной власти; аристократия — как власть небольшого сравнительно меньшинства, демократия — как власть народа (демократия буквально в переводе с греческого и значит: власть народа). Bce эти различия возникли в эпоху раб­ства. Несмотря на эти различия, государство времен рабовладель­ческой эпохи было государством рабовладельческим* все равно — была ли это монархия или республика аристократическая или де­мократическая.

Bo всяком курсе истории древних времен, выслушав лекцию об этом предмете, вы услышите о борьбе, которая была между монархическим и республиканским государствами, но основным было то, что рабы не считались людьми; не только не считались гражданами, но и людьми. Римский закон рассматривал их как вещь. Закон об убийстве, не говоря уже о других законах охраны человеческой личности, не относился к рабам. Он защищал только рабовладельцев, как единственно признававшихся полноправ­ными гражданами. Ho учреждалась ли монархия — это была мо­нархия рабовладельческая, или республика — это была респуб­лика рабовладельческая. B них всеми правами пользовались ра­бовладельцы, а рабы были вещью по закону, и над ними возможно было не только какое угодно насилие, но и убийство раба не счи­талось преступлением. Рабовладельческие республики различа­лись по своей внутренней организации: были республики ари­стократические и демократические. B аристократической респуб­лике небольшое число привилегированных принимало участие в выборах, в демократической — участвовали все, но опять-таки все рабовладельцы, все, кроме рабов. Это основное обстоятель­ство надо иметь в виду, потому что оно больше всего проливает свет на вопрос о государстве и ясно показывает сущность госу­дарства.

Государство есть машина для угнетения одного классадругим, машина, чтобы держать в повиновении одному классу прочие подчиненные классы. Форма этой машины бывает различна. B ра­бовладельческом государстве мы имеем монархию, аристокра­тическую республику или даже демократическую республику. B действительности формы правления бывали чрезвычайно разно­образны, но суть дела оставалась одна и та же: рабы не имели пикаких прав и оставались угнетенным классом, они не приз­навались за людей. To же самое мы видим и в крепостном госу­дарстве.

Перемена формы эксплуатации превращала рабовладельческое государство в крепостническое. Это имело громадное значение. B рабовладельческом обществе — полное бесправие раба, он не признавался за человека; в крепостническом — привязанность крестьянина к земле. Основной признак крепостного права тот, что крестьянство (а тогда крестьяне представляли большинство, городское население было крайне слабо развито) считалось при­крепленным к земле,— отсюда произошло и самое понятие —( крепостное право. Крестьянин мог работать определенное число дней на себя на том участке, который давал ему помещик; другую часть дней крепостной крестьянин работал на барина. Сущность классового общества оставалась: общество держалось на классовой эксплуатации. Полноправными могли быть только помещики, крестьяне считались бесправными. Их положение на практике очень слабо отличалось от положения рабов в рабовладельческом государстве. Ho все же к их освобождению, к освобождению крес­тьян, открывалась дорога более широкая, так как крепостной крестьянин не считался прямой собственностью помещика. Он мог проводить часть времени на своем участке, мог, так сказать, до известной степени принадлежать себе...

Для удержания своего господства, для сохранения своей влас­ти помещик должен был иметь аппарат, который бы объединил в подчинении ему громадное количество людей, подчинил их из­вестным законам, правилам,— и все эти законы сводились в ос­новном к одному — удержать власть помещика над крепостным крестьянином. Это и было крепостническое государство, которое в России, например, или в совершенно отсталых азиатских стра­нах, где до сих пор крепостничество господствует — по форме оно отличалось — было или республиканское, или монархическое. Когда государство было монархическое — признавалась власть одного; когда оно было республиканское — признавалось более или менее участие выборных от помещичьего общества,— это в обществе крепостническом. Крепостническое общество представ­ляло такое деление классов, когда громадное большинство — крепостное крестьянство — находилось в полной зависимости от ничтожного меньшинства — помещиков, которые владели землей.

Развитие торговли, развитие товарообмена привело к выделе­нию нового класса — капиталистов. Капитал возник в конце средних веков, когда мировая торговля после открытия Америки достигла громадного развития, когда увеличилось количество драгоценных металлов, когда серебро и золото стали орудием об­мена, когда денежный оборот дал возможность держать громад­ные богатства в одних руках. Серебро и золото признавались как богатство во всем мире. Падали экономические силы помещичьего класса, и развивалась сила нового класса — представителей ка­питала. Перестройка общества происходила таким образом, чтобы все граждане стали как бы равными, чтобы отпало прежнее деле­ние на рабовладельцев и рабов, чтобы все считались равными перед законом, независимо от того, кто каким капиталом владеет — землей ли на правах частной собственности, или это голяк, у ко­торого одни рабочие руки,— все равны перед законом. Закон одинаково охраняет всех, охраняет собственность, у кого она есть, от покушенийпротив собственности со стороны той массы, которая, не имея собственности, не имея ничего, кроме своих рук, посте­пенно нищает, разоряется и превращается в пролетариев. Таково капиталистическое общество.

Я не могу на этом останавливаться подробно. K этому вопросу вы еще вернетесь, когда будете беседовать о программе партии,— там вы услышите характеристику капиталистического общества. Это общество выступило против крепостничества, против старого крепостного права с лозунгом свободы. Ho это была свобода для того, кто владеет собственностью. И когда крепостное право было разрушено, что произошло к концу XVIII — началу XIX века — в России это произошло позднее других стран, в 1861 г.,— тогда на смену крепостническому государству пришло государство ка­питалистическое, которое объявляет своим лозунгом свободу все­народную, говорит, что оно выражает волю всего народа, отрица­ет, что оно классовое государство, и тут между социалистами, ко­торые борются за свободу всего народа, и капиталистическим государством развивается борьба, которая привела сейчас ксоз- данию Советской социалистической республики и которая охва­тывает весь мир.

Ленин В. И. 0 государстве.— Полн. собр. соч., т. 89, с. 74—79

...Диктатура предполагает и означает «состояние» неприят­ного для ренегатов революционного насилия одного класса над дру­гим, этого «шила в мешкѳ не утаишь». Вздорность различения «состояния» и «формы правления» всплывает наружу. 0 форме правления говорить здесь втройне глупо, ибо всякий мальчик зна­ет, что монархия и республика разные формы правления. Госпо­дину Каутскому нужно доказывать, что обе эти формы правления, как и все переходные «формы правления» при капитализме, суть лишь разновидности буржуазного Zocydapcmea1 т. e. диктатуры буржуазии.

Ленин В. И. Пролетарская революция и ренегат Каутский-— Полн. собр. соч., т. 37, с. 246

Форма господства государства может быть различна: капитал одним образом проявляет свою силу там, где есть одна форма, и другим — где другая, но по существу власть остается в руках капитала: есть ли цензовое право или другое, есть ли республика демократическая, и даже чем она демократичнее, тем грубее, циничнее это господство капитализма. Одна из самых демократи-, ческих республик в мире — Северо-Американские Соединенные Штаты — и нигде так, как в этой стране (кто тампобывалпосле 1905 г., тот наверно имеет об этом представление), нигде власть капитала, власть кучки миллиардеров над всем обществом ие проявляется так грубо, с таким открытым подкупом, как в Амери^ ке. Капитал, раз он существует, господствует над всем обществом* ы никакая демократическая республика, никакое избирательное право сущности дела не меняют.

Демократическая республика и всеобщее избирательное право по сравнению с крепостническим строем были громадным прогрес­сом: они дали возможность пролетариату достигнуть того объеди­нения, того сплочения, которое он имеет, образовать те стройные, дисциплинированные ряды, которые ведут систематическую борь­бу с капиталом. Ничего подобного даже приблизительно не было у крепостного крестьянина, не говоря уже о рабах. Рабы, как мы знаем, восставали, устраивали бунты, открывали гражданские войны, но никогда не могли создать сознательного большинства, руководящих борьбой партий, не могли ясно понять, к какой цели идут, и даже в наиболее революционные моменты истории всегда оказывались пешками в руках господствующихклассов. Буржуаз­ная республика, парламент, всеобщее избирательное право — все это с точки зрения всемирного развития общества представля­ет громадный прогресс. Человечество шло к капитализму, и только капитализм, благодаря городской культуре, дал возможность уг­нетенному классу пролетариев осознать себя и создать то всемир­ное рабочее движение, те миллионы рабочих, организованных по всему миру в партии, те социалистические партии, которые созна­тельно руководят борьбой масс. Без парламентаризма, без выбор­ности это развитие рабочего класса было бы невозможно. Вот по­чему все это в глазах самых широких масс людей получило такое большое значение. Вот почему перелом кажется таким трудным. He только сознательные лицемеры, ученые и попы поддерживают и защищают эту буржуазную ложь, что государство свободно и призвано защищать интересы всех, но и массы людей, искренне повторяющих старые предрассудки и не могущих понять перехода от старого капиталистического общества к социализму. He только люди, находящиеся в прямой зависимости от буржуазии, не только те, которые находятся под гнетом капитала, или которые подкуп­лены этим капиталом (на службе у капитала состоит масса всяко­го рода ученых, художников, попов и т. д.), но и люди, просто на­ходящиеся под влиянием предрассудков буржуазной свободы, все это ополчилось против большевизма во всем мире за то, что при своем основании Советская республика отбросила эту буржуазную ложь и открыто заявила: вы называете свое государство свобод­ным, а на самом деле, пока есть частная собственность, ваше госу­дарство, хотя бы оно было демократической республикой, есть не что иное, как машина в руках капиталистов для подавления рабо­чих, и, чем свободнее государство, тем яснее это выражается. При­мер этого — Швейцария в Европе, Северо-Американские Соеди­ненные Штаты в Америке. Нигде капитал не господствует так ци­нично и беспощадно, и нигде это не видно с такой ясностью, как именно в этих странах, хотя это демократические республики, как бы ни были они изящно размалеваны, несмотря ни на какие слова о трудовой демократии, о равенстве всех граждан. Ha деле в Швейцарии и Америке господствует капитал, и всякие попытки рабочих добиться сколько-нибудь серьезного улучшения своего положения встречаются немедленной гражданской войной. B этих странах меньше солдат, постоянного войска,— в Швейцарии су­ществует милиция, и каждый швейцарец имеет ружье у себя дома, в Америке до последнего времени не было постоянного войска,— и поэтому, когда случается стачка, буржуазия вооружается, нани­мает солдат и подавляет стачку, и нигде это подавление рабочего движения ие происходит с такой беспощадной свирепостью, как в Швейцарии и Америке, и нигде в парламенте не сказывается так сильно влияние капитала, как именно здесь. Сила капитала — все, биржа — все, а парламент, выборы — это марионетки, кук­лы... По чем дальше, тем больше проясняются глаза рабочих, и тем шире распространяется идея Советской власти, особенно после той кровавой бойни, которую мы только что пережили. Bce яснее становится для рабочего класса необходимость беспощадной борьбы с капиталистами.

Какими бы формами ни прикрывалась республика, пусть то будет самая демократическая республика, но если она буржуаз­ная, если в ией осталась частная собственность на землю, на заводы и фабрики, и частный капитал держит в наемном рабстве все обще­ство, т. e., если в ней не выполняется то, о чем заявляет програм­ма нашей партии и Советская конституция, то это государство — машина, чтобы угнетать одних другими.

Ленин В. И. 0 государспме.— Полн. собр. соч., т. 39, с. 81—84

Ha самом деле и самодержавие, и конституционная монархия, и республика суть лишь разные формы классовой борьбы, причем диалектика истории такова, что, с одной стороны, каждая из этих форм проходит через различные этапй развития ее классового со­держания, а с другой стороны, переход от одной формы к другой нисколько не устраняет (сам по себе) господства прежних эксплу­ататорских классов при иной оболочке. Например, русское само­державие XVII века с боярской Думой и боярской аристократией не похоже на самодержавие XVIII века с его бюрократией, служи­лыми сословиями, с отдельными периодами «просвещенного аб­солютизма» и от обоих резко отличается самодержавие XIX века, вынужденное «сверху» освобождать крестьян, разоряя их, откры­вая дорогу капитализму, вводя начало местных представител^цых учреждений буржуазии. K XX веку и эта последняя форма полу­феодального, полунатриархального самодержавия изжила себя.

Переход к представительным учреждениям национального масшта­ба стал необходимостью под влиянием роста капитализма, усиле­ния буржуазии и т. д. Революционная борьба 1905 года обо­стрилась особенно из-за того, кто и как соберет первое всерос­сийское представительное учреждение. Декабрьское поражение решило этот вопрос в пользу старой монархии, а при таких ус­ловиях иной конституции, кроме черносотенно-октябристской, и быть не могло.

Ленин В. И■ Нак социалисты-революционеры подводят итоги революции и как революция подвела итоги социалистамгреволюционерам.—

Полн. собр. соч., т. 17, с. 346

...Если Энгельс говорит, что при демократической республике «ничуть не меньше», чем при монархии, государство остается «ма­шиной для угнетения одного класса другим», то это вовсе не зна­чит, чтобы форма угнетения была для пролетариата безразлична, как «учат» иные анархисты. Более широкая, более свободная, более открытая форма классовой борьбы и классового угнетения дает пролетариату гигантское облегчение в борьбе за уничтожение классов вообще.

Ленин В. И. Государство и революция.—

Полн. собр. соч., т. 33, с. 80

Экономически империализм (или «эпоха» финансового капита­ла, дело не в слове) есть высшая ступень развития капитализма, именно такая, когда производство стало настолько крупным и крупнейшим, что свободу конкуренции сменяет монополия. B этом экономическая сущность империализма. Монополия проявляет­ся и в трестах, синдикатах и пр., и в всесилии гигантских банков, и в скупке источников сырья и пр., и в концентра­ции банкового капитала и т. д. B экономической монополии — все дело.

Политической надстройкой над новой экономикой, над моно­полистическим капитализмом (империализм есть монополисти­ческий капитализм) является поворот от демократии к поли­тической реакции. Свободной конкуренции соответствует демо­кратия. Монополии соответствует политическая реакция. «Фи­нансовый капитал стремится к господству, а не к свободе»,— справедливо говорит Р. Гильфердинг в своем «Финансовом капитале».

Лепин В. И. O карикатуре на марксизм и об «империалистическом экономизме».—

Полп. собр. соч., т. 30, с. 93—94

Вообще политическая демократия есть лишь одна из возмож­ных (хотя теоретически для «чистого» капитализма и нормальная) форм надстройки над капитализмом. И капитализм и империализм, как показывают факты, развивается при всяких политических фор­мах, подчиняя себе все их.

Ленин В. И. Итоги дискуссии о самоопределении.—

Полн. собр. соч., т. 30, с. 23

<< | >>
Источник: Шептулин А.П. K.MAPKС, Ф. ЭНГЕЛЬС, В.И.ЛЕНИН. О диалектическом и историческом материализме.. 1984

Еще по теме б) ТИПЫ И ФОРМЫ ГОСУДАРСТВА:

  1. Глава 3. ГОСУДАРСТВО: ПОНЯТИЕ, ТИПЫ, ФОРМЫ, ФУНКЦИИ 3.1. Понятие и основные признаки государства
  2. 7.1. Понятие формы государства. Соотношение формы государства и политического режима
  3. Типы и формы собственности
  4. Типы и формы СЭЗ
  5. Типы и формы СЭЗ.
  6. ТИПЫ И ФОРМЫ ИНДУИСТСКОЙ ПСИХОТЕХНИКИ
  7. 5. Исторические типы государства. Формирование правового государства
  8. 4.4 Типы государства
  9. 3.2. Основные типы государства
  10. Тема 7. ТИПЫ ГОСУДАРСТВА
  11. Понятие и основные типы государств
  12. Глава 13. ТИПЫ ГОСУДАРСТВА
  13. Понятие и основные типы государств