<<
>>

В жизни позднего средневековья присутствует какой-то фатализм.

Люди знали, что христианский мир болен, видели, что реальность неизмеримо далека от идеалов Евангелия Любви, но не представляли, что же можно сделать. От величайшего и старейшего христианского государства

— Византийской империи — остался жалкий обрубок, «охвостье».

Священная Римская империя не могла справиться даже с собственными могущественными подданными, не говоря уже о том, чтобы повести за собой другие государства. Феодальный партикуляризм дошел до того, что каждый город, каждое крошечное княжество должны были беспрерывно бороться за выживание. Миром правили разбой, суеверия и эпидемии. Когда обрушилась Черная смерть, было ясно, что Бог разгневался на христиан за их грехи. «Многие верили, что со времени Великой схизмы ни один христианин не вошел в Рай»1.

В то же время «жестокость» средневековой жизни, ее неистовый пафос усиливали и страдания, и наслаждения до степени, просто не доступной нашей современной чувствительности. «Разительные контрасты и внушительные формы делали повседневную жизнь исключительно волнующей и полной страстей, заставляли все время колебаться между отчаянием и беспричинной радостью, жестокостью и благочестивой нежностью,

— вот что было характерно для средних веков»2. Йохан Хейзинга, чьи работы так много дали

нам для понимания этого времени, отмечал не только незащищенность перед лицом постоянных потрясений, но и «гордую и безжалостную публичность», которая окружала всех и вся

прокаженных с бубенчиками, нищих на папертях, казни, проповедников, живописавших адские муки, грешников, крестные ходы, карликов и фокусников, торжественные церемонии, неистовые цвета геральдики, колокола на колокольнях и уличных глашатаев, вонь и аромат: «Когда была в полном разгаре резня Арманьяков... [в 1418 г.] парижане основали братство св. Андрея в церкви Св. Евстахия: каждый — священнослужитель или мирянин — надевал венок из красных роз, наполняя церковь таким ароматом... как если бы

3

ее вымыли розовой водой» .

Эти «крайности и волнения средневековых душ», возможно, объясняют, почему поздние романтики были одержимы готикой. Вот то главное, что следует все время иметь в виду, взявшись за невозможную задачу восстановить жизнь средневековья.

Однако именно яркость тезиса Хейзинги заставляет подойти к нему с осторожностью. Подобно другим историкам Запада, он занимается в своих исследованиях одной только частью Западной Европы. В его случае это Франция и Нидерланды. И можно лишь с большой осторожностью распространять его положения на христианский мир в целом. Кроме того, живописуя так ярко дух клонившегося к закату средневековья, мы, может быть, опасно не замечаем уже появившиеся в то время семена перемен и Возрождения. Исследователи эпохи Возрождения без труда прослеживали истоки предметов своих исследований до начала XIV в. (см. Глава VII). И следует признать, что очень долго старое сосуществовало с новым. Историки подчеркивают то одно, то дру- 281

Карта 14

гое, сообразно задачам изложения. Хейзинга предполагает, что гуманистические формы, действительно, появляются в позднем средневековье, но У них еще нет смысловой нагрузки Возрождения.

И заканчивает излюбленной метафорой всех историков, которые

4

сталкиваются с ритмом перемен: «отлив сменился приливом» .

Здесь, пожалуй, не стоит прибегать к избитой метафоре «начавших рассеиваться сумерек средневековья». Правильнее говорить об этом периоде в терминах затянувшегося кризиса, который не знали, как разрешить. Тогда вовсе не чувствовали, что приближается рассвет. Люди позднего средневековья были во многих отношениях детьми чумы.

Византийская империя, как она была восстановлена после изгнания латинских императоров, была всего лишь тенью тени. На европейском берегу ее владения были очень невелики:город Кои- 282 PESTIS

стантинополь и прилегавшая провинция Румелия. В Малой Азии Византия удерживала несколько городов на Черном море и большую часть Эгейского побережья. Другие ее бывшие провинции были теперь в руках независимых Болгарского и Сербского царств, разных франкских князей, изгнанных крестоносцев и венецианских правителей; а в Анатолии — в руках турецкого Конийского султаната [по названию Коньи — столицы султаната турок-сельджуков в Центральной Анатолии], так называемой Трапезундской империи и царства Малой Армении. С 1261 г. до окончательного падения Византии в 1453 г. там правила династия Палеологов, потомков Михаила VIII Палеолога (1258-1282 гг.), который и вдохновил захват и возвращение Константинополя в отсутствие там флота Венеции. Об этой Империи, когда она уже впала в старческий маразм, один из историков сказал: «Греки находили славу в имени римлян; они были склонны к имперским формам правления без имперской военной мощи; они держались за римское право без систематического правосудия и гордились своей православной Церковью, где священство... находилось в положении вассалов Двора. Такое общество могло только увядать, хотя

5

увядать оно могло долго» .

Палеологи в отчаянии обращались за помощью ко всем подряд. В борьбе с Венецией они обращались к генуэзцам, которые в разное время владели Амастрией, Перой и Смирной, островами Лесбос, Хиос и Самос. Они вступили в союз с Арагоном; несколько раз они призывали папский престол покончить со схизмой. В эпоху гражданских войн (1321-1354 гг.) они ненадолго восстановили свое правление вплоть до самого Эпира. До 1382 г. антиимператор держал двор в Мистре в Морее. Но к тому времени Иоанн V (13411391 гг.) стал уже и католиком, и вассалом турок. В 1399 г. его преемник Мануил II (13911425 гг.) отправился в путешествие (без всякого, впрочем, успеха) за поддержкой в Рим, Париж и Лондон. [MOUSiKE]

Самым впечатляющим в это время стало появление нового воинственного турецкого племени, которому предстояло вытеснить византийцев. Турки-османы, или оттоманы, заняли место побежденных монголами сельджуков. Они называются так по Осману I (правил 1281-1326 гг.), сыну основателя династии Эртугрула, который осел на

границах Анатолии. Оттуда они совершали повсюду набеги, покусывая Византию но ее границам, отправляя пиратские флоты в Эгею и добираясь до Балкан. Впервые они появляются в Европе в 1308 г., когда отряд наемников на византийской службе (Большой Каталонский Отряд) взбунтовался против своих работодателей и призвал на помощь отряд турецких наемников. В том году они заняли Эфес; в 1326 г. — Бурсу, ставшую их первой столицей; в 1329 г. — Никею; в 1337 г. — Никомедию. Сын Османа Орхан (правил 13261362 гг.) создал себе плацдарм на Дарданеллах и назвал себя султаном. Его внук Мурад I (правил 1362-1389 гг.), основав вторую Оттоманскую столицу в Адрианополе (Эдирне), осмеливается уже принять древний титул сельджуков Султан-и-Рум (Султан Рима). Султан Баязид (правил 1389— 1403 гг.), хотя его позднее одолел Тамерлан, осуществил главные завоевания в Малой Азии и наводнил греческие поселения мусульманами, причем одновременно он нападал и на Пелопоннес, и на Валахию. Когда он умер, территория Оттоманов была в сорок раз больше, чем за 100 лет до того, и Константинополь оказался в окружении турок.

В это столетие новых завоеваний граница между христианским и исламским миром перемещается. Бывшие подданные Византии — Греция, Болгария, Сербия и Босния — после недолгого периода свободы и смуты были покорены непобедимыми турками. Оттоманы возглавляли нацию воинов Ислама (ghazis) — и при том сознательно. В старой мечети в Бурсе сохранилась надпись Орхану: «Султану, сыну Султана гази, гази-сыну гази, маркграфу горизонтов, герою мира»6.

Средневековая Греция в период между латинским и оттоманским завоеваниями распалась на местные княжества. Деспотия Эпира, герцогство Афин и южный принципат Ахейи, а также островное герцогство Наксоса — все они исчезли за пару веков, канули в Лету. Коммерция здесь оказалась в руках итальянских городов, правили латиняне, население было православным. [ЦЫГАНЕ]

Болгария также вышла из сферы влияния Византии. Второе Болгарское царство возникло в конце XII в. и стало быстро развиваться как многонациональное государство. Из своей столицы в Тырново Иван Асен (правил 1186-1218 гг.), «царь болгар и греков», распространил влияние даже Христианский мир в кризисе, ок. 1250-1493 283

<< | >>
Источник: Дэвис. Н.. История Европы. 2005

Еще по теме В жизни позднего средневековья присутствует какой-то фатализм.:

  1. Во всех попытках описать позднюю Римскую империю присутствует какой-то дух обреченности.
  2. Глубокие сдвиги, происходившие в период позднего средневековья в социально-экономической жизни общества
  3. Основной процесс в политической жизни Руси позднего средневековья — образование Московского государства, которое нуждалось в выработке новых форм властвования и новой идеологии
  4. Города в эпоху Позднего Средневековья
  5. Корея в позднем средневековье (династия Ли)
  6. ПРАВОВЫЕ УЧЕНИЯ ПОЗДНЕГО СРЕДНЕВЕКОВЬЯ
  7. 21. В чем специфика Европы в Позднее Средневековье (ХVI—ХVII вв.)?
  8. 3.4. Позднее Средневековье и предпосылки становления классической науки
  9. Позднее средневековье XVI - середина XVII вв.
  10. ИСТОЧНИКИ ПО ИСТОРИИ ПОЗДНЕГО СРЕДНЕВЕКОВЬЯ (РАННЕГО НОВОГО ВРЕМЕНИ)
  11. Позднее Средневековье: заальпийская Европа, 1340—1500 годы
  12. Детерминизм и фатализм