<<
>>

Рауль Канский ТАНКРЕД НА МАСЛИЧНОЙ ГОРЕ В ИЕРУСАЛИМЕ 7 июня и 15 июля 1099 г. (между 1112 и 1118 гг.)

CXII[38] [39] [40]. Когда христиане приблизились к Иерусалиму (7 июня 1099 г.), Танкред водрузил свое знамя по соседству с башней Давида и, приказав устроиться лагерем, удалился один, без спутника, без оруженосца, на Масличную гору, откуда, как он знал, Сын Божий, Христос, вознесся к Отцу.

Какая безумная отвага! Вот новый способ вести осаду! Один и тот же Танкред, витязь, осаждает с востока и тот же Танкред осаждает с запада! С одной стороны - его малочисленная дружина, с другой - он сам! С одной стороны - рыцари без предводителя; с другой - предводитель без рыцарей. Друг другу помочь они не могут, да и на других они не рассчитывают; особенно Танкред: чем больше он отходит к востоку, тем меньше могут быть ему полезны франки. Его люди остались далеко, раскинув лагерь у западной стороны города, а франки, шедшие по их следам, были еще дальше на запад. Таким образом, Танкред для себя все: и рыцарь, и оруженосец, и знаменосец. С высоты Масличной горы он бросает взоры на город, от которого его отделяет одна долина Иосафата. Оттуда он видит, как народ бегает взад и вперед по улицам, как снабжают башни оружием и как конные люди горят нетерпением; по дорогам слышатся плач, крики, шум и ржание лошадей. С изумлением смотрит он на купол храма Господня, высящийся к облакам, на длинный храм Соломона и на широкую ограду, которая его окружает и делает из него второй город посреди города. Часто обращал он свои взоры к Лобному месту и к храму Гроба Господня; они стоят дальше всего, но при своей высоте бывают видны отовсюду. Танкред то испускает глубокие вздохи, то ложится на землю, то он желал бы расстаться с жизнью, если ему доведется облобызать то Лобное место, которое возвышалось перед ним.

CXIII. Случай дал ему весьма кстати встретиться в ту минуту с Пустынником, жившим в башне; Пустынник взялся сообщить ему все и указал место, где находилась претория Каиафы, где удавился Иуда, откуда был свергнут в пропасть Иаков, где Стефан был побит камнями, и много других мест, связанных с различными воспоминаниями. После того Пустынник спросил его, в свою очередь, к какой секте он принадлежит, как его зовут, где отечество и семья. «Я - христианин, родился в Нормандии из фамилии Гвискар и зовут меня Танкредом». Услышав одно имя Гвискара, Пустынник, пораженный изумлением и устремив на него внимательный взор, воскликнул: «Как! Ты из

крови того вождя, подобного молнии, перед которым столько раз трепетала Греция и который, поразив Алексея, обратил его в бегство; который овладел Дураццо и покорил всю Болгарию до реки Вардар? Ты имеешь дело с человеком, который все это знает; я не забыл того, кто опустошил мою страну; он был некогда моим врагом, и вот теперь, присылая тебя сюда, он искупил нанесенные им мне оскорбления. В тебе я вижу ту же доблесть, которая приводила в трепет народы, и ту же отвагу, которой были воодушевлены твои предки; в тебе я не могу не заметить тех же великих качеств. Сначала меня изумило то, что я встретил в этих местах врага, чужеземца, странствующего без спутника в пустыне, и я полагал, что, верно, ему предшествуют дружины или его сопровождают. Причиной моего изумления было мое неведение; уничтожив последнее, ты рассеял и первое.

Теперь ты для меня совершенно иной человек: я принимал тебя за безумного, а ныне вижу перед собой храброго; из прежнего врага ты превращаешься в нового брата. Я не буду больше изумляться, если ты совершишь изумительные подвиги; я скорее удивлюсь, если ты ничем не удивишь.

Человеку, происходящему из такой фамилии, не дозволено следовать путем обыкновенных смертных; но остерегись, мой друг, остерегись, к тебе приближается неприятель».

CXIV. Действительно, в это время открылись ворота, выходящие на долину Иосафата, и из них выступили пять всадников, которые направились прямо на Танкреда. Они приближались с той самоуверенностью, с которой пятеро идут на одного. Каждый старался обогнать других, чтобы одному воспользоваться добычей. Но сын Гвискара (то есть племянник), прервав свою беседу и простившись с Пустынником, успел изготовить к бою и свое лицо, и сердце, и коня, и копье; первый из врагов, прибывший на вершину горы, был немедленно отправлен им душой в глубину Стикса, а телом на дно долины. Та же участь ожидала и второго; но его конь упал и тем спас своего всадника. Он был, по моему мнению, счастлив своим несчастьем, ибо в то время, когда он встретился лицом с землей, грудь его спаслась от копья, готового нанести ему удар; это падение избавило его от верной смерти[41]...

ведение светского пера и потому резко отличающееся от всего, что было написано в то время людьми, исключительно принадлежавшими к духовному сословию. В сочинении Рауля гораздо точнее выразился дух рыцарства того времени, затемненный богословским настроением других писателей начала Крестовой эпохи. Вместе с тем Рауль представляет нам тип тогдашнего рыцарства в лице Танкреда без всякого опоэтизирования, которому он подвергся в воображении позднейшей эпохи, как, например, у Тассо в его «Освобожденном Иерусалиме»; в Танкреде, у Рауля, нет ни романтической чувствительности, ни нежности; это беспощадный воитель с дикой отвагой, которая в минуту боя доходит до исступления. На речи Танкреда, приводимые автором, нужно смотреть иначе, нежели как то бывает при этом случае обыкновенно у древних и средневековых писателей; автор в прологе говорит, что ему часто случалось выслушивать рассказы Танкреда, он мог слышать и песни его; многое могло таким образом врезаться ему в память, и действительно, эти речи иногда отличаются неподдельной красотой и дышат отвагой воина-трубадура. В существующих манускриптах сочинение Рауля, начинаясь 1096 г, обрывается на 1110-м; вероятно, что окончание утрачено, ибо автор умер гораздо позже 1118 г, притом не может быть, чтобы он представил Арнульфу недоконченное сочинение.

Издания: сочинение Рауля было неизвестно Бонгару, когда он издавал свой сборник «Gesto Dei per Francos»; оно было открыто Мартеном и помещено в его «Thesaurus novus anecdotorum» (Par., 1717, в т. III, с. 108); вскоре Муратори повторил это издание с большей точностью в «Rerum italicarum scriptores Mediol» (1723-1751, в V т., с. 285333). Переводы: франц. у Guizot. Collect. XXIII, с.1-294, Par. ,1825.

Рыцарь Тевтонского ордена XII-XIII вв., западноевропейский арбалетчик и рыцарь ордена меченосцев XII-XIII вв.

Действительно, хотя падение и было полезно для них обоих, освободив одного от новых усилий, а другого от смерти, но оба они проклинали такой оборот дела, которым уничтожались одинаково их злобные намерения. Затем приближается третий; я назвал бы его счастливым, если бы ему удалось, пав на землю, жаловаться только на это несчастье. Но нет: он достиг цели своих желаний и был обезоружен; если он мог отложить свою погибель до самой минуты боя, то, с другой стороны, Танкред его опрокинул еще более жестоко и более жалким образом. Оставались еще двое целыми и невредимыми; но Парка уже была наготове прервать нить их жизни. В ту минуту, когда они выходили на бой, она начала уже надрезывать нить, но они обратились в бегство, и ножницы выпали из рук, державших ее. Пораженные храбростью Танкреда, превосходившей мужество льва, они бежали, и Танкред погнал их к городским воротам. Так иногда бараны спасаются в овчарне, загородка которой укрывает их от свирепого зверя, а зверь, снедаемый голодом, готов напасть даже на тех, которые их защищают. Удаляясь победителем от укреплений, Танкред не остановился даже перед добычей, которую ему оставил неприятель, ни перед конями, бегавшими по воле, ни перед кирасами и прочим оружием, сверкавшим позолотой. Он возвращается к своим, чтобы утешить тех, которых его продолжительное отсутствие исполнило ужасом и отчаянием. В это время явилось много людей и пламенных юношей, готовых подать ему помощь; все собрались - и старые, и малые, и женщины, еще более слабые; всех воодушевляло одно чувство привязанности, и они стремились с одинаковым рвением.

После того, от главы CXV до CXXVII, следует довольно подробное описание общего хода осады Иерусалима до самого взятия города, 15 июля 1099 г., когда автор снова выводит на сцену своего героя, Танкреда.

CXXVIII. Между тем (то есть как главная армия вступила в Иерусалим) Танкред, уподобляясь более льву, нежели человеку, и притом походя на льва не только глазами и лицом, но, главным образом, сердцем, летит в своей ярости к подвигам еще большим. О чем не думал ни один из обоих Аяк- сов, на что не решились бы ни Гектор, ни Ахиллес, победитель Гектора, все это было легко для Танкреда, племянника Гвискара. Внутренняя ограда храма, которая ныне составляет одно, а прежде была разделена надвое, ибо ныне храм Господа и храм Соломона соединены в один храм Господа, эта внутренняя ограда, обширная и пространная, окруженная толстыми стенами, вход через которые заграждался двумя железными дверьми, укрыла в себе беглецов или, лучше сказать, всех обитателей города, загнанных туда страхом и искавших спасения от ужасов войны. Самое твердое железо защищало эти стены; но Танкред, еще более твердый, чем железо, ломает, разрушает, сбивает двери и вторгается в середину. Едва он вошел, как народ бросился прочь и устремился ко двору Соломона. Кто бежал медленнее, пал под ударами меча; кто был проворнее, ушел от меча. Успевшие спастись заперли за собой ворота и завалили их в надежде защитить жизнь или, по крайней мере, продлить ее на несколько мгновений. Танк- ред устремляется к храму Соломона, идет вперед, и высокие ворота храма открываются перед его знаменем.

CXXIX. В храме на высоком престоле помещалась огромная статуя из серебра, столь полновесная, что шесть сильных рук едва бы могли ее приподнять, а чтобы унести, нужно было десять. Танкред, увидав ее, закричал: «О, стыд! К чему эта статуя, к чему она поставлена так высоко? К чему эти драгоценные камни, к чему это золото - а эта статуя Магомета вся была усыпана каменьями, одета в пурпур и горела золотом, к чему такая пышность? Может быть, это изображение Марса или Апполона? Это не может быть Христос, ибо я не вижу его принадлежностей: ни креста, ни венца, ни гвоздей, ни раны в боку; итак, это не Христос, но, скорей, первый антихрист, безбожный Магомет, Магомет презренный; о, если бы в эту минуту предстал его друг, если бы и будущий антихрист соединился с ним, я выгнал бы обоих антихристов своей ногой! О, поношение! Питомец ада, гость Плутона, обладает твердыней Господа и восседает, как божество, в храме Соломона! Низвергнем его немедленно, и пусть он падет к нашим ногам! Он стоит гордо, как будто бы желает и нас подчинить себе!» Едва он дал приказание, как оно уже было выполнено, и никогда еще рыцари не изъявляли столько готовности к повиновению. Статую схватили, стащили, и металл, дорогой по себе, но сделавшийся презренным, вследствие сделанного из него употребления, разбит на куски; но теперь, когда статуя обезображена, серебро возвратило свою прежнюю цену.

CXXX. Внутри храма, вдоль всей его стены, блистала серебряная полоса шириной в локоть по всей длине, а толщиной в палец; эта полоса опоясывала весь храм и весила около 7000 марок. На том месте этот предмет не имел никакого употребления, ни цены; но мудрый Танкред сделал его полезным. При помощи этой полосы он вооружил тех из своих служителей, которые оставались без оружия, одел нагих, накормил голодных, увеличил число своих рыцарей, что для него было величайшим удовольствием, и окружил свое знамя чужестранными воинами. Сами стены храма и его многочисленные колонны почти исчезали под драгоценными камнями и кусками золота и серебра. Замечательнейшие работы по искусству, которое должно было бы прославляться во всем мире и один материал которого мог бы восхитить собой глаз, скрывались от взора, погребенные под этими украшениями, закрывавшими их от света. Так давно уже они были заключены в своей темнице; но Танкред вынес их на свет и удалил мрак, которым они были окружены. Этим золотом он облегчил голод нуждавшихся и, ободрав мрамор, Танкред одел Христа.

CXXXI. Сделав все эти распоряжения, надивившись драгоценным камням, металлу и мрамору священного храма и благоговейно помолившись в нем, Танкред бросился к оружию и полетел навстречу сопротивлявшемуся неприятелю; ворвавшись в их середину, он обращает всех в бегство, и враг не находит нигде убежища от него. Внешняя площадь уже свободна и битва прекратилась; затем началось истребление внутри. Только тогда, когда открыли внутри врата храма, потоки крови заговорили, Танкред, о том, что могут сделать твоя сила и твой меч! Кто будет иметь довольно времени, чтобы рассказать в подробностях и радостное торжество тех, которые истребляли, и горесть тех, которые истреблялись, и все прочее благо, которое истекло из таких бедствий! Марс выразил свое неистовство в тысячи способах, действовал тысячью средств и положил тысячи жертв. Ярость предалась всем своим увлечениям; пожирающий меч пожинал все, что встречалось ему на пути; враг падал повсюду: вперед, святое неистовство! Вперед, святые мечи! Вперед, святое разрушение, не щадить ничего! Пусть падет под ударами проклятый народ, преступные злодеи, проливавшие неповинную кровь и которые заплатят теперь за все всей своей кровью. Вы, которые столь часто разрывали Христа, получите теперь наказание от рук его же членов.

В последующих главах (CXXXII—CLVII) и до самого конца манускрипта автор сначала говорит вообще о разорении Иерусалима, приводит несколько эпизодов из правления Готфрида I и его преемника, Балдуина I, но главным образом останавливается на подвигах Танкреда, который два раза, по случаю плена Боэмунда, князя Антиохийского, и по случаю его путешествия на Запад, управлял Антиохией, ведя постоянную борьбу с турками; в последней главе рассказ внезапно прерывается изложением осады города Апамии Танкредом, что произошло за два года до его смерти, то есть в 1110 г.

Gesta Tancredi etc. Гл. CXII-CXXXI.

<< | >>
Источник: М.М. Стасюлевич. История Средних веков: Крестовые походы (1096-1291 гг.) 2001. 2001

Еще по теме Рауль Канский ТАНКРЕД НА МАСЛИЧНОЙ ГОРЕ В ИЕРУСАЛИМЕ 7 июня и 15 июля 1099 г. (между 1112 и 1118 гг.):

  1. Рауль Канский ПОХОД ТАНКРЕДА ДО ПРИБЫТИЯ ЕГО В ЛАГЕРЬ ПОД НИКЕЕЙ. 1096-1097 гг. (между 1112 и 1118 гг.)
  2. Федеральный закон от 10 января 2003 г. N 19 -ФЗ ”О выборах Президента Российской Федерации” (с изменениями от 21 июля 2005 г., 12, 25 июля, 30 декабря 2006 г., 26 апреля, 24 июля 2007 г., 9 февраля, 12 мая, 3 июня, 19 июля 2009 г.)
  3. Раймунд Агильский ОСАДА АНТИОХИИ И ПОХОД К ИЕРУСАЛИМУ. Октябрь 1097 - июнь 1099 г. (в 1099 г.)
  4. Раймунд Агильский 14 и 15 июля 1099 г.
  5. Федеральный закон от 31 мая 2002 г. N 62 -ФЗ ”О гражданстве Российской Федерации” (с изменениями от 11 ноября 2003 г., 2 ноября 2004 г., 3 января, 18 июля 2006 г., 1, 4 декабря 2007 г., 1 октября, 30 декабря 2008 г., 28 июня 2009
  6. ТАНКРЕД
  7. Федеральный конституционный закон от 17 декабря 1997 г. N 2 - ФКЗ ”О Правительстве Российской Федерации” (с изменениями от 31 декабря 1997 г., 19 июня, 3 ноября 2004 г., 1 июня 2005 г., 30 января, 2 марта 2007 г., 25, 30 декабря 2008 г.)
  8. 1.7 горе и утрата
  9. Даниил ИЗ ЗАПИСОК РУССКОГО ПИЛИГРИМА О СВЯТЫХ МЕСТАХ В ПРАВЛЕНИЕ БАЛДУИНА I (около 1112 г.)
  10. Шамбала на горе Куньлунь
  11. Роберт КЛЕРМОНСКИЙ СОБОР 18-26 ноября 1095 г. (в 1118 г.)
  12. § 5. 20 век: смерть как личное горе и статистика для общества
  13. ОСОБЕННОСТИ КОНСУЛЬТИРОВАНИЯ КЛИЕНТОВ, ПЕРЕЖИВШИХ ГОРЕ И УТРАТУ
  14. Вильгельм Тирский БАЛДУИН II, КОРОЛЬ ИЕРУСАЛИМСКИЙ, И МОРСКОЙ КРЕСТОВЫЙ ПОХОД ВЕНЕЦИАНЦЕВ. 1118-1131 гг.
  15. Вильгельм Тирский ОСАДА И ВЗЯТИЕ ИЕРУСАЛИМА.
  16. ИЕРУСАЛИМ
  17. Жозеф Рено О ВЗЯТИИ ИЕРУСАЛИМА САЛАДИНОМ