<<
>>

Заключение.

Из вышеизложенного можно сделать вывод, что правовое регулирование профессионального представительства, осуществляемого в качестве предпринимательской деятельности, которое по своим признакам соответствует профессиональному коммерческому (торговому) представительству, появляется в континентальной Европе только в середине ХХ века, в то время как понятие «представительство» в современном его понимании присутствовало в отдельных законодательствах уже к началу XIX века, а фактические отношения профессионального коммерческого (торгового) представительства сложились к концу XIX - началу ХХ века, хотя их регулированию и не уделялось существенного внимания. И именно римское право оказало большое влияние на формирование концепции профессионального коммерческого (торгового) представительства в континентальной системе права.

До этого гражданское и торговое законодательство изучаемых стран уделяло сравнительно небольшое внимание вопросам правового регулирования как профессионального коммерческого (торгового) представительства, так и института представительства вообще. Несмотря на то, что отдельные нормы о профессиональном коммерческом (торговом) представительстве появляются в параграфе 84 Германского Торгового уложения уже в начале XX века, Закон ФРГ «О торговых представителях» 1953 года изменяет соответствующее постановление Германского Торгового уложения об агентах, так же как и во Франции к середине 50-х годов, на более простое и приспособленное для гражданского оборота понятие.

По логике романо-германской правовой системы для профессионального коммерческого (торгового) представительства характерно следующее:

1) профессиональное коммерческое (торговое) представительство складывается только в сфере предпринимательской деятельности или коммерческого оборота, на что указывает признак действия торгового агента «оказывать посредничество по заключению сделок для другого предпринимателя или заключать сделки от его имени»;

2) обязателен признак «профессионализма» коммерческого (торгового) представителя, так как им признается лицо, которое действует «в качестве самостоятельного предпринимателя»;

3) сфера деятельности профессионального коммерческого (торгового) представителя ограничена «постоянными полномочиями оказывать посредничество по заключению сделок»;

4) обязательным признаком профессионального коммерческого (торгового) представителя является не только «заключение сделок «от имени другого» предпринимателя, как это имеет место и в романской подсистеме, но и «оказание посредничества по заключению сделок для другого предпринимателя». Однако предлог «или» не дает другой трактовки смысла указанной статьи, как только обязательного заключения сделок от «имени другого лица»;

5) в противоположность французскому законодательству в германском, для того чтобы обладать статусом профессионального коммерческого (торгового) представителя, нет необходимости выступать «за счет» представляемого лица. Однако получение вознаграждения за оказанные услуги презюмируется, так как основная цель любого предпринимателя - извлечение прибыли;

6) очевидно, что профессиональными коммерческими (торговыми) представителями не могут быть лица, которые в правовом отношении представляют интересы того предприятия, служащими которого они являются, так как профессиональный торговый представитель, «не являясь служащим», действует «в качестве самостоятельного предпринимателя»;

7) на профессионального коммерческого (торгового) представителя, которому поручено заключать сделки, распространяется статус представителя предпринимателя, так как между действиями от собственного и от чужого имени проводится четкая разграничительная ли- ния1.

Рассматривая аналогичный вопрос, К.И. Скловский[185] [186] отмечает, что агент самостоятельной позиции иметь не может. Если он выступает от имени принципала, то нет и формальных оснований считать его участником имущественных правоотношений. Но и в том случае, когда агент заключает договор на торгах от собственного имени, принципал известен участникам, от него исходит установление основных условий продажи. Поэтому агент в любом случае будет занимать второстепенное положение;

8) из логики Закона ФРГ «О торговых представителях» 1953 года вытекает, что при оформлении отношений с профессиональным коммерческим (торговым) представителем в Германии применяется самостоятельная договорная конструкция, то есть так называемый «договор на торговое представительство», имеющий определенное сходство все с

тем же договором поручения;

9) в качестве профессионального коммерческого (торгового) представителя могут действовать как физические, так и юридические лица, имеющие статус предпринимателя;

10) ничего не говорится о возможности профессиональных коммерческих (торговых) представителей осуществлять представительство нескольких предпринимателей одновременно, хотя, когда говорится о возможности «посредничества по заключению сделок для другого лица- предпринимателя», такая возможность предполагается, ведь нет прямого запрета на такое представительство интересов.

Таким образом, законодательство романо-германской правовой системы, несмотря на особый путь становления и развития интересующего нас института, в конечном счете дает аналогичную статье 184 ГК по своей сути трактовку профессионального коммерческого (торгового) представительства, за некоторыми исключениями.

Так, законодатель использует понятие полномочия представителя по договору, которое определяется особым договором о профессиональном коммерческом (торговом) представительстве. Собственно, дело только в термине, так как известного рода полномочиями наделяются все профессиональные представители. Если представитель выходит за пределы предоставленных ему полномочий, он обязан сообщить об этом представляемому и получить об этом соответственное согласие (общий принцип во всех рассматриваемых нами государствах).

Нет прямого запрета на одновременное представительство пред- принимателей-конкурентов.

Следовательно, под профессиональным коммерческим (торговым) представительством в романской и германской подсистемах, которые относятся к континентальной системе права, понимается аналогичный ст. 184 ГК РФ институт, который, впрочем, имеет некоторые свои особенности, но в целом представляет такой вид торгового посредничества, при котором представитель в качестве самостоятельного предпринимателя осуществляет свою деятельность в соответствии с данными ему полномочиями за определенное вознаграждение, оказывает посредничество по заключению сделок для другого предпринимателя или заключает сделки от его имени. Правовые последствия этих действий, если они совершены в пределах предоставленных представителю полномочий, возникают непосредственно для представляемого.

Подобные отношения, как это показывает исторический анализ, сложились достаточно давно, хотя и использовались в основном узким кругом купцов-предпринимателей. Конечно, не представляется возможным точно определить хронологические рамки и ответить однозначно на вопрос, когда же все-таки появилось профессиональное коммерческое (торговое) представительство, указав определенную дату. В то же время с уверенностью можно говорить о том, что как самостоятельный правовой институт профессиональное коммерческое (торговое) представительство возникает только тогда, когда в обществе появляется значительная потребность в подобного рода услугах. Поэтому, опираясь на результаты исследования, можно констатировать, что институт профессионального коммерческого (торгового) представительства как самостоятельный правовой институт в странах континентального права окончательно оформляется лишь к середине XX века, хотя отношения подобного рода уже были известны задолго до этого.

Посреднический характер деятельности коммерческого представителя позволяет отнести этого торгового деятеля к большой категории, именуемой «посредниками». Характерной чертой посреднической деятельности, как представляется, является то, что она осуществляется на возмездных началах в интересах другой стороны и за ее счет или за свой счет.

В отличие от стран с дуалистической системой частного права, в Англии и США не существует деления на общегражданское и торговое представительство. Понятие «агент» включает в себя и общегражданских представителей, и торговых агентов и представителей, а зачастую трактуется настолько широко, что включает в себя любого рода экономических посредников. Англо-американское право не разграничивает прямое и косвенное представительство, в то время как, например, в итальянском праве это два совершенно самостоятельных отношения, регулируемых различными статьями Гражданского кодекса. В соответствии с англо-американским правом агентом может быть служащий предприятия, в то время как ст. 1 французского Закона от 13 декабря 1958 года, регулирующего правовой статус торговых агентов, и ст. 2094 ГК Италии устанавливают, что торговых агентов следует отличать от наемных служащих.

Для концепции представительства в англо-американском праве характерно отождествление личности принципала и агента в отношениях с третьим лицом. По общему правилу агент, действуя в пределах предоставленных ему полномочий, создает правовые отношения непосредственно для принципала; сам он не является стороной вновь возникшего правоотношения. Для права стран континентальной Европы характерно более строгое разграничение «внутреннего» и «внешнего» правоотношений представительства[187]. Так, при наличии косвенного представительства агент выступает самостоятельной стороной в отношениях с третьим лицом. Третье лицо, вступившее в договорные отношения с агентом, не вправе в этом случае привлечь к ответственности принципала за нарушение договора. В соответствии с англоамериканским правом, напротив, третье лицо вправе предъявить иск непосредственно принципалу, даже если в момент заключения соглашения оно не подозревало о его существовании.

Не опровергая общую тенденцию продуманного использования иностранного опыта, нельзя, тем не менее, считать приемлемой концепцию представительства, которая сложилась в континентальной Европе под влиянием римского права, вообще не признававшего представительства.

То, что в континентальной Европе различают действия «от собственного имени» и «от чужого имени», для английского юриста звучит в определенной степени непривычно, и ему остается неясным, почему лишь в первом случае действия уполномоченного могут служить основанием для возникновения собственных прав и обязанностей заказчика. Для него «представительство» имеет место, когда одно лицо в качестве «принципала» (доверителя) дает поручение другому, выступающему в качестве «агента» («доверенного лица»), действовать определенным образом «за него» и «от его имени» и в особенности - заключать договоры с третьими лицами. «Представительство» - это правоотношение, которое возникает, когда одно лицо, называемое принципалом, наделяет правом другое лицо, называемое агентом, действовать от его имени, и это другое лицо дает на то свое согласие». Правда, признается, что в данном случае преследуются различные интересы и потому требуется применение различных правил в зависимости от того, было ли ясно третьему лицу при заключении договора, что его партнером будет принципал. Точно так же, с точки зрения общего права, в обоих случаях речь идет об одной и той же жизненной ситуации, а именно: одно лицо по поручению другого лица и в его интересах ступает в деловые обязательственные отношения с третьим лицом[188].

Проведенное исследование свидетельствует в пользу того, что термин «представительство» можно понимать более широко, чем он трактуется современным отечественным законодательством. Это позволяет расширять круг договоров, которые могут использоваться при оформлении коммерческого (торгового) представительства договорами комиссии и агентирования (когда агент действует от своего имени[189]), а также их модификациями (брокерский, дилерский, дистрибьюторский, другие, в том числе и смешанные договоры).

Следует вполне согласиться с А.В. Гришиным, высказавшим и обосновавшим мнение, что «узкое» понимание представительства в отечественном праве обусловлено, прежде всего, тем, что представительство мыслилось долгое время в нашей стране только как содержание договора поручения[190].

Возникает законный вопрос об обоснованности жесткого разграничения действий от чужого имени и действий от собственного имени. Правопорядки стран континентальной Европы не столь строго придерживаются этого разграничения. В них даже признается, что действия какого-либо лица от собственного имени могут породить правовые последствия для того, за чей счет это лицо действует. Но в обоих случаях определяющую роль играет экономическая подоплека действий участников. И потому следует признать, что общее право с его широким определением понятия представительства как агентства лучше учитывает это обстоятельство, чем право континентальной Европы[191].

Выше уже упоминалось, что в правопорядках стран континентальной Европы различают договоры, заключаемые поверенными с третьими лицами от собственного имени и от имени доверителя. О «представительстве» речь идет только в последнем случае и лишь тогда, когда третье лицо ясно осознает, что договор должен заключаться поверенным, или если это вытекает из обстоятельств. Когда же поверенный действует от собственного имени, то имеет место «косвенное» («непрямое») представительство. И это означает, что по договору права и обязанности приобретает только поверенный, даже если при этом идет речь, как и в случае «подлинного» представительства, об исполнении чуждого ему, рискованного дела, представляющего экономический интерес только для доверителя[192].

В общем праве такого различия не делается. Если агент заключает договор с третьим лицом за счет принципала в рамках своей «компетенции», то принципал, как правило, наделяется правами и обязанностями по этому договору даже в том случае, если агент при заключении этого договора умолчал о существовании принципала и создал тем самым впечатление, что только он хочет быть стороной в договоре.

Рассмотренная выше Женевская Конвенция присоединилась в этом вопросе к общему праву. Согласно ст.13 (2В), третье лицо в случае невыполнения агентом, являющимся его партнером по договору, своих перед ним договорных обязательств, наделяется правом требования как к этому агенту, так и к его принципалу. Однако допускается зачет взаимных претензий между третьим лицом и агентом и между агентом и принципалом. Это означает, что принципалу, в отличие от общего права, не может быть в принципе предъявлен иск в случае, если он осуществил платежи агенту. А из ст. 13(7) следует, что эти нормы применяются лишь в спорных случаях. Они не действуют также, если по взаимной договоренности сторон лишь агент отвечает по контрактным обязательствам перед третьим лицом.

Названные выше направления исследования проблемы различия трактовки «представительства» в англо-американской и романогерманской правовых системах со всеми вытекающими отсюда спорными положениями, а также применение к отношениям представительства положений Женевской Конвенции не только показывают, что решение обозначенной проблемы есть, но и свидетельствуют о целесообразности комплексного подхода.

Таким образом, международный опыт убедительно показывает, что с точки зрения третьего лица, например, иностранного покупателя, возможны следующие варианты отношений профессионального коммерческого (торгового) представительства:

1) профессиональный коммерческий (торговый) представитель (агент) не сообщает о принципале и заключает договор от собственного имени, в таком случае он действует за нераскрытого (undisclosed) принципала;

2) профессиональный коммерческий (торговый) представитель (агент) сообщает о принципале, но не называет его имени, например, подписывает договор от «имени наших принципалов», и, следовательно, действует за неназванного (unnamed) принципала;

3) профессиональный коммерческий (торговый) представитель (агент) сообщает о существовании принципала и называет его имя, действуя за названного (named) принципала.

Следовательно, наиболее полное понятие профессионального коммерческого (торгового) представительства более тяготеет к системе общего права, согласно которому под этим правовым явлением понимается такое трехстороннее правоотношение, при котором одно лицо (профессиональный коммерческий (торговый) представитель) на основе и в пределах предоставленных ему полномочий за определенное вознаграждение совершает сделки с третьими лицами и оказывает иные возмездные услуги в интересах представляемого, а юридические последствия совершенных таким представителем действий возникают для представляемого либо непосредственно (прямое представительство), либо опосредованно (косвенное представительство), когда профессиональный коммерческий (торговый) представитель не раскрывает своего статуса перед третьими лицами.

О том, что такой подход более обоснован и для отечественного законодательства, свидетельствует и историко-юридический анализ профессионального коммерческого (торгового) представительства, согласно отечественной правовой традиции.

Делается вывод, что статус предпринимателя закрепляется за коммерческим (торговым) представителем при государственной регистрации в качестве субъекта предпринимательской деятельности. В зависимости от профиля и содержания будущей предпринимательской деятельности, собственных возможностей, масштабов деятельности, уровня конкуренции в отрасли, а также ряда других причин лицо, желающее оказать услуги по коммерческому представительству, вправе выбирать любую предусмотренную законом организационно-правовую форму предпринимательской деятельности. Сам факт государственной регистрации и есть получение статуса, т.е. «приобретения дополнительного, по сравнению с общегражданскими правами и свободами, правового

Q

пространства»[193].

Вне зависимости от того, правилам какого закона подчинят свою деятельность профессиональный коммерческий представитель и заинтересованный предприниматель, наряду с индивидуальными особенностями каждого обязательства, существуют общие для всех них правила, которые должны применяться в силу специфического статуса коммерческого представителя.

Выдвигается положение о том, что нормы о профессиональном коммерческом представительстве следует выделить в отдельный параграф, а не регулировать применительно к договору поручения. Эти положения должны находиться в разделе «Представительство» и носить общий характер по отношению к договорам, которые могут оформлять отношения профессионального коммерческого (торгового) представительства. Здесь же логичнее поместить положение о правовом статусе и видах профессионального коммерческого (торгового) представительства.

Нельзя сказать, что вопросы профессионального представительства мало исследовались и российскими учеными.

Многое из того, что в отечественном законодательстве второй половины XIX - начала ХХ века регулировалось применительно к представительству в целом (обязанность сообщать сведения о ходе дел, передавать все полученное в процессе осуществления представительства и др.), ныне регулируется в Разделе IV Гражданского кодекса РФ только по отношению к обязательствам, вытекающим из договора поручения и некоторых других договоров, связанных с осуществлением представительства.

Однако одной из главных особенностей института профессионального представительства является то, что в отечественной цивилистике исследования в области его регулирования проводились в дореволюционный период, а также в первые годы советской власти, в то время как в зарубежных странах отношения с участием торгового представителя, уже после того как в СССР предпринимательская деятельность была окончательно запрещена, подверглись значительному законодательному урегулированию.

Из вышеизложенного следует, что и в первом, и во втором случае речь пойдет о представительстве. Тем не менее, такого широкого понятия представительства придерживаются далеко не все. Это касается в первую очередь нашей страны и большинства стран Запада, относящихся к так называемой континентальной системе права. Право континентальной Европы большое значение придает тому, действует ли представитель от собственного имени или от имени другого лица (представляемого, принципала). О «представительстве» речь идет только в последнем случае и лишь тогда, когда третье лицо ясно осознает, что договор должен заключаться с доверителем, или если это вытекает из обстоятельств[194].

В России проблема законодательного урегулирования отношений профессионального представительства возникла сравнительно недавно и была связана с формированием рыночных отношений и основных форм торговли. Вместе с тем, этот институт нельзя назвать новым в отечественной цивилистике. Законодательство дореволюционного периода знало и регулировало этот институт. Но одной из главных особенностей профессионального представительства в нашей стране является то, что в отечественной цивилистике исследования этой области проводились в дореволюционный период, в то время как во многих зарубежных странах отношения с участием таких торговых деятелей за период с третьего десятилетия ХХ века подверглись значительному законодательному урегулированию. Поэтому нормы о профессиональном представительстве в современном Гражданском кодексе были разработаны не только с учетом отечественного, но и зарубежного (преимущественно германского) опыта.

Из-за этого понятие профессионального коммерческого (торгового) представительства в нашем гражданском законодательстве и имеет, на наш взгляд, слишком узкую трактовку, в то время как сфера применения этого института в условиях распространения посреднической коммерческой деятельности расширяется и требует более четкой правовой регламентации.

Не менее принципиальным является и то, что Россия вступила в Совет Европы, а потому единообразное регулирование отдельных отношений требует выявления сходства и различий в правопорядках стран Европейского Сообщества для устранения или, по меньшей мере, сглаживания этих различий в национальных правовых системах на основе общепринятых принципов права.

В современных условиях большое значение приобретает дальнейшее изучение всех сторон деятельности профессионального представителя с позиций сравнительного правоведения именно потому, что подобная деятельность все большее значение приобретает не только на внутреннем, но и на внешнем рынке. А здесь одной из центральных проблем выступают различия в законодательном урегулировании сходных отношений.

Прежде всего, подобное понимание представительства обусловлено тем, что представительство мыслилось долгое время в нашей стране только как содержание договора поручения. Об этом говорит, в частности, исторический анализ. Большую роль в этом сыграло и отождествление поручения с римским мандатом.

Причины и сам процесс принятия Женевской Конвенции о представительстве в международной купле-продаже товаров 1983 года подтверждают закономерность того, что Конвенция, изначально исходившая из свойственного странам с дуалистической системой частного права деления представительства на прямое и косвенное, в настоящий момент отражает в себе опыт правового регулирования отношений представительства в странах англо-американской системы права.

Впрочем, даже правопорядки стран континентальной Европы не столь строго придерживаются этого разграничения.

Именно на “широком” понимании представительства настаивали и многие ученые-цивилисты дореволюционного и советского периода,

глубоко исследовавшие проблему представительства. Так, А.О. Гордон в своем исследовании выделял полное (всестороннее) и одностороннее (скрытое) представительство. При полном представительстве юридические отношения, устанавливаемые представителем, непосредственно переходят на лицо представляемое. В одностороннем представительстве такой переход осуществляется посредственно.

Поэтому следует все же признать, что более широкое определение понятия представительства лучше учитывает потребности делового оборота.

Если же необходимым и специфическим признаком гражданскоправового представительства считать выступление одного лица от имени другого, то легко прийти к парадоксальной ситуации, когда агент, являясь по своей сути представителем в агентском договоре, в одном случае будет действовать как коммерческий представитель, а в другом - как лицо с явно неопределенным статусом.

Вышеизложенное позволяет нам сделать вывод о том, что строгое разделение представительства на прямое и опосредованное (косвенное) не является естественной потребностью права. Ситуация в общем праве свидетельствует о том, что возможность скрытого принципала отстаивать свои интересы с помощью исков по договорам, заключенным за его счет, и возможности третьего лица также защищать свои интересы ссылкой на принцип доверия к стороне, подписавшей договоры, как к действительному партнеру, строго сбалансированы, подобно тому как это имеет место в немецком праве цессии.

Поэтому нам представляется необходимым высказать ряд предложений по совершенствованию российского законодательства в сфере регулирования отношений профессионального представительства. В целях ликвидации обозначенных нами противоречий необходимо закрепить на законодательном уровне более широкое понятие представительства и, следовательно, тем самым расширить трактовку профессионального представительства.

Профессиональным коммерческим (торговым) представительством будет такое трехстороннее правоотношение, при котором одно лицо (профессиональный коммерческий (торговый) представитель) на основе и в пределах предоставленных ему полномочий за определенное вознаграждение совершает сделки с третьими лицами и оказывает иные возмездные услуги в интересах представляемого, а юридические последствия совершенных таким представителем действий возникают непосредственно для представляемого.

Дело еще и в том, что отечественное законодательство в вопросе о профессиональном коммерческом (торговом) представительстве поступает достаточно противоречиво. С одной стороны, в понятии представительства закрепляются положения о том, что представительством являются действия, совершаемые только от имени представляемого. О других так называемых формах экономического представительства то же законодательство говорит достаточно четко, что представительством в смысле гражданского права они не являются. Однако уже во второй части Гражданского кодекса РФ появляются положения об агентских договорах, которые соответствуют англо-американской системе права и оформляют там различные отношения представительства.

В Гражданском кодексе РФ сохранилась и такая, на наш взгляд, искусственная конструкция в сфере представительства, как деление действий на фактические и юридические. Вопрос о правомерности такого рода разделения восходит еще к середине XIX века, когда стояла проблема отграничения договора доверенности от договора личного найма, регулировавшегося тогда гражданским законодательством и оформлявшим зачастую отношения представительства. Считалось, что предметом доверенности является юридическая деятельность, а предметом найма - материальные работы. Однако принятие Устава Торгового разрушило последнее отличие, признав в ст. 5, что приказчики исполняют торговые поручения по договору о найме[195]. Неудивительно, что англо-американская система права такого деления действий на юридические и фактические не знает.

Ввиду того, что в Гражданском кодексе РФ нормы, регулирующие профессиональное коммерческое (торговое) представительство, построены преимущественно по той же конструкции, что и в романогерманской правовой системе, а некоторые договоры, использование которых возможно при оформлении полномочий профессионального представителя, напрямую заимствованы из системы общего права (например, агентский договор), мы считаем более последовательным рассмотреть причины такого, на первый взгляд, противоречивого комбинирования в одном законодательстве норм различных правовых систем, а также указать основные тенденции, которые существуют в современном мире при унификации правового регулирования отношений представительства. При этом, на наш взгляд, в первую очередь следует обратить внимание на отличия, которые присущи континентальной и общей системе права в этом вопросе, и противоречия, существующие в российской системе права при определении понятий профессионального представительства.

В. Хвалей отмечает, что, исходя из анализа норм национального законодательства различных государств, а также актов международного торгового права, можно сделать вывод о том, что договоры профессионального представительства, комиссии и агентские договоры по своей сути представляют собой один вид международного посредничества - международное торговое представительство, вследствие чего термин «доверитель» (фр. commetant ou mandat, нем. Unternehmer, итал. preponente или mandante) соответствует английскому «принципал» (principal), а термин «представитель» (фр. representant, итал. rappresentante, нем. Handelsvertreter или Vertreter) соответствует английскому термину «агент»[196].

Да действительно, термин «принципал» в общих чертах соответствует французскому термину «комитент» или «доверитель», итальянскому «уполномоченный» или «доверитель». Между тем, термин «агент» на английском языке включает гораздо больший диапазон ситуаций, чем «агент» на французском языке, «агент» на итальянском и «торговый представитель» или «представитель» на немецком. Термин «представитель» часто используется во Франции и Бельгии. Под ним понимают агентов, которые получают заработную плату. В Италии «представитель» означает агента, который имеет право представлять, однако на практике этот термин обычно используется применительно к агентам, которые не уполномочены заключать соглашения от имени и за счет принципала.

Вместе с тем, профессиональному коммерческому (торговому) представительству присущи и общие характерные черты. Обобщая регулирование договоров профессионального коммерческого представительства (агентских договоров) в праве стран континентальной Европы, можно сделать вывод о том, что в законодательстве этих государств под названным договором понимается такое соглашение, по которому агент (представитель) обязуется осуществлять продвижение товаров или услуг доверителя на определенных рынках с целью заключения непосредственных договоров между доверителями и потребителями данных рынков.

Однако точка зрения В. Хвалея представляется нам не совсем верной в той части, где он обосновывает отличия договора профессионального представительства (агентского договора) от договора поручения. По его мнению, такое отличие заключается в том, что основной задачей агента является не само заключение договора (совершение юридически значимых действий от имени доверителя), а именно содействие в заключении договора (вне зависимости от того, будет данный договор подписан агентом от имени доверителя или самим доверителем). На наш взгляд, такая задача может быть, конечно, и основной, но только если об этом прямо сказано в договоре. Договор о профессиональном представительстве вполне может быть оформлен и конструкцией договора поручения, и в этом смысле уместно говорить об отличиях лишь «простого» договора поручения от соглашения с профессиональным представителем. Тем не менее, следует признать отличие подхода права континентальной Европы в этом вопросе от отечественной трактовки профессионального представительства. Здесь в силу прямого указания закона действует противоположное высказанному мнению правило, а именно: главной задачей профессионального представительства является представительство, а не посредничество. То же можно сказать о праве Франции и некоторых других стран.

Что касается права Англии и США, то, согласно ему, наиболее общим определением агента является его описание как лица, которое, прямо или подразумеваемо, имеет полномочия для совершения действий от имени принципала и принятия от его имени прав и обязанностей.

Выделяются наиболее существенные права и обязанности сторон в отношениях по коммерческому представительству.

Действия одного лица (профессионального коммерческого (торгового) представителя) влекут правовые последствия для другого (представляемого). Возникающие при этом правоотношения носят сложный характер. Сначала появляется правовая связь между представляемым и представителем (например, при выдаче доверенности на покупку автомашины). Далее представитель, выполняя свои функции, вступает в отношение с третьим лицом: заключает с продавцом договор и т.п., - стороной по которому выступает представляемый.

Действовать от имени доверителя представитель может в силу своих полномочий и в их пределах. В сущности, это право профессионального коммерческого (торгового) представителя выступать от чужого имени.

Полномочия коммерческого (торгового) представителя указываются в доверенности (ст. 185 ГК) или в договоре.

Российское законодательство пошло по тому пути, который рассматривает правила о коммерческом (торговом) представительстве при регламентации Гражданским кодексом договора поручения, которым традиционно в Западной Европе и оформлялось представительство. Это даже дало повод некоторым юристам отождествить коммерческое представительство с договором коммерческого представительства, заключаемого по правилам поручения[197].

Между тем, такая позиция, хотя и не представляется нам верной, тем не менее, все же содержит рациональный подход в определении общих прав и обязанностей сторон по договору, которые, как видится, должны применяться ко всем договорным отношениям с коммерческим представителем. Поэтому было бы более правильным общие нормы о коммерческом представительстве рассматривать именно в разделе о представительстве, а не применительно к договору поручения, поместив их либо в отдельную статью, либо в главу 10 (1) «Профессиональное коммерческое (торговое) представительство». О самостоятельности подобных отношений говорит целый ряд международных документов[198]. Указанные нормы в настоящее время «разбросаны» по российскому законодательству. В частности, нецелесообразно закреплять их в главе 49 “Поручение”, которая вовсе не отражает специфику коммерческого (торгового) представительства. Представляется, что Гражданский кодекс РФ необходимо дополнить нормами, регулирующими отношения по коммерческому представительству, и привести их в соответствие с международными стандартами.

С учетом вышеизложенного делается вывод о целесообразности внесения изменений в ГК РФ посредством принятия соответствующего федерального закона.

Кроме того, в ГК РФ необходимо дать более широкие полномочия сторонам, избравшим коммерческое представительство, в установлении не только дополнительных прав и обязанностей, но и в изменении существующих положений. Последние должны применяться, если договором не предусмотрено иное.

Смысл всех договоров, оформляющих коммерческое представительство, заключается в обеспечении интересов какого-либо лица действиями другого лица. Объединяет их то, что в силу этих договоров одна из сторон действует в интересах другой стороны, выполняя ее поручения за свой счет или за счет представляемого. В некоторых случаях действия совершаются в какой-то определенной сфере (договор транспортной экспедиции), в других коммерческий представитель наделяется полномочиями на ведение дел в различных сферах деятельности (договор поручения, агентский договор).

<< | >>
Источник: Мельник Е.А., Мельник С.В.. Коммерческое (торговое) представительство в современной России:. 2015

Еще по теме Заключение.:

  1. Статья 5.28. Уклонение от участия в переговорах о заключении коллективного договора, соглашения либо нарушение установленного срока их заключения Комментарий к статье 5.28
  2. Пишем заключение
  3. Имущество заключенных
  4. 94. Место заключения договора
  5. 1.5. УЧЕНИЕ О ЗАКЛЮЧЕНИИ
  6. Контакты заключенных-иностранцев
  7. 1.2. Заключение договора
  8. Посылки, поддерживающие заключения
  9. Размещение заключенных около дома
  10. Права, сохраняемые за заключенными
  11. Элита заключенных