Пророчества работают лучше всего, когда они неопреде­ленны

, неясны и ретроспективны, но они также сильно связа­ны с определенным местом и временем, с происходящим здесь и сейчас. Есть старая ирландская пословица: «Где находится центр мира?—Там, где ты стоишь».

26

Дэвид А. Уилсон

Естественно, это относилось и к последователям Джиро-ламо Савонаролы, доминиканского монаха, который появился как пророк и защитник Флоренции в беспокойном 1494 году. Французы вторглись в Тоскану и грозили уничтожить город; в это же время местные олигархи отстранили от власти семейство Медичи. Переговоры Савонаролы с французами проложили путь к их мирному уходу, а политическая неустойчивость пре­доставила ему необходимую свободу действий. Его обращение было мощно и притягательно: французское вторжение было предсказано в Откровении Иоанна и возвещало рассвет новой эры, в которой флорентийцам была отведена особая роль. Ре­шающее сражение с антихристом началось. Учредив истинно христианское государство, Флоренция омолодит мир и подго­товит путь ко Второму пришествию.

Ответбыл примечателен. Флорентийцы давно считали, что у их города — божественная судьба, а сами они — избранные. Казалось, что теперь наконец исполнялись все пророчества. В течение более трех лет Савонарола осуществлял контроль над общественной жизнью города: публичные игры, традиционные карнавалы и «нескромная» одежда — на все это был наложен запрет в ходе усилий сделать Флоренцию духовным центром мира. В итоге тем не менее все развалилось. Экономический кризис соединился с глубокой политической фракционностью, обрушив всю потерпевшую крах структуру. Римский Папа, с его закоренелым убеждением, что главным городом христианства должен быть Рим, а не Флоренция, отлучил Савонаролу от цер­кви. К апрелю 1498 года враги Савонаролы взяли Флоренцию. Савонарола был схвачен и под пыткой «признался*, что он не был пророком. Когда они продолжали его всячески мучить, он отрекся и от своего признания. «Если я должен страдать, — ска­зал он, — я хочу страдать ради истины... Боже, Ты посылаешь мне эти муки, чтобы я отрекся от Тебя. Я отрекся от Тебя, я отрекся от Тебя, я отрекся от Тебя из страха перед мучения­ми!»²⁰ Вскоре после этого он был сожжен на костре как еретик.

Географически, во времени и духовно, путь из Флоренции времен Ренессанса к Новой Шотландии времен американской революции не близок. Все же в отдаленных рыбацких дерев-

История будущего

27

нях Северной Атлантики мы можем найти столь же мощное чувство миссии и судьбы и ту же убежденность, что это конк­ретное место и время в Божественном предначертании было центральным. В Новую Шотландию милленаристский импульс пришел от поселенцев Новой Англии, которые прибыли в на­чале 1760-х годов, принося с собой веру, что колониальная Аме­рика и есть «Город на холме», который будет служить религиоз­ной моделью и источником вдохновения для остального мира. Во время американской Войны за независимость, между 1775-м и 1783 годами, эти «янки Новой Шотландии» оказались разди­раемыми между Новой Англией и Великобританией и начали испытывать нечто, приближающееся к массовому личностно­му кризису. «Целая область», отметил в 1777 году один совре­менник, «пребывает в смятении, тревоге и муках».²¹

Здесь появляется харизматический проповедник по имени Генри Аллин, который, действуя в одиночку, вызвал религи­озное возрождение, которое понеслось по отдаленным портам. Его обращение гласило: война была наказанием Божьим за от­ступление Новой Англии от веры и за британскую коррупцию. Бог избавил жителей Новой Англии в Новой Шотландии от конфликта и облек их особой миссией омолодить мир. Будучи далеким от жизни разрозненных провинциалов, Аллин сказал им, что жители Новой Шотландии должны видеть себя как «соль земли, свет мира и жителей Города на холме»; короче говоря, они были «людьми под высшим Божьим покровитель­ством». И, готовясь к тысячелетнему царству Христа, они дол­жны учредить эгалитарное и пуританское общество, не запят­нанное богохульством, сквернословием и пьянством, свобод­ное от развращенности «театром, балами и маскарадами*, где люди читали бы Библию вместо «трагедий, комедий, романов и других светских историй». Новая Шотландия была явно не в состоянии следовать совету Аллина, но его религиозное воз­рождение, его неявное видение Второго пришествия были в его время чрезвычайно влиятельными.²²

Особенно интересно в этих примерах то, что те же самые темы появляются в двух радикально различных контекстах. И в пятнадцатом столетии во Флоренции, и в восемнадцатом —

28

Дэвид А. Уилсон