<<
>>

б) КЛАССОВЫЙ ХАРАКТЕР И ПАРТИЙНОСТЬ ИСКУССТВА

B советской рабоче-крестьянской республике вся постановка дела просвещения, как в политико-просветительной области во­обще, так и специально в области искусства, должна быть про­никнута духом классовой борьбы пролетариата за успешное осу­ществление целей его диктатуры, т.

e. за свержение буржуазии, за уничтожение классов, за устранение всякой эксплуатации человека человеком.

Ленин В. И. O пролетарской культуре.—

Полн. собр. соч., т. 41, с. 336

...Господа буржуазные индивидуалисты, мы должны сказать вам, что ваши речи об абсолютной свободе одно лицемерие. B об­ществе, основанном на власти денег, в обществе, где нищенствуют массы трудящихся и тунеядствуют горстки богачей, не может быть «свободы» реальной и действительной. Свободны ли вы от вашего буржуазного издателя, господин писатель? от ва­шей буржуазной публики, которая требует от вас порнографии в рамках [70] и картинах, проституции в виде «дополнения» к «свя­тому» сценическому искусству? Ведь эта абсолютная свобода есть буржуазная или анархическая фраза (ибо, как миросозерцание, анархизм есть вывернутая наизнанку буржуазность). Жить в обществе и быть свободным от общества нельзя. Свобода буржу­азного писателя, художника, актрисы есть лишь замаскирован­ная (или лицемерно маскируемая) зависимость от денежного мешка, от подкупа, от содержания.

И мы, социалисты, разоблачаем это лицемерие, срываем фаль­шивые вывески,— не для того, чтобы получить неклассовую ли­тературу и искусство (это будет возможно лишь в социалистиче­ском внеклассовом обществе), а для того, чтобы лицемерно-сво­бодной, а на деле связанной с буржуазией, литературе противо­поставить действительно-свободную, открыто связанную с про­летариатом литературу.

Это будет свободная литература, потому что не корысть и не карьера, а идея социализма и сочувствие трудящимся будут вербовать новые и новые силы в ее ряды. Это будет свободная литература, потому что она будет служить не пресыщенной ге­роине, не скучающим и страдающим от ожирения «верхним деся­ти тысячам», а миллионам и десяткам миллионов трудящихся, которые составляют цвет страны, ее силу, ее будущность. Это будет свободная литература, оплодотворяющая последнее слово революционной мысли человечества опытом и живой работой социалистического пролетариата, создающая постоянное взаи­модействие между опытом прошлого (научный социализм, завер­шивший развитие социализма от его примитивных, утопических форм) и опытом настоящего (настоящая борьба товарищей ра­бочих).

Ленин В. И. Партийная организация и партийная литература.— Полн. собр. соч., т. 12, с. 103—104

Противоречия в произведениях, взглядах, учениях, в школе Толстого — действительно кричащие. C одной стороны, гениаль­ный художник, давший не только несравненные картины русской жизни, но и первоклассные произведения мировой литературы. C другой стороны — помещик, юродствующий во Христе. C одной стороны, замечательно сильный, непосредственный и искренний протест против общественной лжи и фальши,— с другой стороны, «толстовец», т. e. истасканный, истеричный хлюпик, называемый русским интеллигентом, который, публично бия себя в грудь, говорит: «я скверный, я гадкий, но я занимаюсь нравственным самоусовершенствованием; я не кушаю больше мяса и питаюсь теперь рисовыми котлетками».

C одной стороны, беспощадная критика капиталистической эксплуатации, разоблачение прави­тельственных насилий, комедии суда и государственного управ­ления, вскрытие всей глубины противоречий между ростом богат­ства и завоеваниями цивилизации и ростом нищеты, одичалости и мучений рабочих масс; с другой стороны,— юродивая проповедь «непротивления злу» насилием. C одной стороны, самый трезвый реализм, срывание всех и всяческих масок; — с другой стороны, проповедь одной из самых гнусных вещей, какие только есть на свете, именно: религии, стремление поставить на место попов по казенной должности попов по нравственному убеждению, т. e. культивирование самой утонченной и потому особенно омерзи­тельной поповщины...

Ho противоречия во взглядах и учениях Толстого не слу­чайность, а выражение тех противоречивых условий, в которые поставлена была русская жизнь последней трети XIX века. Пат­риархальная деревня, вчера только освободившаяся от крепост­ного права, отдана была буквально на поток и разграбление капиталу и фиску. Старые устои крестьянского хозяйства и кресть­янской жизни, устои, действительно державшиеся в течение веков, пошли на слом с необыкновенной быстротой. И противо­речия во взглядах Толстого надо оценивать не с точки зрения современного рабочего движения и современного социализма (та­кая оценка, разумеется, необходима, но она недостаточна), а с точки зрения того протеста против надвигающегося капитализма, разорения и обезземеления масс, который должен был быть по­рожден патриархальной русской деревней. Толстой смешон, как пророк, открывший новые рецепты спасения человечества,— и поэтому совсем мизерны заграничные и русские «толстовцы», пожелавшие превратить в догму как раз самую слабую сторону его учения. Толстой велик, как выразитель тех идей и тех на­строений, которые сложились у миллионов русского крестьян­ства ко времени наступления буржуазной революции в России. Толстой оригинален, ибо совокупность его взглядов, взятых как целое, выражает как раз особенности нашей революции, как крестьянской буржуазной революции. Противоречия во взглядах Толстого, с этой точки зрения,— действительное зеркало тех противоречивых условий, в которые поставлена была историче­ская деятельность крестьянства в нашей революции. G одной стороны, века крепостного гнета и десятилетия форсированного пореформенного разорения накопили горы ненависти, злобы и отчаянной решимости. Стремление смести до основания и казен­ную церковь, и помещиков, и помещичье правительство, уничто­жить все старые формы и распорядки землевладения, расчистить землю, создать на место полицейски-классового государства об­щежитие свободных и равноправных мелких крестьян,— это стремление красной нитью проходит через каждый исторический шаг крестьян в нашей революции, и несомненно, что идейное содержание писаний Толстого гораздо больше соответствует этому крестьянскому стремлению, чем отвлеченному «христиан­скому анархизму», как оценивают иногда «систему» его взглядов.

C другой стороны, крестьянство, стремясь к новым формам общежития, относилось очень бессознательно, патриархально, по-юродивому, к тому, каково должно быть это общежитие, какой борьбой надо завоевать себе свободу, какие руководители могут быть у него в этой борьбе, как относится к интересамкресть- янской революции буржуазия и буржуазная интеллигенция, почему необходимо насильственное свержение царской власти для уничтожения помещичьего землевладения. Вся прошлая жизнь крестьянства научила его ненавидеть барина и чинов­ника, но не научила и не могла научить, где искать ответа на все эти вопросы. B нашей революции меньшая часть крестьянства действительно боролась, хоть сколько-нибудь организуясь для этой цели, и совсем небольшая часть поднималась с оружием в руках на истребление своих врагов, на уничтожение царских слуг и помещичьих защитников. Большая часть крестьянства плакала и молилась, резонерствовала и мечтала, писала прошения и посылала «ходателей»,— совсем в духе Льва Николаича Тол­стого!.. Толстовские идеи, это — зеркало слабости, недостатков нашего крестьянского восстания, отражение мягкотелости пат­риархальной деревни и заскорузлой трусливости «хозяйственного мужичка».

Ленин В. И. Лев Толстой, как зеркало русской революции.— Полн. собр. соч., т. 17, с. 209—212

Литература должна стать партийной. B противовес буржуаз­ным нравам, в противовес буржуазной предпринимательской, торгашеской печати, в противовес буржуазному литературному карьеризму и индивидуализму, «барскому анархизму» и погоне за наживой,— социалистический пролетариат должен выдви­нуть принцип партийной литературы, развить этот принцип и провести его в жизнь в возможно более полной и цельной форме.

B чем же состоит этот принцип партийной литературы? He только в том, что для социалистического пролетариата литера­турное дело не может быть орудием наживы лиц или групп, оно не может быть вообще индивидуальным делом, не зависимым от общего пролетарского дела. Долой литераторов беспартийных! Долой литераторов сверхчеловеков! Литературное дело должно стать частью общепролетарского дела, «колесиком и винтиком» одного-единого, великого социал-демократического механизма, приводимого в движение всем сознательным авангардом всего рабочего класса. Литературное дело должно стать составной ча­стью организованной, планомерной, объединенной социал-демо­кратической партийной работы...

Спору нет, литературное дело всего менее поддается меха­ническому равнению, нивелированию, господству большинства над меньшинством. Спору нет, в этом деле безусловно необхо­димо обеспечение большего простора личной инициативе, инди­видуальным склонностям, простора мысли и фантазии, форме и содержанию. Bce это бесспорно, но все это доказывает лишь то, что литературная часть партийного дела пролетариата не может быть шаблонно отождествляема с другими частями партийного дела пролетариата. Bce это отнюдь не опровергает того чуждого и странного для буржуазии и буржуазной демократии положе­ния, что литературное дело должно непременно и обязательно стать неразрывно связанной с остальными частями частью социал- демократической партийной работы.

Ленин В. И. Партийная организация и партийная литература.— Полн. собр. соч., т. 12, с. 100—101

<< | >>
Источник: Шептулин А.П. K.MAPKС, Ф. ЭНГЕЛЬС, В.И.ЛЕНИН. О диалектическом и историческом материализме.. 1984

Еще по теме б) КЛАССОВЫЙ ХАРАКТЕР И ПАРТИЙНОСТЬ ИСКУССТВА:

  1. § 3. Классовый характер государства и права
  2. 2. Классовый характер государства и права
  3. § 1. Этапы формирования партийной системы
  4. X ПАРТИЙНЫЙ СЪЕЗД
  5. Лекция 10. Партийные системы
  6. Партийное сознание большинства граждан находится в зачаточном состоянии.
  7. Глава IV. Партийная система Малайзии
  8. ЕДИНСТВО ПАРТИЙНОСТИ И НАУЧНОСТИ B МАРКСИСТСКОЙ ФИЛОСОФИИ
  9. Враждебно настроенный подросток, который ворует деньги из отцовского кошелька, отказывается просить прощения за разбитую дедушкину машину и не познал ни искусства любви, ни искусства войны, не может считаться цивилизованным.
  10. § 1. Партийная система Швейцарской Конфедерации и участие политических партий в избирательном процессе
  11. ТЕМА 5. ПОЛИТИЧЕСКИЕ ПАРТИИ И ПАРТИЙНЫЕ СИСТЕМЫ ЗАРУБЕЖНЫХ СТРАН
  12. «Если искусство есть процесс объективирования перво­начальных данных душевной жизни, то наука есть процесс объективирования искусства» (там же).
  13. Классовая (марксистская) теория
  14. Классовая динамика