<<
>>

§ 2. Современные проблемы системы учебного курса криминалистики

Как известно, криминалистика — динамично развивающаяся наука, четко реагирующая на современные достижения других областей науки и техники и вбирающая в себя все, что может способствовать разработке новых средств, приемов и методов раскрытия и расследования преступлений.

В свою очередь, как учебная дисциплина, она также не является застывшей догмой, а оперативно реагирует на запросы той практики, которой она служит. При этом, цель, которую преследует криминалистика, — оптимизировать деятельность по раскрытию и расследованию преступлений за счет применения научных разработок и технического оснащения. На решение этой задачи направлено преподавание в юридических вузах учебного курса криминалистики. Именно криминалистические знания, полученные студентами в процессе вузовского обучения в рамках сложившейся к настоящему времени системы криминалистики, позволяют выпускникам юридических вузов решать практические задачи уголовного судопроизводства и в иных сферах правоприменительной деятельности.

Между тем, начиная с середины 90-х гг. прошлого века и до настоящего времени, отдельными криминалистами периодически вносятся предложения о необходимости перестройки системы учебного курса криминалистики. При этом некоторые из них без должных и обстоятельных обсуждений на достаточно широких форумах были реали- зованы на практике1. Спорность такой поспешной перестройки системы криминалистики и ее курса уже отмечалась в юридической литературе2.

В последнее время также периодически поднимается вопрос о необходимости изменения системы учебного курса криминалистики и программы ее изучения в юридических вузах системы Минобразования. Одним из криминалистов, вновь поднявших этот вопрос в юридической литературе, был В. Я. Колдин3. Он высказал мнение о том, что вузы системы Минобразования, готовящие, как правило, юристов широкого профиля, в силу отсутствия необходимой информационной и технической базы для углубленной специальной подготовки своих студентов не могут достаточно профессионально готовить кадры для ведомств, осуществляющих борьбу с преступностью. Такие кадры должны готовить вузы соответствующих правоохранительных ведомств (МВД, ФСБ, прокуратуры и др.), в которых уже сложилась своя система подготовки нужных для них специалистов.

Вместе с тем в условиях отсутствия государственного распределения выпускников этих вузов, смещения профессиональных интересов подавляющего числа выпускников в сторону цивилистической деятельности, а также увеличения потребностей в юридических кадрах для органов правосудия, управления и экономики юридические вузы должны готовить кадры в основном для указанных выше сфер юридической деятельности, используя для этого иную программу изучения криминалистики.

Предлагается коренным образом изменить программу курса криминалистики. В частности, объединить крими- [379] [380] [381] налистику с дисциплиной «Судебная экспертиза», назвать этот симбиоз «Криминалистика и судебная экспертиза» и рассматривать его даже не как дисциплину, а как «междисциплинарное юридическое знание».

По мнению В. Я. Колдина, данная программа должна быть главным образом ориентирована на раскрытие знаний, необходимых для формирования и усвоения студентами информационных технологий установления юридических фактов не только в процессе уголовного судопроизводства, а главным образом в иной правоприменительной деятельности (при рассмотрении гражданских, хозяйственных, финансово-кредитных, административных, международных, таможенных, налоговых и других споров).

Работу по перестройке действующей программы по указанному междисциплинарному знанию должны осуществить авторитетные юристы, независимые эксперты, представители Минюста и Судебного департамента и других заинтересованных ведомств под контролем Минобразования России. При этом в числе разработчиков не упоминаются самые главные заинтересованные лица: криминалисты и представители правоохранительных органов.

Содержание программы «междисциплинарного юридического знания» предлагается раскрыть в рамках четырех блоков.

1. Общая методология криминалистики и судебной экспертизы.

2. Криминалистическая и судебно-экспертная техника.

3. Тактика криминалистической и судебно-экспертной деятельности.

4. Судебная экспертиза.

И поскольку этот симбиоз юридических дисциплин должен лишь дать студентам знания различных информационных технологий установления юридических фактов и всех остальных вопросов, касающихся классификации судебных экспертиз, их назначения, проведения и оценки экспертных заключений, то и содержание указанных блоков во многом утеряло свои традиционные темы. Например, из блока «криминалистическая техника» исключены такие разделы, как трасология, баллистика, криминалистические исследования документов, идентификация по признакам внешности, криминалистическая регистрация, криминалистическая фотография и видеозапись. В этом же блоке предлагается рассматривать вопросы, в большей мере относящиеся к общетеоретическому разделу данного междисциплинарного знания. Например, регистрация, физическое и информационное моделирование, идентификация, диагностика, непонятные «нормативно-техническое и оценочные исследования» и др. В блок же общей методологии почему-то включен вопрос о проблемах лицензирования, сертификации и аттестации.

Поскольку же, по мнению В. Я. Колдина, криминалистическая тактика по вопросам, касающимся следственных действий, дублирует программу курса уголовного процесса, то в предлагаемом им новом учебном курсе фактически отсутствует рассмотрение и изучение криминалистической тактики отдельных следственных действий. Вместо этого в данном блоке рассматривается много вопросов, не имеющих тактического характера (например, организационное, информационное, методическое и техническое обеспечение исследования картины и материальной обстановки события; общая методика исследования вещественных источников; общая методика исследования документов, массивов документов и документооборота; общая методика исследования устных сообщений; особенности организации, исследования участков местности, предметов, трупов, живых лиц, материалов, веществ и изделий, микроследов и микрочастиц, знаковых следов и т. д.).

Раздел методики расследования в программе полностью отсутствует, ибо, по мнению автора, изучение в рамках учебного курса «Криминалистика» криминалистических методик расследования отдельных видов преступлений — явно невыполнимая задача. Изучение методик расследования, по мнению В. Я. Колдина, требует глубокой самостоятельной специализации. В результате последний блок предлагаемого им учебного курса целиком посвящен рассмотрению только вопросов судебной экспертизы.

С указанным вариантом перестройки программы учебного курса криминалистики никак нельзя согласиться по многим причинам. Назовем основные из них.

1. Именно криминалистика, а не какой-то симбиоз дисциплин, именуемый междисциплинарным знанием, в соответствии с государственным образовательным стандартом высшего юридического образования является одной из обязательных общеобразовательных профессиональных дисциплин. И совершенно не случайно. Значение криминалистики для подготовки юристов широкого или какого-то специального профиля доказана как важной ролью криминалистических знаний в профессиональной деятельности юриста, так и многолетней практикой высшего юридического образования.

Поэтому, прежде чем предлагать на обсуждение программу какого-либо непонятного междисциплинарного знания, не предусмотренного действующим государственным стандартом, сторонникам подобного переустройства учебного курса криминалистики необходимо сначала убедительно доказать целесообразность замены криминалистики в числе обязательных юридических дисциплин на предложенное юридическое знание. Представляется, что не только в ближайшем, но и в отдаленном обозримом будущем сделать это автору указанных предложений не удастся.

2. Что же касается существа вопроса, то в предложении В. Я. Колдина явственно просматривается тенденция вложить в обсуждаемую учебную дисциплину такое содержание, которое не только не дает представления о той науке, курс которой изучается, но и не позволяет выработать какие-либо практические навыки традиционной криминалистической деятельности. Предложенный симбиоз дисциплин в рамках одного учебного курса при его изменении не даст необходимых знаний студентам ни по криминалистике, ни по судебной экспертизе.

Особенно ярким свидетельством нарушения логического единства разделов курса криминалистики и еще большего его отделения от науки криминалистики выступает предложение В. Я. Колдина об исключении из программы курса вопросов методики расследования отдельных видов преступлений. Именно исключение из программы этого учебного курса изучения той части криминалистики, в которой разрабатывается арсенал криминалистической деятельности и которая является важнейшим конечным продуктом криминалистической науки, делает симбиоз указанного юридического знания системно и содержательно невнятным.

3. Обоснование необходимости кардинальной перестройки программы курса криминалистики, сделанное В. Я. Колдиным, не базируется на реальной оценке профессиональных интересов выпускников не только большинства юридических вузов России, но даже одной Москвы. Оно фактически основано на субъективной оценке профессиональных интересов лишь одного вуза Москвы, а именно юридического факультета МГУ им. М. В. Ломоносова.

В подавляющем же большинстве других университетов, во всех юридических академиях и других государственных и даже негосударственных вузах криминалистическая специализация у студентов достаточно популярна. Практика показывает, что при продуманной и полноценной дополнительной специализации по курсу криминалистики в рамках пятилетнего срока обучения студенты получают все необходимые знания для работы в правоохранительных органах. Их выпускники охотно идут на следственную и иную работу в правоохранительные органы.

Кроме того, следует согласиться с мнением В. Д. Зеленского о том, что «техническая база никогда не играла главной роли в обучении. Давно известно, что качество подготовки специалистов зависит от уровня научно-педагогического мастерства преподавателей и методики обучения. Поэтому юридические академии и факультеты университетов по-прежнему наряду с ведомственными вузами должны готовить кадры для правоохранительных органов»1.

4. Совершенно непонятно предложение о порядке и субъектах разработки предлагаемой В. Я. Колдиным программы учебного курса, т. е. его системы и содержания. От этой деятельности фактически отстранены те специалисты и органы, которые в первую очередь заинтересованы в качестве такой программы.

Можно высказать и другие критические замечания, но и уже обозначенных2, на наш взгляд, достаточно, чтобы сделать вывод о нецелесообразности подобного изменения системы и содержания учебного курса криминалистики.

В современной криминалистической литературе встречаются и иные предложения по изменению традиционной системы учебного курса одной из частей криминалистики. Так, А. Ф. Лубиным была выдвинута идея о существенной перестройке в учебной программе раздела «Криминалистическая методика». Автор предлагает раскрытие особенностей расследования отдельных видов преступлений заменить «общей (универсальной) схемой криминалистического анализа исходной информации безотносительно к конкретному виду преступлений»3. Автор считает, что имеющиеся попытки представить частную дидактику преподавания криминалистической методики в рамках общего учебного курса «Криминалистика» сводятся к набору рекомендаций по составлению планов расследования по конкретным ситуациям-фабулам. При [382] [383] [384] этом, по его мнению, разрушается логика версионного анализа и механизма принятия оперативно-тактических и процессуальных решений субъектов расследования, отсутствует эффект проблемной ситуации и мотивационная составляющая обучения.

Однако необходимо отметить, что критикуемый им якобы сложившийся порядок изучения студентами методик расследования отдельных видов преступлений в юридических вузах системы Минобразования совсем не таков. Сложившийся типовой алгоритм изучения отдельных методик в указанных вузах обычно сводится к двум этапам. На первом этапе анализируются основные типовые черты криминалистической характеристики соответствующего вида преступления, типовые следственные ситуации и следственные версии; основные задачи, подлежащие решению в каждой ситуации, и набор необходимых следственных действий и оперативно-розыскных мероприятий. На втором этапе анализируются особенности первоначальных и последующих следственных действий, взаимодействие следователей с оперативно-розыскными органами. Именно при таком порядке изучения и обеспечивается логика ситуационно-версионного анализа исходной и последующей информации по делу.

Далее автор призывает «не пугаться «безжалостного развода» учебной дисциплины с научным курсом и практической следственной деятельностью и учить только тому, что потребуется в работе следователю, дознавателю и оперуполномоченному». Соответственно, предлагается общая (универсальная) схема криминалистического анализа исходной информации безотносительно к конкретному виду преступлений. Постановка такой «сквозной» учебной задачи, по мнению А. Ф. Лубина, способна развивать современную педагогическую технологию с ориентацией на формирование структуры практической деятельности обучаемого. Данная структура, согласно анализируемой позиции автора, имеет универсальную логику, основанную на условно-вероятностных суждениях по типу «если, то, вероятно». Автор приводит и примеры подобных суждений:

«...а) если исходная информация достоверна, то, вероятно, действующими лицами могут быть такие-то субъекты преступления;

б) если это так, то, по-видимому, они действовали таким-то образом;

в) если это было так, то, скорее всего, последствия этих действий отобразились бы в каких-то источниках информации (следах)» и т. п.[385]

Позиция А. Ф. Лубина по отношению к системе учебного курса «Криминалистика» по разделу «Методика расследования преступлений» представляется весьма спорной. Во-первых, совершенно непонятно, каким образом предлагаемая А. Ф. Лубиным схема обучения способна сыграть позитивную роль в изучении собственно криминалистической методики. Основное ее содержание — это частные криминалистические методики расследования отдельных видов преступлений, которые при таком подходе из учебного курса криминалистики автором фактически исключаются. Таким образом, создается парадоксальная ситуация: в рамках раздела, призванного обеспечить будущих практических работников следствия и дознания методическим инструментарием, который будет использоваться ими каждодневно, будет изучаться некая «универсальная логика», не имеющая ничего общего с частными методиками расследования и представляющая собой некие практические тренинги по версионному и отчасти ситуационному анализу, осуществляемая, вдобавок, без учета специфики различных видов преступлений.

Во-вторых, А. Ф. Лубин забывает, что частные криминалистические методики представляют собой «конечный продукт» криминалистической науки, поступающий на вооружение следственной практики. В содержании каждой из них ключевое место занимают криминалистическая характеристика того или иного вида преступлений, типовые следственные ситуации и версии, рекомендации по организации расследования определенного вида преступлений, тактике проведения следственных действий и иных мероприятий следователя. Именно изучение част-

ных криминалистических методик в рамках учебного курса демонстрирует студенту-юристу логическую завершенность и практическую направленность всей системы криминалистических научных знаний.

Конечно, частные методики — не готовые рецепты на все случаи жизни. Они не дают и не могут давать конкретного совета при организации расследования каждого преступления, в связи с чем, как справедливо заметил И. А. Возгрин, не должны выступать в форме категорических команд, исключающих творческую основу организации и осуществления расследования1. Конечно, в рамках основного учебного курса криминалистики невозможно изучить все разработанные криминалистикой частные методики расследования различных видов преступлений. Однако даже ознакомление студентов с традиционно изучаемыми частными методиками расследования («по горячим следам», убийств, изнасилований, краж, грабежей и разбоев, мошенничества, взяточничества, преступлений прошлых лет и т. д.) позволяет им понять типовые схемы расследования отдельных видов преступлений различной направленности, создает необходимый тактико- и методико-криминалистический потенциал, являющийся неотъемлемой составляющей комплекса профессиональных знаний современного работника правоохранительных органов. Наличие такого потенциала позволит специалисту- юристу в процессе дальнейшей практической криминалистической деятельности постоянно самостоятельно совершенствовать свои знания в области криминалистической методики путем ознакомления с новейшими рекомендациями, предлагаемыми практике криминалистикой.

Кроме того, частные криминалистические методики могут дополнительно изучаться и в рамках спецкурсов, дополняющих основной курс криминалистики, что позволит преодолеть проблему лимита учебного времени, выделяемого типовыми учебными программами на его изучение.

В-третьих, наработка навыков и умений студентов- юристов в области ситуационного анализа и версионной работы может быть вполне эффективно осуществлена в рамках семинарских и практических занятий по соответствующим темам учебного курса, а также деловых игр.

В свою очередь О. Я. Баев призывает при преподавании криминалистической методики особое внимание уделять «особенностям предмета доказывания и использования криминалистических средств его установления при расследовании (уголовно-процессуальном исследовании) отдельных видов и категорий преступлений»1. Автор считает, что «во многих учебниках и учебных пособиях по криминалистике последних лет рассмотрение этих вопросов, к сожалению, подменяется изучением иной проблемы — криминалистической характеристики соответствующего вида или категории преступления»2.

Идея о нецелесообразности изучения в рамках частной криминалистической методики криминалистической характеристики отдельного вида преступления и замены ее уяснением данных предмета доказывания в последние годы высказывалась и другими учеными, в частности Р. С. Белкиным. Им же озвучена и наиболее жесткая критика в адрес данной научной категории. Вот ее некоторые тезисы:

— искусственность структур криминалистических характеристик, объединение «под их крышей» данных, которые никак нельзя отнести к криминалистике и имеющих самостоятельное значение для судопроизводства (уголовно-правовая и криминологическая характеристики вида или рода преступления и т. п.);

— собственно криминалистическими элементами криминалистической характеристики служат лишь данные о типичных способах совершения и сокрытия конкретного вида преступления и последствиях их использования [386] [387]

преступниками, по которым следователь его и устанавливает;

— ущербность существующих криминалистических характеристик вызывает обоснованное намерение восполнить их перечнем обстоятельств, подлежащих доказыванию по конкретным категориям уголовных дел;

— наряду с общепризнанным значением рассматриваемого термина распространение получили и иные понятия, обозначаемые сходными терминами (например, «криминалистическая характеристика орудий преступления», «криминалистическая характеристика уклонения от ответственности» и проч.).

Соответственно Р. С. Белкин считает, что «следует отказаться от термина и понятия «криминалистическая характеристика преступления», вернувшись к продуктивной старой практике указания в конкретной частной криминалистической методике в качестве первого ее элемента на специфические особенности предмета доказывания по данной категории уголовных дел»1.

Однако, на наш взгляд, отказываться от понятия криминалистикой характеристики, в том числе и от использования в процессе обучения криминалистике криминалистических характеристик отдельных видов преступлений, никак нельзя.

В § 2 гл. 3 мы уже отмечали, что криминалистическая характеристика преступлений является важной информационной составляющей криминалистики, имеющей значение как для ее общей теории, теоретических положений отдельных ее частей, так и для практики расследования преступлений. Она является естественным закономерным результатом длительного накопления, изучения и систематизации криминалистически значимых особенностей преступлений, начатых еще Г. Гроссом, И. Н. Якимовым, В. И. Громовым, С. А. Голунским и другими учеными- криминалистами.

Должная и объективная оценка значимости криминалистической характеристики для криминалистической теории и практики объясняется прежде всего ее важной ролью в познании криминалистически значимых черт (свойств) различных видов преступлений, позволяющих наиболее эффективно собирать доказательства и иную криминалистически значимую информацию, успешно решать задачи раскрытия и расследования любых преступлений. Именно криминалистическая характеристика очерчивает их криминалистически значимые черты, а не состав преступления и не предмет доказывания.

При этом криминалистическая характеристика не только очерчивает основные типовые аспекты специфического криминалистического изучения любого вида преступной деятельности, не только накапливает, анализирует и актуализирует полученную в результате этого криминалистически значимую информацию о разных видах преступлений в виде научно продуманного системно-элементного описания, но и содержит другую важную информацию. Она содержит (во всяком случае, качественная криминалистическая характеристика должна обязательно содержать) сведения о характере и жесткости закономерных корреляционных связей между отдельными структурными элементами указанной характеристики и группами таких элементов.

Соответственно, разработано несколько методических подходов к изучению характера закономерности этих связей. В частности, математической1 и компьютерной2 обработки собранной базы эмпирических данных. Есть удачные способы научно-практического использования данных об указанных связях в методике расследования преступлений3. Именно выявление этих связей и делает криминалистическую характеристику особенно важной. [388] [389] [390]

Без этого указанная характеристика теряет свою значимость. Именно такого рода характеристики и является объектом справедливых критических оценок.

С учетом вышеизложенного криминалистическая характеристика стала одним из важных и основных теоретических и практических источников получения криминалистически значимой информации о различных видах преступлений. Этот источник, основанный на научно собранных и обобщенных данных, можно рассматривать и как типовую информационную модель криминалистически значимых особенностей вида (разновидностей) преступлений.

Знание типовой модели того типа преступления, которое расследуется, имеет особое значение на первоначальном этапе расследования. Оно позволяет установить, какие из типовых криминалистически значимых черт выявлены, что в них особенного с учетом конкретного преступления, какие типовые черты еще не установлены, и, зная о возможной типовой связи с уже выявленными особенностями, можно более выверенно определить направление и средства их поиска.

Сопоставление черт типовой модели с выявленными при расследовании фактическими данными позволяет выдвинуть наиболее обоснованные следственные версии и разработать наиболее оптимальный план расследования.

В то же время криминалистическая характеристика преступления, являясь основным источником систематизированной обобщенной и типизированной криминалистически значимой информации об элементах преступных деяний и их закономерных связях, в отличие от уголовноправовой характеристики преступления (раскрытой в содержании его состава), не является обязательной составной частью общей правовой характеристики преступления. Это объясняется следующим.

Во-первых, элементная структура криминалистической характеристики непостоянна, ибо зависит от особенностей вида преступления и особенностей волевого поведения субъектов преступления.

Во-вторых, она всегда привязана к какому-то виду, разновидности, группе преступлений, а не к преступлению вообще.

В-третьих, не всегда присутствует необходимость практического использования содержащейся в ней типовой информации, в том числе в случаях, когда преступление с самого начала раскрыто. Например, преступник задержан с поличным, все обстоятельства, составляющие основные элементы преступления, известны с самого начала расследования в силу их очевидности. Правда, иногда в подобных ситуациях может потребоваться криминалистический анализ личности преступника в целях определения наилучшей тактики его допроса и проведения с ним других следственных действий, а в ряде случаев и анализ других отдельных особенностей.

Приведенное же выше мнение о том, что криминалистическая характеристика является всего лишь неоригинальным набором отдельных уголовно-правовых и криминологических сведений, лишенных новизны, как мы уже отмечали, весьма спорно.

Криминалистическая характеристика действительно тесно взаимосвязана с характеристиками преступления, разрабатываемыми в рамках других наук уголовно-правового цикла. Например, в их числе называются уголовноправовая, уголовно-процессуальная, криминологическая характеристики данного явления, в зависимости от того, какой аспект преступления исследовался1. В том, что эти данные используются в процессе криминалистической характеристики преступления, нет ничего удивительного. Ведь при формировании элементов структуры данной характеристики, исходя из сущности объекта, который она изучает и характеризует (преступная деятельность того или иного вида), необходимо учитывать и использовать отдельные существенные уголовно-правовые и криминологические сведения о преступлениях понятийного и направляющего характера. Иначе указанная характеристика потеряла бы свои правовые ориентиры, требующие кри-

миналистического осмысления и описания, была бы лишена всякого смысла.

Однако некоторое системно-структурное сходство криминалистической и уголовно-правовой характеристик носит лишь формальный характер. Ключевые уголовноправовые понятия в криминалистической характеристике используются лишь в качестве «оболочки» для наполнения ее криминалистическим содержанием. Но информационные основы и цели формирования этих характеристик различные.

В то же время злоупотреблять переносом сугубо уголовно-правовых и криминологических сведений в криминалистическую характеристику из указанных юридических наук не следует, поскольку в таких случаях действительно происходит подмена криминалистической характеристики уголовно-правовой или криминологической, недопустимость которой уже справедливо отмечалась в юридической литературе1.

Вряд ли можно согласиться и с мнением о том, что лишь данные о типичных способах совершения и сокрытия конкретного вида преступления и последствиях их использования преступниками выступают собственно криминалистическими элементами анализируемой характеристики. Очевидно, что основным критерием формирования криминалистической характеристики преступления выступает структура преступления (преступной деятельности). Именно это обстоятельство обусловливает выделение значительно большего количества элементов в структуре криминалистической характеристики и наполнение их криминалистическим содержанием. Недаром в последние годы активно исследуются криминалистические аспекты механизма и обстановки совершения преступлений, личности и поведения преступника, события преступления и т. д.2 [391] [392]

Нельзя отождествлять криминалистическую характеристику и предмет доказывания по делу. Этот предмет определен ст. 73 действующего УПК РФ. В соответствии с этой статьей при производстве по уголовному делу подлежат доказыванию:

— событие преступления (время, место, способ и другие обстоятельства совершения преступления);

— виновность лица в совершении преступления, форма его вины и мотивы;

— обстоятельства, характеризующие личность обвиняемого;

— характер и размер вреда, причиненного преступлением;

— обстоятельства, исключающие преступность и наказуемость деяния;

— обстоятельства, смягчающие и отягчающие наказание;

— обстоятельства, которые могут повлечь за собой освобождение от уголовной ответственности и наказания;

— обстоятельства, способствовавшие совершению преступления.

Анализ данной правовой нормы приводит нас к выводу, что криминалистическая характеристика и предмет доказывания не одно и то же. В предмет доказывания входит строго определенный законом круг обстоятельств, подлежащих установлению и доказыванию по каждому уголовному делу, независимо от его вида и особенностей и примененных методов расследования. Этот круг обстоятельств является единым для всех субъектов доказывания на всех стадиях уголовно-процессуальной деятельности. Главное же состоит в том, что круг обстоятельств, входящих в предмет доказывания, не характеризует преступление тем или иным образом, а лишь дает основание для постановления обоснованного обвинительного или оправдательного приговора по уголовному делу. Иными словами, криминалистическая характеристика преступлений и предмет доказывания по уголовному делу — хотя и близкие, но не конкурирующие друг с другом понятия, так как предназначены для решения различных задач и

поэтому разноплановы1. Более того, можно сказать, что предмет доказывания по существу является основой уголовно-процессуальной характеристики.

Однако, не умаляя значения криминалистической характеристики преступлений для теории и практической деятельности по расследованию, а также значения усилий ученых и практиков в деле разработки вопросов криминалистической характеристики преступлений, необходимо отметить, что процесс ее формирования в криминалистике еще не закончился. Еще есть необходимость в более четком определении структуры этой характеристики, совершенствовании методической основы установления корреляционных зависимостей между отдельными элементами и их группами, совершенствовании компьютерных программ автоматизированной обработки большого массива эмпирического материала. И главное, чтобы в каждой типовой криминалистической характеристике каждого вида преступлений были выявлены указанные выше корреляционные зависимости между отдельными элементами и группами ее элементов.

Представляется, что в этом случае необходимость обсуждения вопроса о том, нужна или нет для криминалистической теории и практики указанная характеристика, отпадет сама собой.

Другое предложение О. Я. Баева по корректировке традиционного учебного курса сводится к идее целесообразности включения в него рассмотрения «тактических особенностей деятельности защитника, адвоката»2. Выше мы уже подробно останавливались на анализе идей так называемых криминалистической адвокатологии и криминалистики защиты. Отмечали их существенную дис- куссионность и весьма спорный характер предложений о включении подобного рода знаний в систему криминалистической науки. Аналогичным образом можно оценить и [393] [394] предложение о включении такой темы в учебный курс криминалистики.

В заключение хотелось бы отметить, что преподавание криминалистики ведется в рамках ее традиционной четырехэлементной системы уже несколько десятков лет. Как свидетельствует многолетняя практика, эта система в целом оправдывает себя как наиболее пригодная для обучения студентов данной науке. Она дает возможность студентам получить достаточно цельное представление о криминалистике и возможностях ее использования не только в деятельности по расследованию преступлений, но и во многих других видах юридической деятельности. Поэтому этой структуре соответствует и абсолютное большинство современных учебников и учебных пособий. Конечно, вносимые изменения в структуру основных разделов криминалистики, возникающие в связи с поступательным и объективным развитием этой области научного знания оказывают влияние и на систему ее учебного курса. Однако в любом случае такие изменения должны носить объективный и позитивный характер. В целом же структура учебного курса криминалистики в своей основе остается традиционной. И в этом залог ее целостности, основного предназначения и в то же время ее открытости для использования криминалистических знаний в других видах юридической деятельности.

<< | >>
Источник: Яблоков Η.Π.. Криминалистика: природа, система, методологические основы. 2009

Еще по теме § 2. Современные проблемы системы учебного курса криминалистики:

  1. Глава 6 Криминалистические знания в структуре профессиональной юридической деятельности и современные проблемы системы учебного курса криминалистики
  2. § 3. «Криминалистика» обвинения и профессиональной защиты и система современной криминалистической науки
  3. Глава 2 Система современной криминалистики: история развития, сущность и структура
  4. Яблоков Η. Π.. Криминалистика: природа, система, методологические основы.2009, 2009
  5. I. УЧЕБНАЯ ПРОГРАММА КУРСА «ЮРИДИЧЕСКАЯ ПСИХОЛОГИЯ»
  6. Криминалистика в системе научного знания и в системе юридических наук
  7. Предмет криминалистики и проблема применения криминалистических знаний в гражданском и арбитражном процессах
  8. III. УЧЕБНО-МЕТОДИЧЕСКИЕ МАТЕРИАЛЫ К ОТДЕЛЬНЫМ ТЕМАМ КУРСА
  9. Учебный план курса подготовки к сдаче кандидатского минимума по истории и философии науки
  10. Предмет и система курса «Арбитражный процесс»
  11. § 1. Исторические аспекты развития системы криминалистики
  12. Гл ава 4 Теория и методология современной криминалистики и вопросы ее развития
  13. Рассматривая проблему «дефицита демократии», можно обнаружить, что практически у любой современной демократической системы наблюдаются три основные проблемы.
  14. Методологические основы и система методов криминалистики
  15. § 1. Концепции построения системы криминалистики по типу «общая—особенная части»: научный анализ
  16. Раздел V. Глобальные проблемы современности и перспективы развития современной цивилизации
  17. ПРЕДМЕТ И СИСТЕМА КУРСА «АРБИТРАЖНЫЙ ПРОЦЕСС»
  18. § 3. Система частных криминалистических теорий (учений) как элемент общей теории криминалистики
  19. Жижина Марина Владимировна.. ТЕОРИЯ И ПРАКТИКА ПРИМЕНЕНИЯ СОВРЕМЕННОЙ КРИМИНАЛИСТИКИ В ЦИВИЛИСТИЧЕСКОМ ПРОЦЕССЕ. Диссертация на соискание ученой степени доктора юридических наук., 2016
  20. Понятие тактических средств криминалистики и их система