<<
>>

Признаки нормативности легальных дефиниций

В современной теории права очевидным представляется вопрос о нормативном характере определений, помещенных в норматив­ных правовых актах и структурированных виде их статей (их ча­стей), пунктов (подпунктов) и т.д.

Однако в отраслевых науках, в частности в уголовном праве, до настоящего времени эти поло­жения являются дискуссионными[15]. Частично это объясняется тем, что правоведы подчас смешивают такие понятия теории права, как правовая норма и нормативно-правовое предписание. Последнее уже лет тридцать является полноправным самостоятельным эле­ментом понятийного аппарата правовой науки[16]. Нормативность такого рода предписаний выражена в их словесной формулировке и возникает из того, что они связаны с действием других правовых установлений, сформулированных в соответствующих положени­ях. Нормативность содержания и форма его выражения в подобных предписаниях, каковыми являются определения понятий, столь различны, что по тексту, когда они помещены не в самом начале акта, не всегда возможно определить признаки его нормативности[17]. Указанная черта крайне важна в практике применения таких пред­писаний в нынешней правовой системе. В качестве особого слу­чая хотелось бы выделить работы по информационно-правовому обслуживанию при систематизации законодательства в конкрет­ных предметных областях. Необходимость подготовки перечней актов федерального уровня по вопросам национальной безопас­ности включала в себя подборки предписаний, отражающих поня­тийный аппарат информационного массива. Основополагающие дефиниции содержались в актах, отображающих эту предметную область, в первую очередь, в законах, однако значительная часть определений, без которых невозможно провести качественную ин­корпорацию нормативно-правового материала по указанной теме, помещалась в актах, которые по своему основному содержанию не вошли в предметный массив интересующей информации. Подоб­ная ситуация не исключение. Связи между регулирующими пред­писаниями и отдельными определениями установить на практике бывает не так легко. Устранению подобной ситуации во многом помог бы анализ правовой природы дефиниций, который, на наш взгляд, включает вопросы их нормативности, юридической силы, сферы действия, а также формы выражения и их характеристику как частных или публичных[18].

Поскольку дефиниции представляют собой, прежде всего, пра­вовые предписания, то их нормативная природа определяется так же, как любого другого установления. Им присущи те же призна­ки нормативности, которые определяют характер регулятивных правовых положений, выраженных в статьях, их частях, пунктах, подпунктах и т.д. Последние достаточно подробно описаны в юри­дической литературе[19].

Не всегда нормативные предписания, представляющие собой определения понятий, имеют все признаки нормативности одно­временно. Проведем их анализ по конкретным известным призна­кам, сформулированным в трудах А. В. Мицкевича, как наиболее теоретически обоснованным и опробованным в юридической прак­тике[20]. К последней можно отнести работы по созданию Собрания действующего законодательства СССР, Систематического собра­ния действующего законодательства РСФСР, формирование фон­да нормативных актов НЦПИ при ВНИИ советского законодатель­ства, а также создание Свода законов Союза ССР и сводов законов союзных республик и другие[21].

Особую актуальность в практическом применении эти взгляды имели при проведении упорядочения ведомственного нормотвор­чества в 1975-1978 гг.

Первый признак — это неконкретность адресата. Большин­ство дефиниций сформулированы как предписания, обращенные к неопределенному кругу лиц.

Например, в такой форме дается дефиниция понятия «должностные лица» в ст. 285 гл. 30 УК РФ. Должностными лицами в статьях этой главы признаются «лица, постоянно, временно или по специальному полномо­чию осуществляющие функции представителя власти либо выполняющие организационно-распорядительные, административно-хозяйственные функции в государственных органах, органах местного самоуправле­ния, государственных и муниципальных учреждениях, а также в Воо­руженных Силах Российской Федерации, других войсках и воинских формированиях Российской Федерации». Или определение термина «должник» в ст. 29 ФЗ «Об исполнительном производстве» («Должником являются гражданин или организация, обязанные по исполнительно­му документу совершить определенное действие (передать денежные средства или иное имущество, исполнить иные обязанности или запре­ты, предусмотренные исполнительным документом) или воздержаться от их совершения») и в ст. 2 Федерального закона «О несостоятельности (банкротстве)» -утратил силу («Должник - гражданин, втом числе инди­видуальный предприниматель, или юридическое лицо, неспособное удо­влетворить требования кредиторов по денежным обязательствам и (или) исполнить обязанность по уплате обязательных платежей в течение срока, установленного настоящим Федеральным законом»/ При этом существуют определения, которые нельзя охарактеризовать с помощью этого признака. Таковы, например, дефиниции, описывающие и закре­пляющие статус отдельных государственных органов и коммерческих ор­ганизаций, где адресат как бы конкретно обозначен. К таковым можно отнести определение понятия Алмазного фонда Российской Федерации в ст. 7 Федерального закона «О драгоценных металлах и драгоценных камнях» («Алмазный фонд Российской Федерации - составная часть Государственного фонда драгоценных металлов и драгоценных камней Российской Федерации, представляющая собой собрание уникальных самородков драгоценных металлов и уникальных драгоценных камней, имеющих историческое и художественное значение, а также собрание уникальных ювелирных и иных изделий из драгоценных металлов и дра­гоценных камней. Алмазный фонд Российской Федерации неделим, яв­ляется федеральной собственностью и не подлежит отчуждению в любой форме и иному обременению, в том числе сдаче в аренду») и п. 1 и 2 Положения об Алмазном фонде РФ («Алмазный фонд Российской Феде­рации является составной частью Государственного фонда драгоценных металлов и драгоценных камней Российской Федерации и представляет собой собрание уникальных самородков драгоценных металлов и уни­кальных драгоценных камней, имеющих историческое и художественное значение, а также собрание уникальных ювелирных и иных изделий из драгоценных металлов и драгоценных камней»).

О подобных дефинициях, следуя общей теории нормативности предписаний, можно сказать, что об их нормативном характере свидетельствуют иные признаки, в частности возможность неодно­кратного применения и действие независимо от исполнения. От­сутствие признака некойкретности адресата в приведенных выше определениях, на наш взгляд, не свидетельствует об их ненорма­тивном характере, а скорее говорит об их иной, специальной форме выражения.

Второй признак возможность неоднократного применения. Определения понятий, из которых вытекает, что действия, которые раскрывают их содержание, могут возникать неоднократно, прак­тически не так много.

К ним можно отнести дефиниции понятий «бухгалтерский учет» из Фе­дерального закона «О бухгалтерском учете» («Бухгалтерский учет пред­ставляет собой упорядоченную систему сбора, регистрации и обращения информации в денежном выражении об имуществе, обязательствах орга­низаций и их движении путем сплошного, непрерывного и документаль­ного учета всех хозяйственных операций») и «база данных» из Закона Российской Федерации «О правовой охране программ для электронных вычислительных машин и баз данных» («База данных - это объективная форма представления и организации совокупности данных (например, статей, расчетов), систематизированных таким образом, чтобы эти дан­ные могли быть найдены и обработаны с помощью ЭВМ»), а также Вре­менного положения о государственном учете и регистрации баз и банков данных: «Под базой данных понимается совокупность организованных взаимосвязанных данных на машиночитаемых носителях» и другие.

Форма изложения указанных дефиниций дает возмож­ность предполагать, что упоминаемые в них права и обязанно­сти могут возникать неоднократно, это же относится и к иным предписаниям, которые подлежат применению вместе с ними. Предписания-дефиниции, как и другие типичные установления, действуют с момента принятия его законодателем вплоть до его отмены. Указание срока действия содержится в самом норматив­ном правовом акте и относится ко всем предписаниям, в том чис­ле и дефинициям. Действием предписания-дефиниции, как и всех иных, следует руководствоваться во всех случаях, на которые оно рассчитано, его действие ощутимо даже в том случае, если нет до­казательств использования.

Третьим признаком, который характеризует нормативность дефиниций, можно считать действие предписания независимо от его исполнения. В определениях отечественного законодатель­ства подчас формулируют задачи или обязанности субъектов хо­зяйственного оборота.

Например, определение «дополнительные услуги» в ст. 7 ФЗ «О лизин­ге» и п. 2 «Правил оказания услуг почтовой связи» («Дополнительные услуги - услуги любого рода, оказанные лизингодателем как до начала пользования, так и в процессе пользования предметом лизинга лизин­гополучателем, а именно:

• приобретение у третьих лиц прав на интеллектуальную собственность

(«ноу-хау», лицензионных прав, прав на товарные знаки, марки, про­граммное обеспечение и других);

• приобретение у третьих лиц товарно-материальных ценностей, необ­ходимых в период проведения монтажных (шефмонтажных) и пуско­наладочных работ;

• осуществление монтажных (шефмонтажных) и пусконаладочных работ в отношении предмета лизинга, обучение персонала;

• послегарантийное обслуживание и ремонт предмета лизинга, в том числе текущий, средний и капитальный ремонт;

• подготовка производственных площадей и коммуникаций, услуги по проведению работ, связанных с установкой (монтажом) предмета ли­зинга;

• другие работы и услуги, без оказания которых невозможно использо­вание предмета лизинга». (Федеральный закон от 29 октября 1998 г. № 164-ФЗ «О лизинге», ст. 7.

«Дополнительные услуги» - услуги, оказываемые операторами почто­вой связи за дополнительную плату: написание письменного сообщения и адреса на почтовом отправлении, бланке почтового перевода; заполне-

|ние уведомлений о вручении почтовых отправлений и почтовых переводов; упаковка почтовых отправлений; хранение и доставка на дом писем и бан­деролей с объявленной ценностью, почтовых переводов, посылок и т. д.»).

При этом признак неконкретности адресата может отсутство­вать, если обязанность адресована конкретному субъекту в лице го­сударственного органа, коммерческой или общественной организа­ции, а также общеобязательным правовым документам, в которых не всегда выражена и возможность неоднократного применения.

Нам представляется, что к таковым могут относиться определения по­нятий «Единый государственный реестр земель», «Единый государствен­ный фонд данных о состоянии окружающей природной среды, ее загряз­нении». Этот перечень также можно дополнить определениями понятий «Ежегодного государственного доклада о состоянии защиты населения и территорий Российской Федерации от чрезвычайных ситуаций природ­ного и техногенного характера», «Ежегодного государственного доклада о состоянии здоровья населения Российской Федерации», «Ежегодного государственного доклада о состоянии окружающей природной среды в Российской Федерации» и др. («Ежегодный государственный доклад о состоянии окружающей природной среды в Российской Федерации яв­ляется официальным документом, подготовленным в целях обеспечения государственных органов управления и населения России объективной систематизированной аналитической информацией о качестве окружа­ющей природной среды, состоянии природных ресурсов и тенденциях их изменения под влиянием хозяйственной деятельности. Содержит сведе­ния об осуществляемых на территории России правовых, организацион­ных, технических и экономических мерах по охране природы, сбереже­нию и восстановлению природных ресурсов»[22]).

Приведенные предписания-дефиниции не прекращают свое­го действия даже в тех случаях, когда учет участников проведен. Именно этот признак сохранения действия предписания, несмотря на его исполнение, свойствен и дефинициям, свидетельствует об их нормативности.

Таким образом, в современном законодательстве дефиниции представляют собой разновидность нормативных правовых пред­писаний, они существуют и взаимодействуют с большим числом регулятивных предписаний, являясь их полноправными, типичны­ми элементами. Любая дефиниция действует, как правило, в тече­ние длительного времени. В то же время нельзя не признать, что законодатель изменяет легальные определения-предписания более часто, чем это требуется для приведения дефиниции в соответствие с изменившимися конкретными жизненными обстоятельствами. В какой-то мере это объясняется тем, что законодатель в силу объ­ективных и субъективных причин включает в дефиницию не все существенные признаки отображаемого явления, а только те, ко­торые адекватно отражают его волю. Изменение его воли в другом акте обусловливает и потребность в уточнении смысла используе­мых им терминов и потому уточнения, конкретизации содержания, ранее данных дефиниций.

Определение не только результат познавательной деятельности, но и сложный, часто длительный процесс. Формирование определе­ния требует применения самых разнообразных методов его пости­жения как специальных, нормативно-правовых, так и общенаучных, информационных, социологических, философских, лингвистиче­ских[23]. Кроме того, предметы и явления реальной действительности находятся между собой в состоянии системного взаимодействия: в разных отношениях они могут проявлять различные, порой про­тивоположные, свойства, черты, признаки. Поэтому не бывает раз и навсегда данных, неизменных, «застывших» определений.

Взаимодействуя, предметы, явления так или иначе претерпева­ют изменения и развиваются. В этой связи определения, вполне правильные и пригодные для одного времени, оказываются не пра­вильными и не пригодными для другого.

Так, нормативное определение непригодных земель в настоящее время дается только в одном из актов Минсельхоза СССР 1982 г. Это «скалы, обнажения плотных пород, осыпи, ледники, вечные сне­га и [земли] под водой...». Руководствоваться им при применении Федерального закона «О переводе земель или земельных участков из одной категории в другую» неправильно. В Земельном кодексе РФ 2001 г. земли сельскохозяйственного назначения определяют­ся как земли, предоставленные для нужд сельского хозяйства или предназначенные для этих целей. Применяя вышеприведенное определение, получается, что скалы и обнажения сначала признают землями сельскохозяйственного значения, а потом выясняется, что они непригодны для сельскохозяйственного производства в силу инструкции Минсельхоза СССР 1982 г.[24]

Сами наши знания о предметах и явлениях действительности тоже развиваются, становятся полнее и глубже. Поэтому определе­ние, которое считалось надлежащим в одних временных условиях, с течением времени может оказаться неверным. Наконец, как пра­вило, в логике отмечают еще одну непременную черту: само опреде­ление не остается раз и навсегда данным.

I Иллюстрацией этого тезиса может служить определение понятия «долж­ностные лица», приведенное в ст. 109 УК РСФСР 1926 г.[25], и термина «должностное лицо», помещенное в ст. 285 ныне действующего УК РФ.

I Кроме того, иные формы можно наблюдать в ст. 2.4 КоАП РФ и ФЗ «Об общих принципах местного самоуправления в Российской Федерации», где приводится толкование словосочетания «должностное лицо местного самоуправления».

В качестве общего правила действия дефиниций, можно считать, что оно связано и подчинено пределам действия акта, в котором помещено: прекращение действия (утрата силы, отмена) или иное ограничение пределов действия правового акта (применение на определенной территории, приостановление действия на опреде­ленный срок и т.д.) означает, что за указанными пределами пред­писания данного акта, в том числе и дефиниции, применяться не могут. Однако это общеизвестное правило, на наш взгляд, нуждает­ся в определенных пояснениях.

Действующая система отечественного законодательства со­держит большое количество регулятивных положений, сформу­лированных в различные временные периоды. Действие их со­провождается, как правило, понятийным аппаратом (в том числе и дефинициями) разных социальных систем. Разумеется, принятие нормативных правовых актов и дефиниций в них вызывалось со­ответствующими назревшими потребностями, которым и служили нужные определения, разъяснения понятий. Менялись социальные условия, а регулирующие установления своевременно не отменя­лись, при этом обновлялся понятийный аппарат и росло число но­вых дефиниций. Это та самая ситуация, которую можно охаракте­ризовать как «распалась связь времен». Дефиниции в этих случаях не выполняют эффективно роль связок, связей, в результате систе­ма законодательства слабеет, она не выполняет в полной мере регу­лирующую функцию, не является полноценным государственным инструментом. Подобные сложности часто негативно отражаются в правоприменении.

Один из примеров подобного несоответствия стал достояни­ем прессы. Суть в следующем. Чтобы построить фабрику, завод или иной хозяйственный объект, необходимо перевести участок из сельскохозяйственной категории в промышленную, но сделать это непросто. Согласно действующему законодательству использо­вать землю под строительство можно только в том случае, если она непригодна для сельского хозяйства. Однако понятие непригодных для сельхозпроизводства земель на описываемый момент было за­креплено еще в советское время. В 1982 г. Минсельхоз СССР отнес к ним «скалы, обнажения плотных пород, осыпи, ледники, вечные снега и (земли) под водой». Иных определений в действующем на тот момент законодательстве не было[26].

Дефиниции, как правило, прекращают свое действие с момента утраты юридической силы акта, в котором они помещены. Послед­ние теряют силу по истечении срока, на который они были изданы, по мере решения задачи, в связи с которой были приняты, вслед­ствие прямой отмены акта компетентным органом, имеется в виду процедура формальной отмены, а также в результате изменения правового регулирования соответствующих общественных отноше­ний, осуществляется как бы замена, а по существу фактическая от­мена. Правотворческая практика использует оба приема, не отдавая предпочтения ни одному из них. При определении временных пре­делов действия дефиниций целесообразно проводить отмену путем точного указания не только отменяемых актов, но и их структурных единиц, вплоть до абзацев. Помимо отмены положений норматив­ных правовых актов необходимо указание структурных единиц и по отношению к записи «не подлежит к применению», которая имеет место в отношении специальных, нетипичных обстоятельств.

Отмена отдельных структурных единиц актов, которые содер­жат дефиниции, может выражаться в форме «исключить такую-то часть» или «подлежит исключению такой-то пункт».

Теории права известны два исключения из общих правил определе­ния временного предела действия нормативных правовых актов: это обратная сила нового акта и «доживание» ранее действующего. Обрат­ная сила нового акта подразумевает распространение его действия на уже существующие, длящиеся правоотношения. Под «доживанием» ранее изданного акта понимается такое положение, при котором утра­тивший силу акт признается действующим применительно к отноше­ниям, возникшим или существовавшим во время его действия. Таким образом, они какое-то время действуют параллельно, причем ранее изданный, формально отмененный акт продолжает действовать при­менительно к отношениям, существовавшим во время его действия[27]. При таком подходе сфера действия дефиниций, помещенных в описы­ваемых актах, строго соответствует сфере действия самих актов.

Под территориальным действием дефиниций можно понимать распространение действия предписаний нормативных правовых актов на территориях, которые оговорены в акте, их содержащем.

Например, в тексте Указа Президента РФ от 24 декабря 1993 г. № 2288 «О мерах по приведению законодательства Российской Федерации в со­ответствие с Конституцией Российской Федерации» говорится о при­знании недействующими и не подлежащими применению органами государственной власти, органами местного самоуправления и их долж­ностными лицами на территории Российской Федерации целого ряда законов РСФСР, что также ограничивает и сферу действия дефиниций, помещенных в них[28].

Общим правилом территориального действия дефиниций мож­но считать распространение понятий и их определений федераль­ных нормативных правовых актов на всей территории Российской Федерации, соответственно — из актов субъектов, а также — на тер­ритории местного самоуправления.

Бесчисленными примерами могут служить дефиниции, сосредо­точенные во всех федеральных законах, а также определения по­нятий из актов субъектов Российского законодательства. Строгое соблюдение описанного правила помогло бы в решении проблемы четкого соответствия предписаний актов субъектов Российской Федерации положениям федерального законодательства. Началом решения проблемы безусловно является экспертиза и учет опреде­лений понятий в актах обоих уровней[29].

1.4.

<< | >>
Источник: Апт Л. Ф.. Легальные определения в законодательстве и судебной практике. — М.: Российская академия правосудия, 2010. 2010

Еще по теме Признаки нормативности легальных дефиниций:

  1. Природа легальных дефиниций как нормативных предписаний
  2. Систематизация легальных дефиниций
  3. ГЛАВА 2 Вопросы применения легальных дефиниций в отдельных отраслях права и юридической практике
  4. Приложение 1 Методические рекомендации по использованию дефиниций в нормативных правовых актах
  5. Понятие и признаки нормативного правового акта
  6. ПОНЯТИЕ И ПРИЗНАКИ НОРМАТИВНЫХ ПРАВОВЫХ АКТОВ
  7. Внешние признаки отличия нормативных предписаний от индивидуальных
  8. ГЛАВА III ПРИЗНАКИ НОРМАТИВНОСТИ ПРАВОВЫХПРЕДПИСАНИЙ
  9. 14.6. Понятие и основные признаки нормативных актов
  10. 8. Нормативный правовой акт: понятие, признаки, виды
  11. § 10. Понятие, признаки и виды подзаконных нормативных правовых актов
  12. 2. Право как нормативный регулятор общественных отношений. Признаки и сущность права.