<<
>>

Проблемы классификации исламских государств

Ислам представляет собой заметное явление на земном шаре и составляет преобладающую религию в 61 государстве - мусульманское население в них составляет в пределах от 51 до 100 %. В 50 из этих государств мусульманское присутствие является подавляющим (выше 60 %).

Исламские же общины имеются в более чем 120 странах. В 35 государствах мусульмане составляют большинство населения. В 28 странах, таких как Афганистан, Египет, Саудовская Аравия, Марокко, Кувейт, Иран, Ирак, Пакистан и др., ислам является государственной религией[76]. Эти факты, однако, не исчерпывают информацию о распространении ислама. Многие из государств, где ислам общепризнан, крошечны в размере и имеют маленькую численность населения. С другой стороны, существуют территориально большие государства, где мусульмане могут быть в цифровом меньшинстве (менее 50 %) относительно доминирующей в государстве религии, но по количеству представлять собой значительные в количественном отношении поселения. Индия с ее 150 миллионами мусульман стоит первой в списке таких государств. Другие страны мусульманского меньшинства, имеющие большие мусульманские поселения, - Китай, Конго, Франция, Гана, Кения, Мозамбик, Филиппины, Россия, Уганда и США. Совокупность мусульманских поселений в таких странах мусульманского меньшинства может превышать по количеству мусульман государства мусульманского большинства. Ислам, таким образом, одна из двух великих традиций веры в мире - другая такая вера христианство. Последователи этих двух вер вместе составляют большинство человеческого населения на земном шаре.

Такое внушительное количество ИГ нуждается в научной классификации с тем, чтобы получить достоверные данные об исследуемом объекте диссертации и возможных тенденциях его развития.

Вне всякого сомнения, при исследовании различных вопросов, относящихся к изучению ИГ и права, предпринимались различные попытки классификации. Так, Л.И. Байкова, отталкиваясь от общепризнанного деления арабских государств по территориальному признаку, согласно которому выделяют государства африканской, восточно-средиземноморской и аравийской зоны, отмечает, что по форме государства эти три зоны отличны друг от друга, в связи с чем, она пишет о трех политико-правовых субрегионах: Магрибе, Аравии,

Леванте (восточно-средиземноморском субрегионе)1.

Территориальная близость, по ее мнению, предопределяет подобие государственного устройства стран-соседей каждой зоны, обусловленную схожим путем исторического развития и воздействием совокупности аналогичных факторов. Вместе с тем, проведенный автором анализ истории и современного развития выделенных государств, привел ее к выводу о том, что в установлении конкретной формы правления во многом сыграли главную роль религиозные традиции, ведущая роль мусульманского духовенства, поддерживавшего на всех этапах исторического развития сильную абсолютную власть монарха[77] [78].

Соответственно, на мой взгляд, можно заключить, что территориальный подход к делению государств, не совсем подходит для изучения и сравнения содержательной стороны жизни государства и его правовой системы.

Другая исследователь мусульманского права Э.С. Ахильгова исламские государства делит уже в зависимости от роли мусульманского права в системе действующего законодательства и выделяет:

- «страны, где стержнем правовой системы является мусульманское право (Саудовская Аравия, Судан, Страны Персидского залива), и любой акт приобретает юридическую силу лишь в случае непротиворечия нормам Шариата;

- страны, где мусульманское право имеет приоритетное значение лишь в области личного статуса, уголовного права и гражданского оборота (Кувейт, Ливия, Иордания, Марокко).

В остальных областях законодательства действует светское право;

- государства, где мусульманское право в целом сохранило свои позиции лишь в области личного статуса и вакуфного имущества (Египет, Сирия, Ирак). В других отраслях действует законодательство, основой которого является законодательство европейских стран, с отдельными включениями норм

Шариата;

- в правовой науке принято выделять Тунис, как государство с самой либеральной и прогрессивной правовой системой, где влияние мусульманского права сведено к минимуму. Даже в такой приоритетной для мусульманского права области как личный статус нормы Шариата используются для того, чтобы оправдать нововведения, часто противоречащие традиционным взглядам»1.

При общем анализе классификаций ИГ и критериев классификаций, становится заметным, что классификация Э.С. Ахильговой не отличается новизной, а по сути повторяет научную позицию Л.Р. Сюкияйнена. С одной стороны, это представляется оправданным, поскольку профессор является ведущим отечественным специалистом в данной области, но с другой стороны, представленная классификация никак не конкретизирует и не развивает его классификацию.

Авторитетный профессор в области исследования мусульманского права Л.Р. Сюкияйнен справедливо указывает, что в целом исламское право играет не одинаковую роль в современном правовом развитии мусульманского мира, поскольку правовые системы некоторых государств ориентируются на шариат (фикх), а другие реализуют модель светского государства[79] [80].

Исследователь при этом классифицирует не сами ИГ, а действующие в них правовые системы. В качестве критерия классификации он использует масштабы действия норм исламского права в форме доктрины и степень его влияния на действующее законодательство и выделяет две группы ИГ.

По его мнению, первая группа состоит из государств региона Персидского залива и Аравийского полуострова - Саудовская Аравия, ОАЭ, Катар, Йемен, Иран, а также Пакистан и Судан. К ним примыкают Малайзия и Нигерия. В этих государствах исламское право является стержнем правовой системы, поскольку действует и в форме доктрины, и в виде системы нормативноправовых актов1.

Вторая группа охватывает правовые системы практически всех других арабских государств за исключением Туниса. Конституции некоторых из них (Египта, Кувейта, Бахрейна) закрепляют статус шариата или его принципов как основного источника законодательства, но в целом исламское право здесь не является стержнем правовой системы, его действие ограничено регулированием брачно-семейных и наследственных отношений. Вместе с тем, добавляет автор, даже в этих государствах наблюдается тенденция усиления роли ис - ламского права на уровне правовой системы в целом[81] [82].

На наш взгляд, стоит полностью согласиться с подходом проф. Л.Р. Сюкияйнена, но продолжить, конкретизировать и расширить классификацию в этом же направлении, но с другими акцентами, исходя из целей настоящей диссертации.

Представляется целесообразным классифицировать ИГ в соответствии с признанием ислама государственной религией и его влиянием на правовую систему государства.

Цель такой классификации состоит в том, чтобы кратко исследовать существующий статус ислама и правовых систем, основанных на нем, в следующих двух категориях государств:

- государства, где ислам - доминирующая религия и мусульмане, составляют большинство населения; и

- государства, где мусульмане составляют значительное меньшинство, но сами государства имеют большое население.

Нормативной основой данного исследования выступят соответствующие конституции и установленные государством законы. Обзор является выборочным и иллюстративным, не детализированным и исчерпывающим, лишь с тем, чтобы достичь целей диссертации. А также для того, получить достоверные сведения о том, влияет ли закрепление религии на государственном уровне гарантом того, что законы шариата в области института брака будут выполняться и сохраняться населением государства, либо соблюдение в этой сфере нормативных требований правовой системы, основанной на религии как неизменной содержательной части культуры, не зависит от времени, пространства и государственного принуждения.

Итак, в начале классифицируем исламо-доминирующие государства (далее ИДГ). В различных ИДГ мы находим три различных государственных модели религиозных отношений, определяющих правовой статус ислама и в целом правовой системы.

Первая модель. Ислам юридически признан государственной религией, и шариату отводится специальное место для социальной политики, формирования законодательства, управления и правосудия.

Вторая модель. Ислам формально не признан официальной религией, но государство контролирует религиозные дела мусульман, и частный закон, применимый к мусульманам, в целом тяготея к нормам шариата.

Третья Модель. Нет никакой юридически признанной религии государства, оно не вмешивается в дела религии сообществ, включая мусульман; и при этом это не обращается ни к какому закону на основе религии, включая шариат.

Существование этих моделей становится очевидным в результате исследования текстов конституций и положений законов публичного и частного права в различных ИГД современного мира, к которым мы и обратимся, чтобы определить правовой статус ислама и шариата в этих государствах.

Сначала рассмотрим классические виды.

Анализ текста Конституций позволяет прийти к выводу, что в основных законах 27 государств, провозглашено, что ислам их государственная религия. К этим государствам относятся:

- арабские государства: Алжир, Афганистан, Бахрейн, Египет, Ирак,

Иордания, Кувейт, Ливия, Мавритания, Марокко, Оман, Палестина, Катар, Сирия, Саудовская Аравия, Судан, Тунис, Объединенные Арабские Эмираты, Йемен;

- неарабские государства: Бангладеш, Бруней, Коморские острова, Иран, Малайзия, Мальдивы, Пакистан, Сомали.

Среди названных государств в Афганистане, на Коморских островах, в

Иране, в Мавритании и Пакистане слово «исламский» включено в их офици-

1

альное название .

В официальных названиях Бахрейна, Омана, Катара и Саудовской Аравии нет слова «исламский», но вводные условия их Конституций описывают их как «Исламские государства».

В Афганистане, Алжире, Иордании, Мальдивах, Марокко, Пакистане также в соответствии с конституциями глава государства должен быть обязательно мусульманином. Конституции почти всех арабских стран, обозначенных выше, вообще объявляют в их вводных статьях, что (1) они - часть большой арабской нации, (2) ислама - их государственная религия, и (3) арабский язык - их официальный язык.

В этом отношении уникальной страной является - Ливан, где конституционные законы установили правительственную систему, предусматривающую разделение исполнительных и законодательных положений в правительстве между двумя главными сообществами страны - мусульман и христиан, что действует с 1923 г[83] [84].

Большинство арабских стран - включая Египет, Оман, Саудовскую Аравию - объявляет, что шариат будет «основным источником законодательства»[85].

Вне арабского мира ведущие ИДГ, которые признают ислам государственной религией, это Малайзия, Пакистан и Бангладеш. В Малайзии, например, конституция объявляет, что ислам будет государственной религией, но при этом малазийская конституция не раскрывает детально, каким образом это будет реализовываться, в отличие от положений конституции Пакистана.

Пакистанская конституция 1973 г. определяет политику государства в соответствии с исламским образом жизни и провозглашает, что все существующие законы должны быть приняты в соответствии с положениями ислама, установленных в святом Коране и Сунне, и никакой закон не должен противоречить этим положениям1. Помогать государству в выполнении этой миссии призван конституционный институт, носящий название Совет исламской идеологии. И есть суды шариата, включая высший судебный орган - Федеральный Суд шариата, имеющий право выносить приговоры по исламским делам и проводить в жизнь закон шариата.

Отделенный от Пакистана в 1971 г., Бангладеш начал свое существование как светское государство, но скоро исправил конституцию, устанавливая, положение о том, что государственной религией республики выступает ислам, но другие религии могут существовать в республике в мире и гармонии[86] [87].

На Мальдивах все государственные сановники должны быть мусульманами: президент, вице-президент, министры, законодатели, работники правоохранительных органов, судьи и руководители атолла.

Устанавливая равенство и равную защиту прав, Конституция также устанавливает, что каждый гражданин имеет право на свободу выражения его мыслей устно, письменно или другими средствами, если это не запрещено законом и не подрывает основные принципы ислама.

Разъясняя значение термина «закон», используемого в конституции Мальдив, указывается, что он включает нормы и условия шариата, установленного благородным Кораном и традициями благородного пророка, и правила, полученные оттуда. Это разъяснение служит дополнением к нескольким ссылкам на шариат в тексте конституции как источнику судебных исков. Имеется в виду то, что обвиняемый будет иметь право защиты согласно нормам шариата и что никто не должен быть лишен его собственности иначе, как в соответствии с нормами шариата.

Большинство ИДГ, признающих ислам государственной религией, в то же время гарантируют гражданам свободу религии - веры и практики - и уверяют, что их законные права как религиозных меньшинств будут соблюдаться и реализовываться согласно международным нормам. В Пакистане, например, конституция устанавливает, что:

- подчиненный закону, общественному порядку и этике, каждый гражданин должен иметь право выражать, практиковать и распространять свои религиозные взгляды;

- ни один человек, посещающий образовательное учреждение, не должен подвергаться религиозной пропаганде или принимать участие в религиозной церемонии, если они противоречат его религии;

- все граждане равны перед законом. Государство должно охранять законные права и интересы меньшинств, включая их обязательное участие в пользовании федеральных и провинциальных услуг.

Подобные условия обнаруживаются и в конституциях Бангладеша, Малайзии, и нескольких арабских стран, провозглашающих ислам государственной религией, включая Египет, Кувейт и ОАЭ.

Сравнительный анализ рассмотренных положений текстов конституций ИДГ приводит к выводу о том, что принятие государственной религии не означает сокращение религиозной свободы и гражданских прав граждан, принадлежащих к другим традициям вероисповедания.

Теперь обратимся к положениям законов публичного и частного права в различных ИГД для определения правового статуса ислама и шариата в этих государствах.

Вопросы брака и семейных правоотношений регулируются в соответствии с религиозными предписаниями во всех ИДГ, признающих ислам государственной религией. Семейное право, основанное на религии, вместе с тем в большинстве государств реформировалось и кодифицировалось. Изменения законодательства главным образом коснулись гендерных вопросов и ювенальной юстиции.

Среди стран, которые полностью кодифицировали исламское семейное право, можно назвать: Алжир, Египет, Ирак, Иорданию, Кувейт, Ливан, Ливия, Марокко, Сомали, Сирию, Тунис, Объединенные Арабские Эмираты и Йемен. Частичная кодификация и реформа исламского семейного права была произведена в Афганистане, Бангладеше, Брунее, Иране, Малайзии и Пакистане.

В Малайзии в каждом штате есть своя собственная администрация мусульманских правовых актов (с некоторыми словесными различиями в названии). Федеральный законодательный орган провел правовую реформу, касающуюся вопросов брака и развода (закон 1976 г.), и исламского семейного права на всей федеральной территории (закон 1984 г.). Последний закон был с тех пор фактически признан большинством штатов. На его основе были приняты соответствующие местные законы штатов, которые включают те же самые или подобные условия.

В Пакистане в 1961 г. вступило в силу постановление об исламском семейном праве. Его целью было проведение реформы в некоторых вопросах традиционного мусульманского семейного права.

В Бангладеш остается в силе старый закон шариата 1937 г. Страна разработала и утвердила некоторые специальные законы для защиты женских прав. В Саудовской Аравии высший судебный совет страны принял определенные правовые установления школы Hanbali, которые используются судами при разрешении судебных дел, касающихся семейных отношений и собственности.

Семейные законы на основе религии религиозных меньшинств вообще были нетронуты в ИГД. Так, в Египте и Иордании семейные споры среди христиан должны разрешаться специальными христианскими трибуналами. Марокканский Кодекс личного статуса 1958 г., с учетом внесенных поправок 2005

г., признает иудейское право для местного еврейского меньшинства1.

Самое видное ИДГ мира, относящееся ко второй модели согласно предложенной классификации, в которой ислам формально не признан государственной религией, а исламские отношения все же регулируются исламский правом, - является Индонезия.

Индонезия не имеет никакой государственной религии, но ее Конституция провозглашает, что государство основано на вере в одного только Бога, и что все люди обладают свободой вероисповедания, согласно его/ее собственной религии или вере .

Свобода религии и не дискриминации на религиозных основаниях в соответствии с конституционными документами объявляется и в нескольких других странах, попадающих в эту категорию государственно-религиозных отношений.

В Индонезии существует официальное учреждение для исламских религиозных дел. Исламское право, смешанное с местным общепринятыми обычаями, известными как адаты, применяется государственными судами во всех частях страны.

Другая страна, подпадающая под эту модель, Нигерия. Не давая формальный статус к Исламу согласно его новой Конституции 1999, Нигерия заботится об исламских делах через правительственные агентства и применяет Исламский семейный закон к его мусульманским гражданам. Есть вершина судебное тело, известное как Апелляционный суд Shari’ah и несколько постановлений, регулирующих мусульманские религиозные суды.

Большинство других ИДГ в Азии и Африке, конституции которых не объявляют, что ислам будет их государственной религией или - шариат основным источником законодательства, тем не менее официально организовывают исламские дела и применяет мусульманское семейное право. Во многих из [88] [89] этих стран действуют официальные, полуофициальные или полугосударственные институты для контроля религиозных дел мусульман, и некоторые из них имеют также официальные механизмы для собирания закята.

К числу ИДГ третьей модели, в которой официально ислам и его законы не оказывают влияния на конституционные и правовые системы - являются Албания, Азербайджан, Босния и Герцеговина, Казахстан, Кыргызстан, Таджикистан, Турция, Туркмения и Узбекистан.

Некоторые из этих стран ввели в действие специальные законы, регулирующие религию или ее различные аспекты в соответствии с общими положениями их конституций, касающихся статуса религии и религиозных прав граждан. Среди таких законов - закон Азербайджана о свободе религиозных верований 1992 г. (с поправками 1996-1997 г.); закон Узбекистана о религии 1998 г.; закон Таджикистана о религии 2006 г.[90]

В Турции исламское семейное право было отменено в 1926 г. Семейные и наследственные отношения с тех пор регулируются турецким гражданским кодексом 1926 г.[91] [92], воспринятым главным образом от швейцарского гражданского кодекса 1912 г.

Рассмотрев положение дел в ИДГ, перейдем к рассмотрению вопросов правового статуса ислама и его влияния на конституционные и юридические системы в государствах мусульманского меньшинства (далее ГММ).

Среди ГММ мы находим две различные государственные модели отношений, определяющих правовой статус ислама и его правовых установлений. Первая модель. В ИГ, входящих в данную модель, нет никакой государственно установленной религии, мусульмане наслаждаются религиозной свободой, но строят свои отношения в соответствии с законами шариата в религиозных и других частных делах, не нарушая однако общие законы, установленные в государстве.

Вторая Модель. ИГ данной модели не устанавливают никакой юридически признанной религии и государство не вмешивается в религиозные дела сообществ, включая мусульман. При этом в таких государствах не применяется никаких законов на основе религии, включая шариат.

Индия занимает первое место в списке ГММ в мире, при этом по величине мусульманского населения на земном шаре она занимает третье место (около 152 миллионов человек) после Индонезии и Пакистана, и второе место по общей численности населения после Китая.

В Индии не существует никакой государственной религии, и согласно Конституции государство не может проводить различие между гражданами по их религиозным убеждениям. Все граждане равны в глазах государства. Религиозная свобода гарантируется людям, группам и сообществам в осуществлении и распространении религии; организации и поддержке религиозных и благотворительных учреждений; приобретении, пользовании и управлении соб- 1

ственностью .

Конечно, религиозная свобода сочетается в Индии с параметрами общественного порядка, этики, здоровья и общих конституционных положений. Кроме того в законодательстве ясно дается понять, что религиозная свобода не должна препятствовать государству в обеспечении мер социального обеспечения и реформ, в регулировании или ограничении любой экономической, финансовой, политической или другой светской деятельности, которая может быть связана с религиозной практикой.

В Индии действует своего рода государственное учреждение для исламских религиозных дел, центральный комитет хаджа - установленный законом институт для регулирования ежегодного паломничество хаджа - и центральный совет Wakf. Оба этих института имеют провинциальные филиалы в боль- 1

шинстве индийских штатов. В отличие от Пакистана и Саудовской Аравии закят, однако, не собирается никаким государственным органом.

Мусульманский личный закон (шариат), закон о применении 1937 г., принятый во время британского правления, все еще в силе. Он предписывает государственным судам применять шариат по делам частного права, если обе стороны являются мусульманами. После получения независимости в этот закон были внесены поправки в трех южных штатах Индии с тем, чтобы распространить его положения на определенные сферы, попадающие в предмет полномочий провинциальных законодательных органов.

На Сингапуре нет никакой государственной религии, но Конституция 1963 г. гарантирует соблюдение религиозных прав каждому человеку и каждой религиозной группе. Помимо этого государство постоянно заботится об интересах религиозных меньшинств вообще, и особенно рекомендует законодателю разработку и принятие законов о регулировании мусульманских религиозных дел1. Закон о применении мусульманского права действовал на Сингапуре с 1966 г. Он был разработан на основе аналогичных, принятых в ИДГ Брунея и Малайзии.

Филиппины приняли Кодекс мусульманского права в 1977 г. В Шри- Ланке, где буддизм - официально признаваемая и защищаемая религия - действует мусульманский порядок заключения брака и развода в соответствии с актами 1951 г. и 1956 г. Официальный орган, рекомендующий правительству применение норм мусульманского права, именуется в Шри-Ланке консультативным советом мусульманского брака и развода.

Самым известным примером второй модели, в которой есть разделение между государством и религией, и поэтому нет никаких специальных условий для ислама или его законов - является Китай.

Никаких специальных условий для религии вообще или для китайских мусульман в частности не нашло место в китайских конституциях, хотя основ- [93] ные законы страны провозгласили свободу религии и прав национальных меньшинств1. То же самое верно и в отношении законов, принятых в Китае. Исключение составляет законодательство о земельных реформах 1950 г., содержащее краткое положение о мечетях, устанавливающее правила для их приобретения.

После длинного периода политики анти религии Китай ввел в действие новый закон о религии в 2004 г., вносящий существенные изменения в политику религиозной свободы. Закон, проведенный в жизнь в 2005 г., содержит положения о религиозных организациях, местах их размещения, персонале, финансах, собственности и должностных лицах. Закон применяется одинаково ко всем религиозным сообществам, включая мусульман Китая[94] [95] [96].

Положение в западных странах, имеющих значительные мусульманские поселения, таких как Франция и США, не слишком отличается от Китая. Во Франции действующая доктрина lacite стремится держать государство и религию в водонепроницаемых отсеках, хотя к этой доктрине обращаются не все религиозные сообщества и не с одинаковой энергией. «В светской Франции этнос и религия могут существовать только как индивидуальное предпочтение гражданина, без какого бы то ни было коллективного и социального измерения. Как социального явления, как коллективной идентичности, религии не

3

существует» .

Итак, следуя в изучении за конституционными и правовыми условиями, касающимися ислама, его принципов, государственной политики и правительственных методов, применяемых в различных ИДГ и ГММ, можно обнаружить внутренние противоречия, конфликты и дихотомию практики веры. Допустим научное предположение, что формальная преданность исламу и его законам, реализуемая в конституционных и правовых системах не обязательно делает общество действительно исламским. И при этом такая формальная преданность абсолютно не существенна для государства, практически следующего за исламскими принципами управления. В силу этого сравнительное исследование особенностей становления и правового регулирования на примере брачносемейных отношений в ИДГ и ГММ, на наш взгляд, действительно будет целесообразным и востребованным, докажет верность или ошибочность данной гипотезы и покажет возможность внесения изменений в регулировании брачносемейных отношений в ИГ в соответствии с международными стандартами.

<< | >>
Источник: ВАЛЬКО ОЛЕСЯ ЮРЬЕВНА. ИНСТИТУТ БРАКА В ПРАВЕ ИСЛАМСКИХ ГОСУДАРСТВ: ИСТОРИКО-ПРАВОВОЕ ИССЛЕДОВАНИЕ . Диссертация на соискание ученой степени кандидата юридических наук. 2016. 2016

Еще по теме Проблемы классификации исламских государств:

  1. Проблемы понятия и содержания исламского права в контексте регулирования института брака
  2. Концепции «исламского государства»
  3. Глава вторая. Развитие государства и права в теократических исламских государствах
  4. Современное исламское движение после 1920-х г. ввело новую интерпретацию прав женщин в исламской доктрине
  5. С юридической точки зрения, в период исламского халифата правовая и государственная система Египта была смесью арабской и исламской традиций
  6. Глава четвертая. Государство и право стран исламской ориентации на территории СНГ
  7. 4. Как возник ислам, в чем его основные черты? Что представляло собой исламское государство эпохи Средневековья?
  8. § 2.4. Проблема классификации экологических преступлений
  9. ВАЛЬКО ОЛЕСЯ ЮРЬЕВНА. ИНСТИТУТ БРАКА В ПРАВЕ ИСЛАМСКИХ ГОСУДАРСТВ: ИСТОРИКО-ПРАВОВОЕ ИССЛЕДОВАНИЕ . Диссертация на соискание ученой степени кандидата юридических наук. 2016, 2016
  10. Проблемы классификации корпоративных правоотношений