4.2.Институциональная теория и проблемы рентных отношений
Институциональное направление в экономической теории возникло под влиянием работ американского экономиста Торстейна Веблена (18571929), хотя исследование институтов общества в рамках предмета политической экономии можно найти у представителей исторической школы и даже у меркантилистов.
В настоящее время активно формируется инсти-туциональное направление в рамках общих научных представлений о раз- витии хозяйственной жизни общества. Для более полного понимания про- блем ренты в аспекте институционального направления науки следует вы- яснить общность и различия экономических и институциональных пред- ставлений о развитии хозяйства. Хозяйственная деятельность есть опре- деленная совокупность социальных отношений, которые имеют различные мотивации при осуществлении тех или иных хозяйственных решений. Методологическая роль категории экономических отношений при анализе хозяйственных процессов является наиважнейшей. Система понятий, кате- горий и экономических законов, которая сложилась в экономической тео- рии (несмотря на разнообразие научных концепций), позволяет осуществ- лять исследование хозяйственной жизни и прогнозировать в определен- ной степени пути дальнейшего экономического развития. По мере станов- ления капиталистической экономики уже в XIX столетии становилось яс- ным, что этого недостаточно. Или экономические представления являются абстрактными, или ряд хозяйственных явлений не относится к ним непо- средственно. Одной из первых реакций науки на ограниченные возмож- ности экономической теории стало возникновение исторической школы Ф. Листа (1789 - 1846), В. Рошера (1817 - 1894) и других авторов, которые пытались создать национальную систему политической экономии. Впо- следствии эти идеи получили развитие в новой исторической школе, ос- новными представителями которой были Г. Шмоллер (1838 - 1917), Л. Брентано (1844 - 1931), К. Бюхер (1847 - 1930), В. Зомбарт (1863 - 1941) и М. Вебер (1864 - 1920). По сути, истори- ческая школа пыталась описать хозяйственное развитие на основе кон- кретных исторических фактов, и в этом качестве она способствовала ста- новлению одного из направлений экономической теории - экономической истории. Так, Вернер Зомбарт в своей работе "Современный капитализм " дал обстоятельный анализ образования земельной ренты в земледелии и в городах. На основе конкретных статистических материалов по Германии он отмечает "перемену в направлении производства, которая часто вызы- вается переходом к интенсивному земледелию и возникновением земель- ной ренты"1. Однако важен сейчас не сам этот общеизвестный вывод, а то, что он получен на основе определенной методики расчета ренты В. Зом- барта, согласно которой из общей реального чистого дохода вычитается процент (из расчета 4 % ставки на покупную цену земли + 5 % на мелио- рационный капитал) и в результате получается избыточный чистый до-
Зомбарт В. Современный капитализм. Т. 2. Теория капиталистического развития. М., 1904. С. 99. 248
ход1. В. Зомбарт использует при анализе тенденций изменения земельной ренты статистику изменения арендной платы и цен на земельные участки2. "Приведенные цифры, - пишет он, - могут служить также приблизительным выражением и для роста земельной ренты...
А цена земли, это конечное выражение капиталистического земледелия, есть не что иное, как застывшая или, употребляя обычное выражение, капитализированная и обыкновенно - во времена повышающейся конъюнктуры - уже наперед реализованная рента. Рост земельной цены является отражением возросшего в прошлом чистого дохода или же учетом чистого дохода, на который можно рассчитывать в будущем" . В прикладном аспекте теории земельной ренты эти положения (даже с учетом издания в Германии его книги в 1902 г.) важны в том смысле, что дают возможность в статистических расчетах ренты не только использовать прямой метод ее определения на основе разности затрат на худших и лучших землях, но и выводить ее из рыночной цены земли и ставок аренды как в краткосрочном, так и в долгосрочном периоде. Не менее интересны замечания В. Зомбарта по поводу ренты на земельные участки в городах. Он анализирует факты, влияющие на движение земельной ренты в городах, и подчеркивает: "То, что в сельском хозяйстве является необходимым результатом повышенной интенсивности обработки, в городах вследствие подобных же причин возникает как результат повышенной интенсивности заселения. В свою очередь последняя в капиталистических терминах означает: растущие доходы (с квартиронанимателей), растущая земельная рента, растущие цены на землю и постройки; и затем новый круг: высокие цены на землю опять-таки вызывают высокие квартирные платы"4. Анализ различий в квартирной плате В. Зомбарт ведет по классам нанимателей, выделяет цены на покупку и наем на жилых и нежилых помещений, а в ходе своего конкретного исследования показывает, что "как видно уже из приведенных данных и как следует из самой природы капиталистического движения цен, цены на землю и дома постепенно повышаются по мере приближения к центру города или путей сообщения"5. На основе статистики цен он отмечает, что "результатом дифференцирования земельных цен является тот феномен, который называют обыкновенно образованием сити (city): обезлюдение внутреннего города, который все в большей и большей степени становитсяЗомбарт В. Указ. соч. С. 95. Там же. Там же. С. 97. Там же. С. 200. Там же.
лишь центром обращения, местом пребывания лавок и контор..."1. С учетом времени этих исследований результаты их заслуживают всяческих похвал, более того, В. Зомбарт придерживается положений классической экономической теории, корректно применяет ее категории при анализе рынка земли, ее аренды и недвижимости в Германии, Австрии, Франции, Швейцарии и Англии. Впоследствии очень многие выводы по проблемам ренты, особенно в советские годы, делались учеными-теоретиками на основе только умозрительных заключений. Новая историческая школа способствовала критическому восприятию современной ее авторам экономической теории с другой позиции - она поставила извечный для науки вопрос о практике, роли ее как критерия истины при оценке результатов теоретических изысканий. Другой положительной стороной новой исторической школы стала попытка осмысления Максом Вебером исторического процесса с позиции формализации и моделирования (концепция "идеальных типов хозяйствования"). По мнению отдельных авторов, М. Вебер "доказал (в отличие от марксистской теории. - В.М.) возможность развития по обратной схеме: от "надстройки" через "базис" к "производительным силам" . "Причинные связи... - отмечал М. Вебер, - ведут в один период времени в направлении от технических факторов к экономическим и политическим, а в другой - от политических к религиозным и экономическим (е^). Нет остановки в движении" . Именно эту сторону в исследованиях новой исторической школы (особенно М. Вебера) можно рассматривать как первый шаг в процессе создания институциональной теории.
Т. Веблен, в сущности, определяет предмет институциональной теории - взаимодействие групп индивидуумов в рамках институтов - и подчеркивает, что развитие есть результат естественного отбора институтов в обществе: "Жизнь человека в обществе, точно так же как жизнь других видов, есть борьба за существование и, следовательно, представляет собой процесс отбора и приспособления. Эволюция общественной структуры есть процесс естественного отбора институтов"4.
Зомбарт В. Указ. соч. С. 207. 2 ГродскийВ.С. Указ. соч. С. 249. 3 Цит. по: Там же. С. 249. 4 Цит. по: Селигмен Б. Основные течения современной экономической мысли. М., 1968. С. 61. 250 |
Разграничение собственно экономических и институциональных аспектов хозяйствования является непростым, но практически необходимым анализом при исследовании большинства экономических процессов. Если принимать за факт существование объективных институтов, обеспечивающих функционирование экономики, то можно говорить о системе институтов, закономерностях их существования, противоречиях институциональной структуры экономики и т.д. Хозяйственная жизнь предполагает наличие двух типов отношений -экономических и институциональных. Экономические выступают как отношения распределения ресурсов производства и, соответственно, произведенной продукции между субъектами таких отношений. Д. Рикардо ясно выразил суть экономических отношений. "Продукт земли, - все, что получается с ее поверхности путем соединения труда, машин и капитала, - писал он, - делится между тремя классами общества, а именно: владельцами земли, собственниками денег и капитала, необходимого для ее обработки, и рабочими, трудом которых она обрабатывается. Но доли всего продукта земли, достающиеся каждому из этих классов под именем "ренты", "прибыли" и "заработной платы", весьма различны... Определять законы, которые управляют этим распределением, - главная задача политэкономии"1. В этом качестве экономические отношения охватывают все воспроизводственные фазы и рассматриваются нами как предмет политической экономии. В зависимости от этого мы должны рассматривать и систему экономических интересов. Институциональная теория, утверждая, что хозяйственное развитие есть результат естественного отбора институтов, дает возможность говорить об институциональных отношениях как самостоятельных элементах хозяйственной жизни. Для уточнения позиции важно дать определенные пояснения. Если институциональные отношения глобально воздействуют на экономическое развитие, то, видимо, их необходимо рассматривать как объективные отношения, составляющую часть базиса, и в качестве другого обстоятельства нужно назвать наличие существенной взаимосвязи между экономическими отношениями и институтами в этом их понимании. Различие между юридическими и экономическими институтами также становится важным условием при исследовании экономических институтов. Последние есть форма существования экономических отношений.
Определение институциональных отношений, присущих хозяйственной деятельности, является важнейшим моментом в понимании институциональной экономики как составной части (наряду с политэкономией, макро- и микроэкономическим анализом, историей экономических учений и экономической историей) общей науки - экономической теории. Ответом на этот вопрос на данном уровне развития исследований в области институциональной экономики может быть оп
НортД. Институты и институциональные изменения. М., 1997. С. 17. 2 Там же. С. 23. 3 Там же. С. 23. |
ределение института вообще. Свою работу "Институты, институциональные изменения и функционирование экономики" лауреат Нобелевской премии Дуглас Норт начинает именно с выяснения понятия института: "Институты - это "правила игры" в обществе, или, выражаясь более формально, созданные человеком ограничительные рамки, которые организуют взаимоотношения между людьми"1. Таким образом, институциональные формы ограничивают развитие экономических процессов, придают им некий институциональный вектор развития. Другим важным моментом в понимании институциональной теории стало выявленное Д. Нортом различие между определением института и организации. Наряду с категорией института в институциональной теории есть понятие организации. У Норта эти понятия находятся в определенном (можно сказать, диалектическом) единстве. Он ставит вопрос: "Можно объяснить существование неэффективных институтов, но почему же давление конкуренции не ведет к их отмиранию? Почему бы политическим руководителям государств со стаг-нирующей экономикой не заимствовать у других более успешную политику? Ответ надо искать в различии между институтами и организациями и в их взаимодействии, которое определяет направление институциональных изменений. Институты, наряду со стандартными ограничениями, описываемыми экономической теорией, формируют возможности, которыми располагают члены общества. Организации создаются для того, чтобы использовать эти возможности, и по мере своего развития организации изменяют институты" . Д. Норт, по сути, дает структуру институциональных отношений, определяя ее в виде институциональной матрицы. Способность этой матрицы к "эффекту блокировки", по его мнению, "...порождается зависимостью организаций от институциональных рамок, в которых они возникли, и последующим возникновением структур, сопутствующих данным организациям" . Организация как часть институциональной системы в определенных моментах может ее отрицать, но, используя возможности сложившихся институциональных форм, она стремится изменить институты "под себя". Поэтому при оценке системы институциональных отношений можно говорить о наличии в ней противоречий между собственно институтами и организациями, которые своей деятельностью подрывают существующий институциональный порядок. Это противоречие объясняет самостоятельные механизмы развития институциональных отношений. Чаще всего сторонники институциональной теории подчеркивают, что это развитие не является дискретным. Здесь следует подчеркнуть важнейший момент в понимании институциональной теории, ее кардинальное отличие от классических и неоклассических концепций экономического развития. До сих пор экономическая теория строится в значительной степени на признании резкой противоположности экономических интересов субъектов отношений. Противоречия в экономике - альфа и омега хозяйственного развития. В сложившейся политэкономии одни отрицали возможность существующего строя (прежде всего, марксисты), другие лакировали действительность. "Теория, - считает Д. Норт, - исходит из фундаментальных посылок о редкости ресурсов и, следовательно, о наличии конкуренции; ее красивые выводы опираются на исходные идеи о процессах обмена и взаимодействия, которые не сопровождаются " трением", при этом права собственности являются совершенными (полными)"1. Д. Норт выдвигает на передний план анализа вопрос о кооперации и сотрудничестве людей в ходе хозяйственной деятельности. " Другие экономисты, - замечает далее он, - представители иных общественных наук в течение последних 30 лет пытались внести изменения в понимание этих вопросов и разобраться в них, чтобы понять, чего же недостает имеющимся объяснениям. Если говорить упрощенно, то недостает понимания природы координации и сотрудничества между людьми" . Здесь мы подходим к глубокому пониманию институциональной теории хозяйствования: сущность институциональных отношений заключается в их кооперативной природе, а основными отношениями можно вполне считать отношения сотрудничества между людьми. Такая постановка вопроса кажется неуместной с экономических позиций, когда различия в присвоении и использовании факторов производства порождают различия в присвоении продукта и услуг, сопровождающиеся конкуренцией, монополизацией производства и обращения. Но именно благодаря отношениям сотрудничества такая экономическая система по мере роста ограниченности ресурсов в индустриально развитых странах не разрывается социальными революциями, а имеет все возможности для дальнейшего развития. Институты есть форма, а экономические отношения - сущность всей системы хозяйствования. Для современной российской экономической науки курьезность такого подхода к пониманию сущ-
ности институциональной теории в том, что в свое время идея "товарищеского сотрудничества" как основного производственного отношения высказывалась отечественными экономистами1.
Эта идея была высказана применительно к советской экономике И.И. Кузьминовым (см.: Кузьминов И.И. Очерки политической экономики социализма. М, 1971. С. 130). Постановка вопроса о "товарищеском сотрудничестве" в канун гибели советской системы хозяйствования подчеркивает, на наш взгляд, одну важную мысль о том, что советская партийная наука пыталась идеей сотрудничества приглушить возрастающее противоречие между государством - собственником практически всех ресурсов производства и подавляющей массой населения. 2 Кронрод Я.А. Законы политической экономии социализма. М., 1966. С. 62. 3 Аветисян В. Е. Современное предпринимательство: проблемы теории и практики хозяйствования. Самара, 2001. С. 32. 254 |
Сотрудничество в условиях рыночной экономики, основанной на частной собственности и предпринимательстве, конкуренции и монополизме, является в краткосрочном периоде выражением развития кооперативных отношений между субъектами хозяйствования. Кооперативный характер функционирования всей экономики становится исходным моментом в формировании сотрудничества как основного институционального отношения. Этими рассуждениями мы не пытаемся представить ситуацию в нашей стране безоблачной, но лишь подчеркиваем общие параметры понимания институциональных отношений и интересов. Становление институтов является результатом столкновения интересов различных субъектов хозяйствования. Как результат таких столкновений можно рассматривать постепенное изменение институтов под влиянием действий тех или иных организаций. В данной связи нам представляется более последовательным подход к проблеме коллективизма и сотрудничества, высказанный в свое время Я.А. Кронродом. Он полагал, что все общественные способы производства "представляют собой те или иные... формы коллективности людей, их взаимосвязей в коллективе, их сотрудничества по производству как между отдельными производителями, так и между теми или иными коллективами, т.е. определенные формы коллективного соединения работников со средствами производства" . Определенной конкретизацией роли институциональных отношений может быть постановка вопроса об их основной целевой функции. "Институциональные отношения и институциональные интересы, - отмечает, например, В.Е. Аветисян, - можно, соответственно, определить как отношения по поводу обеспечения единства хозяйственной системы, которые проявляются в особых интересах, направленных на достижение данной цели. Важную роль при этом играет государство" . Институциональная форма в хозяйственной системе играет роль центростремительной силы, а экономические отношения - центробежной. Революционный (скачкообразный) путь преобразований есть слом одних экономических и институциональных отношений и становление других, что сопровождается хаосом, перераспределением собственности на внеэкономической основе, глобальным падением в развитии производительных сил и национальными катастрофами. Но наиболее характерным явлением становятся эволюционные изменения как экономических, так и институциональных отношений.
Переход от институциональных форм советской экономики к современным рыночным институтам в России подтверждает общий эволюционный характер развития институциональных изменений. Движение экономики России от социалистического (центрально-управляемого хозяйства) к рыночной системе сопровождалось относительно небольшим периодом трансформационного состояния экономических отношений. В определенном смысле можно говорить о многоукладной экономике трансформационного периода - наличии как минимум пяти хозяйственных укладов - государственного (социалистического), частнокапиталистического, мелкотоварного, кооперативного и патриархального. Наиболее важной тенденцией развития в условиях переходного периода было изменение природы государственного уклада из социалистического в капиталистический тип. Так, с приватизацией основные отрасли экономики (энергетика, газовая промышленность, железнодорожный и трубопроводной транспорт, большая часть нефтедобычи и нефтепереработки) приобрели государственно-капиталистическую форму хозяйствования. Современные институциональные отношения соответствуют экономическим отношениям, при которых разные позиции разных укладов еще не сбалансированы. Новые организационные структуры в обществе (формальные и неформальные) активно участвуют в процессе перераспределения ресурсов производства, деформируя существующие институты в своих целях. Это относится и к проблемам земельной ренты в сельском хозяйстве, добывающей промышленности, строительстве, а также технологической ренты в период трансформационных процессов. Рентные отношения предполагают существование рентного механизма. В этом смысле экономической ренте соответствует взаимодействие институциональных форм. Это, на наш взгляд, является сутью институционального рентного механизма. Точную постановку этой проблемы в свое время дал Е.И. Карпиков, который ввел в институциональную теорию хозяйствования понятие институциональной рентной парадигмы, которую он связывал "с реальной капитализацией рентных ресурсов (элементов национального богатства), с одной стороны, и созданием финансовой основы для образования рентных институтов по формированию рентных доходов в различных отраслях - с другой"1. По мнению Е.И. Карпикова, "институциональный подход дает возможность объяснить, почему рента может появляться как форма добавочной сверхприбыли фактически везде" . Нам представляется, заслуживает серьезного внимания следующее высказанное им мнение: в условиях государственной собственности на природные ресурсы в добывающей промышленности объяснение "так называемых потерь природной ренты" в ценообразовании есть лишь попытка скрыть тот очевидный факт в современной экономике России, что "существенную часть ренты присваивает не владелец ресурса - общество, а его пользователь - корпорация".
"Под рентным институтом, - писал Е.И. Карпиков, - мы понимаем системную структуру, основным назначением которой является получение рентного дохода" . Можно согласиться, что целью рентного института выступает рентный доход, но более точно следовало бы отметить не получение рентного дохода, а его обособление от других форм чистого дохода в соответствии с собственностью на рентный ресурс. Границы собственности на рентный ресурс и рентный доход являются главными моментами в понятии рентного института. С этой стороны необходимо рассматривать положение Е.И. Карпикова "о создании монополий на ресурсы".
Итак, монополию как понятие институциональной теории, с нашей точки зрения, необходимо рассматривать как экономическую власть над рентным ресурсом. В определении рентных ресурсов подчас имеют место разночтения. Так, Е.И. Карпиков утверждал, что рентные ресурсы вытекают из требований институциональной экономики, в то время как финансовые ресурсы стали порождением развитой рыночной экономики. С этим сложно согласиться, так как рента - составная часть рыночной стоимости и, естественно, финансовые потоки обслуживают образование и реализацию рентных доходов. Но правильно то, что определение рентных ресурсов принципиально важно для институциональной теории вообще. Рентные ресурсы в экономическом аспекте противостоят капиталу, и институциональное их разграничение предполагает учет этого обстоятельства. Общепризнанное же деление на основные ресурсы производства - природные, материальные, трудовые - осуществляется независимо от их общественной формы. Если мы возвращаемся к проблеме общественной формы, то при капитализме она имеет форму капитала, точнее, денежного капитала, исходной формы промышленного капитала в ходе его кругооборота.
Карпиков Е.И. "Свежий" взгляд на рентную проблему // Экон. науки. 2004. № 6.
С. 20.
Это дает нам понятие финансовых ресурсов, причем необходимо различать авансирование денежного капитала в кругооборот действительного капитала и фиктивного. В данном смысле за определением финансовых ресурсов скрывается двойственное авансирование денежного капитала. Как действительный капитал противостоит фиктивному, так и обычная прибыль - ренте, и, только понимая эти различия упрощенно, можно понять границу рентных ресурсов в институциональной экономике. В экономическом плане рентные ресурсы - это бесплатные ресурсы в общественном смысле этого слова. Следовательно, граница их связана количественным определением капитала, инвестиций. При инвестировании некоей суммы денег в экономику потенциально могут возникнуть два эффекта -первый определяется уровнем нормальной прибыли (процент + абсолютная финансовая рента), второй - избыточной прибылью, если последняя может быть монополизирована, то она приобретает форму дифференциальной ренты. При использовании своего денежного капитала, например, для приобретения корпорации, инвестор оценивает возможность этого предприятия приносить не только нормальную прибыль, но и сверхприбыль (т.е. природную или технологическую ренту), поэтому его финансовые ресурсы делятся на две части - вложения в действительный и фиктивный капитал, в последнем случае речь идет о капитализированной ренте. В практическом аспекте разделить финансовые ресурсы вполне возможно в зависимости от их целевого назначения, таким образом определяются институциональные формы рентных ресурсов. Обоснование границ рентных ресурсов дает возможность их вводить в общее понятие рентного института. Можно согласиться и с положением о том, что ". трансакциями такого института (рентного института. - В.М.) являются собственно инвестиции, ориентированные на поддержание длительного рентного периода1", если полагать, что речь идет о вложениях в приобретение фиктивного капитала. Природа этого монопольного использования рентных ресурсов имеет свою историю, начало которой, безусловно, связано с существованием природной дифференциальной ренты. Утверждение господства капиталистических отношений достаточно быстро поставило вопрос о значимости технологий, основанных на индустриальном развитии, для всей экономики, а следовательно, наступила эпоха технологической ренты. Концентрация производства и капитала с самого начала становления капитализма стала базисом образования этой ренты. Появление монополий в промышленности, транспорте и других отраслях является высшей точкой процесса возникновения технологической ренты. Следовательно, институциональные формы монополий есть составная часть рентного института. Оценка монополии как важнейшего элемента рентного института позволяет сделать интересный вывод: если в рамках системы экономических отношений монополия противостоит конкуренции, а монопольные рынки конкурентным, то для институциональной теории институт монополии противостоит институту промышленного капитала, в определенном смысле отрицая последний. Фиктивный капитал, возникая на базе действительного капитала, отрицает последний. В условиях становления промышленного капитализма роль технологической ренты была весьма незначительной и фиктивный капитал существовал, главным образом, на основе использования природных ресурсов, прежде всего в сельском хозяйстве. Сельскохозяйственная земельная рента была основой возникновения финансового капитала. Рентные ресурсы и, соответственно, рента фиксировались в системе экономических отношений. Появление дифференциальной технологической ренты как глобального явления связано с переходом капитализма от эпохи свободной конкуренции к монопольной стадии его развития.
Карпиков Е.И. Указ. соч. С. 20. 2 ГэлбрейтДж. Экономические теории и цели общества. М., 1976. С. 69-70. |
Монополизация рентных технологических ресурсов есть процесс создания монополии, о чем говорил Е. И. Карпиков. При более подробной характеристике рентного института ученый полагал, что в его рамках "...создается монополия на ресурсы, потребительские свойства качества которых могут использоваться в течение достаточно длительного периода времени (рентного горизонта)"1. Проблема собственности и монополий на рентные ресурсы получила достаточно полный анализ в экономической литературе. Поэтому здесь речь должна идти о понимании ее в институциональном смысле, т. е. понятие института монополии приобретает важнейшее значение. Это особенно ясно видно на положении, которое складывается в крупных корпорациях. "Важное обстоятельство состоит в том, - отмечал Дж. К. Гэл-брейт, - что по мере того, как организация развивается и становится более сложной... на мелком предприятии с несложным производством власть исходит от собственности на капитал, на средства производства. В крупной высокоорганизованной фирме власть переходит к самой организации - к техноструктуре корпорации. На самом высоком уровне развития, пока фирма делает деньги, власть техноструктуры абсолютна. Власть собственников капитала, т. е. держателей акций, равна нулю" . Это положение подтверждает нашу мысль о том, что рентный технологический ресурс достается техноструктуре бесплатно. Борьба за технологическую ренту между собственниками капитала и техност-руктурой проходит в основном по тому же алгоритму, что и столкновение интересов между собственниками земли и ее арендаторами при образовании дифференциальной ренты 2. Институциональной границей таких отношений при использовании рентных природных ресурсов выступает арендный договор, который в принципе есть важнейший элемент рентного института. Для крупной фирмы ситуация выглядит более сложной. В рамках институциональной матрицы техно-структура является типичной организацией, которая противостоит институту управления внутри корпорации, так как этот институт выступает исключительно функцией собственности на действительный и фиктивный капитал, используемый данной фирмой. Техноструктура не всегда адекватно реализует функции института управления, имеет собственные интересы и методы их достижения. Институциональные взаимоотношения между собственниками действительного и фиктивного капитала и техноструктурой необходимо проследить по двум основным направлениям: техноструктура берет на себя обязательства использования, во-первых, средств производства, рабочей силы, массы произведенной продукции и услуг (т.е. действительного капитала); во-вторых, рентных ресурсов (фиктивного капитала). Эти два процесса сливаются на практике в один, но они не отличаются от положения при образовании дифференциальной ренты 2: достаточно допустить, например, в сельском хозяйстве ситуацию, когда собственник земли предоставляет арендатору не только землю, но и капитал на основе процента. Разграничение между собственниками капитала и техност-руктурой корпораций вписывается в общую структуру рентного института. Институциональным инструментом здесь выступает контракт между собственниками и топ-менеджерами корпорации, дополненный системой институциональных решений собрания акционеров и прочими инструктивными документами фирм. Это, конечно, сглаживает противоречия между собственниками капитала и техноструктурой, но преодолеть их окончательно невозможно, так как техноструктура всегда будет претендовать на часть дифференциальной технологической ренты.
Рентные технологические ресурсы существенно отличались от рентных природных ресурсов прежде всего неустойчивостью их существования. Если искать аналогии понятиям рентных природных и технологических ресурсов в других науках, то можно сравнить их в рамках таблицы Менделеева с устойчивыми ее элементами и неустойчивыми. Рентные технологические ресурсы - это неустойчивые элементы экономической системы, для них особенное значение имеет фактор времени. Однако в отличие от существования избыточной прибыли в эпоху свободной конкуренции дифференциальная технологическая рента выступает как монополизированная сверхприбыль. Этим мы не отрицаем борьбу собственников капитала за технологическую ренту, но понимаем, что сама технологическая рента для собственников капитала есть подарок им со стороны научно-технического прогресса. Здесь следует обратить внимание на другое обстоятельство. Понятно, что в основе технологической ренты лежит, главным образом, рента на рабочую силу. Сам работник с его способностями является результатом развития не только общественного производства, но и природы. Естественные его способности формируются на базе изменений в природе и обществе, в определенной степени они имеют дифференциальный характер и становятся основой возникновения дифференциальной технологической ренты. Однако вряд ли стоит отрицать, что внедрение достижений науки и техники в корпорации происходит вне роли техноструктуры, и здесь важно отделить права собственников на рентные технологические ресурсы в виде авансирования их денежных средств на приобретение таких ресурсов, получения дохода на эти вложения (т.е. собственно кругооборот фиктивного капитала корпорации) от появления дополнительной технологической ренты за счет действий техноструктуры. В рамках корпорации как института хозяйственной деятельности эти вопросы не могут быть решены в полной мере, и в данных условиях особое значение приобретает институт рынка. Институт рынка в широком его понимании - как рынок природных ресурсов, средств производства, труда, интеллектуальной собственности, финансовых рынков и т.д. - с присущей ему системой ограничения становится важнейшим инструментом существования современной рыночной экономики. Эти моменты особенно видны на примере рынка ценных бумаг, который позволяет разграничить движение действительного и фиктивного капитала в рамках корпораций. Рынок кредитных ресурсов и рынок ценных бумаг являются наиболее развитыми формами проявления процесса образования, соответственно, стоимости и ренты в экономике. Для дифференциальной ренты (природной и технологической) проблема разграничения ее на сверхприбыль в виде дивиденда, предпринимательского дохода и в других формах добавочной прибыли непосредственно связана в крупных корпорациях с функционированием рынка ценных бумаг. В этом аспекте институт рынка ценных бумаг взаимодействует с рентным институтом.
Институт рынка ценных бумаг выступает как совокупность институциональных форм (ограничений), обеспечивающих функционирование этого рынка в определенных границах. К таким формам следует отнести правила поведения и специализированные структуры, обусловливающие особенности рынка ценных бумаг. Общее понятие института рынка ценных бумаг можно представить в виде взаимосвязанных частных институтов, которые составляют институциональную структуру этого рынка. Необходимо выделить три основных компонента данной структуры: а) собственно институциональные ограничения, определенные государством для операций с ценными бумагами; б) институциональных участников, осуществляющих куплю-продажу ценных бумаг; в) специализированные институты, обеспечивающие нормальное функционирование инфраструктуры рынка ценных бумаг.
Государство осуществляет контроль за движением ценных бумаг в стране, устанавливает от имени общества определенные ограничения и запреты, определяет налоги с таких операций. Эти институциональные ограничения являются исходными институциональными формами для функционирования рынка ценных бумаг. Более серьезные требования предъявляет государство к определению параметров специальной деятельности профессиональных участников рынка ценных бумаг. Институциональные формы этой деятельности, контроль за ней со стороны общества являются здесь важнейшими. Институты деятельности брокера, дилера, инвестиционного консультанта требуют, как правило, наличия определенного собственного капитала и профессиональных лицензий. Такие же требования предъявляются к институтам, обеспечивающим инфраструктурное обслуживание рынка ценных бумаг (биржевая деятельность, депозитарное и денежно-расчетное обслуживание этих операций). В аспекте настоящего исследования нас интересуют принципы построения института рынка ценных бумаг в связи с общим функционированием рентного института, и здесь мы сталкиваемся с одной особенностью этого процесса в США и большинстве европейских стран, включая и современную Россию. Вопрос состоит в различиях построения института рынка ценных бумаг в этих крупнейших регионах мира. Для европейских стран характерно активное участие коммерческих банков на рынке ценных бумаг в качестве как дилеров, так и брокеров. В США ситуация сложилась иная, здесь в 1933 г. конгрессом страны принят закон о банках (как кредитных институтах) под названием Акта Гласса - Стигалла,
Закон о банках 1933 г. существенно ограничил возможности коммерческих банков на фондовом рынке, создал Федеральную банковскую корпорацию по страхованию депозитов. Существенные государственные ограничения деятельности на фондовом рынке были введены согласно Закону о ценных бумагах 1933 г. и Закону о торговле ценными бумагами 1934 г., на основе которого была создана Комиссия по ценным бумагам и биржам в США. 2МусатовВ.Т. США: биржа и экономика. М., 1985. С. 33. |
согласно которому коммерческим банкам запрещено было заниматься основными операциями на рынке ценных бумаг (размещение через них эмиссий ценных бумаг, сделки с акциями и облигациями и т. д.). Эти все функции закреплялись за так называемыми инвестиционными банками1. В экономическом аспекте разграничения в деятельности кредитных банковских организаций и инвестиционных банков можно рассматривать как определенный этап в развитии разделения труда во вновь формирующейся отрасли сферы обращения. Вполне ясна и причина таких действий со стороны общества - под влиянием участия кредитных банковских организаций в биржевых спекуляциях в период кризиса 1929 - 1933 гг. сложилось четкое мнение о необходимости разработки механизма защиты собственных и заемных средств коммерческих банков от рисков (кредитных и операционных), которые возникают у банков на рынке ценных бумаг. Однако обратим внимание на другую сторону государственных решений по регулированию финансового рынка США. Для этого используем положение из книги В. Т. Мусатовой "США: биржа и экономика". Автор этой работы замечает, что "Уолл-стрит немыслим без гигантских коммерческих банков, однако его такой же неотъемлемой составной частью являются инвестиционные банки. Они образуют институциональную основу рынка фиктивного капитала США... и обслуживают весь обширный комплекс операций, связанных с эмиссией ценных бумаг, биржевой и в значительной мере внебиржевой торговлей ими" . Институт рентных (природных и технологических) ресурсов (а следовательно, и фиктивный капитал) в США имеет собственную институциональную основу существования - институт инвестиционных банков. Если инвестиционные банки обслуживают рентный рынок, то кредитные банковские организации - стоимостный. Положения стоимостной и маржинальной теорий в аспекте их синтеза на основе единого взгляда на природу рентных отношений дополняются в ведущей стране мира - США - разумным построением институтов кредитного рынка и рынка ценных бумаг. Видимо, в ближайшей перспективе можно будет в широком плане говорить о синтезе учения о трудовой стоимости и маржинальных взглядов с институциональной теорией хозяйствования. Это будет подтверждаться не только логическими выводами анализа, но и реальной практикой развития мировой экономики.
Институциональную структуру хозяйственной деятельности можно представить также как соотношение двух типов институтов - институтов фирм и рынков. Фирмы построены на сложных вертикальных системах институциональных ограничений разной степени значимости. Важнейшие из них - контракты между обществом и фирмой, собственниками фирмы -топ-менеджерами, руководителями более высокого ранга (принципалами) и подчиненными. Институт рынка предполагает альтернативные отношения между его субъектами. Для России проблема становления развитой рыночной экономики - это прежде всего проблема института рынка. Отсутствие четких институциональных ограничений, присущих институту рынка, создает неопределенность в распределении чистого дохода между участниками хозяйственной деятельности внутри фирм.
Проблема учета здесь рентных факторов (технологической и природной ренты) становится центральной, хотя институты организованных рынков (природных ресурсов, фондовых, товарно-сырьевых и т.д.), включая и биржевую торговлю, являются достаточно эффективным механизмом, способным давать постоянную рыночную оценку не только природным, но и другим факторам производства. Такие рыночные институты обеспечивают достаточно объективную оценку бесплатных рентных природных и технологических ресурсов. В нашей стране эти институты развиты слабо, на практике существуют лишь системные решения государства по организации биржевой деятельности на рынке ценных бумаг и валютном рынке. Предприняты незначительные попытки создать единый федеральный биржевой рынок зерна. В определенной степени сложилось мнение среди части российских экономистов, что институциональная система хозяйствования есть результат принятия современных правовых документов. Это справедливо лишь отчасти. Институты - явление объективное, и правовые их формы могут не всегда соответствовать истинным функциям. Природа современных типов ренты (природной и технологической) такова, что они в ряде стратегических отраслей мировой экономики успешно могут не только взаимодействовать, но и замещать друг друга. Если общая тенденция роста дифференциальной ренты (природной и технологической) усиливается, то в экономике возрастает значение фиктивного капитала по сравнению с действительным, происходит рост монопольных рынков по сравнению с рынком свободной конкуренции, повышение доли ложной социальной стоимости по сравнению с действительной стоимостью. К этому следует добавить возрастание трансакционных издержек по отношению к издержкам производства. С учетом данных
взглядов на предмет анализа можно сказать, что сами по себе институты могут представлять собой по отношению к экономическим процессам особую общественную форму, временное или постоянное монопольное владение которой позволяет извлекать реальной власти (истеблишменту) дополнительный доход или политическую ренту. Для более точной трактовки проблемы ограничим наше исследование только институтами, которые обслуживают хозяйственную жизнь общества, а так называемую политическую ренту будем определять как институциональную ренту. Мы понимаем, что всякая рента (природная и технологическая) существует в рамках определенных институциональных форм, но в нашем анализе политической ренты мы вкладываем в понятие институциональной ренты нечто иное, а именно такую ситуацию, когда некий институт начинает использоваться субъектами экономических или институциональных отношений (государством, фирмами, отдельными индивидами) как рентный ресурс, т.е. на бесплатной основе.
Четкое представление об институциональной рентной парадигме требует понимания того, что существует реальное институциональное пространство, собственником которого является государство. Институциональная система в своей основе представляется как совокупность отношений сотрудничества между классами, социальными группами, членами общества. Она есть результат постоянной политической борьбы в самом широком понимании этого термина, но результатом такого развития являются государство и его исключительные права на формирование и развитие институциональной системы . Это означает, что государство становится собственником институционального пространства, с характерной для него структурой организации. Государство, как собственник институционального пространства, передает его в пользование определенному социальному слою общества - бюрократии, тем самым создает предпосылки для бесплатного использования ею институтов в связи с определенными экономическими возможностями последних, позволяющими ускорять или замедлять те или иные процессы в экономике. "Все большее значение, -отмечал Е.И. Карпиков, - приобретает "политическая рента", как в борьбе за места во властных структурах, позволяющих регулировать и формиро-
Институциональное пространство понимается как предельная возможность изменения институтов и организационных форм при данном состоянии развития экономических отношений, производительных сил в стране. Только в его пределах государство может позволять осуществлять определенные изменения в институтах, а следовательно, и в институциональной системе. Институциональное пространство можно представить в виде матрицы, где количество институтов можно условно рассматривать в качестве функций, а организационные формы - аргументов. 264 вать рентные потоки, так и в создании при конкурентной рыночной системе благоприятной среды для нынешних ее обладателей. Для этого также важно понимать внутренние механизмы, способствующие появлению ренты в экономической системе"1. Нам представляется, автор вышеприведенного положения достаточно четко понимал экономическую основу "политической ренты". Политические решения, институциональные изменения должны при ее образовании происходить таким образом, чтобы в конечном счете в руках определенных субъектов экономических отношений возник некий рентный ресурс и была получена рента. Следовательно, при возникновении институциональной ренты имеют место определенные вложения капитала (например, на подкуп должностных лиц), существует конкретный механизм их окупаемости, а уже потом появляется монополия на пользование неким рентным ресурсом. По своему характеру инвестиции здесь есть вложения фиктивного капитала, так как предназначены для "откупа" некоторой части будущей ренты (должностное лицо, предлагающее эту услугу, не в силах реализовать возникшие у него возможности получения ренты). По своей стоимостной природе политическая рента есть фиктивный капитал, т.е. типичная капитализированная дифференциальная рента. Движение денег в качестве фиктивного капитала за пределами производства также можно рассматривать как теневую часть социально-экономических явлений современной общественной жизни. Эти явления неоинституционализм исследует в рамках так называемой теории общественного выбора и реализации общественных благ, т.е. благ (товаров и услуг), удовлетворяющих общественные потребности, необходимые обществу в целом, производство и потребление которых частным образом либо невозможно, либо неэффективно.
Карпиков Е.И. Указ. соч. С. 20. 2 Аветисян В. Е. Современное предпринимательство: проблемы теории и практики хозяйствования. Самара, 2001. С. 38. |
Определенного пояснения требуют положения о собственности государства на экономическое пространство. Идея определения особой пространственной ренты, которая присваивается государством, не является в экономической науке новой. В. Е. Аветисяном высказывалась мнение , что государство обладает особой собственностью на экономическое пространство. "Государство как собственник этого (экономического) пространства в силу монополии собственности устанавливает плату за пользование -прежде всего в виде разнообразных налогов. Их привязка к факторам производства или скорости оборота не должна смущать, так как это лишь формы изъятия особой пространственной платы" . Заметим, что
В.Е. Аветисян ничего не говорит об пространственной ренте, в его рассуждениях фигурирует плата за пользование экономическим пространством. Тем не менее этот вопрос требует определенного анализа. Экономическое пространство как категорию подчас путают с понятием географического пространства. Мы считаем такую подмену необоснованной. Так же как и институциональное пространство хозяйственной деятельности, экономическое пространство представляет собой некую виртуальную реальность, основными системообразующими элементами которой являются экономические отношения. Существующие в стране экономические отношения нельзя рассматривать чьей-то частной собственностью. Они объективны и являются условием существования любой экономической деятельности. Государство, выражая интересы всего общества, присваивает их как объект виртуальной собственности, или как интеллектуальную собственность. По своей природе экономическое пространство носит однородный характер, и здесь, на наш взгляд, нет необходимости предполагать, что государственная рента на экономическое пространство может быть дифференциальной рентой. Государственная рента на экономическое пространство -это абсолютная финансовая рента, которая рассчитывается по отношению к действительному и фиктивному капиталу при прочих равных условиях по стандартной схеме на основе банковского процента. В этом смысле рента на экономическое пространство является квазирентой. В реальной жизни квазирента на экономическое пространство реализуется государством через налоговую систему. Необходимо отличать налоги, экономическим содержанием которых является квазирента, от налоговых отчислений, непосредственно связанных с выполнением государством ряда общенациональных функций.
Государство, как собственник экономического и институционального пространства, заинтересовано в расширении хозяйственной деятельности. Однако реализация экономической и институциональной функций государства предполагает возможность использования их бюрократией на бесплатной основе. В рамках институциональной экономики мы рассматриваем эти процессы как появление многочисленных организаций, которые с помощью имеющейся у них власти пытаются создать новые рентные факторы даже на основе рынка свободной конкуренции. Реальная же система власти, изыскивающая политический доход (институциональную ренту), смещает функции расходов и доходов государственного бюджета. Путем чрезмерных налогообложения и налоговых поступлений происходит изъятие рентного дохода у реальных собственников в пользу государства, а затем через нецелевые расходы эти финансовые ресурсы переходят в руки тех лиц, которые за счет приобретения прав на фиктивный капитал
(путем организации "отката", коррупции, необоснованного протекционизма) получают незаконные налоговые льготы и освобождения или, напротив, экономические права на неэффективные действия. Это, в отличие от производственного монополизма, приводит к удорожанию и уменьшению объемов предоставляемых общественных благ, а также сокращению инвестирования для развития соответствующих сфер экономики. Рентоориен-тированное поведение бюрократии, как дефект государства, преодолевается только путем восстановления и развития институтов гражданского общества.
В современном правовом гражданском обществе существует политико-экономический механизм рационального поведения и выбора общественных благ. Ведущий представитель теории общественного выбора Д. Бьюкенен (р. 1919) пишет: "Политика есть сложная система обмена между индивидами, в которой последние коллективно стремятся к достижению своих частных целей, так как не могут реализовать их путем обычного рыночного обмена. Здесь нет других интересов, кроме индивидуальных. На рынке люди меняют яблоки на апельсины, а в политике - соглашаются платить налоги в обмен на блага, необходимые всем и каждому: от местной пожарной охраны до суда"1. Основные положения теории общественного выбора сводятся к следующему: 1) политическая сфера рассматривается не как экзогенная, а как эндогенная по отношению к рыночной сфере; 2) для описания поведения человека в политической сфере используются те же гипотезы, что и в неоклассической экономической теории: гипотезы следования личному интересу, полноты и транзитивности предпочтений, рациональной максимизации цели; 3) процесс выявления предпочтений индивидов описывается в параметрах рыночного обмена и равновесия. В совокупности эти положения теории соответствуют совершенно-конкурентному выбору общественных благ. Такой подход к проблеме политических решений в своей основе чрезвычайно важен, так как позволяет выработать последовательные принципы рентной политики в современных условиях хозяйствования. Предложений по вопросам рентной политики среди наших экономистов достаточно много, но в данном случае необходимо выделить ту их группу, которая непосредственно касается вопросов развития института рентных отношений. В основном проблема сводится авторами к разработке механизма изъятия ренты в пользу государства через налоговую систему, распределение ее между центром и регионами с рентными ресурсами, формирование за счет ренты стабилизационного фонда и т.д. Нам представляется, все эти предложения имеют право на существование в современной России. Но рентную политику необходимо рассматривать не как разовое мероприятие, а как форму определенных прогнозируемых шагов государства по пути учета рентных факторов во всем воспроизводственном процессе.
Исследования механизма образования ренты в современных условиях хозяйствования подчеркивают тот факт, что в основе его лежат базисные процессы образования действительной и рыночной стоимости, сложное взаимодействие рынков ресурсов производства и произведенной продукции и услуг, экономических и институциональных форм хозяйствования. Рассмотренная теория ценообразования на рынке общественных благ показывает: во-первых, возможность их совершенно-конкурентного выбора; во-вторых, возможность применения стандартной модели и для столь специфического сектора экономики; в-третьих, сохранение в силе для него критерия обоюдной прибыльности контрагентов рынка; в-четвертых, сохранение принципа "горизонтального суммирования" функций индивидуального спроса и предложения при их отраслевом агрегировании. Приведенная модель политико-экономического рынка общественных благ соответствует обществу с совершенной демократией. Исходной проблемой при разработке принципов рентной политики в современных российских условиях является определение методов учета рентных ресурсов в аспекте реального рынка. По сути, налоги на прибавочную стоимость есть прежде всего налоги на рентный доход, и здесь во многом следует согласиться с мнением академика РАН Дмитрия Львова: "На долю ренты в нераспределенной чистой прибыли, - считает он, - приходится около 75% общего прироста совокупного дохода России. Вклад труда в 15 раз, а капитала -примерно в 4 раза меньше... Соотношение факторов производства в налоговых доходах выглядит совсем иначе. Оно, по существу, является "перевернутым" отображением результатов первого расчета. Главной составляющей налогооблагаемой базы в действующей системе налогов является отнюдь не рента и даже не капитал, а труд. Более точно - фонд оплаты труда"1. Можно подчеркнуть то обстоятельство, что тяжесть налогов на действительный капитал приводит к сворачиванию национального производства. Как ни парадоксально, идеи Ф. Кенэ об установлении налогов на чистый продукт приобретают новый смысл в современной рентной экономике.
Налоги на ренту должны в принципе устанавливаться в точке функционирования рентного ресурса. Самым простым способом ухода от рентных налогов является перенос их из места образования в звенья экономики, где происходит дальнейшее использование продукции и услуг. Это относится к природной и технологической ренте. Если рентные ресурсы находятся в собственности государства, то рентная политика должна быть направлена на полное изъятие дифференциальной ренты у пользователя соответствующих ресурсов в виде арендной платы. Поэтому учет ренты, например, нефтедобывающей промышленности, является обязательным условием хозяйственной деятельности, даже если нефтяная корпорация сама осуществляет переработку сырой нефти. Формирование арендного рынка рентных ресурсов является непреложным условием стабилизации экономического развития. Другое дело - с определением собственно налога на ренту. Налог на ренту есть налог на рентные ресурсы, находящиеся в частной собственности. Наиболее простой формой этого налога является земельный налог. Д. Рикардо полагал, что данный налог - "пропорциональный ренте с земли и изменяющийся с каждым изменением ренты... Так как такой налог не коснется ни земли, которая не дает ренты, ни продукта с капитала, который прилагается к земле в расчете только на прибыль и никогда не приносит ренты, то он нисколько не повлияет на цены сырых материалов, а всецело падает на землевладельцев"1. Фактически у Д. Рикардо рентный налог есть налог на дифференциальную ренту, что означает налогообложение самого рентного фактора. А. Смит определил четыре принципа уплаты земельного налога, наиболее интересными из них являются второй - четвертый: "налог, который обязывается уплачивать каждое отдельное лицо, должен быть точно определен, а не произволен... Каждый налог должен взиматься в то время или тем способом, когда и как плательщику должно быть удобнее всего платить его. Каждый налог должен быть так задуман и разработан, чтобы он брал и удерживал из карманов народа возможно меньше того, что он приносил казначейству государства..." . Если исходить из этой логики анализа, то все налоги с производства должны быть уплачены за счет дифференциальной ренты (природной и технологической), т. е. логика формирования их связана с зависимостями в рамках маржинальной теории. Это относится и к институциональной (политической) ренте. В России еще отсутствуют системные подходы к учету дифференциальной ренты даже в условиях сельского хозяйства, добывающей промышленности и строительства. Современные разработки в области методологии и теории рентных отношений, а также сложившаяся статистическая отчетность Госкомстата РФ, Центробанка России позволяют не только сформировать научно обоснованные варианты методики рентных расчетов, но и оперативно (ежегодно) прослеживать изменение рентных показателей. Вопрос о рентном институте следует рассматривать в связи с разработкой учета ренты государством в рамках сложившихся институциональных форм информации о хозяйственной деятельности в стране. Рентная политика, таким образом, предполагает создание реальных институциональных форм учета (расчетов) дифференциальной ренты в первичных звеньях ее образования, определение на ее основе рыночной оценки рентных ресурсов и установление налога на ренту. Это мы рассматриваем как важнейший раздел рентной политики государства. Поставленная проблема является чрезвычайно сложной при ее решении (особенно при учете технологической и институциональной ренты), но без последовательных действий в этом направлении в России постоянно будет воспроизводиться "экономика хаоса". Никакие правовые и прочие мероприятия не позволят существенно расширить экономическое и институциональное пространство страны, повысить социальную и экономическую эффективность принимаемых хозяйственных решений. В данном плане мы обращаем внимание на высказанное Е.И. Карпиковым предложение в рамках разработанного им рентного меморандума. Можно полностью согласиться с первым разделом этого меморандума (включая описание монополий на рентный ресурс, характера собственника, владельца, пользователя рентного ресурса, определение рентного горизонта, рисков получателей ренты и т.д.)1. В этом разделе, с нашей позиции, необходимо было бы поставить вопрос об учете дифференциальной ренты (природной и технологической) во всех основных отраслях экономики России. Нетрудно также заметить, что особенно сложно решение вопроса технологической и институциональной ренты. В обществе сложилось мнение, что поскольку рентные ресурсы имеют бесплатный характер, постольку они принадлежат обществу. Это правильно отчасти по двум основным причинам. Во-первых, общество (государство) может всегда продать часть рентных ресурсов, но покупатель должен оплатить их по полной рыночной цене (т.е. выплатить сумму ренты за ряд лет по известным принципам капитализации рентного дохода). Во-вторых, есть ресурсы, которые изначально принадлежат не обществу, а отдельным индивидуумам или их организации. Наличие таких рентных ресурсов связано с интеллектуальным фактором экономического развития. Если рента является общим достоянием, то ученые, артисты, спортсмены не имеют в принципе права претендовать на высокую оплату труда, так как несложно показать, что экономический эффект, приносимый ими, больше суммы соответствующих вложений в человеческий капитал и нормальной прибыли. В подходе к проблеме человеческого капитала многие ученые представляют ситуацию так, что вся эффективность деятельности человека есть результат вложений капитала, но это справедливо лишь отчасти. Здесь забывается возможность ренты на рабочую силу (А. Маршалл очень мудро заметил ее существование). При анализе проблем трудовых ресурсов и человеческого капитала без учета рентного фактора экономисты постоянно "натыкаются" на скрытые формы образования ренты. Так, Г. С. Беккер в своей интересной работе "Человеческое поведение: экономический подход" отмечает, что "предпосылка о возрастающих предельных издержках у репрезентативной фирмы обычно объясняется ограниченностью "предпринимательских способностей"... Затраты этого фактора плохо поддаются замещению при помощи услуг наемных менеджеров и других привлеченных ресурсов "1. Затраты для фирмы (оплата предпринимательской деятельности) включают в себя собственно затраты, связанные с воспроизводством, плюс нормальную прибыль, а также дифференциальную ренту. Эту ренту предприниматель получает как форму реализации частной собственности на свою рабочую силу. На этом обстоятельстве одинаковость экономического положения предпринимателя и наемных менеджеров заканчивается. Предприниматель по отношению к остальным представителям наемного труда, собственникам предприятия обладает неким дополнительным институциональным статусом - монополией хозяйствования, благодаря которой он может еще присваивать технологическую ренту или часть ее. Предпринимательский доход по своей структуре имеет, по крайней мере, три компонента -издержки воспроизводства рабочей силы предпринимателя, нормальную прибыль на человеческий капитал плюс дифференциальную технологическую ренту, большая часть которой является рентой на предпринимателя как наемного работника. Это обстоятельство должен учитывать подоходный налог, благодаря которому изымаются не только большие доходы населения вообще, но и определенная доля ренты на рабочую силу в частности. С этих позиций можно констатировать, что принятая сейчас в России 13%-я ставка подходного налога является весьма разумной со стороны государства.
Проблема ставки налога на ренту для нашей страны и сейчас не является решенной. В реальной экономике разные типы ренты способны друг друга замещать в определенных границах. При определении налогов на ренту государство учитывает лишь минимальные параметры рентообразования. Так, налог на ренту в сельском хозяйстве, добывающих отраслях промышленности не может быть больше не только всей ренты, но и дифференциальной ренты 1. Что же касается дифференциальной ренты 2, то вполне возможно то, что под ней мы подразумеваем технологическую дифференциальную ренту, собственником которой является не собственник земли, а фермер, который вложил свой капитал, окупил его и получает возможность в пределах арендного срока получать такую ренту. То есть при оценке дифференциальной ренты 2 ее природная или технологическая основа может быть понята только при учете реальных факторов роста производительной силы труда при добавочных вложениях капитала. Это несложно доказать на конкретных примерах. Так, если вкладывается дополнительный капитал при той же самой урожайности в новые технологии первичной обработки зерна, сокращения его потерь при транспортировке и т.д., то собственно рост ни естественного, ни искусственного плодородия почвы здесь не причем. Дифференциальная рента увеличивается за счет роста технологического рентного дохода. Но наши исследования образования дифференциальной ренты на строительные участки также показали, что разделение ренты на формы 1 и 2 характерно не только для сельского хозяйства и добывающей промышленности. Нам представляется, что рента технологическая также может быть представлена как формы 1 и 2 дифференциального рентного дохода. Установление налога на дифференциальную ренту 2, по нашему мнению, в любой стране должно быть исключительной мерой. Причина этого заключается в том, что данная форма ренты несет на себе все риски, связанные с развитием научно-технического прогресса в обществе. Собственники рентных ресурсов должны быть глобально заинтересованы в росте дифференциальной ренты 2. Определение налога на ренту в пределах дифференциальной ренты 1 является экономической основой институциональной формы налогов на ренту (природную и технологическую) и рассматривается нами как второй важнейший пункт при разработке рентной политики. При этом принципом определения ренты формы 1 является ее объем, который возникает на каждом классе рентных ресурсов при нормальном минимуме вложений капитала. Поэтому положение Е.И. Карпикова в рентном меморандуме о рентном горизонте следует дополнить идеей классификации рентных ресурсов при возникновении не только природной, но и технологической ренты. Установление пределов изменения рентных налогов не означает, что их ставки не могут изменяться в зависимости от положения в стране, решения общегосударственных проблем. Положение о границах налога на ренту как части рентной политики государства определяется нами применительно к нормальному состоянию воспроизводственного процесса. Не менее важным моментом является учет в рентной политике государства рентных преимуществ России в мировой экономике. Этот момент требует от государства рационального регулирования транснациональных корпораций российского происхождения, широкого выхода национального капитала за рубеж. Проблема экономического и институционального пространства имеет здесь еще один существенный момент для понимания роли ренты и рентного института в хозяйственном развитии новой России. Речь идет от том, что экономическое пространство есть развивающаяся система экономических отношений, главным моментом в которой является капитал. По мере унификации экономических систем в мире с экспортом-импортом капитала экономическое пространство многих (прежде всего развитых стран) выходит за свои национальные границы. В результате мировое хозяйство - это не только сумма национальных экономик, но и взаимопроникновение экономических пространств национальных государств в единое мировое экономическое пространство. Унификация институциональных форм в мировом хозяйстве, межгосударственные соглашения (контракты) об отмене двойного обложения, по сути, создают возможность использовать образование рентных доходов от международных акций национального капитала для пополнения собственного государственного бюджета, избегая при этом ничем не оправданную передачу дифференциальной ренты (природной и технологической) бывшим союзным республикам. В определенной степени третьим пунктом национальной рентной политики может стать положение об ориентации России на мировую оценку рентных ресурсов и недопущении передачи рентных привилегий государствам СНГ и другим странам.
В результате анализа проблем рентных отношений в аспекте институциональных теорий можно сделать следующие выводы:
- важнейшим условием хозяйственной деятельности выступают институциональные отношения, которые являются формой развития экономики; формирование системы институтов есть объективный процесс, присущий любому обществу; в общей хозяйственной деятельности институциональные отношения суть отношения сотрудничества, и они выполняют в хозяйственной системе роль центробежной силы в отличие от экономических, которые по своей природе являются отношениями распределительными; рентный институт должен рассматриваться как важнейшая часть институциональных отношений и призван обеспечить нормальный процесс образования и распределения дифференциальной (природной и технологической) ренты;
- рентный институт есть единая система институциональных ограничений для разных типов рентных отношений, наряду с институтом действительного капитала, он является формой функционирования природных, материальных и трудовых ресурсов в обществе; институциональное обособление прав на рентный ресурс как фиктивный капитал не может в полной мере, согласно и стоимостной, и маржинальной теории, достигнуть роста эффективности в соответствии с теоремой Коуза, более того, эти процессы будут способствовать росту трасакционных издержек; рациональным решением здесь могло бы быть стимулирование развития инфраструктуры рынков (особенно рынка природных и технологических ресурсов), создание биржевых систем, способствующих преодолению теневых форм рентных отношений;
- основными компонентами рентной политики являются разработки перспективных действий общества и государства по формированию эффективных институциональных форм, обеспечивающих нормальную реализацию рентных отношений, введение эффективных налогов на ренту и недопущение теневых рентных отношений; в современной экономике основная тяжесть налогов на прибавочный продукт должна ложиться не на реальный (действительный) капитал, а на использование рентных ресурсов; к важнейшим принципам экономической политики можно отнести: создание системы учета рентных ресурсов на основе их рыночной оценки в виде капитализированной ренты; разграничение аренды рентных ресурсов у государства от налогов на ренту; определение ставки налога на ренту (природную и технологическую) в границах образования дифференциальной ренты 1; с интеграцией российской экономики в мировое экономическое пространство постепенный переход к полному учету национальной ренты в рыночных ценах экспортных поставок.
Еще по теме 4.2.Институциональная теория и проблемы рентных отношений:
- В.А. Мещеров. СОВРЕМЕННЫЕ РЕНТНЫЕ ОТНОШЕНИЯ: ТЕОРИЯ, МЕТОДОЛОГИЯ И ПРАКТИКА ХОЗЯЙСТВОВАНИЯ. 2006, 2006
- 4.3. Институциональная стоимость и рентные доходы
- Институциональная экономическая теория
- 9.4. Рентные отношения и цена земли
- 4.1. Элементы маржинальной теории в анализе рентных отношений
- Глава 4 РЕНТНЫЕ ПРОБЛЕМЫ В СОВРЕМЕННЫХ НАПРАВЛЕНИЯХ ЭКОНОМИЧЕСКОЙ ТЕОРИИ
- Глава 2 ОСОБЕННОСТИ РЕНТНЫХ ОТНОШЕНИЙ В АГРОПРОМЫШЛЕННОМ КОМПЛЕКСЕ
- § 38. Институциональные изменения в системе отношений собственности в сельском хозяйстве. Аграрно-промышленный комплекс
- Транзакционная теория фидуциарных отношений
- 3. Социалистическая теория международных отношений. Мир-системные процессы в АТР
- 3.4. Учет рентного фактора в современном гражданском строительстве и реформировании жилищно-коммунального хозяйства
- 4. Философские проблемы различаются в соответствии с делением жизненных проблем на проблемы-образы, проблемы-действия и вербальные проблемы
- 59. МЕГАЭКОНОМИКА: ФОРМЫ МЕЖДУНАРОДНЫХ ЭКОНОМИЧЕСКИХ ОТНОШЕНИЙ. ТЕОРИЯ ГЛОБАЛИЗАЦИИ