<<
>>

1. Понятие коррупции, виды и формы ее проявления

В Казахстане о коррупции как об особо опасном явлении стали говорить с 90-х годов прошлого столетия. Во всех законодательных и нормативных актах подчеркивается, что взяточничество и коррупция в корне противоречат интересам нашего общества и государства.

ЗРК «О борьбе с коррупцией» возвел данную проблему в ранг документа в соответствии с международными требованиями. Он действует всего 10 лет.

Президент Н. А. Назарбаев в своем Послании народу Казахстана «Казахстан-2030. Процветание, безопасность и улучшение благосостояния всех казахстанцев» в числе семи основных принципов стратегии развития назвал и беспощадную борьбу с коррупцией.

В Казахстане создана законодательная база для борьбы с коррупционными преступлениями. По мнению правоведов, среди стран СНГ Казахстан занимает лидирующее положение в разработке законодательной базы и системы противодействия коррупции. Таким можно считать Закон от 21 июля 2007 года «О внесении изменений и дополнений в законодательство Республики Казахстан по вопросам усиления борьбы с коррупцией».

Как у всякого сложного социального явления, у коррупции не существует единственного канонического определения, что обусловливает многообразие подходов к ее исследованию. Исторически первые определения коррупции относятся к области права. С юридической точки зрения коррупцией является то, что называется таковой в Уголовном кодексе той или иной страны или что запрещают кодексы профессиональной этики. Преимущество этого подхода состоит в четкости и определенности. Зафиксированные в законе разрешения и запреты определяют поведенческие ориентиры как для общества в целом, так и для отдельного индивида (гражданина и государственного служащего), компенсируя таким образом отсутствие индивидуальной или коллективной этики[211].

В обращении Президента Казахстана к гражданам республики говорится: «Коррупция все глубже проникает в различные сферы нашей жизни, искажает экономическую политику и стратегию развития страны, ведет к прямому и косвенному хищению бюджета и государственной собственности».

Президент Республики Казахстан Н. А. Назарбаев представил программу вхождения Казахстана в число 50 наиболее конкурентоспособных стран мира, где подчеркнул необходимость последовательной реализации комплексной общенациональной программы борьбы с коррупцией, как с угрозой национальной безопасности и общественной стабильности.

Таким образом, политическая воля со стороны высшего должностного лица – Президента страны – проявлена решительно. Однако следует констатировать, что Республика Казахстан в борьбе с коррупцией по различным, требующим глубокого исследования причинам пока существенных положительных результатов не добилась.

Глава государства Нурсултан Назарбаев все эти годы держит данный вопрос под особым контролем. Президент остановился на заявлении депутата Мажилиса РК, генерала С. Б. Токпакбаева, сделанного на заседании Мажилиса Парламента РК в декабре 2007 года. На недавно прошедшем расширенном заседании Политсовета партии «Hyp Отан» Президент поручил «проработать вопрос о принятии специальной программы партии по борьбе с коррупцией, в которой надлежит изложить конкретные комплексные меры по борьбе с этим социальным злом».

«Осознавая, что коррупция является социальным злом общества, которое научилось извлекать из продажности государственного аппарата свои выгоды, государство, в том числе в лице партии „Hyp Отан“, объявляет войну коррупции.

Много коррупционных нарушений происходит на местном уровне, соответственно, необходимо усилить борьбу на местах. Опорой данной борьбы должны стать специальные советы при НДП „Hyp Отан“ по усилению борьбы с коррупцией в регионах, порядок формирования и принципы деятельности которых сейчас обсуждаются среди членов партии. При этом считаю, что для объективной и беспристрастной работы в эти советы необходимо включить лиц, которые не занимают ответственных должностей в государственных органах, что повысит независимость советов при рассмотрении вопросов и принятии решений.

„Некоторые госслужащие разных рангов хорошо устроились, совмещая государственную службу со своим бизнесом и оказывая всяческую поддержку последнему“, – подчеркнул Глава государства. – Установление ограничения в отношении публичных должностных лиц на владение долями в хозяйственных товариществах, акциями в акционерных обществах, в том числе переданных в доверительное управление, когда их деятельность прямо связана с функциями, которые осуществляет должностное лицо, может также ограничить отмеченные злоупотребления властью.

Кроме того, в связи с неэффективностью плановых проверок деятельности государственных органов, которые бывают заранее осведомлены о предстоящем визите контролеров, целесообразной видится разработка механизма введения в государственных органах института постоянного общественного контроля, в том числе со стороны членов специального совета при НДП „Hyp Отан“ по усилению борьбы с коррупцией.

Не секрет, что зачастую граждане боятся огласки и неблагоприятных последствий для себя в случае их обращения с жалобой на коррупционные действия чиновников, в связи с чем предлагаю предусмотреть возможность проведения проверок по анонимным обращениям о фактах коррупции со стороны государственных служащих»[212].

Однако такой подход не лишен недостатков и с юридической, и с этической точек зрения. С одной стороны, правовые нормы и запреты не охватывают всего спектра конкретных проявлений коррупции. Обвинения в коррупции часто соседствуют с обвинениями в других связанных с ней преступлениях, которые трудно отделить друг от друга; в некоторых делах элемент коррупции лишь присутствует, но не является определяющим; появляются новые формы преступности, еще не нашедшие отражения в уголовном законодательстве. Кроме того, изменился традиционный порядок самого акта подкупа: если раньше обычно частное лицо предлагало государственному чиновнику взятку в обмен на нарушение последним своего служебного долга в пользу взяткодателя, то ныне инициатива зачастую исходит от самого политика, государственного служащего, вымогающего взятку.

Так, по результатам изучения общественного мнения по вопросам коррумпированности органов власти на вопрос: «Приходилось ли Вам лично в течение последнего времени оказываться в ситуации, когда при помощи взятки важный для Вас вопрос решался в официальных учреждениях быстрее и эффективнее?» – 46,3 % респондентов ответили положительно. По результатам исследования по вопросам коррумпированности сотрудников ОВД, на аналогичный вопрос положительный ответ дали уже 54,8 % респондентов[213].

С другой стороны, юридическое определение не содержит в себе этических принципов (строгое разграничение частных и общественных интересов, гласность при принятии решений и т. д.), лежащих в основе демократической правовой политической и административной систем. Нарушение служащим своего служебного долга означает отрицание этих принципов.

Этимологически термин «коррупция» происходит от лат. «corruptio», означающего «порча, подкуп». Эти два слова определяют понятие коррупции.

Так, в Юридической энциклопедии термин «коррупция» определяется как «преступная деятельность в сфере политики или государственного управления, заключающаяся в использовании должностными лицами доверенных им прав и властных возможностей в целях личного обогащения»[214].

В Кодексе поведения должностных лиц по поддержанию правопорядка от 17 декабря 1979 года говорится, что «понятие коррупции должно определяться национальным правом», однако дается примерное определение данного явления: «… выполнение должностным лицом каких-либо действий или бездействие в сфере его должностных полномочий за вознаграждение в любой форме в интересах дающего такое вознаграждение, как с нарушением должностных инструкций, так и без их нарушения»[215].

В Справочном документе ООН о международной борьбе с коррупцией указывается, что «коррупция – это злоупотребление государственной властью для получения выгод в личных целях»[216].

Аналогичное определение коррупции содержится в отчете Всемирного банка, посвященном роли государства в современном мире: коррупция – это «злоупотребление государственной властью ради личной выгоды»[217].

Такое понимание коррупции существует и в современной криминологии. Например, А. И. Долгова определяет коррупцию как «социальное явление, характеризующееся подкупом – продажностью государственных или иных служащих и на этой основе корыстным использованием ими в личных либо в узкогрупповых, корпоративных интересах официальных служебных полномочий, связанных с ними авторитета и возможностей»[218].

Н. Ф. Кузнецова определяет коррупцию как «общественно опасное явление, выражающееся в подкупе служащих государственного аппарата и негосударственных структур»[219]. Однако существует и представляется правильным более широкое понимание коррупции как социального явления, не сводящегося только к подкупу, взяточничеству.

Наиболее глубоко и всесторонне понятие коррупции разрабатывалось учеными США. Американские исследователи определяют это явление как уклонение политических деятелей, сотрудников госаппарата, бизнесменов и других лиц от выполнения ими своих официальных обязанностей и государственных функций ради личных, семейных или групповых интересов в целях обогащения и повышения своего социального статуса[220].

Юридический энциклопедический словарь Дж. Бэллентайна слово «коррумпированный» толкует как «извращающий назначение органов государства в целях извлечения личной выгоды, препятствующий процессу отправления правосудия». Другой авторитетный юридический словарь Г. Блэка определяет коррупцию как:

– деяние, совершаемое с намерением предоставить некое преимущество, несовместимое с официальными обязанностями должностного лица и правами других лиц;

– деяние должностного лица, которое незаконно и неправомерно использует свое положение или статус для извлечения какого-либо преимущества для себя или другого лица в целях, противоположных обязанностям и правам других лиц.

Известные американские исследователи проблемы коррупции М. Джонстон и Дж. С. Наем определяют как «поведение, отклоняющееся от того, которое предписано должностному лицу имеющимися правилами, и обусловленное желанием получить материальные или статусные преимущества для себя, своей семьи или связанной с собой узкой группы лиц, а также нарушающие ограничения на вмешательство по личным мотивам в отправление должностных функций»[221].

Правильно отмечает доктор юридических наук, профессор А. Н. Агыбаев: «… практически редко можно встретить человека, полностью удовлетворенного своим положением в обществе»[222]. Так и государственный служащий, являясь звеном цепи исполнения государственной функции, в случае неудовлетворения своим положением может навредить всей цепочке, из которой складывается государственная деятельность, т. е. пойти в разрез с законом. Чтобы этого не допустить, нужно создать условия, побуждающие государственного чиновника добросовестно исполнять возложенные на него обязанности, а не наоборот[223].

Как заметил один из авторов работы д. ю. н., профессор Е. О. Алауханов, «становится очевидным, что без опоры на результаты криминологических исследований, без глубокого изучения закономерностей и тенденций реальной криминологической обстановки (борьбы с коррупционными преступлениями. – Прим. авт.) невозможно на должном уровне решать уголовно-правовые, процессуальные… проблемы»[224].

Профессор Г. С. Мауленов в числе главных причин коррупции видит «несовершенство рыночных отношений в экономике, проблемы в законодательстве, издержки в формулировании нравственной позиции граждан»[225].

Коррупционная преступность – явление классовое и исторически изменчивое. По мнению д. ю. н. профессора Е. И. Каиржанова, «никто не сможет отрицать историческую объективную реальность возникновения понятия преступности вследствие возникновения частной собственности и раскола общества на антагонистические классы. В доклассовом обществе не было ни понятия преступления, ни понятия преступности»[226].

М. Джонстон видит привлекательность этого определения в относительной точности содержащихся в нем критериев, подчеркивая, однако, что упоминаемые в нем «имеющиеся правила» могут быть расплывчатыми или противоречивыми и меняться во времени. Кроме того, изменение «правил» может означать не фундаментальный пересмотр политики по отношению к коррупции, а, например, стремление ее легитимизировать.

Так, экс-президент Филиппин Ф. Маркос изменил некоторые статьи Конституции, чтобы легализовать организованное им разграбление национального богатства страны. Поэтому, как справедливо отмечает М. Джонстон, «коррупция может не совпадать с тем, как она трактуется согласно букве закона, и, напротив, некоторые формально незаконные действия могут иметь определенные моральные оправдания».

Подобного взгляда на коррупцию придерживаются многие казахстанские и российские криминалисты и криминологи. Вот несколько характерных определений. «Коррупция – … социальное явление, заключающееся в корыстном использовании должностным лицом органов государственной власти и управления своего служебного положения для личного обогащения»[227].

Г. А. Сатаров, М. И. Левин и М. Л. Цирик характеризуют коррупцию как «злоупотребление служебным положением в корыстных целях»[228].

«Коррупция… – незаконное использование государственной должности для извлечения личных выгод. Термин „незаконное“ означает, что существуют законы (положения), регулирующие поведение лиц, занимающих государственные должности»[229].

Яркую характеристику коррупции дает ученый-адвокат А. И. Кирпичников: «Коррупция – это коррозия власти. Как ржавчина разъедает металл, так коррупция разрушает государственный аппарат и разъедает нравственные устои общества. Уровень коррупции – своеобразный термометр общества, показатель его нравственного состояния и способности государственного аппарата решать задачи не в собственных интересах, а в интересах общества. Подобно тому, как для металла коррозийная усталость означает понижение предела его выносливости, так для общества усталость от коррупции означает понижение его сопротивляемости»[230].

Наиболее емкое, на наш взгляд, понятие коррупции дает Б. В. Волженкин: «Коррупция – это социальное явление, заключающееся в разложении власти, когда государственные (муниципальные) служащие и иные лица, уполномоченные на выполнение государственных функций, используют свое служебное положение, статус и авторитет занимаемой должности в корыстных целях для личного обогащения или в групповых интересах»[231].

Одно из самых кратких и точных определений коррупции предложил Ю. Сентура – «злоупотребление публичной властью ради частной выгоды».

Проанализировав все вышеперечисленные определения коррупции, автор приходит к мнению, что в целом коррупции присущи следующие признаки:

– это, прежде всего, социальное явление, не имеющее точного юридического определения; в конечном счете оно приводит к разложению всего гражданского общества и государства, когда коррупционные деяния становятся повседневной нормой жизни общества;

– имеется определенный круг субъектов данного правонарушения (это, прежде всего, государственные служащие, лица, уполномоченные на выполнение государственных функций, а также лица, уполномоченные на выполнение управленческих функций в частном секторе);

– использование указанными субъектами (путем действия или бездействия) своего служебного положения, своего правового статуса и авторитета занимаемой должности (причем авторитета не своего собственного как гражданина, а именно авторитета должности) вопреки интересам службы (т. е. государственной службы и службы в организациях частного сектора) и установленным нормам права и морали;

– деятельность вышеназванных субъектов как в целях личного обогащения, так и в интересах других лиц либо корпоративных интересах.

Что касается коррупции в органах власти, то, по нашему мнению, ее можно определить как социальное явление, заключающееся в разложении органов власти, когда государственные служащие и иные лица, уполномоченные на выполнение государственных функций, используют свое служебное положение, статус и авторитет занимаемой должности вопреки интересам службы и существующим нормам права и морали в целях личного обогащения или в групповых интересах.

Как нам представляется, коррупцию условно можно классифицировать на несколько основных видов:

1) по статусу субъектов:

а) коррупция в органах власти;

б) коррупция в частном секторе;

в) коррупция в политике, или политическая коррупция.

2) по уровням:

а) низовая;

б) верхушечная;

в) вертикальная.

3) по степени общественной опасности:

а) коррупция-проступок;

б) коррупция-преступление.

Рассмотрим характеристики указанных видов коррупции.

Коррупция в органах власти (исполнительной, представительной и судебной), которой в большей части посвящена наша работа, является одной из насущных проблем современного Казахстана (проблемы в борьбе с которой будут освещены в отдельной главе).

Коррупция в негосударственных организациях либо в частном секторе имеет в настоящее время большое распространение. Руководитель организации (коммерческой или общественной) обязан следовать ее уставным задачам, однако он так же, как и государственный чиновник, имеет возможность в своих личных корыстных интересах или в пользу второй стороны распоряжаться не принадлежащими ему ресурсами, совершать действия, нарушающие интересы организации.

Примеры этому из казахстанской жизни:

– кредиты, предоставляемые за взятки в коммерческих банках под проекты, цель которых получить деньги и исчезнуть;

– получение за взятки по заниженным ценам материальных ценностей (винно-водочная или нефтехимическая продукция и т. д.) на предприятиях различных форм собственности в ущерб государству и предприятию и т. д.

В связи с этим в УК РК (1997 г.) была введена уголовная ответственность за злоупотребление властью (ст. 308 УК РК) и коммерческий подкуп (ст. 231 УК РК).

Некоторые ученые выделяют в отдельный вид политическую коррупцию. Так, профессор В. А. Шабалин, анализируя зарубежные источники по проблемам политики и преступности, определяет это явление как «девиантное политическое поведение, выражающееся в нелигитимном использовании господствующей политической элитой государственных ресурсов в целях укрепления своей власти»[232]. С этой точкой зрения солидарен автор работы доктор юридических наук, профессор Е. О. Алауханов[233].

В свою очередь А. И. Гуров отмечает, что «политическая коррупция – это когда чиновники аппарата вступают в противоречие с нормами морали и закона не столько из-за получения взяток, сколько из-за политической выгоды, родственных связей, кумовства и т. п.»[234].

Г. Н. Горшенков указывает, что политическая коррупция проявляется в деяниях, не наказуемых в уголовном порядке (опека политиками избирательных структур в обмен на личную преданность и политическую поддержку), и уголовно наказуемых деяниях (взяточничество, подкуп), характеризующихся политической окраской[235]. Данное определение охватывает не только всю совокупность уголовно наказуемых деяний, но и иные виды социальных отклонений в политике, т. е. дается в широком социально-политическом, а не криминологическом смысле[236].

П. А. Кабанов дает следующее криминологическое определение политической коррупции: «… совокупность совершенных преступлений должностными лицами органов государственной власти или претендентами на эти должности, либо по их поручению другими лицами, с использованием своего служебного, имущественного или иного положения вопреки интересам других лиц и общества в целях занятия, сохранения, распределения или утраты соответствующей государственной должности, в определенном государстве (или регионе) за определенный период времени».

Большинство специалистов, изучающих коррупцию, относят к ней и покупку голосов избирателей во время выборов. Здесь действительно есть все характерные признаки коррупции, за исключением наличия должностного лица.

По Конституции Республики Казахстан избиратель обладает ресурсом, который называется «властные полномочия». Эти полномочия он делегирует избираемым лицам посредством специфического вида решения – голосования. Избиратель должен принимать это решение исходя из соображений передачи своих полномочий тому, кто, по его мнению, может представлять его интересы, что является общественно признанной нормой. В случае покупки голосов избиратель и кандидат вступают в сделку, в результате которой избиратель, нарушая упомянутую норму, получает деньги или иные блага, а кандидат, нарушая избирательное законодательство, надеется обрести властный ресурс.

Кроме того, еще на стадии избрания создаются условия для коррупции. Ведь всем известно, что для победы на выборах любому кандидату нужна финансовая поддержка, причем немалая. С этой целью кандидат вынужден обращаться за помощью к различным коммерческим структурам, а иной раз и к криминальным, заранее попадая в прямую зависимость. Естественно, что после избрания он вынужден за оказанные ему услуги «расплачиваться».

Основными и наиболее часто регистрируемыми уголовно наказуемыми формами проявления политической коррупции являются дача взятки (ст. 311 УК РК) и ее получение (ст. 312 УК РК).

Второй по распространенности формой проявления политической коррупции является подкуп субъектов политики при осуществлении ими избирательных прав, ответственность за который предусмотрена п. «а» ч. 2 ст. 141 УК РК. Можно выделить следующие разновидности этого явления:

1. Подкуп избирателей (или «покупка» голосов избирателей) со стороны кандидатов на избираемые должности или членами их групп поддержки.

2. Подкуп кандидата на избираемую должность в целях формирования поведения, угодного подкупающему, либо снятие своей кандидатуры в пользу конкретного кандидата, либо проведение так называемой «пассивной» предвыборной кампании.

Международная практика свидетельствует о наличии такого рода случаев. Так, на выборах в Парламент Великобритании кандидат в депутаты М. Сарвар передал своему конкуренту взятку в сумме 5 000 фунтов стерлингов для того, чтобы тот не очень усердствовал во время предвыборной кампании[237].

3. Подкуп доверенных лиц кандидата на выборную государственную должность со стороны конкурентов или других лиц в целях, противных их правовому статусу.

4. Подкуп членов избирательных комиссий в целях совершения деяний, противных их правовому статусу. Как правило, сюда относят «приобретение» отказа этого лица в работе избирательной комиссии.

Проанализировав указанные определения политической коррупции, автор выделяет ее основные признаки:

1) политическая коррупция, в подавляющем большинстве связанная с проведением различных выборов: республиканского значения (выборы в Президенты Республики Казахстан, депутаты Парламента Республики Казахстан) и регионального значения (выборы в маслихат города, области) либо назначением или утверждением определенной государственной должности, а также осуществлением иных политических мероприятий;

2) специальными субъектами политической коррупции являются уже состоявшиеся политики, а также претенденты (как из органов власти, так и из частного сектора) на выборные должности;

3) деяния субъектов политической коррупции направлены, прежде всего, на получение или сохранение определенной должности либо статуса как для себя, так и для других лиц;

4) эти деяния осуществляются вопреки интересам государства, общества и других лиц путем использования своих или чужих должностных полномочий, а также материальных ресурсов;

5) наличие политической выгоды, корыстной цели как для личного обогащения, так и в пользу чьих-либо групповых интересов и политических партий.

Таким образом, политическую коррупцию можно определить как деяния политиков, претендентов или лиц, связанных с ними, во время подготовки и проведения выборов, назначение или утверждение определенной государственной должности, а также проведение иных политических мероприятий, направленных на получение или сохранение определенной должности или статуса как для себя, так и для других лиц, совершенных путем использования должностных полномочий как своих, так и иных лиц, использование своих или чужих материальных ресурсов вопреки интересам государства, общества и других лиц в целях получения политической выгоды, личного обогащения, а также в пользу узкогрупповых интересов и политических партий.

По уровням функционирования коррупцию можно разделить на низовую, верхушечную и вертикальную.

Низовая коррупция наиболее распространена на среднем и низшем уровнях органов власти и управления и связана с постоянным взаимодействием чиновников и граждан (регистрации, штрафы, лицензирование и различные разрешения и т. п.).

Верхушечная коррупция охватывает политиков, работающих в органах власти, высшее чиновничество и сопряжена с принятием решений, имеющих высокую цену (лоббирование и принятие законов, государственные заказы, изменение форм собственности и т. п.). Часто обе заинтересованные в коррупционной сделке стороны принадлежат к одному органу государственной власти. Например, когда чиновник нижестоящего государственного органа дает взятку своему вышестоящему начальнику за то, что последний покрывает коррупционные действия взяткодателя либо предоставляет дополнительные финансы, ресурсы, полномочия и т. д.

Данная форма коррупции может прослеживаться на уровне всей вертикали министерств и ведомств Республики Казахстан, особенно Министерства финансов Республики Казахстан (при выделении бюджетных средств в виде трансфертов, дотаций, ссуд и т. п.). Здесь коррупция, как правило, выступает в качестве моста между верхушечной и низовой коррупцией. Это особенно опасно, поскольку свидетельствует о переходе рассматриваемого явления из стадии разрозненных актов в стадию укореняющихся организованных форм.

Как социальное явление коррупция проявляется в совершении различных коррупционных деяний; некоторые из них являются преступными и преследуются в уголовном порядке (их мы подробно рассмотрим в других подразделах), а другие не являются таковыми и ответственность за них должна регулироваться другими отраслями права.

Коррупционные правонарушения или коррупционные проступки, на наш взгляд, должны быть закреплены, прежде всего, в Законе прямого действия «О борьбе с коррупцией», КоАП РК и в законах, регулирующих государственную службу в Республике Казахстан.

Перечень коррупционных деяний неуголовного характера закреплен в виде ограничений для государственных служащих в ЗРК «О государственной службе» от 23 июля 1999 года:

– заниматься другой оплачиваемой деятельностью, кроме педагогической, научной и иной творческой деятельности;

– заниматься предпринимательской деятельностью лично или через доверенных лиц;

– состоять членом органа управления коммерческой организации, если иное не предусмотрено законом или если в порядке, установленном законом, ему не поручено участвовать в управлении этой организацией;

– быть поверенным или представителем по делам третьих лиц в государственном органе, в котором он состоит на государственной службе либо который непосредственно подчинен или непосредственно подконтролен ему;

– использовать в неслужебных целях средства материально-технического, финансового и информационного обеспечения, другое государственное имущество и служебную информацию;

– получать от физических и юридических лиц вознаграждения (подарки, денежное вознаграждение, ссуды, услуги, оплату развлечений, отдыха, транспортных расходов и иные вознаграждения), связанные с исполнением должностных обязанностей;

– выезжать в служебные командировки за границу за счет физических и юридических лиц, за исключением служебных командировок, осуществляемых в соответствии с международными договорами, ратифицированными Республикой Казахстан, или на взаимной основе по договоренности органов государственной власти с государственными органами иностранных государств, международными и иностранными организациями;

– использовать свое служебное положение в интересах политических партий, общественных, в том числе религиозных, объединений для пропаганды отношения к ним.

Единого мнения среди ученых по поводу определения коррупционной преступности также не существует.

Так, А. И. Долгова рассматривает коррупционную преступность как «совокупность преступлений коррупционного характера»[238].

П. Н. Панченко считает, что коррупционная преступность – это «продажность должностных лиц государственного аппарата, выражающаяся в систематическом использовании ими своего служебного положения из корыстных или иных личных побуждений, охватывающаяся составами таких преступлений, как злоупотребление по службе, хищение путем злоупотребления по службе и получение, дача взятки или посредничество во взяточничестве»[239].

Выделим основные признаки, которые, на наш взгляд, характеризуют коррупционную преступность:

1) это, прежде всего, совокупность преступлений, совершенных определенной категорией лиц;

2) это также наличие специальных субъектов, т. е. лиц, официально привлеченных к государственному управлению (государственных служащих и иных лиц, уполномоченных на выполнение публичных функций), а также лиц, занимающих должностное положение в организациях частного сектора;

3) указанные субъекты используют имеющиеся у них по должности и статусу возможности для незаконного извлечения как личных, так и узкогрупповых либо корпоративных выгод, вопреки интересам других лиц, общества и государства.

С учетом указанных признаков можно сделать вывод, что коррупционная преступность – это совокупность преступлений, совершенных лицами, официально привлеченными к управлению (государственными служащими и иными лицами, уполномоченными на выполнение публичных функций), а также лиц, занимающих должностное положение в организациях частного сектора, использующих различным образом имеющиеся у них по статусу возможности для незаконного извлечения личных, узкогрупповых либо корпоративных выгод вопреки интересам других лиц, общества и государства.

На наш взгляд, рассматривая коррупцию, составы коррупционных преступлений можно условно разделить на:

– прямые (основные) коррупционные;

– косвенные, т. е. факультативные.

Под прямыми коррупционными составами преступлений подразумевается наличие в них таких признаков, как подкуп должностных лиц в целях совершения ими противоправных либо законных деяний в пользу дающего, а также за покровительство и попустительство по службе, использование служебных полномочий вопреки интересам службы (государственной или коммерческой) в целях извлечения выгод и преимуществ как для себя, так и для других лиц, корыстной или иной личной заинтересованности.

К прямым, прежде всего, можно отнести: злоупотребление должностными полномочиями, незаконное участие в предпринимательской деятельности, получение и дача взятки, служебный подлог, злоупотребление властью, коммерческий подкуп, подкуп участников и организаторов профессиональных спортивных соревнований и зрелищных коммерческих конкурсов, воспрепятствование осуществлению избирательных прав или работ избирательных комиссий, соединенные с подкупом, подкуп свидетеля, потерпевшего в целях дачи ими ложных показаний либо эксперта в целях дачи им ложного заключения или ложных показаний, а равно переводчика в целях осуществления им неправильного перевода. Кроме вышеперечисленных составов к коррупционным можно также отнести п. «в» ч. 2 ст. 176 УК РК (присвоение или растрата имущества, совершенные лицом с использованием своего служебного положения) в случае, если имело место хищение бюджетных средств либо иного государственного имущества.

Все остальные вышеуказанные составы преступлений, по мнению автора, являются факультативными, т. е. могут квалифицироваться как коррупционные только в совокупности с основными. Например, «незаконное освобождение от уголовной ответственности» будет считаться коррупционным деянием в том случае, если прокурор, следователь или дознаватель получили взятку за незаконное освобождение от уголовной ответственности подозреваемого (обвиняемого). Или, например, «неправомерный доступ к компьютерной информации лицом с использованием своего служебного положения» (ст. 227 УК РК) может считаться коррупционным в том случае, если за эти деяния государственный служащий, являющийся должностным лицом, получил взятку либо если он злоупотребил должностными полномочиями.

Эти и другие составы можно отнести к коррупционным в том случае, если они совершаются систематически и если лицо, их совершившее, «начинает служить не государству либо иному субъекту, у которого он официально состоит на службе (общественной, коммерческой организации), а тому, кто ему платит больше или дополнительно»[240].

Для нас в связи с исследованием коррупции в органах государственной власти наибольший интерес представляют коррупционные преступления, ответственность за которые предусмотрена в статьях Главы 13 УК РК (ст. 307–316 УК РК).

Среди уголовно наказуемых коррупционных деяний в г. Алматы, г. Астане, Акмолинской и Южно-Казахстанской областях наиболее часто встречаются: взяточничество (дача и получение взятки), злоупотребление властью, служебный подлог и незаконное вознаграждение.

По сведениям ДБЭКП по г. Алматы и г. Астане, в большинстве случаев получение взяток выявляется на уровне должностных лиц, занятых в сфере земельных отношений, распределении жилых площадей по ГПРЖС, а также уличенных в фальсификации результатов различных аукционов, предоставлении фиктивных справок и т. д. Причем количество выявленных фактов взяточничества реально не отражает истинную картину этого явления в связи с тем, что судебная практика в подавляющем большинстве «признает» в настоящее время факт взятки только при поимке взяточника с поличным, что значительно осложняет работу правоохранительных органов, так как взяточничество является одним из самых латентных преступлений, а взяткодатель обращается за помощью только в крайних случаях (в случае вымогательства или недостачи необходимой суммы взятки).

Дача взятки наиболее часто выявляется в случаях попыток передачи незаконного «вознаграждения» сотрудникам УДП, участковым инспекторам полиции ГОРРАЙОВД, сотрудникам финансовой полиции, а также должностным лицам некоторых других контролирующих органов (МЧС, СЭС). Это происходит, как правило, за несоставление различных протоколов, актов, за уничтожение материалов проверок и т. д.

В одном из последних международных документов, направленных на борьбу с коррупцией, а именно в Межамериканской конвенции против коррупции, подписанной государствами – участниками Организации американских государств 29 марта 1996 года в столице Венесуэлы г. Каракасе, названы следующие «случаи коррупции»:

– вымогательство или получение прямо или косвенно правительственным чиновником или лицом, которое выполняет государственные обязанности, любого предмета, имеющего денежную стоимость, или иной выгоды в виде подарка, услуги, обещания или преимущества для себя или иного физического или юридического лица в обмен на любое действие или несовершение действия при исполнении им своих государственных обязанностей, а также предложение или предоставление таких предметов или выгод указанным лицам;

– любое действие или несовершение действия при исполнении своих обязанностей правительственным чиновником или лицом, выполняющим государственные обязанности, в целях незаконного получения выгоды для себя или третьего лица;

– мошенническое использование или сокрытие имущества, полученного в результате совершения указанных действий;

– ненадлежащее использование правительственным чиновником или лицом, исполняющим государственные обязанности, для своей выгоды или выгоды третьего лица любого имущества, принадлежащего государству, компании или учреждению, в которых государство имеет имущественную долю, если чиновник или лицо, исполняющее государственные обязанности, имеет доступ к этому имуществу вследствие или в процессе исполнения своих обязанностей;

– ненадлежащее использование правительственным чиновником или лицом, исполняющим государственные обязанности, для своей выгоды или выгоды третьего лица любого рода секретной или конфиденциальной информации, которую этот чиновник или лицо, выполняющее государственные обязанности, получили вследствие или в процессе выполнения ими своих обязанностей;

– переадресование правительственным чиновником независимому учреждению или частному лицу в целях, не связанных с теми, для которых они были предназначены, для своей выгоды или выгоды третьего лица любого принадлежащего государству движимого или недвижимого имущества, денежных средств или ценных бумаг, которые такой чиновник получил вследствие своего служебного положения в целях распоряжения, хранения или по другой причине.

Достаточно распространенной формой коррупции в США является «кикбэкинг». Его схема проста: участники сговора устно договариваются заключить сделку по одним ценам, а официальное соглашение подписывают по более высоким. Часть разницы передается должностным лицам, которые разрешили сделку, т. е. дается скрытая взятка. Такая форма получения взяток практикуется уже и в Казахстане.

Помимо таких традиционных форм коррупции, как получение взяток и злоупотребление служебным положением, на наш взгляд, дополнительно можно выделить следующие виды проявления коррупции, не наказуемые в уголовном порядке:

– непосредственное участие должностных лиц и государственных служащих, депутатов в коммерческой деятельности для извлечения личной или корпоративной прибыли;

– использование служебного положения для «перекачки» государственных денежных средств в целях их «обналичивания» и похищения в коммерческие структуры;

– предоставление льгот для своей корпоративной группы (политической, религиозной, национальной, клановой и т. п.) с отвлечением государственных ресурсов;

– использование служебного положения для воздействия на СМИ для получения личной и корпоративной выгоды;

– использование должностными лицами и государственными служащими подставных лиц и родственников в коммерческих структурах в целях личного обогащения;

– использование служебного положения для манипулирования информацией (искажение, непредоставление, затягивание сроков выдачи и т. п.) в целях извлечения личной и корпоративной выгоды;

– лоббирование решений о принятии нормативных актов в узкогрупповых интересах;

– предоставление государственных финансовых и материальных ресурсов в избирательные фонды отдельных претендентов[241].

Отдельные проявления коррупции в каждом конкретном случае еще не являются неоспоримым доказательством факта коррумпированности. Они становятся таковыми лишь в определенных комбинациях и при наличии так называемых внешних признаков коррупции (индикаторов).

Невозможно предложить исчерпывающий перечень таких внешних признаков, однако целесообразно выделить как минимум две их группы: социально нейтральные индикаторы и необходимо присущие (или сигнальные).

К социально нейтральным индикаторам относительно поведения и деятельности должностного лица относятся:

– приватные длительные переговоры с предпринимателями-«просителями»;

– необоснованное резкое изменение материального благосостояния;

– отсутствие свободного времени, отказ от очередного отпуска, присутствие на работе при болезнях;

– «подбрасывание» после работы домой транспортом сторонних лиц;

– неожиданный интерес к работе других служб и ведомств, не входящих в непосредственную компетенцию чиновника (вмешательство в работу других служащих);

– открытая передача дорогостоящих подарков;

– неожиданная смена точки зрения на рассматриваемый вопрос;

– обособление, замкнутость;

– ведение так называемой двойной жизни (на работе – простой, ничем не примечательный чиновник, а после работы – постоянный клиент дорогих ресторанов, увеселительных заведений и т. д.);

– побочная деятельность в определенной области (например, «консультирование» фирмы-просителя).

К необходимо присущим или «сигнальным индикаторам» относятся:

– режим наибольшего благоприятствования при оформлении документов или рассмотрении проекта определенного заявителя, участника конкурса;

– неоднократная победа в конкурсах одной и той же организации либо предпринимателя;

– работа по различным проектам только с одной и той же организацией на протяжении продолжительного времени;

– заключение долгосрочных договоров аренды, поставок продукции на заведомо невыгодных для государства условиях;

– заключение договоров без оговорки штрафных санкций и заведомое неприменение последних в случаях нарушений договорных обязательств;

– большое количество искажений в расчетах в пользу конкретной организации или лица при подготовке проектов предложений для подрядов, составлении смет и т. п.;

– отсутствие регистрационных штампов на письмах, поступающих от органов государственной власти;

– последующее за проведением тендера снижение расчетных сумм по сравнению с первоначально заявленными.

Коррупция имеет не только скрытый, но и согласительный характер совершения. В большинстве случаев факты подкупа не влекут за собой жалоб, так как обе стороны получают выгоду от незаконной сделки. Даже вымогательство взятки не всегда будет обжаловано, поскольку люди в различных странах не питают доверия к процессу борьбы с коррупцией. И этому есть достаточно объективных и субъективных оснований. Коррупционные действия обычно совершаются в специфических видах государственной деятельности, где непрофессионалу разобраться достаточно трудно. Коррупция имеет высочайшую приспособительную способность. Она непрерывно видоизменяется и совершенствуется, а основная ее особенность – латентность. Поэтому нигде нет сколько-нибудь полных или хотя бы репрезентативных данных об этом явлении, еще меньше виновных лиц, предстающих перед уголовным судом, и лишь единицам из них, причем самой низшей категории, назначается реальное уголовное наказание.

Динамика некоторых учтенных коррупционных действий, совершенных всеми должностными лицами в Республике Казахстан в сложный период перестройки и реформирования (1991–1999 гг.), вполне благоприятна. Однако она отражает не реальные тенденции коррупции, а фактическое ослабление борьбы с ней, в силу обстоятельств, перечисленных ранее. Вся регистрируемая преступность за эти годы, несмотря на рост ее латентности, увеличилась в 2–3 раза. Мздоимство и казнокрадство стали в эти годы массовыми, а их учитываемая и осуждаемая части снижались. Должностные хищения, присвоения и растраты сократились практически вдвое, а судимость за них – почти в десять раз[242].

Аналогичные тенденции демонстрируют сведения о взяточничестве и должностных преступлениях. По всем трем видам деяний на одного осужденного приходится 8 зарегистрированных коррупционных преступлений, а по отдельным видам деяний – 12 злоупотреблений, 10 хищений и 3 случая взяточничества[243].

В разрезе областей, наибольшее количество коррупционных преступлений зарегистрировано: Костанайская область – 217 фактов, г. Алматы – 180 фактов, Южно-Казахстанская область – 172 факта, Восточно-Казахстанская область – 130 фактов, Атырауская область – 129 фактов. При анализе приведенных данных нельзя однозначно считать, что коррупции наиболее подвержены Костанайская область, г. Алматы и т. д., так как количество населения Казахстана по регионам значительно разнится, поэтому необходимо сравнивать показатели объема коррупционной преступности в сопоставлении с численностью населения рассматриваемого региона. Для этого необходимо вывести количественный показатель коэффициента интенсивности по областям, который соответственно составил: Костанайская область – 24,10; г. Алматы – 13,99, ЮКО – 7,54; ВКО – 9,13; Атырауская область – 26,85 и т. д.

На основе проведенных расчетов можно выделить регионы с наиболее высоким, средним и низким коэффициентом коррупционных преступлений:

– наиболее высокая интенсивность: Атырауская область (26, 85), Костанайская область (24, 10);

– высокая интенсивность: Кызылординская область (18, 88), Северо-Казахстанская область (18, 75);

– средняя интенсивность: г. Астана (15, 67), Мангистауская область (14, 61), Акмолинская область (14, 03), Актюбинская область (14, 13), г. Алматы (13, 99);

– низкая интенсивность: Жамбылская область (10, 80), Восточно-Казахстанская область (9, 13), Павлодарская область (8, 46), Карагандинская область (8, 29), Западно-Казахстанская область (8, 16), Алматинская область (7, 71), Южно-Казахстанская область (7, 54)[244].

Как видно из проведенного анализа, самая низкая интенсивность коррупционных преступлений – в Южно-Казахстанской и Алматинской областях, хотя по данным средств массовой информации эти области считаются наиболее коррумпированными. Здесь следует учитывать особенность коррупционных преступлений, которая заключается в том, что, например, получение взятки считается делом публичного обвинения, однако уголовное дело возбуждается фактически по заявлению потерпевшего. Отсюда можно сделать выводы:

– низкая активность правоохранительных органов указанных областей;

– институализация коррупции, т. е. восприятие ее как обязательного атрибута государственной власти;

– низкая правовая культура населения (нигилизм и незнание антикоррупционного законодательства).

Говоря о лицах, совершивших коррупционные преступления из числа правоохранительных органов, отметим, что больше всего их совершено сотрудниками ОВД – 111, тогда как органами финансовой полиции совершено – 19, таможенными органами – 16, органами налоговой службы – 14, органами юстиции – 14 коррупционных преступлений.

Здесь также необходимо отметить, что приведенные данные не могут констатировать, что наиболее коррумпированы полицейские, так как ОВД – самый многочисленный правоохранительный орган.

Так, в соответствии с Постановлением Правительства Республики Казахстан № 330 «Об утверждении лимитов штатной численности МВД, Министерства юстиции, Агентства финансовой полиции Республики Казахстан» от 17 марта 2004 года в ОВД задействовано 18 068 человек, тогда как в органах финансовой полиции – 3447. Если вычислить коэффициент преступной активности по формуле:

КПА = Р ? Е / Н,

где Р – абсолютное число лиц, совершивших преступления, Е – единица населения, Н – переменная величина численности населения, то коэффициент преступной активности в ОВД равен 6, 14 %, а в органах финансовой полиции – 5, 51 %. Как видим, разница здесь не так очевидна, т. е. как ОВД, так и органы финансовой полиции подвержены коррупции почти что в равной мере. Кроме того, на данный показатель влияет подследственность коррупционных преступлений.

Наибольшее количество зарегистрировано преступлений, предусмотренных ст. 314 УК РК «Служебный подлог», – 30,22 % от общего количества. По нашему мнению, высокая выявляемость преступлений данной категории связана с тем, что в последние годы участилась практика привлечения к уголовной ответственности за подделку материалов об административных правонарушениях в целях завышения показателей работы.

В 2006 году удельный вес взяточничества (ст. 311–313 УК РК) составил 26,49 %. Данный показатель также имеет свои особенности в отличие от общеуголовных преступлений.

Удельный вес присвоения или растраты вверенного чужого имущества составил 10,32 %. Структура должностных хищений характеризуется тем, что половина их совершается в группе. Причем по мере увеличения размера похищенного растет и доля групповых преступлений, а также количество их участников. Преступные группы иногда как бы повторяют структуру предприятий и его снабженческо-сбытовых связей, приспосабливаясь к ней для совершения хищений[245].

Динамика коррупционной преступности за каждый год составила: в 2000 году – 2209, в 2001 году – 2206, в 2002 году – 2042, в 2003 году – 807, в 2004 году – 1367, в 2005 году – 1505, в 2006 году – 2005 коррупционных преступлений[246].

Например, в 2003 году произошло резкое снижение количества зарегистрированных коррупционных преступлений, что связано, прежде всего, со значительным усечением перечня коррупционных преступлений, вместе с тем до настоящего времени, несмотря на ограниченный перечень коррупционных преступлений, произошел значительный рост их регистрации, который за последние четыре года увеличился почти в 2,5 раза.

Исходя из сверхлатентности коррупционных преступлений, по нашему мнению, на динамику влияет не сам их рост, а активизация деятельности правоохранительных органов. В 2006 году в производстве органов уголовного преследования находилось 2705 дел о коррупционных преступлениях, из них окончено 1082 дела (40 %), прекращено по нереабилитирующим основаниям – 237 дел (2,19 %), тогда как в 2005 году было прекращено 8,79 %, в 2004-14,35 % – по реабилитирующим основаниям прекращено 198 уголовных дел, приостановлено 120 дел. Из 2705 дел в 2006 году окончено 1082, из которых в суд направлено 647 уголовных дел (59,8 %).

Так, в 2006 году по оконченным уголовным делам установлен размер материального вреда в размере 987 млн 216 тысяч тенге. Наибольший размер вреда причинен при совершении следующих преступлений: ст. 307 УК РК – 451 451 000 тенге; ст. 380 УК РК – 279 430 000 тенге; п. «г» ч. 3 ст. 176 УК РК – 70 082 000 тенге; п. «а» ч. 3 ст. 193 УК РК – 60 935 000 тенге. Наименьший размер материального вреда установлен за получение взятки – 1 347 000 тенге, который, видимо, образовался как за счет предмета взятки, так и за последствия от незаконных действий взяткополучателя. Учитывая, что дела за получение взятки в основной массе возбуждаются по заявлению потерпевшего, а предмет взятки, являясь доказательством по делу, фактически не переходит в собственность взяткополучателя, то указанный размер в основном является следствием незаконных действий взяткополучателя.

Одним из криминологических показателей является также практика назначения наказания. Всего в 2006 году было выявлено 1030 лиц, совершивших коррупционные преступления. Из них предано суду 703 лица, а осуждено – 481 лицо, причем к реальному лишению свободы – 138 человек, или 13 % от выявленных коррупционеров. Примечательно, что такой вид наказания, как ст. 41 УК РК «Лишение права занимать определенные должности или заниматься определенной деятельностью», в качестве основного вида наказания не применялся ни разу.

<< | >>
Источник: Есберген Оразулы Алауханов. Криминология. 2013

Еще по теме 1. Понятие коррупции, виды и формы ее проявления:

  1. 1.2. Виды коррупции и формы ее проявления
  2. § 4. Формы государственного режима: понятие и виды
  3. Формы и источники права: понятие, виды
  4. Источники (формы) права: понятие, виды
  5. 84. Понятия конкуренции и монополистической деятельности. Формы проявления монополистической деятельности
  6. 9. ДОХОДЫ И ФОРМЫ ИХ ПРОЯВЛЕНИЯ В
  7. Понятие и виды иностранных инвестиций. Инвестиционная деятельность, ее значение для Российской Федерации и формы осуществления
  8. Понятие и виды иностранных инвестиций. Инвестиционная деятельность, ее значение для Российской Федерации и формы осуществления
  9. § 1. Понятие и виды формы государства. Факторы, влияющие на форму государства
  10. 30. Правоотношение: понятие, структура, виды. Характеристика правоотношения как формы реализации права.
  11. 1. Понятие «капитал», различные его трактовки и уровни проявления
  12. Формы управленческих действий Глава 12 Понятие и виды управленческих действий
  13. 7.1. Понятие формы государства. Соотношение формы государства и политического режима
  14. 2. Виды собственности: общая, частная и их формы