<<
>>

5. Ш. летурно о происхождении нравственности

В начале ХХ века французский социолог и этнограф, профессор антропологической школы в Париже, Президент Парижского антропологического общества, доктор медици- ны Шарль летурно (1831–1902) опубликовал книгу «Про- гресс нравственности», в которой провёл исследование раз- вития нравственности в разные периоды истории человече- ства.

Он опровергал религиозные теории происхождения этики и был убежденным эволюционистом, но в то же время видел корни эволюции этики не в царстве животных, а об-

ществе людей. Он считал, что лучшим проводником в мире развития эволюции этики является этнография, на которой и должна быть построена социология. При помощи этно- графии, по его мнению, можно изобразить последователь- ный и непрерывный рост человеческой культуры гораздо точнее, чем при помощи обычного исторического метода исследования биологии.

Современные исследователи обвиняют летурно в том, что он не заботился о тщательной проверке сведений, лежа- щих в основании его заключений, поэтому дает очень мало ценного для объяснения причин и факторов социальной эволюции человечества и является не более как популяри- затором современных ему социологических гипотез. Одна- ко на такие обвинения имеется другой ответ. Выводы Шар- ля летурно полностью отвергают гипотезы животного про- исхождения нравственности и этики, поэтому их опроверга- ют с помощью традиционного обвинения в научной неком- петентности, хотя у него был просто принципиально иной подход. Современники летурно, несомненно, ценили его работы. Влияние летурно прослеживается в трудах многих мыслителей того времени – Фридриха Энгельса (Происхо- ждении семьи, частной собственности и государства), льва Толстого и других.

В России книга летурно была опубликована в 1910 году. Исследуя прогресс нравственности, Ш. летурно не ссылает- ся на находки ископаемых останков, которым насчитывают- ся миллионы лет и по которым современные исследовате- ли строят свои гипотезы о моделях поведения наших древ- нейших предков. Свои заключения летурно строит на сви- детельствах историков, начиная с Геродота, путешествен- ников времен Великих географических открытий и данных, полученных его современниками, учеными-антропологами. Сделанные им выводы полностью расходятся с современ-

ными биологическими теориями происхождения этики. Бу- дучи материалистом летурно не показывает влияния рели- гии на развитие нравственности, зато очень убедительно связывает это влияние с общим подъемом культуры. Таким образом, временной отрезок, исследованный им, составляет чуть больше двух тысяч лет, но за это время этические пред- ставления людей делают громадный скачок, чего не ска- жешь о миллионах лет развития обезьян.

На основании использования огромного количества исторических и этнографических сведений Ш. летурно делает свою классификацию стадий нравственной эволю- ции, которым дает названия, выражающие их общий ха- рактер: 1. Животная нравственность (первобытное обще- ство); 2. Нравственность дикарей (начало рабовладельче- ского строя); 3. Нравственность варваров (развитые ра- бовладельческие государства Древнего Востока, антич- ности и феодальная Европа); 4. Промышленная или мер- кантильная мораль (современный автору период XIX сто- летия).

Репринтное издание этой книги вышло в России в 2007 году тиражом 400 экземпляров. Эта книга являет- ся библиографической редкостью, потому что выводы, ко- торые вытекают из приведенных летурно фактов, начи- сто опровергают любые спекуляции на тему естественно- го происхождения нравственности, по причине того, что книга противоречит либеральным теориям происхожде- ния нравственности, ее замалчивают. Приведенное ле- турно описание нравов, которые царили среди первобыт- ных людей, потрясает и вызывает вопрос: почему совре- менные ученые их замалчивают? Ответ предположительно может быть таким: современная узкая специализация нау- ки не позволяет биологам знать о работах антропологов, а, может быть, ученые не обращают на эти факты внимания, потому что они противоречат их теориям.

Первую стадию нравственного состояния у людей ле- турно назвал «Животная нравственность». Говоря о на- чале нравственных представлений у людей, летурно счита- ет, что они копировали свое поведение с животных. Он пи- шет: «В настоящее время не отвергают, что общества ди- карей, варваров и даже цивилизованных народов всех пле- мен и наций исходным моментом своим имели людоедство» [24, 55]. Многие современные ученые отводят антропофа- гии ритуальную роль, считая ее пережитком религиозного культа, но летурно считает, что первобытный человек смо- трел на своего собрата как на животное, которое можно упо- треблять в пищу.

«Так, у дикарей элементарная нравственность, какова бы она ни была, обязательна только по отношению к сопле- менникам, а в сношениях с чужеземцами дозволительно вся- кое насилие». [24, с. 60]

«Человек для человека волк». С некоторыми ограниче- ниями формула эта может быть действительно приложе- на к первобытным людям.

Они (первобытные люди) очень мало заботятся о то- варищах и нередко поедают без малейшего угрызения сове- сти своих жен и детей. Всё умственное достояние этих, не тронутых ещё культурой, существ не подымается выше, хотя бы и сознательного, но всё же рефлективного действия». [24, с. 66-67]

«В самом начале человек для человека является таким же животным, как и всякое другое».[24, с. 68]

«В Австралии питают особое пристрастие к челове- ческому мясу. Особенно ценится женское мясо; поэтому женщины там редко достигают старости». [24, с. 69]

«Несомненно, что у первобытных людей презрение к человеческой жизни безгранично. Внутри орды или пле- мени беспрекословно царит право сильного. Никакая обще-

ственная защита не охраняет слабых; убийство считает- ся частным делом. Каждый защищает себя сам, как мо- жет, и мстит по собственному усмотрению».

«Но такие нравы не составляют специального свой- ства какого-либо народа или племени. Они встречаются во всех обществах, недалеко ушедших от животного состоя- ния» [24, с. 85].

«Первобытная война нередко походит на охоту, в ко- торой роль дичи выпадает на долю человека. …Убивают врага не только с тем, чтобы его съесть, но даже ради одного только смертоубийства, причём не довольствуют- ся истреблением вооруженного неприятеля, но умерщвля- ют также и женщин, и детей; первобытные войны – на- стоящие войны всеобщего истребления» [24, с. 86].

Добавим сюда собственные замечания. В Библии нахо- дятся подтверждения сказанному. После взятия Иерихона предводитель еврейского войска Иисус Навин приказывает уничтожить не только всех жителей: мужчин и женщин, ста- риков и детей, но «и волов, и овец, и ослов, всё истребили мечом» [25].

А вот как л.Н. Гумилев пишет об объединении Китая:

«В IV веке до н.э. Китай объединился. Объединение это было весьма мало приятно китайцам. Но оно шло в тече- ние четырехсот лет. Маленькие княжества воевали друг с другом и укрупнялись. Причем укрупнение шло (следую- щим) способом – если один князь брал город другого, то там убивали всё население, включая женщин и грудных де- тей. …Пленных китайцы не брали. У них не было понятия плена вообще» [26].

летурно пишет, что ощущение своего родства с живот- ными делало людей и в этическом плане похожими на них. Как кошка играет с мышью, так и первобытные люди на- слаждались мучениями своих жертв: «Но краснокожие

не ограничиваются простым умерщвлением своих врагов на поле брани – они находят особое наслаждение сжигать их на медленном огне, предварительно привязав к столбу. Это событие составляет настоящий праздник для всего населения. Все, мужчины, женщины и дети, изощряют свое искусство, всячески стараются причинить побольше стра- даний жертве, придумывая новые и новые пытки. Взятому в плен наносят удары ножом, вырывают у него ногти, при- жигают его пылающими угольями и т.п.» [24, с. 88].

«В диких странах каждый человек постоянно бывает наготове: или ему приходится убивать неприятеля, или его убивают. Такая жизнь хищного зверя не может конеч- но способствовать развитию гуманных чувств; вот поче- му даже в мелких племенных группах нравы ужасны: здесь нет пощады для лишних ртов. На этой ступени нравствен- ной эволюции участь старцев, больных и вообще немощных почти повсюду представляется крайне трагичной. В Новой Каледонии всякого, кто в течение трех дней не принимал пищи, относят и покидают в уединённом месте» [24, с. 93]. Это значит, что всех заболевших там просто выбрасывают из поселения.

Сегодня общепризнано, что степень цивилизованно- сти общества определяется отношением к старикам и де- тям. летурно приводит примеры, показывающие подобные отношения в первобытном обществе: «Вити. Для того что- бы старик не предстал в загробном мире слишком дряхлым, его сыновья вместе с родственниками определяли дату по- гребального пиршества и похорон. «Наконец старика тор- жественно вели к могиле, на краю которой сыновья после нежного прощания заботливо удушали его собственными руками» [24, с. 94].

«Баттасы, живущие на Суматре …не только убива-

ли своих престарелых родителей, но и съедали их, выбирая,

как люди предусмотрительные, для своих пиршеств време- на, когда урожай лимонов был особенно обилен, а соль мож- но было купить по дешевой цене» [24, с. 95].

«По словам Платона, у одного из сардских племен су- ществовал обычай убивать стариков палочными ударами (при этом их заставляли смеяться, вспомним «сардониче- ский смех»). В Бактрии говорит Страбон, держали собак, так называемых «погребальщиков», на обязанности кото- рых лежало пожирать старцев и больных». [24, с. 96-97]

«Детоубийство, разумеется, встречается чаще всего и в наиболее оголённом виде среди самых низших, наименее умственно развитых и наиболее беспомощных человеческих племён. В Тасмании и Меланезии детоубийство практико- валось чаще всего все-таки, как простая мера предосто- рожности. Юные австралиянки, говорит Эйр, часто уби- вали своих трех или четырёх первых детей, чтобы изба- виться таким образом от тяжелой и скучной обязанности носить их на спине в своих скитаниях за вечно кочующими мужьями». [24, с. 99-100]

Не менее впечатляющими выглядят описанные летур- но обычаи половой нравственности. «В Австралии еле сло- жившиеся мальчики и девочки, начиная с 10 лет, сближа- ются совершенно свободно. Существуют даже особые празднества, во время которых то, что мы назвали бы раз- вратом молодёжи, получает санкцию и проявляется в са- мой разнузданной форме. Дело в том, что самому факту половой связи здесь не придаётся никакого дурного значе- ния. Свобода в этом отношении так велика, что нередко родители совокупляются с детьми, а девушки с наступле- нием ночи обязаны разыскивать гостей, гостеприимно при- нятых племенем, и делить с ними ложе и т.п.». [24, с. 113]

«Эти любопытные нравы сложились, очевидно, по-

мимо всякого умышленного подражания животным;

но в сущности это – животные нравы, сохранившиеся от того ещё времени, когда предки наши, совершенно по- добно другим животным бродили по лесам». [24, с. 114-

115] Как видим, описанное Ш. летурно влияние животных нравов на людей не делало их более нравственными, как об этом говорят некоторые современные ученые.

Особенно тяжело отражалось следование животным нравам на положении женщины: «На всем земном шаре и у всех первобытных народов, положение женщины поч- ти повсюду одинаково: без всяких преувеличений можно утверждать, что женщина была первым домашним жи- вотным человека»…Вовсе не какая-нибудь нежность, а гру- бый эгоизм первобытного человека, и при этом совершен- но бессознательно, послужил причиной чувства стыдливо- сти и половой нравственности. Первые семена этих возвы- шенных чувств были посеяны в тот момент, когда муж- чины, освободившись несколько от первоначального всеоб- щего полового смешения, стали смотреть на женщин, как на личную собственность.

Что касается любви как страсти, то она представ- ляет продукт высшей культуры. По единогласному сви- детельству путешественников, такая любовь не встре- чается среди низших рас. Вьючное животное, орудие наслаждения, а иногда пища про запас – вот три су- щественнейшие роли, выпадающие на долю женщины в первобытных странах». [24, с. 124]

Очень своеобразно толкует летурно и причины появле- ния собственности: «Самый первоначальный вид собствен- ности составляла, несомненно, женщина, похищенная или купленная одним или многими мужчинами. Пока девуш- ка не имела своего хозяина, она пользовалась полной свобо- дой: первобытный человек ведь не заботился об утончён- ности нравов. Картина совершенно изменялась, как только

она, побежденная или проданная, превращалась в домаш- нее животное, в вещь, на которую были приобретены все права. С этого момента измена женщины, неразрешённая мужем, наказывалась с большей или меньшей строгостью, а на её соучастника смотрели, как на виновного в очень по- зорном поступке». «Тот, кто отнимает у меня жену, со- вершает дурной поступок, говорил бушмен, я же поступаю хорошо, когда похищаю жену у другого». [24, с. 127]

«По-видимому, в самом начале повсюду господство- вала общность имущества, подобно тому, как и женщина первоначально составляла общее достояние всех мужчин». [24, с. 128]

За животной нравственностью, по мысли летурно, сле- довала «дикарская нравственность». «Между животным состоянием, дикостью, варварством и промышленной или меркантильной цивилизацией не существует глубоких рвов. Всякая стадия тесно связана с предыдущей, она зарожда- ется в ней и носит в себе, в свою очередь, зародыши после- дующей». [24, с. 147]

летурно на этой стадии нравственности отмечает одно существенное отличие от предыдущей: «При этом канниба- лизм облекается в религиозную или юридическую форму, но чаще в первую, чем в последнюю».

«Суматрские баттаки, народ культурный, земле- дельческий, имеющий законы, правительство, литературу и даже письменность в зачаточном состоянии, практико- вали однако, всего лишь немного лет тому назад, юриди- ческое людоедство. Быть съеденным на законном основа- нии народом составляло здесь обычное наказание за ночное воровство, прелюбодеяние, предательское нападение на го- род, деревню или даже частное лицо. Приговоренного при- вязывали к трём столбам, причем руки и ноги его распро- стирали наподобие Андреевского креста. По данному сиг-

налу все присутствующие набрасывались на предаваемо- го казни и растерзывали его на куски, пуская в ход топо- ры, ножи, а иногда просто разрывая его ногтями и зубами. Оторванные таким образом куски немедленно съедались в сыром и окровавленном виде, причём их предварительно погружали в жидкость, содержавшую в себе, как главные составные части, лимонный сок и соль». [24, с. 148]

«Точно также и древние мексиканцы, ещё более цивили- зованные, чем суматрские баттаки, предавались с каким- то диким благочестием священному каннибализму, несмо- тря на то, что во всех других отношениях они стояли уже значительно выше животной стадии нравственного разви- тия». [24, с. 149]

летурно дает совершенно своеобразную трактовку по- явлению рабства: «Рабство при своём возникновении, быть может, не свидетельствует о большом развитии гуманно- сти, но оно во всяком случае указывает на прогресс в раз- витии ума… В самом начале, по-видимому, взятого в плен врага щадили не надолго, исключительно в видах сохране- ния его для предстоящих пиршеств; но впоследствии, ког- да приходилось совершать тяжелые работы, в особенно- сти, когда возникло земледелие, пленного мало по малу пре- вратили в настоящее домашнее животное, а вместе с тем и атрофировалась привычка пожирать его. Таким обра- зом, пленников перестали поедать, но сохранили все без ис- ключения права на них, или, вернее, против них, в особенно- сти же право продавать, жестоко обращаться, мучить и в случае надобности карать смертью». [24, с. 150]

По мысли летурно, появление рабовладельческого строя, при котором один человек превращал другого не про- сто в своего слугу, а делал из него «говорящее орудие», было обусловлено всеобщим состоянием нравственности. «У пер- вобытных народов, находящихся на дикарской стадии нрав-

ственного развития, презрение к человеческой жизни, гру- бость половой морали, детоубийства и вообще всяческие злоупотребления силы встречаются очень часто». [24. 180]

«Положение женщины всё ещё продолжает быть ужасным. С ней обращаются дурно, её убивают безраз- лично, дает ли она для этого какой-либо повод, или нет. Измена жены наказывается очень строго, а между тем за мужем признаётся право уступать свою жену на время и даже отдавать её в наём. Ребёнок опять-таки состав- ляет полную собственность отца: право отца семейства безгранично. Среди одного кафрского племени существова- ло обыкновение употреблять детей в виде приманки в за- паднях, устраиваемых для поимки львов.

С другой стороны, господствует ещё вообще край- няя свобода нравов. На Мадагаскаре во время празднеств в честь дочери Радамы улицы столицы постоянно превра- щались в одно сплошное место всеобщего разврата». [24, с. 181]

«Так называемые врожденные понятия истины, добра, и справедливости блещут своим отсутствием в человече- ских обществах, находящихся на дикарской стадии разви- тия. На языке Тонгайцев, как и на языках всех вообще ма- лоразвитых народов, не было даже слов для выражения по- нятий: «добродетель, справедливость, гуманность, порок, несправедливость, жестокость». [24, с. 181] Итак, делает один из своих выводов летурно, человеку, близкому по сво- ему нравственному облику к животным, неведомы основ- ные нравственные понятия.

летурно показывает истоки происхождения деспотич- ной власти отца, характерной для патриархальной семьи. Такая власть не является изобретением христианства, как часто любят говорить прямо или намекать многие социо- логи. «В Риме применялось со всею суровостью и на впол-

не законном основании первобытное право отца семейства. Все домочадцы, включая сюда жену, детей и рабов, обязаны были подчиняться воле своего господина. «До Александра Севера, отец имел право, по закону, предать смерти своего пятидесятилетнего сына, хотя бы даже он был консулом». [24, с. 273] Очень характерно и такое свидетельство о нра- вах как будто бы вполне цивилизованного языческого Рима:

«В Риме разрешалось, на основании древнего закона Рому- ла, бросать на произвол судьбы мальчиков с физическими недостатками, а девочек всяких». [24, с. 274]

Свидетельства Шарля летурно о состоянии нравов, царивших на начальных ступенях цивилизации, забылись и не используются при изучении истории и других наук. ле- турно неоднократно подчёркивал, что приводимые им опи- сания характерны для всех народов на определённом исто- рическом этапе их развития, а примеры из жизни племён, живших первобытнообщинным строем в XVIII и ХIХ сто- летиях, очень подробно исследованы учёными.

Следуя логике рассуждений Кропоткина и современ- ных этологов, что нравственность берет начало в обще- ственном инстинкте, одинаковом для людей и животных, то в первобытном обществе, которое сохранило теснейшую связь с животным миром, нравственность должна находить- ся на высочайшем уровне. Как видим, это не так. На фоне нравов, описанных Шарлем летурно, рассуждения о каких- то животных корнях нравственности в писаниях князя Кро- поткина П.А., доктора биологии Маркова и их последовате- лей выглядят крайне неубедительно. Мы узнаём обратное: чем ниже находились люди на ступени духовного развития, тем более дикими и жестокими были их нравы, поэтому жи- вотные инстинкты и повадки происхождение нравственно- сти объяснить не могут. Те зачатки нравственных качеств, которые наблюдаются у животных, никогда не могут пере-

расти в совесть, а затем и в нравственность, так как подавля- ются другими более сильными инстинктами – сохранения жизни и продления рода.

заключение

Искать корни этики в животном мире – опасное заня- тие, чреватое сползанием к человеконенавистничеству. Пер- вобытный каннибал поедал своего собрата именно по при- чине того, что считал его животным. Эволюционная теория, объявившая естественное право сильного убивать и пожи- рать слабых, дала право всем человеконенавистникам с ХIХ по XXI вв. подводить под свои теории наукообразную базу. С этих позиций и случаи несправедливости современного общественного устройства выглядят вполне закономерны- ми. Вот только человек отличается от животного одним важ- нейшим качеством – наличием сознания и разума, поэтому понимание сильнейшего в обществе людей может носить совершенно иной характер, чем в мире животных. В самом хрупком теле под любым обличьем может скрываться гений в какой-то сфере культуры и распознать его можно только по результатам творчества.

<< | >>
Источник: В.А. Мальцев. Гуманистическая этика: ИСТОРИЯ И ПРОБлЕМЫ. 2013

Еще по теме 5. Ш. летурно о происхождении нравственности:

  1. Петр Кропоткин. ЭТИКА1 Происхождение и развитие нравственности.1991, 1991
  2. Нравственные отношения и нравственная деятельность, их анализ
  3. ТЕОРИИ ПРОИСХОЖДЕНИЯ ГОСУДАРСТВА И ПРАВА АНТИЧНЫЕ ПИСЬМЕННЫЕ ИСТОЧНИКИ И ВЕНЕДСКАЯ ПРОБЛЕМА (I-V ВВ.)Глава I. ТЕОРИИ ПРОИСХОЖДЕНИЯ ГОСУДАРСТВА И ПРАВА
  4. Глава третья. НРАВСТВЕННОЕ НАЧАЛО В ПРИРОДЕ*
  5. Что мешает прогрессу нравственности.
  6. Нравственность или безнравственность
  7. Нравственность или безнравственность
  8. Нравственность
  9. Нравственность или безнравственность
  10. Нравственные постулаты христианства
  11. 3.3 Злой нравственный человек
  12. Б. Нравственный ценз
  13. Нравственные отношения между людьми